Политэмигрант и адвокат Борис КУЗНЕЦОВ: «После встречи с женами погибших на «Курске» Путин звонил Березовскому: «Наняли шлюх по 10 долларов, чтобы меня дискредитировать!»

Ровно 10 лет назад из России был вынужден срочно эвакуироваться известный адвокат Борис Кузнецов. Следственный комитет РФ возбудил против него уголовное дело по статье «Разглашение государственной тайны», ему грозило до семи лет тюрьмы. Кузнецов на автомобиле пересек российско-украинскую границу, переночевал в Киеве, вылетел в Германию, а оттуда к дочери в Париж. В феврале 2008 года Кузнецов получил политическое убежище в США, а позже — паспорт американского гражданина.

Формальной причиной преследования стало дело одного из российских сенаторов, чьи интересы представлял Кузнецов. Следственные органы обвинили адвоката в том, что он сфотографировал справку ФСБ с грифом «Секретно», из которой следовало, что силовики незаконно прослушивали телефонные переговоры сенатора. Истинной причиной преследования со стороны российских властей, по словам Кузнецова, стала его 700-страничная книга «Она утонула...», в которой адвокат факт за фактом доказал, что в гибели подводной лодки «Курск» виновно высшее командование Военно-морского флота РФ и лично президент Владимир Путин.

«Курск» затонул 12 августа 2000 года во время учений Северного флота в Баренцевом море. На борту находилось 118 членов экипажа, 23 из которых были живы минимум двое суток после взрыва торпеды и посылали сигналы SOS. Несмотря на это, командование ВМФ и официальная власть настаивали, что экипаж погиб мгновенно, и не позволяли иностранным судам приблизиться к атомной подлодке, чтобы спасти часть экипажа.

«Это была первая катастрофа при Путине и первая его ложь. Процесс свертывания демократии в России начался именно тогда», — настаивает Кузнецов. Он вошел в дело спустя два года после трагедии, стал представлять интересы родст­венников погибших подводников, вы­явил огромное число нестыковок и фальсификаций в материалах дела. Попытки возобновить уголовное дело по «Курску» ни к чему не привели, Кузнецов опубликовал свое расследование в книге, а спустя два года был вынужден покинуть страну.

«Я насолил не директору ФСБ Патрушеву, а Путину, когда написал книгу о гибели подводной лодки «Курск»

— Вы по-прежнему в международном розыске Интерпола?

— Он никогда меня не искал. То есть ФСБ действительно хотела объявить меня в розыск по линии Интерпола, но Интерпол ее послал. Сказать, почему? По политическим делам эта международная полицейская организация розыск не ведет. В феврале 2008 года я получил политическое убежище в США, свободно передвигаюсь по миру по американскому паспорту. Зарубежного российского паспорта у меня нет, мне его не выдают.

— Вы покинули Россию больше 10 лет назад и с тех пор ни разу там не были?

— Там меня ждет санкция на арест, едва пересеку границу — тут же без разговоров задержат. Даже если я гражданин США, это значения не имеет.

— Странно, что вы не побоялись прилететь в Киев, где полно российских агентов.

---

---

— Во-первых, в 2007 году я уезжал из России через Украину, на границе меня не задержали, не было формальных оснований.

Мой многолетний опыт, знание и понимание причин, почему меня вытолкали из России, подсказывает: не было указаний сверху меня задерживать. Если бы были — формальные основания нашлись бы. Например, полистали бы паспорт и сказали: «Хм, да он у вас фальшивый. Фото переклеено, мы вас задерживаем». То есть мне дали уйти.

Во-вторых, убивать меня им нет смысла. Мне 73 года, и так не очень много осталось. Плюс они убивают либо когда есть экономический интерес (грубо говоря, из-за бабла), либо когда считают человека предателем, как в случае с отравленным в Лондоне Александром Литвиненко.

— Правда, что уголовное дело против вас просил возбудить лично Николай Патрушев — на тот момент директор ФСБ, а сейчас секретарь Совета безопасности РФ?

— Да, конечно.

— Чем вы ему насолили?

— Не ему, а Владимиру Владимировичу Путину, когда написал книгу о гибели под­водной лодки «Курск».

«В Финляндии посольство России сдало в аренду коттедж, а финны открыли в нем публичный дом. Деньги от аренды консулы и послы раскладывали по собственным карманам»

— Вы с Путиным лично знакомы?

— Трижды пересекались. Первый раз, когда меня с ним Анатолий Собчак познакомил, с которым у меня были приятельские отношения. Это в начале 1990-х было в Санкт-Петербурге, когда Собчак еще при власти был. Сидим с Анатолием Александровичем, разговариваем, вдруг входит невзрачный человек. «Это Путин, занимается у меня международными делами», — сказал Собчак.

— Подозреваю, второй раз вы увидели Путина уже в ранге директора ФСБ в конце 1990-х. Тогда вспыхнул конфликт между ближайшим окружением президента Ельцина и генпрокурором Юрием Скуратовым.

— Совершенно верно. Мы сидели в одном кабинете вместе с Путиным и министром внутренних дел РФ Владимиром Рушайло. Борис Николаевич меня попросил, чтобы мы между собой поделили, кто чем будет заниматься.

— Путину поручили снять Скуратова с должности любой ценой, в итоге по цент­ральному ТВ показали съемки скрытой камерой, где «человек, похожий на генерального прокурора» раз­влекался в постели с проститутками. Скуратова от­странили от должности. Вам тоже поставили задачу искать компромат на генпрокурора?

---

---

— Нет, я никогда не лез в политику. Я занялся многочисленными квартирами Скуратова, которые он незаконно получил. Это была личная просьба Ельцина, неофициальная и нигде не прописанная. Я помог силовикам с юридической точки зрения, чтобы они не привлекали посторонних.

— То есть помогли юридически чистенько убрать ненужную фигуру на политической шахматной доске?

— Не «чистенько убрать», а посмотреть, как именно Скуратов попал в ведомство, какие у него квартиры. Было известно, что у него совершенно шикарная, потрясающая квартира на Зоологической улице. В итоге я так глубоко копнул, что моими материалами нельзя было воспользоваться, иначе бы они подставили близких Ельцину людей и моих клиентов.

— Кого именно?

— Пал Палыча Бородина (управляющий делами президента РФ в 1993-2000 годах. — «ГОРДОН»). Он, как оказалось, помог Скуратову купить элитную недвижимость. Я сказал Ельцину, что не дам возможности использовать эти материалы, потому что Бородин — мой клиент. Вот тогда я второй раз увидел Путина.

— Между Путиным — помощником Собчака и Путиным — главой ФСБ была разница?

— Нет, такой же невзрачный: сидел и молчал, говорили только я и Рушайло. Путин оказался четким и очень неглупым исполнителем, но человеческого впечатления абсолютно никакого не производил.

— А в-третий, последний, раз когда встретились?

— В начале 2000-х, Путин уже был президентом, уже произошла гибель «Курска», но я как адвокат в это дело еще не зашел. Я тогда обслуживал МИД, занимался недвижимостью РФ за рубежом и столкнулся с проблемой. Оказалось, что вся российская государственная недвижимость за границей находится на балансе местных консульств и посольств.

— Это настолько серьезная проблема, что понадобилась встреча с президентом РФ?

---

---

— Это рискованно и незаконно, потому что консульства и посольства — это бюд­жетные учреждения, а любая недвижимость — это вопросы, связанные с арендой и налогообложением. Я написал записку президенту России, что надо решать вопрос, потому что был случай, когда в Финляндии российское посольство сдало в аренду свой коттедж, а финны открыли в нем публичный дом.

— Проститутки обслуживали клиентов в здании, принадлежащем российскому посольству? Обожаю финнов за креатив.

— (Смеется). Разразился большой скандал, а главное — деньги от аренды консулы и послы раскладывали по собственным карманам. По моему предложению было создано государственное унитарное предприятие «Госзагрансобственность», на баланс которого была передана вся госнедвижимость России за рубежом. На третьей встрече ни положительных, ни отрицательных эмоций Путин у меня не вызвал: он спокойно выслушал, покивал головой, и все.

«Я был опером в Магадане, возглавлял группу по раскрытию убийств малолетних девочек. Девять трупов, серийный убийца...»

— У вас очень широкий и влиятельный круг знакомств: семья Бориса Ельцина, Иосиф Кобзон, Олег Табаков и многие другие. Кто-то из них пытался за вас заступиться, когда против вас открыли уголовное дело?

— Нет, я живу по принципу «не верь, не бойся, не проси».

— Неужели никто даже не предложил вам: «Борис, давай я попробую уговорить Путина»?

— Предлагали, я сказал: «Нет». Звонил Леня Рошаль (известный российский педиатр и хирург. — «ГОРДОН»), мой бывший приятель, говорил: «Я решу эту проблему». Я ответил: «Леня, не лезь».

Это не поза и не гордость. Вот если бы я, условно говоря, нарушил правила дорожного движения, был виновен и мне грозила тюрьма, тогда, может, и попросил бы: «Помогите, поддержите». Но я абсолютно не виновен.

— Все равно не понимаю, как в 63 года за сутки эвакуироваться из страны, все там оставить и 10 лет не иметь возможности вернуться домой. Хотя можно решить вопрос, воспользовавшись связями.

---

---

— Далеко не все могут это понять, но есть понятие чести и совести. Вы морщитесь, понимаю, не нравится пафос.

— «Честь, совесть»... Звучит неубедительно от одного из самых успешных адвокатов России, клиентами которого были очень неоднозначные персонажи.

— Расскажу один эпизод. В конце 1970-х я был опером по особо важным делам в Магадане, возглавлял оперативную группу из 50 сотрудников по раскрытию убийств малолетних девочек. Девять трупов, серийный убийца.

— А меня столько раз убеждали, что в Советском Союзе никаких педофилов и маньяков не было...

— Были, конечно, но в газетах о них не писали, по телевидению не говорили. В Североморске задержали одного мичмана за аналогичные преступления, там два трупа было. Я срочно вылетел, чтобы посмотреть: не наш ли это маньяк. Оказалось, не наш. Возвращаюсь в Магадан, меня встречает подчиненный опер: «Пока ты летал, мы взяли убийцу! Задержали на развратных действиях, поработали с ним немножко, он берет на себя все девять трупов девочек».

Прихожу к начальнику уголовного розы­с­ка, а он мне: «Я тебя поздравляю, все раскрыли, в Москву уже доложили». А дело стояло на контроле ЦК КПСС. Задержанным оказался сирота из Казахстана, этнический немец из семьи поволжских переселенцев. Я пришел к нему в СИЗО: чаек, бу­тербродики, расспрашиваю его за жизнь.

Обстоятельства убийства всех девяти девочек я хорошо знал, на каждый труп лично выезжал, сам все осматривал, щупал, проверял. У меня до сих пор этот принцип сохранился. Между разговорами задаю задержанному контрольный вопрос: «А маечку зачем забрал?». Хотя знаю, что с места убийства пропала не маечка, а трусики.

— Почему это «контрольный» вопрос?

— Маньяки-педофилы все детали преступления помнят до мелочей. И обязательно с места убийства забирают детские маечки или трусики, получают удовлетворение, лишний раз их доставая и щупая.

Немец говорит: «Ничего не брал». Тогда я ему еще один контрольный вопрос — и он поплыл. Вывозим его на место преступления, он показать ничего не может: в общих чертах что-то указывает, без деталей. «Зачем на себя девять трупов вешаешь?» — спрашиваю. Он: «У вас сотрудники хорошие, покормили меня, поговорили. А меня в лагере и так убьют, меня ж за развратные действия взяли».

— То есть?

— Его взяли, когда он к какому-то ребенку приставал. Но он никого не убивал. Я пошел к начальнику управления: «Товарищ генерал, это не он. Убийца до сих пор не найден». Начальник в крик: «Как?! Мы же в Москву уже доложили! Я тебя выгоню!». Ну, я ответил: «Либо сегодня подписывайте шифровку, что серийный убийца не найден, либо я завтра сам дам телеграмму министру открытым текстом». Поднялся шум, приехал кто-то из обкома партии, я все доложил. Прокурор области меня поддержал и сам дал телеграмму.

— А настоящего убийцу нашли?

— Взяли, случайно.

«Кто попросил меня заняться делом российской общины Севастополя? Генерал Лебедь»

— В вашей насыщенной профессиональной биографии есть эпизод, который меня задел. 1995 год, украинский суд, вы как адвокат защищаете интересы российской общины Севастополя, против которой выступила Генпрокуратура Украины с требованием запретить газету, выпускаемую этой общиной...

— ...и запретить саму российскую общину Севастополя. Газета выпускалась на базе Черноморского флота РФ.

— Какие конкретно претензии были у Генпрокуратуры Украины к общине и ее газете?

— Разжигание межнациональной розни. Ничего подобного там не было, абсолютно пустые обвинения. В политическую и экономическую подноготную дела я не лез. Изучил иск, посмотрел публикации как юрист и понял: ничего, кроме всхлипов и вздохов, в обвинениях Генпрокуратуры Украины нет.

— Кто попросил вас заняться этим делом?

— Генерал Лебедь Александр Иванович, он тогда общественно-политическое объединение «Конгресс русских общин» возглавлял и был секретарем Совета безопасности РФ. Более того, Лебедь на суд и Дмитрия Рогозина отправил (вице-премьер РФ с 2011 года. — «ГОРДОН»).

— Как генерал Лебедь сформулировал свою просьбу: «Борис, спасай, бандеровцы ущемляют права русских в Севастополе»?

— Не-е-ет, ну что вы! Слово «бандеровцы» я впервые услышал в 2014 году, когда война в Украине началась.

— Борис Аврамович, простите за пря­моту: какого черта вы вообще согласились участвовать в этом деле?

— Такой юридической безграмотности при составлении иска я еще не видел! Даже не помню фамилии украинского прокурора, который участвовал в процессе, хотя у меня очень хорошая память. Я этого мальчика в суде просто измордовал и истерзал, причем именно по законам Украины. Пресса писала, что «Кузнецов на этом процессе выглядел чемпионом в детской песочнице». И это правда. Ну не было в деле никакого разжигания межнациональной розни!

«Во время подписания Беловежских соглашений Ельцин попросту не знал, что Севастополь юридически не передавался Украине»

— В Украине четвертый год война, Крым аннексирован. Неужели ни разу за это время не пожалели, что в середине 90-х помешали украинской Генпрокуратуре хоть как-то справиться с российской пропагандой на полуострове?

— Ребята, надо всегда и во всем действовать в рамках закона и на профессиональном уровне, тогда и вопросов не будет.

— Я вам о национальной безопасности говорю, а вы мне — про юридическую казуистику.

— Когда я готовился к процессу, поднял все материалы. Все! В руках держал подлинные документы, в том числе указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1954 года «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР».

Обращаю на это внимание потому, что Хрущев передавал Украине не просто Крым, а Крымскую область, на территории которой была еще одна административно-территориальная единица — город Севас­тополь. А Севастополь был городом российского республиканского подчинения.

— В переводе с юридического на человеческий это означает...

— ...что по документам город Севастополь никогда Украине не передавался. В 1968 году внезапно изменился порядок финансирования города. До этого Севас­тополь финансировало Министерство обороны СССР, то есть напрямую шло союзное финансирование. В 1968-м финансирование пошло через Центральный банк Украины. Какие экономические и финансовые соображения этим двигали — не знаю. Но! Юридического документа о передаче Украинской Советской Социалистической Республике города Севастополя не было.

— Почему вы акцентируете на этом внимание?

— Если бы в 1991 году во время подписания Беловежских соглашений, закрепивших развал СССР, этот юридический момент был отдельно оговорен, сегодня все сложилось бы по-другому. Но Ельцин не был готов к переговорам так, как я подготовился к судебному процессу. Ельцин попросту не знал, что Севастополь юридически не передавался Украине. Иначе бы мог поторговаться на переговорах, обсудить, поставить этот вопрос.

— Какое теперь это имеет значение, если подпись президента РСФСР Ельцина под Беловежскими соглашениями стоит, а сами соглашения признавали границы Украины?

— Вы правы, после подписания Беловежских соглашений и взятия Севастополя в аренду Россия де-юре признала, что Крым и Севастополь — это территория Украины.

— На всякий случай задам вам контрольный вопрос: Борис Аврамович, Крым чей?

— Украинский. Никаких сомнений. Не ищите подвоха.

«Ельцин признавал, что выбор Путина преемником стал его главной ошибкой, наряду с войной в Чечне. Я сам слышал это из его уст»

— В первые годы президентства Путина у вас были иллюзии на его счет?

— Мое отношение к Путину стало меняться, разумеется, после гибели «Курска» в августе 2000-го. И спустя несколько месяцев, когда Путин подписал указ, что новым гимном России станет гимн СССР. Это вызвало резкую неприязнь. Я ощутил в этом символ возврата в советские времена. Ельцин, кстати, тоже это очень хорошо почувствовал.

— В воспоминаниях о 90-х вы писали: «Путин представлял из себя ровно то, что и сейчас, — ни одной дельной идеи. В отличие от него Ельцин — это был мой президент. Человек очень эмоциональный и честный». Но ведь именно при Ельцине зародилась российская олигархическо-клановая система, а семья Бориса Николаевича замешана в громких коррупционных скан­далах.

---

---

— Ельцин ни копейки себе лично в карман не положил. Я знаю.

— Почему Борис Николаевич выбрал своим преемником подполковника КГБ?

— Ельцин признавал, что выбор Путина в качестве преемника стал его главной ошибкой наряду с войной в Чечне. Я сам слышал это из его уст. Ельцин в отличие от остальных признавал, раскаивался и извинялся за свои ошибки.

— Даже со смертью Путина война в Украине не закончится. Я в этом убеждена, а вы?

— А я убежден, что если бы президентом России был Ельцин, войны с Украиной не могло быть даже теоретически.

— Вы сами упомянули Чечню.

— Это разные вещи. Чечня — территория РФ. Стоял вопрос о провозглашении независимости Чечни. На тот момент это означало реальный развал России.

— Но с победой Евромайдана Украина взяла курс на выход из-под влияния Москвы, по сути, поставив точку на идее возрождения «советско-российской империи».

— Ельцин однозначно никогда бы не поступил с Украиной так, как Путин! Я вообще убежден, что у Путина глубокая личная обида на Украину.

— И чем мы его так оскорбили?

— Дважды прокатили его ставленника Януковича: сначала в 2004-м, потом в 2014-м. Янукович оказался не просто вором, но трусом и тряпкой, потому дал деру. Хотя Путин постоянно твердит о «госперевороте» в Украине. Он врет. Не было переворота.

— В одном из интервью вы сказали: «Российская элита, связанная с Западом, не простит Путину агрессии в Крыму». На дворцовый переворот намекаете?

— Я не астролог, но у меня ощущение, что дворцовый переворот в Кремле вполне реален. Тем более что интересы российской кремлевской элиты на Западе еще никогда не находились под такой угрозой, как сейчас, когда США взялись за ближайшее окружение Путина.

— И у кого из приближенных президента РФ хватит духу продолжить историческую традицию и избавить Россию от обезумевшего правителя с помощью золотой табакерки?

— Не знаю. Будь моя воля, я б его еще в детстве пришиб.

«Власть России сует семьям погибших деньги, берет подписку о неразглашении. Если не соглашаются — угрожает. Людей сломали»

— Когда готовилась к беседе с вами, наткнулась на комментарий обычной россиянки под статьей о гибели под­водной лодки: «Вся страна стала, как «Курск»: 14 процентов населения пытается подать сигнал SOS, остальные 86 процентов утонули в телевизионном эфире».

— Совершенно верно, излучение Останкинской телебашни зомбирует россиян.

— Почему излучение действует в том числе на умных и образованных граждан России? В интервью интернет-изданию «ГОРДОН» Валентин Гафт заявил: «Кому нужна Украина? Крым был отдан вам не­справедливо, это российская территория», а Евгений Евтушенко настаивал на примирении «братских народов».

---

---

— Скажу так: некоторые россияне, тот же Валя Гафт, впали в маразм. Что касается остальных... К сожалению, это неискоренимая рабская психология «великороссов». Молодежь иначе на это смотрит, ей вообще пофиг. А мне пофиг национальность, цвет кожи и язык общения. Меня интересует, какой человек профессионал, что он знает и что у него в душе. Только это важно.

Я долго жил в США, в моем доме треть жителей была русскими. Один раз заехал на Брайтон-Бич, где очень много эмигрантов из СССР и России, и увидел флаг «Новороссии» на балконе. В русском магазине на Брайтоне разговорился с продавщицей о событиях в Украине. Она мне: бу-бу-бу, «русский мир», бу-бу-бу... Оказалось, она еще и гражданка США. Я ее спросил: «Если для вас Путин такой прекрасный — езжайте в Россию! Чего в Америке живете, которую ненавидит ваш Путин и большинство россиян?».

У Украины очень слабая контрпропаганда, а она необходима для противодействия России! В Латвии, где я сейчас живу, почти 30 процентов населения русскоязычные. В Риге много ватников, но они не занимаются пропагандой, а лишь жалуются: ой, дороги не те, ой, пенсия не такая. В Латвии везде российские каналы, но государственная политика направлена на противодействие кремлевской пропаганде.

Мне вообще кажется, что Украина очень слабо использует юридические рычаги давления, чтобы поставить Россию на мес­то. Прежде всего на международной аре­не.

— Я брала интервью у главы комитетов солдатских матерей РФ Валентины Мельниковой. Она растерянно рассказывала, что во время войн в Афганистане, Чечне и Грузии российские матери требовали от властей вернуть своих сыновей-солдат, но в войне с Украиной родные военнослужащих ведут себя пассивно. Вы понимаете причины этой пассивности?

— Это то же самое, что с семьями погибших на подводной лодке «Курск». Я столько сил, души и собственных денег вложил в это дело, постоянно информировал их о том, как продвигается процесс, но... Как только вынужден был покинуть Россию, родные погибших моряков прекратили со мной все контакты.

— Почему?

— Российская власть сует родителям и женам погибших деньги, берет подписку о неразглашении. Если семьи не соглашаются — угрожает. Людей сломали, они живут только сегодняшним днем.

«Тарасова сидела на моей кухне и несла та-а-акое на Путина... А после стала его доверенным лицом. Я позвонил ей: «Таня, ты проститутка!»

— Вам угрозы из высоких кабинетов прекратить расследование гибели «Курс­ка» поступали?

— Угрозы — нет, но меня предупреждали. Однажды встретился со своей клиенткой, родственники которой работали в Службе внешней разведки России. Она попросила: «Боренька, прошу тебя выйти из моего дела, мне сказали, что у тебя скоро будут большие неприятности». Это был первый сигнал.

Второй сигнал поступил уже от военной контрразведки. Один человек из близкого окружения президента России, который до сих пор в правительстве работает, сказал: «У тебя будут проблемы из-за книги, Путин распорядился убрать тебя из страны».

— Кто из друзей и знакомых вас предал, как только начались неприятности?

---

---

— Многие ушли в песок. Со многими я сам порвал. Например, с Таней Тарасовой (российский тренер по фигурному катанию, дочь известного советского хоккеис­та Анатолия Тарасова. — «ГОРДОН»), очень близким мне человеком. Она не раз сидела на моей кухне и несла та-а-акое на Путина... А после стала его доверенным лицом. Я позвонил ей: «Таня, ты проститутка!». Она просто хотела, чтобы ей дали деньги на дворец памяти ее отца. В результате и денег не дали, и сама себя подставила. С Владимиром Спиваковым тоже сам порвал отношения.

— Есть дела, за которые вы как адвокат никогда не возьметесь, сколько бы денег вам ни предложили?

— Я был адвокатом такого уровня, что мог сам выбирать дела. Но был период, когда только начинал в адвокатуре в Магадане. Согласно статье 49 Уголовно-процессуального кодекса о назначении адвоката, следователь или суд сами могут назначить защиту. И адвокат не вправе отказаться.

— Спрошу по-другому: вы бы взялись защищать Путина, Сечина, Суркова?

— Мне их рожи не нравятся. Хотя в том, что любой на скамье подсудимых, включая Путина, имеет право на адвоката — я не сомневаюсь. Любой требует защиты. Мне приходилось защищать убийц.

— А если в обмен на представление интересов Путина в суде закроют уголовное дело против вас и разрешат вернуться в Россию?

— Все равно не соглашусь. У меня личные неприязненные отношения с Путиным, по нормам адвокатской этики не имею права его защищать.

«Видели первую встречу Путина с родными погибших на «Курске»? Вдовы и матери погибших орали ему в лицо: «Снимай погоны, иди в отставку!»

— Профессиональный адвокат с блестящей карьерой и влиятельной клиентурой ввязывается в дело о гибели «Курска» и ломает свою карьеру. Зачем?

— Не ввязывается, это был мой осознанный выбор, хотя многие удивлялись: «Чего на принцип идешь, зачем карьеру разрушаешь?!». А я видел родителей, жен и детей погибших подводников. Видел их слезы и плакал вместе с ними. Это все прошло через меня. И до сих пор во мне.

Я вошел в дело через полтора года после трагедии. Весной 2002 года встретился с родственниками погибших, а летом официальное следствие внезапно прекратилось. Я полгода изучал материалы и в январе 2003-го вышел с ходатайством об отмене постановления о прекращении уголовного дела и возобновлении расследования.

— Вы заявили, что гибель «Курска» — это «первая катастрофа при Путине и первая его ложь».

— Да, это стало точкой отсчета, после которой все иллюзии относительно Путина развеялись. На психику Путина, думаю, история с утонувшей подлодкой «Курск» серьезно повлияла. Легла тяжелым грузом. Его впервые напрямую обвинили, что не предпринял никаких мер по спасению экипажа.

Вы видели первую встречу Путина с родными погибших на «Курске» в 2000 году? Посмотрите, как он был растерян, когда вдовы и матери погибших офицеров орали ему в лицо: «Снимай погоны, иди в отставку!». Он — президент, а кто-то осмелился так с ним говорить. После этого Путин позвонил Березовскому: «Вы наняли шлюх специально! Дали им по 10 долларов, чтобы меня дискредитировать!».

На самом деле, он прекрасно понимал, что это были настоящие вдовы и матери погибших подводников. Но обида была такой, что именно после этого Путин начал прессовать СМИ и первым делом отобрал у Березовского Первый канал.

— В чем конкретно вина Путина в трагедии с «Курском»?

---

---

— Военно-морские учения, которые проводились тогда и в которых участвовал «Курск», были самыми масштабными в постсоветской России. Путин — верховный главнокомандующий, но даже не участвовал в обсуждении и подготовке учений. А ведь там были принципиальные вопросы. Уставы и приказы ВМФ написаны кровью моряков, потому там расписано все — от первой до последней страницы. А верховный главнокомандующий даже не вникает в базовые вопросы.

Уже когда произошла трагедия, Путин лишь через пять дней прервал свой отпуск в Сочи. Пять дней! Хотя должен был срочно вылететь хотя бы в Москву. Но не сделал этого, халатно отнесся, вообще ни во что не вникал.

Например, почему выпустили подводную лодку именно с этой торпедой? «Курск» в принципе нельзя было выпускать в море, экипаж не был готов стрелять этой торпедой, потому что никогда этому не обучался! Документы в материалах уголовного дела о том, что якобы экипаж знал, как пользоваться торпедой, прошел обучение, сдал экзамены — ложь и фальсификация от начала до конца с поддельными подписями. Более того, точно такая же перекисно-водородная торпеда рванула в 1955-м в Великобритании, и ее сняли с вооружения.

Я возлагаю вину не только на президента России, но и на еще одного труса — глав­кома ВМФ Владимира Куроедова, абсолютно непрофессионального моряка, случайно, как и Путин, попавшего на должность. Куроедов был личным другом Путина, возил его на базу Северного морского флота. Там Путин в морской форме позировал перед фото- и видеокамерами.

Виноваты также руководители Северного флота Вячеслав Попов и Михаил Моцак. Один из них вообще алкаш. Вся эта история — классическое российское, прос­тите, расп...здяйство. Вот только люди погибли.

«После случившегося в Украине, если российские войска войдут в Латвию, где я живу, сам буду стрелять в российских «зеленых человечков»

— Правда, что Путин негласно распорядился никого из виновных в трагедии с «Курском» не сажать?

— Бандитская логика: своих не сдаем. Принятие такого политического решения — уголовное преступление. Это вмешательство в следствие. Поэтому я утверждаю: Россией правит организованная преступная группировка во главе с Путиным.

— Российские моряки простили Путину гибель подлодки?

— Думаю, нет.

— Откуда тогда высокая официальная поддержка Путина в том числе среди ВМФ РФ?

— Одно дело — молчать и бояться, что вякнешь лишнее — тебя притопчут. Другое — внутренние ощущения.

— Не добившись в России возбуждения уголовного дела по факту халатности руководства Военно-морского флота, вы обратились в Европейский суд по правам человека. Жалоба была оформлена от имени Романа Колесникова — отца капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова, командира турбинного отсека «Курска». Именно на его теле была найдена записка, которая доказывала: после взрыва 23 подводника оставались живы не менее двух с половиной суток и подавали сигналы SOS. Хотя власть утверждала, что весь экипаж под­лодки погиб в первые минуты катаст­рофы. Но внезапно Роман Колесников отозвал иск, заявив, что никаких претензий к российской власти не имеет. Почему?

— Я сам допустил глупость. У жалобы в ЕСПЧ может быть сколько угодно заявителей, а я взял лишь одного — Романа Колесникова. Он оказался человеком уязвимым, его сломали, он преподает в Военно-морской академии. Связаться со мной у него проблем не было, но он так решил.

Знаете, я держал в руках предсмертную записку капитан-лейтенанта Колесникова. Ту, которую он писал в гибнущей подлодке в кромешной темноте под тоннами воды над головой. Может, это старость и сентиментальность, но это во мне сидит. И будет сидеть до конца дней.

— Почему иностранным судам, находившимся рядом с «Курском», не позволили приблизиться к месту трагедии и спасти хоть кого-то из экипажа?

— Решение принимал лично Путин. Его адмиралы убеждали: мол, у нас все есть, мы сами всех спасем. Путин считал, что нельзя американцев, шведов, норвежцев подпускать, потому что лодка секретная и новая. Что там нового и секретного — не­понятно, разведслужбы зарубежных стран прекрасно все знали.

Я встречался с бывшим президентом США Клинтоном, передал ему записку с просьбой ответить на четыре вопроса, касающихся расследования гибели «Курска». Вопросы были чисто техническими: когда было доложено о взрыве на российской подлодке, на каком расстоянии американские и другие суда находились от места трагедии и так далее? Мне позвонили из офиса Клинтона, извинились и сказали, что не могут ответить, иначе раскроют разведывательные возможности подводного флота США.

— Что должно произойти, чтобы вы вернулись в Россию?

— Ничего. Я не вернусь. Мне там делать нечего.

— Вы разделяете режим Путина и обычных россиян или там все инфицировано «имперским шовинизмом»?

— Народ России и режим — не одно и то же. 25 августа 1968 года на Красную площадь в Москве вышли всего восемь человек, протестуя против вторжения советских войск в Чехословакию. Вышли и спасли репутацию всей страны. Хотя после того, что случилось за последние четыре года в Украине, знаю: если российские войска войдут в Латвию, где я живу, сам буду стрелять в российских «зеленых человечков».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter