Евгений КЕМЕРОВСКИЙ: «Высоцкий пришел ко мне домой, и со стен в один миг упали все иконы...»

Как и подобает мужчине, рожденному в Сибири, в год Тигра, да еще под знаком Льва, Евгений Кемеровский слов на ветер не бросает. Сказал — значит, сделал. Или даже так: сначала сделал, а уж потом об этом рассказал. «Я редко общаюсь с журналистами, — признается известный шансонье, поэт и эстрадный композитор, — только когда есть о чем». Поводом для нашей встречи послужил выход нового диска под названием «Не вздумай сломаться!», посвященного памяти Владимира Высоцкого. Композиции уже обстрелянные: артист презентовал их и в России, и в Израиле, и в Канаде. Теперь оценить альбом смогут все те, кто на концертах Кемеровского еще не был. Или же был, но такого Кемеровского не слышал.

«ГЛУХОНЕМАЯ ЛЮБОВЬ» - О ЛЮБВИ К РЕБЕНКУ, КОТОРУЮ ТЫ НЕ В СОСТОЯНИИ ПЕРЕДАТЬ СЛОВАМИ»

- Женя, как возникла идея создать такой альбом?

- Когда умер Владимир Семенович, я сдавал экзамены в Смоленский институт физкультуры. И у меня вдруг родились четыре строчки, они легли в основу «Марша Высоцкому» - песни, с которой я выступил в финале концерта «Шансон года»:

Дрожала рука, и голос дрожал,
И стены, казалось, дрожали,
Когда ты хрипел один в микрофон
В большом переполненном зале.

Тогда, в 80-м, я только окончил среднюю школу и музыкальную с отличием, мне было 18 лет, и я решил, что когда-нибудь обязательно напишу альбом и посвящу Высоцкому. Но я не думал, что пройдет целых 30 лет! Понадобился большой кусок жизни, огромные спонсорские деньги: проект стоил более полумиллиона долларов. Я прослушал все песни Высоцкого - больше 500. Это мегачеловек! Для меня он инопланетянин. Ничего не изменилось в этом мире с тех пор, как он его покинул. Как воевали, так и воюют - за деньги и женщин.

- Не страшно было за Высоцкого браться?

- Несколько раз откладывал проект, занимался другими. Но, во-первых, до меня был Гриша Лепс и его альбом «Парус». А во-вторых, это моя юношеская мечта, разве можно бояться мечты? Первый альбом, в котором только перепетый мною Высоцкий, называется «Охота на волков», второй, мой, - «Не вздумай сломаться!».

Знаешь, я засыпал и просыпался с гитарой. И ничего специально не придумывал, все само рождалось! Думаю, Владимир Семенович мне помог. Мой брат-близнец Саня похоронен на Ваганьковском кладбище, и каждый раз, когда я к нему шел, проходил мимо памятника Высоцкому и просил: «Пожалуйста, помогите!». Коммерческого интереса у меня не было, и он «дал добро».

- Как вы это почувствовали?

- А он пришел ко мне домой, и со стен в один миг упали все иконы. Это увидел мой сын, он сказал: «Вам нужно к папе, не ко мне». И жена моя это видела. «Женя, - говорит, - наверное, к тебе сам Высоцкий приходил».

- Критиков опасаетесь?

- Нет. В новом альбоме все настолько естественно, что даже нечего критиковать, нужно просто внимательно послушать. В магазинах он появится к 25 июля. Я считаю, память о ком-либо не поддается ни критике, ни похвале. Хотя для меня важно, что скажут коллеги-артисты: получилось или нет? И безусловно, если песни пойдут в народ, он даст свою оценку моему труду.

Все 15 композиций пластинки совершенно разные - там есть и марш, и вальс, и баллады. Безусловно, она не только о памяти, но и о любви, потому что любовь и память - две колоссальные вещи, те два луча света, на которые опирается все мировое творчество: кинофильмы, живопись, музыка... Я пел свои песни на разных площадках и по реакции зрителей понял, что некоторые из них останутся навсегда.

- Вы то и дело подчеркиваете, что не придумываете, а рождаете песни...

- Хорошая песня всегда приходит свыше. Потом ты можешь пару слов поменять, какой-то аккорд вставить, но она уже родилась. Как кутюрье шьет платье: можно сделать длиннее или короче, но оно уже есть, сложилось.

Мои песни - это мои дети, поэтому я не продаю их, а дарю. Любе Успенской на юбилей подарил песню «Хозяйка судьбы», Лайме Вайкуле - «Твое имя - Танго», Алене Апиной - «Два человека на причале», Кате Лель - «Я по тебе скучаю» и «Ладони».

- В этом списке «Глухонемой любви» не хватает. Я слышала, она посвящена матери Моисеева, погибшей от руки глухонемого...

- Нет, песня посвящена моему ребенку - той любви, которую ты не в состоянии передать словами. «Глухонемая любовь» родилась, когда появился на свет мой сын Арсюха.

- То есть к трагической судьбе Бориной мамы она никакого отношения...

- ...не имеет. Идея, чтобы я написал песню, была Борина, но содержание песни - мои чувства. Моисеев просто исполнитель, артист. Причем шикарный артист и хороший человек. Даст Бог, я ему еще какую-нибудь песню угадаю.

- В одном из интервью вы очень точно сказали: «Боря так прошептал «Глухонемую любовь», что всем стало понятно».

- Да, нереально! Я его попросил: «Борька, ты не пой - расскажи». Как притчу.

- Киркоров ведь тоже хотел эту песню спеть?

- Он сказал: «Женька, ты меня убил. Это я должен был исполнять!». Но я ему все объяснил и подарил другую - «Прикосновение». Мечтаю, чтобы все звезды когда-нибудь собрались и спели песни Евгения Кемеровского!

«ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ПРИЙТИ НА ВАГАНЬКОВО, НОЧЬ ПРОСИДЕТЬ В ХРАМЕ И ВИДЕТЬ В ГРОБУ СВОЕ ЛИЦО...»

- Это правда, что играть на гитаре вас бабушка научила?

- И на пианино. Знаешь, я в детстве терпеть не мог классическую музыку. Но чем старше становлюсь, тем больше люблю Моцарта, Вагнера, Баха. Когда был маленьким, у меня была пластинка Моцарта, и я не понимал, почему взрослым так нравится ее слушать. Мне бабушка объясняла - не доходило, серьезные вещи приходят со временем.

Бабушка замечательно играла на пианино, разучивала со мной романсы - уже в дошкольном возрасте я все романсы знал! Она была очень интересной, мудрой и стойкой женщиной. Рано осталась вдовой, у нее убили мужа - директора шахты. О нем даже книга написана, фамилия его - Медведев.

- Вот как? А с президентом вашим вы часом не родственники?

- Кто знает, все может быть... (Смеется). Вообще-то, это распространенная русская фамилия, можно сказать, одна из самых русских.

Музыке меня учила бабушка, а первую гитару подарила мама, когда мне исполнилось 12. В 15 лет я уже играл на танцах и вызывал недовольство номенклатуры. Пел о безответной любви котенка к корове (напевает): «Влюбился котенок в корову на лугу, в прекрасную буренку, что щипала там траву. И вечером, и ночью приходит к ней чудак, а зачем, корова не поймет никак. Решился котенок просить ее копыт, но эта корова ему и говорит...». И вот за такие забавные рок-н-ролльные вещи меня вызывали и говорили: «Ты поешь антисоветские песни! Какая корова? Каких копыт просить?» (смеется).

- Вот если бы он ее в комсомол звал, совсем другое дело!

- Да-да. Интересное было время. Но я не заморачивался, потому что у меня был спорт, был мой брат-близнец Саня, чемпион СССР по вольной борьбе, выдающийся пацан, нереальный! Он сказал: «Давай сделаем все, что можем, в спорте, а потом пойдем в музыку». Я постоянно разрывался между спортом и музыкой. Может, если бы целиком посвятил себя вольной борьбе, были бы другие результаты, кто знает? Но мастером я все же стал. А когда Саня погиб, полностью отдался музыке. С 30 лет стартанул.

- Чья была идея сделать из вас с братом спортсменов?

- Общесемейная. Мы жили в маленьком шахтерском городке в Кемеровской области, где, кроме спорта, ничего не было. Зато тренер по вольной борьбе был отличный - из этого городка вышло 46 мастеров спорта, два мастера международного класса, чемпион Европы, чемпион СССР. Выбор у нас был небольшой...

- ...либо по улицам слоняться...

- А так и начиналось! Мы же хулиганы были - дрались банда на банду. И меня, и Сашку невозможно было остановить, нас все боялись. Я и сейчас никого не боюсь, для меня нет авторитетов. Есть люди, которых люблю и уважаю, дружу с ними много лет. Я умею дружить - никогда никого не подвел, потому что мне будет стыдно другу в глаза смотреть. Отец, простой шахтер, нас с братом учил: «Уважайте себя, и вас будут уважать другие».

- Шахтерский труд очень тяжелый...

- Отец в забое проработал 35 лет, я все знаю.

- Наверное, глядя на него, вы мечтали вырваться из родного городка?

- Я знал, что рано или поздно уеду. И Бог постепенно готовил меня к разлуке с Саней. Я поехал в Смоленск, а он остался. Господь как бы давал понять: «Привыкай без него».

- Вы с Александром занимались одним видом спорта - вольной борьбой. Не было зависти, конкуренции?

- Он был сильнее меня, ты что! Саньку на чемпионат Европы не пускали только потому, что сердце у него было справа: врачи боялись брать на себя такую ответственность. Я в детстве у него раз выиграл - и пожалел об этом на всю оставшуюся жизнь, потому что он меня потом разорвал! (Смеется). Сашка был очень талантливым. Если бы пошел в бизнес или политику, думаю, многого добился бы. Интуиция у него была необыкновенная. Он даже свою смерть предугадал, сказал: «Умру в 30 лет». К сожалению, так и случилось...

- Брат действительно сказал вам: «Не садись за руль», а потом разбился с вашим паспортом?

- Да. Позвонил и сказал: «Женька, не катайся на машине. Я видел сон, в котором ты разбился». Он где-то потерял свой паспорт и поехал по делам с моими документами. Не знаю, как это объяснить. Взял на себя мою судьбу, что ли?

Я еле это пережил. Представляешь, прийти на Ваганьково, ночь просидеть в храме и видеть в гробу свое лицо... Врагу не пожелаю!

- Почему вы взяли псевдоним? У вас ведь знаменитая и благозвучная фамилия - Яковлев.

- Так Сашка себя называл: «Я - кемеровский». Это память о нем. Да и легче мне. Приезжаю в Америку, там спрашивают: «Как фамилия? Йа-ку-влеу?». - «Кемеровский». - «А-а-а, КемерОвски? Ес, ес!». И потом, Яковлевых известных много, а Кемеровский - один.

...Когда случилась беда, мне помогли музыка и Тамара. Я с ней познакомился за год до смерти брата. Она, можно сказать, меня с того света вытащила. Родила Арсюху. Кстати, накануне Санька мне приснился и сказал: «Я дарю тебе пацана. Передай Тамаре». А потом оказалось, что жене снился точно такой же сон!

«КРАСИВЫХ ЖЕНЩИН МНОГО - НАС, ТАЛАНТЛИВЫХ, МАЛО!»

- Правда, что вы присутствовали при родах?

- Чуть в обморок там не упал! Как только малыш появился на свет, я сказал: «Все, выводите меня». Пацан был такой смешной, крошечный... Сейчас ему 15 лет, не могу нарадоваться - очень умный парень! 600 стихов написал, боксом серьезно занимается - его тренирует Костя Цзю.

- Времени на воспитание сына вам хватает?

- Мы часто гуляем, беседуем. Пытаюсь объяснить, что такое достоинство, порядочность, уважение к женщине, к старшим. Врубается. В общем, пока я сыном горжусь. И мечтаю о дочке! (Улыбается).

- Что вы увели свою будущую жену у швейцарского банкира - факт известный. Но что такого нужно было сказать женщине, чтобы она встала и, оставив этого самого банкира удивляться непредсказуемости славянской души,
ушла с вами?

- Я просто посмотрел ей в глаза и сказал: «Это не твое».

- При нем?

- При нем, конечно. Он все равно не понимал по-русски.

- И что она ответила?

- Спросила: «Ты умеешь любить?». А я сказал, сейчас вспомню... Это было в ресторане, и я ответил: «Я чертовски обаятельный парень. Трудности у нас будут, но со мной тебе всю жизнь будет интересно». По ее глазам я понял, что она его не любила. Да, он за ней ухаживал, но в глубине души Тамара чувствовала: у них ничего не получится. Поэтому мы с ней поднялись, пожелали капиталисту удачи и уехали. С тех пор не расстаемся уже 20 лет.

- Она ведь ваш администратор?

- Скажем так, курирует процесс. На ней еще ребенок, дом...

- Ваши любимые пельмени...

- Конечно! И борщ варит украинский, и сибирские пельмени - когда есть время, устраиваем посиделки дома. Но также любим ходить в японский ресторан, кино, театр. Мне с женой всегда интересно. Она меня никогда не предавала и, надеюсь, не предаст. Семья для меня - святое, и все мои поклонницы это знают. Красивых женщин много - нас, талантливых, мало!

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter