Внучка близкой подруги Ирины ХОРОШУНОВОЙ, которая всю гитлеровскую оккупацию Киева вела дневник, Наталья ГОЗУЛОВА: «Смерть отца стала для Ирины сильным ударом — у него случился приступ эпилепсии, и это событие сделало Хорошунову одинокой. Она отказалась от отношений с мужчинами — боялась родить ребенка, потому что эпилепсия могла передаться по наследству»

В дневнике Хорошуновой зафиксированы не столько личные переживания, сколько события, происходившие в те дни. Записи помогают понять, откуда получали информацию жители города, как воспринимали все происходящее вокруг и как война меняла жизнь киевлян. На момент начала войны Хорошуновой исполнилось 28 лет. Она вела дневник с 25 июня 1941 года до апреля 1944-го. Записи, которые публикуются по дням их написания, люди стали читать, словно сериал. Дневник неожиданно для самой редакции стал неимоверно популярным.

До последнего времени ничего не было известно о том, как жила Хорошунова после войны. Поэтому редакция издания обратилась к читателям с просьбой написать, что они знают об авторе записок, возможно, кто-то был знаком с ней или ее друзьями и близкими. Пришло множество откликов и ценных данных, которые помогли корреспонденту интернет-издания «ГОРДОН» найти нужных людей и важную информацию.

Близких родственников Хорошуновой не осталось, детей у нее не было, но благодаря подсказкам читателей нам удалось познакомиться и пообщаться с Натальей Гозуловой — внучкой близкой подруги Ирины Анисьи Шреер-Ткаченко, в семье которой автор дневника прожила до своей смерти в 1993 году. Гозулова передала редакции биографию Хорошуновой, фотографии и историю ее семьи, которую та надиктовала своей знакомой в 1982 году.

Заполнить некоторые белые пятна и получить больше информации о жизни и деятельности Хорошуновой во время войны помогли сотрудники Национального музея истории Украины во Второй мировой войне, где хранится часть оригиналов рукописи. Благодаря руководству музея корреспондент интернет-издания «ГОРДОН» получил доступ к этим материалам и восстановил историю жизни Ирины Хорошуновой, собрав воедино данные из разных источников.

«ПОСЛЕ СМЕРТИ ОТЦА СЕМЬЯ НАСТОЛЬКО ОБЕДНЕЛА, ЧТО МАТЬ СДАЛА ИРИНУ В ДЕТСКИЙ ДОМ»

Ирина Хорошунова родилась в 1913 году. Ее называют «коренной киевлянкой». Действительно, ее родословная ведется от славного рода Маркевичей. Правильно произносить эту фамилию с ударением на первый слог, подчеркивала Хорошунова. Ее прадед Николай Маркевич — известный украинский историк, музыкант, композитор, фольклорист и общественный деятель. В справке, которая хранится в Национальном музее истории Украины во Второй мировой войне, говорится, что Ирина родилась в белорусском городе Могилеве. В автобиографии сама Хорошунова ничего не сообщила о месте своего рождения.

«Мой дед, Александр Николаевич Маркевич (1832-1907), был вторым сыном известного украинского историка и музыканта Николая Андреевича Маркевича. Александр Николаевич получил образование в военной школе (названия не помню), служил, участвовал в Севастопольской кампании 1856 года; награжден Георгиевским крестом, что давало ему право обучать

своих детей за казенный счет. Вышел в отставку в чине капитана и, поскольку никаких доходов у него не было, в последние годы жизни служил бухгалтером в банке, в Киеве. Был женат дважды. О первом его браке я ничего не знаю, кроме того, что в той семье было шестеро детей. Вторично мой дед женился в возрасте 56 лет на 19-летней Екатерине Андреевне (фамилии не знаю). Несмотря на большую разницу в возрасте, брак был очень счастливым, Екатерина Андреевна, моя бабушка, пережила мужа на четыре года (скончалась в 1911 году).

В семье Александра Николаевича и Екатерины Андреевны было тоже шестеро детей. Одна девочка умерла сразу после рождения, оставшиеся были две дочери — Александра и Ольга, и сыновья Владимир, Юрий и Андрей». (Из биографических сведений Ирины Хорошуновой, записанных в 1982 году).

Хорошуновы жили на Андреевском спуске и, по словам Натальи Гозуловой, приятельствовали с Булгаковыми. Тяжелые времена начались в семье, когда после тяжелой болезни умер отец Ирины Александр Федорович. Мама, Александра Александровна, которая также не отличалась крепким здоровьем, осталась одна с двумя дочками.

---

---

Наталья ГОЗУЛОВА:

— После смерти отца семья настолько обеднела, что постоянно болеющая мать была вынуждена отдать Ирину в детский дом. Оставила при себе только младшую дочку Татьяну. Позднее Ирине приходилось тяжело работать. Чтобы добыть деньги, она делала елочные игрушки и мыла портовые туалеты. Эти воспоминания для нее были весьма тяжелыми. Да и сама по себе смерть отца стала сильным ударом. У него случился приступ эпилепсии. Нянечка сказала молиться за папу. «Я так молилась в тот вечер, так молилась... А он умер. С тех пор я больше в Бога не верю», — рассказала мне Ирина Александровна. Это же событие сделало Хорошунову одинокой. До войны у нее был воздыхатель, они расстались, а впоследствии она отказалась от отношений с мужчинами — боялась родить ребенка, потому что эпилепсия могла передаться ему по наследству.

«Мой отец, Александр Федорович Хорошунов (1873-1922), окончил юридический факультет Киевского университета. До революции работал юристом; в советское время начал работать в Рабоче-крестьянской инспекции (РКИ), но вскоре тяжело заболел: эпилепсия и всеобщий туберкулез привели его к смерти 14 января 1922 года. Мои родители имели двоих детей — меня и мою сестру Татьяну.

Нашими родственниками по линии матери были дети нашего деда Александра Николаевича Маркевича: дочь Ольга (наша тетка) и сыновья Владимир, Юрий и Андрей (наши дяди). Все три сына окончили Киевское кадетское училище, были призваны в царскую армию и, по-видимому, все трое погибли в Первой империалистической войне. Нам было известно только, что Владимир был смертельно ранен в живот, Юрий погиб раненым на корабле, который затопили немцы, Андрей пропал без вести. Семьи не было ни у одного из них, так что мы с сестрой стали последними из этого рода». (Из биографических сведений Ирины Хорошуновой, записанных в 1982 году).

---

---

Взрослая жизнь не принесла облегчения. Хорошунову из-за ее знатного происхождения не принимали в вузы. Зарабатывать приходилось по-разному, в том числе отправляясь в колхоз.

«ПОСЛЕ АРЕСТА МАМА МОЯ УЖЕ НЕ ВОЗВРАТИЛАСЬ»

Наталья ГОЗУЛОВА:

— Ирина Александровна хотела написать о Голодоморе. Она ведь как раз в этот период побывала в колхозе. Она очень возмущалась, что городских привозили работать на элеватор. Она рассказывала, как рядом, за ограждением, стояли голодные крестьяне. Им совсем не платили и не давали еду. Зато у них на глазах раздавали пайки приезжим городским.

---

---

Не обошли семью и репрессии 30-х годов. Дело в том, что мама Ирины Александровны и ее бабушка по отцовской линии были полными тезками, обеих звали Александра Александровна Хорошунова. Брат отца жил в Америке и постоянно вел переписку со своей матерью, что послужило причиной ареста. Но вместо свекрови (которая к тому времени уже умерла) чекисты забрали невестку, мать Ирины. Тогда она была парализована после инсульта и не вставала с кровати. Женщину позднее расстреляли. Ирина несколько лет пыталась что-то разузнать об участи своей матери. Только накануне войны пришло сообщение о ее смерти. Никаких подробностей об обстоятельствах гибели узнать не удалось. Гозулова, которая ссылается на слова Хорошуновой, рассказала, что арест произошел в 1936 или 1937 году, а в собственной биографии Хорошунова указывает декабрь 1941 года, когда Киев был оккупирован немецкими войсками. Это может быть как ошибка, так и желание скрыть часть нежелательной информации о своей жизни.

---

---

«Александра Александровна Маркевич, по мужу Хорошунова, 1886 года рождения, окончила Смольный институт, получила специальность учительницы немецкого языка, но из-за очень слабого здоровья педагогической работой заниматься не могла. Работала сначала машинисткой, потом (в советских учреждениях) счетоводом. С 1932 года была на пенсии по инвалидности. В декабре 1941 года моя мама была репрессирована по ошибке: арестовывать пришли ее свекровь, которую звали точно так же — Александрой Александровной Хорошуновой, к тому времени она уже умерла. После ареста мама моя уже не возвратилась». (Из биографических сведений Ирины Хорошуновой, записанных в 1982 году).

К началу войны из ближайших родственников у Хорошуновой остались только младшая сестра Татьяна и тетка Ольга, овдовевшая в 1919 году.

---

---

Наталья ГОЗУЛОВА:

— Ирина Александровна рассказывала, что муж тети погиб во время Гражданской войны. Когда обстреливали город, вся семья пряталась в укрытии. Мужу тетки надоело, и он никуда не пошел. В тот день в дом угодил один снаряд. Он не разорвался, а, пробив крышу, упал прямо на диван, где в то время лежа читал газету муж Ольги.

---

---

По словам самой Хорошуновой, это произошло 1 июля 1919 года. В этом тексте допущена ошибка. Как рассказали корреспонденту интернет-издания «ГОРДОН» в киевском Музее одной улицы, чья экспозиция полностью посвящена истории Андреевского спуска, в доме № 4 семья Хорошуновой жить не могла, поскольку в те времена в здании располагался Подольский НКВД.

Этот дом сохранился, стоит на углу улицы Боричев ток. Сейчас в нем размещается детский сад № 16. Скорее всего, речь шла о доме № 34. Это здание уцелело, хоть его образ несколько изменился.

---

---

Вспоминая довоенную жизнь, Хорошунова рассказывала Гозуловой о своих соседях по дому, среди которых были киевские интеллигенты, ученые, литераторы. Упоминала и востоковеда Тауфика Кезму, с которым семья была дружна. Совершенно точно известно, что Кезма жил на втором этаже дома № 34 в квартире № 9.

Что же касается описанных событий, то возникают сомнения в их правдивости. Историки утверждают, что в июле 1919 года в Киеве боев не было. Хорошунова могла перепутать даты.

В 1918 году стрельбу из артиллерийских орудий вели по киевским укреплениям большевистские войска под командованием Михаила Муравьева. Правда, сами укрепления находились в районе Арсенальной площади. Вероятность попадания снаряда в дом, расположенный на Андреевском спуске, весьма мала. А в 1919 году большевики зашли в город в феврале. Затем в конце августа была попытка УНР занять Киев, но их обошли белогвардейцы Антона Деникина. Продержались они в городе до декабря и были выбиты большевиками.

Возможно, у Хорошуновой были веские основания описывать события именно таким образом, но найти подтверждение ее слов не удалось.

«ГЕСТАПОВЦЫ ПРИШЛИ В ДОМ НА АНДРЕЕВСКОМ СПУСКЕ И ЗАБРАЛИ ВСЕХ, КТО БЫЛ, — ОТСУТСТВОВАЛА ТОЛЬКО ИРИНА»

Вторая мировая нанесла еще один удар по роду Маркевичей. Годы оккупации не пережили тетка и сестра Ирины Хорошуновой — их казнили немцы за связь с подпольем.

---

---

«Ольга Александровна Маркевич (1890-1943), по мужу Милорадович — моя тетка, внучка Александра Николаевича Маркевича. Она окончила гимназию и всю жизнь затем работала секретарем-машинисткой. Детей не имела. В марте 1943 года за принадлежность к подпольной большевистской организации была убита гестаповцами.

Моя сестра Татьяна Александровна Хорошунова (1918-1943) окончила семилетнюю школу, по специальности была телеграфисткой. В октябре 1937 года по комсомольскому призыву уехала на Дальний Восток, в город Хабаровск. В 1938 году работала телеграфисткой в районе боевых действий на озере Ханка во время отражения нашими пограничными войсками японской провокации.

В Хабаровске она вышла замуж за лейтенанта Советской Армии Степана Ивановича Катериненко, 1916 года рождения. В 1940 году Татьяна вернулась в Киев вместе с мужем и маленькой дочкой Шурочкой (род. 3 мая 1940 г.). Во время Великой Отечественной войны С. И. Катериненко был одним из организаторов подпольной советской группы, которую выдал фашистам предатель, и в марте 1943 года, за семь месяцев до освобождения Киева, сам Катериненко, его жена, моя сестра Татьяна, их дочка Шурочка (двух лет десяти месяцев), наша тетка Ольга Александровна — все погибли в гестапо. Из всей семьи в живых осталась только я одна благодаря помощи моих киевских друзей, которые, рискуя жизнью, скрывали меня и тем спасли мне жизнь. Эти друзья — Анисья Яков­левна Шреер-Ткаченко — и. о. профессора Киевской консерватории и Элеонора Пав­ловна Скрипчинская-Веревка, профессор Киевской консерватории. С того времени, то есть с 1943 года, я живу в семье Анисьи Яковлевны». (Из биографических сведений Ирины Хорошуновой, записанных в 1982 году).

---

---

Наталья ГОЗУЛОВА:

— На самом деле, подпольщиков выдала немцам любовница Катериненко. Ирина Александровна рассказывала, что перед войной Сергей и Татьяна уже не жили вместе, так как у него появилась другая женщина. Как-то любовники сильно повздорили, и чтобы отомстить обидчику, бывшая возлюбленная сдала Катериненко в гестапо.

Немцы тогда не стали разбираться в тонкостях семейных взаимоотношений и просто арестовали всех членов семьи. А юридически таковыми были Татьяна Хорошунова с дочкой и ее близкие.

---

---

Наталья ГОЗУЛОВА:

— Гестаповцы пришли в дом на Андреевском спуске и забрали всех, кто был в квартире. В это время отсутствовала только Ирина. Об угрозе ареста ее предупредили соседи. Ее родных потом расстреляли. Ирина Хорошунова больше никогда не воз­вращалась в этот дом. Каждый год до самой смерти, когда приближалась очередная дата расстрела, ее по ночам мучили кошмары. Она кричала. Настолько болезненной была утрата близких.

---

---

С подпольем была связана и сама Хорошунова. По данным Национального музея истории Украины во Второй мировой войне, во время оккупации Ирина являлась хозяйкой конспиративной квартиры городской подпольной антифашист­ской группы под руководством Николая Матсюка. Это была квартира № 7 в доме 34 по Андреевскому спуску. После того как арестовали родных Ирины, гестаповцы трижды приходили и за ней. Однако каждый раз никого не заставали.

---

---

С октября 1941 года по сентябрь 1943 года Хорошунова работала в Центральной библиотеке, которую оккупанты открыли на базе библиотеки АН УССР на бульваре Шевченко. Вместе с другими сотрудниками пыталась спасти от уничтожения и разграбления книжные фонды. Известно, что тогда из Киева в Германию было вывезено свыше 500 ящиков с книгами. Рассказывают, что работники библиотеки часто собирали книги из личных библиотек литераторов и ученых, из разрушенных строений.

В библиотеке работало около 60 человек. В те времена здание совсем не отапливалось. Зимой температура в помещении не поднималась выше плюс шести. Работники терпели такие трудности, потому что им выдавали продовольственные карточки и платили зарплату от 620 до 850 рублей или карбованцев. К тому же служба в библиотеке освобождала от отправки на принудительные работы в Германию.

«Добрым словом вспоминала Ирина Хорошунова директора библиотеки доктора Бенцинга, в прошлом работника библиотеки в Пруссии. Он добродушно относился к местным жителям, помогал им. Благодаря его участию ни один сотрудник библиотеки не был вывезен в Германию. Зная об антифашистской деятельности Хорошуновой, он не выдал ее гестапо. Когда в сентябре 1943 года библиотека была закрыта, всех работников, в том числе и Хорошунову, немцы «эвакуировали» в Каменец-Подольский. Только в апреле 1944 года Хорошунова вернулась в родной город». (Из информационной справки Национального музея истории Украины во Второй мировой войне).

«ИРИНА ОТДАЛА МНЕ ДОСТАВШЕЕСЯ ЕЙ В НАСЛЕДСТВО КОЛЬЕ, КОТОРОЕ МЫ ПРОДАЛИ И ОПЛАТИЛИ ПОЛОВИНУ СТОИМОСТИ «ЖИГУЛЕЙ»

После окончания войны Хорошунова жила в маленькой комнатке коммунальной квартиры, которая находилась в доме справа от кинотеатра «Дружба» на Крещатике.

Наталья ГОЗУЛОВА:

— Я не знаю, как именно моя бабушка Анисья Шреер-Ткаченко познакомилась с Хорошуновой, которая была старше ее на 10 лет. Они никогда об этом не говорили. Старались и военные события не вспоминать. Знаю, что были дружны, словно родные сестры. Поэтому и стали жить все вместе в большой коммунальной квартире на Печерске. Хорошунова пишет, что жила в нашей семье с 1943 года. На самом деле, мы съехались в середине 50-х. В коммуналке тогда жили три семьи. У нас была комната, отделенная от остальных общим коридорчиком. Я помню эту жуткую коммуналку: с одной стороны — уголовник, который часто по пьяни бегал с ножом, а мама у него была сумасшедшая; с другой — в 30-метровой комнате жили сразу пять человек. И в нашей 24-метровой комнатке было шестеро: парализованный дедушка, мама, бабушка, мой отчим, я и Ирина Александровна. Все по очереди мыли туалеты, едва делили кухню. В таких невыносимых условиях моя семья жила несколько десятилетий. Хотя бабушка — профессор, автор учебников по истории украинской музыки. Работала в консерватории до последнего дня жизни, даже несмотря на то, что перенесла три инфаркта. А умерла в жуткой коммунальной квартире. Только в конце 1970-х удалось выбить отдельную квартиру, а потом путем разных обменов получить квартиру в том же доме на Печерске, в Январском переулке, где прежде жили в коммуналке.

После школы я приходила домой, а там за большим складным столом работала Ирина Александровна. Чтобы поощрить меня к учебе, она сделала складную доску, разлинеенную, как в школе. Я там писала разные буквы, пока была маленькой. Больше всего времени я проводила именно с Хорошуновой. Мы и по городу вместе гуляли. Но когда приходили на Владимирскую горку, она не хотела даже смотреть в сторону Андреевского и Подола. Я спрашивала, почему. Мне, говорила, больно. Но все же мы бывали на Андреевском спуске, потому что там жила ее кормилица Дунечка со своим мужем Павлушей. Знатный был кавалер, с усами, острый на язык, он хорошо играл на гармонике и все время без страха ругал советскую власть. Особенно зимой, когда на Андреевском был гололед. Чтобы спуститься вниз по улице, люди ждали прохожих, а потом брали друг друга под руки, создавали такую живую цепь. Поддерживали друг друга, чтобы не упасть, и потихоньку продвигались вперед.

Удивительно, как трагически сложилась жизнь Ирины Александровны. Из-за происхождения ее не принимали в вузы. Только после войны она смогла поступить на заочное отделение в пединститут. Ее маму репрессировали, а она создавала ленинские комнаты и ютилась в коммуналке!

---

---

Несмотря на стесненное положение, у Шреер-Ткаченко и Хорошуновой всегда было много гостей. Некоторые знакомые оставались на постой на несколько месяцев, пока решали свои жилищные проблемы, прописывались и устраивались в Киеве.

Наталья ГОЗУЛОВА:

— Хорошунова была очень компанейская. В отличие от моей бабушки, Ирина Александровна легко знакомилась с людьми. Благодаря ей в нашем доме всегда было много гостей. Это порой становилось причиной ссор с моей мамой. У нас постоянно толклась тьма-тьмущая народу. Мне сделали диванчик на стопках с книгами, а за занавесочкой все время кто-то жил. Я однажды попыталась посчитать — человек 40 за все это время нашли приют в нашей комнате в коммуналке. Это были и родственники бабушки, и ее студенты, аспиранты, а часто совсем неизвестные мне люди. Хорошунова жила скромно и больших богатств не имела, но отдала мне все ценное, в том числе и доставшееся ей в наследство и сохранившееся в годы войны колье. Тогда, в 70-е, мы его продали и оплатили половину стоимости «Жигулей» первой модели.

В 1951 году Хорошунова заочно окончила Киевский педагогический институт имени Максима Горького, но работать по специальности не стала. С 1929 года трудилась художником-оформителем, занималась оформлением ленинских комнат и музеев.

---

---

Людмила РЫБЧИНСКАЯ, заместитель директора Национального музея истории Украины во Второй мировой войне:

— Ирина Александровна сотрудничала и с нашим музеем. Работники рассказывали, что именно ей в свое время предложили оформить экспозицию об оккупации Киева, но Хорошунова наотрез отказалась. Сказала, что для нее это слишком тяжелые воспоминания.

Ирина Хорошунова прожила 80 лет. В последние годы болела, страдала от гипертонии, умерла в 1993 году. Гозулова похоронила ее на Байковом кладбище рядом с родственниками и лучшей подругой Анисьей Шреер-Ткаченко.

P. S. Редакция интернет-издания «ГОРДОН» выражает искреннюю благодарность Наталье Гозуловой, директору Национального музея истории Украины во Второй мировой войне Ивану Ковальчуку и его заместителю Людмиле Рыбченко за пре­доставленные материалы и фотодокументы, а также всем читателям, которые оказали помощь в расследовании обстоятельств жизни Ирины Хорошуновой.

В ходе поисковой работы в фондах музея были обнаружены также ранее не публиковавшиеся рукописи Ирины Але­ксан­дров­ны. О том, как создавался и сберегался дневник, когда и кто отредактировал в нем записи, корреспондент интернет-издания «ГОРДОН» расскажет в ближайшее время.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter