Анатолий РАВИКОВИЧ боялся попусту терять время и, даже несмотря на свою тяжелую болезнь — рак легких, продолжал работать до последнего дня

На счету Анатолия Равиковича более 70 ролей в кино и, наверное, столько же в театре, но зрители помнят и любят его прежде всего как Хоботова в культовом фильме Михаила Козакова «Покровские ворота». Считалось, что актер страдает в «тени Хоботова», а он был благодарен этой картине за то, что она сделала его знаменитым, пусть это и случилось в 46 лет. Равикович вообще был доволен тем, как сложилась его творческая судьба. В его жизни было только две любви — к театру и жене, актрисе Ирине Мазуркевич. Впрочем, первая была непосредственно связана со второй: со своей будущей женой актер познакомился в Театре имени Ленсовета, они долго играли в одном спектакле: она — Малыша, он — Карлсона. Разница в 20 лет — Ирине на момент их знакомства было всего 19 — не помешала им полюбить друг друга и прожить вместе долгих 35 лет. В последние годы Анатолий Юрьевич тяжело болел — у него был рак легких. Время от времени актер ложился в клинику, но, пройдя очередной курс лечения, подобно своему Хоботову, сбегал оттуда на сцену и съемочную площадку. Он продолжал работать, несмотря на то что уже не мог обходиться без баллончика с лекарствами — задыхался. Равикович знал, что скоро уйдет, и старался в отпущенное ему время сделать как можно больше. Только почувствовав, что жить осталось считанные дни, лег в больницу, откуда ему уже не суждено было выйти.

Александр Полынников: «Это был очень светлый человек, фонтан положительных эмоций»

КИНОРЕЖИССЕР АЛЕКСАНДР ПОЛЫННИКОВ: «НА ПРИВОЗЕ РАВИКОВИЧУ ПОД ВИДОМ КАКОЙ-ТО ЭКЗОТИЧЕСКОЙ ЗАМОРСКОЙ РЫБЫ ПЫТАЛИСЬ ПРОДАТЬ ТЮЛЬКУ»

Кинорежиссер Александр Полынников снимал Анатолия Равиковича в двух своих картинах - «Приморский бульвар» и «Страсти по Анжелике».

- У Толи была удивительная черта, - вспоминает Александр Николаевич, -он боялся попусту терять время и постоянно что-то делал - даже отдыхая, не мог сидеть просто так. В перерывах то книжку читал, то радио слушал, то рисовал, то палочку какую-то строгал.

Когда приходил на съемку, садился гримироваться и начинал травить анекдоты. Съемочная группа собиралась вокруг него и около получаса взахлеб слушала. А Толя, рассказав, первым начинал заразительно смеяться. Он явно получал удовольствие от собственного исполнения и этим создавал замечательное настроение в группе, которое было очень важно, потому что мы снимали комедию. Толя умел находить общий язык со всеми службами - гримерами, костюмерами, осветителями: с кем-то пошутит, у кого-то спросит о самочувствии или семье. Это был очень светлый человек, фонтан положительных эмоций.

Анатолий Равикович (Грумио) и Алиса Фрейндлих (Катарина) в спектакле Театра имени Ленсовета «Укрощение строптивой», 1970 год

- Таким же фонтаном идей Анатолий Юрьевич был и в работе?

- Он замечательно импровизировал. Скажем, сценарий второго нашего с ним совместного фильма «Страсти по Анжелике» был довольно скользким и провокационным, поскольку это был первый в Советском Союзе фильм, в котором открыто говорили о сексе. Равикович поначалу очень осторожно к нему отнесся, но сумел найти такие нюансы, благодаря которым его персонаж все время находился на грани дозволенного. А так как чувство меры и чутье у Толи были колоссальные, он ни разу не скатился в пошлость.

«Он прекрасно играл людей трогательных, которых хочется жалеть»

Вообще, не любой актер может сыграть комедию. Как правило, все хотят быть, как минимум, Гамлетами, а комедия, да еще и на грани фола, под силу единицам. Для нее нужны особый дар и профессиональная смелость. У Толи они были. Он прекрасно играл людей трогательных, которых хочется жалеть.

- В жизни Равикович производил такое же впечатление?

- К счастью, нет. Он был вполне успешен - и в творчестве, и в личной жизни. У них с Ирочкой были удивительно нежные, какие-то несовременные отношения. Она приезжала к нам на съемки, и нужно было видеть, как муж ею гордился. Толя любил ее безумно и готов был со всем миром поделиться своей радостью - показать, как ему хорошо.

С Еленой Кореневой в «Покровских воротах». «Во время съемок мы почти не общались, каждый был занят собой»

- Легко ли актер из Петербурга превратился в «Приморском бульваре» в коренного одессита?

- Он не так много времени провел в Одессе, но в образ вживался буквально по Станиславскому. Помню, сразу же после приезда сказал мне: «Надо сходить на Привоз, поговорить с людьми». Вернувшись, стал увлеченно рассказывать, как ему пытались продать тюльку под видом какой-то экзотической заморской рыбы. Изображал эту сцену колоритно - в лицах, со смешными одесскими интонациями. Вся съемочная группа умирала со смеху.

С Виктором Борцовым в «Покровских воротах». «Невероятный успех фильма был загадкой не только для актеров, но и для режиссера»

Одесса для него была сплошным открытием, он постоянно находил в этом городе что-то новое. В один из первых дней пришел на съемку и рассказывает: «Представляете, рано утром проснулся оттого, что звонят в колокольчик. Испугался: «Неужели пожар?!». Выглянул в окно, а это мусорщик таким образом сзывает жильцов». Поскольку в Питере ничего подобного не было, ему это очень понравилось. «Слушай, - сказал он мне тогда, - это надо снять, такое можно увидеть только в Одессе». И мы действительно включили эпизод с мусорщиком в начало фильма. А диалоги, записанные им на Привозе, звучат в очереди, выстроившейся на сдачу мусора.

С Инной Ульяновой и Леонидом Броневым, «Покровские ворота», 1982 год

- Но истинно одесского колорита в вашей картине не так уж много!

- Это тоже благодаря Толе. Он мне как-то сказал: «Может быть, мы не будем впадать в одесский диалект?». В то время такие вещи не приветствовались на телевидении. Это сейчас «Ликвидация» идет на ура, а тогда одесские обороты в речи воспринимались как налет еврейства. Поэтому мы решили, что колорит у нас будут выдавать второстепенные персонажи - например, соседи по двору, которые вполне могут сказать: «Шо такое?!» или: «Вы будете кушать рибу?». Толя, кстати, собирал одесские хохмы, записывая их в зашифрованном виде в отдельную книжечку.

С Михаилом Боярским в фильме «Возвращение мушкетеров, или Сокровища кардинала Мазарини», 2007 год

- Что значит - в зашифрованном?

- Например, писал: «Тр. №5», это означало, что в идущем в Аркадию пятом трамвае он услышал какой-то интересный диалог. Увидев эти буквы и цифры, я удивился: «Как ты там что-то понимаешь?». Он сказал: «А мне достаточно: я смотрю на запись, и нужная сцена сразу же встает перед глазами».

- Анатолия Равиковича начали активно снимать довольно поздно - после 40 лет. Всему виной его национальность?

Елена Коренева: «Мы встретились много лет спустя — и мне открылся очень тонкий, деликатный, интеллигентный человек»

- Скорее, внешность. Кого он мог играть в советском кино - секретаря обкома, водителя, токаря или агронома? В крайнем случае врача-гинеколога или преподавателя вуза, но таких ролей в сценариях того времени было не так уж много.

АКТРИСА ЕЛЕНА КОРЕНЕВА: «ДУМАЮ, РАВИКОВИЧА УДИВЛЯЛО, ЧТО ПРИ БОЛЬШОМ КОЛИЧЕСТВЕ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ РОЛЕЙ ЕГО ЗНАЛИ ТОЛЬКО КАК ХОБОТОВА»

Елена Коренева была партнершей Анатолия Равиковича в легендарном фильме «Покровские ворота».

- Елена Алексеевна, у вас с Анатолием Юрьевичем был замечательный дуэт!

В жизни Анатолия Равиковича было две больших любви — к театру и жене, актрисе Ирине Мазуркевич. 20-летняя разница в возрасте не помешала им счастливо прожить вместе 35 лет

- Предвосхищая ваш вопрос о том, подружились ли мы во время съемок, отвечу: мы почти не общались. Каждый на площадке был занят собой, а когда звучала команда: «Мотор!», мы смотрели друг на друга и начинали говорить написанные в сценарии фразы. Дело в том, что Равикович был старше меня почти на 20 лет. Если после 35-ти разница в возрасте стирается, то до этого она кажется непреодолимой. Поэтому я позволяла себе только отвечать на его вопросы и не отваживалась о чем-то спрашивать.

Снова мы встретились много лет спустя - во время съемок программы, где в одном из номеров выступали от имени своих героев из «Покровских ворот». Там впервые разговорились по-настоящему.

Анатолий Равикович (справа) со Львом Дуровым и другими на съемках картины «Не бойся, я с тобой-2», выход которой запланирован на 2013 год

Меня поразило то, насколько сильно Анатолий Юрьевич сдал. Он сказал, что болеет, но мне название его заболевания ни о чем не говорило. В беседе же мне открылся очень тонкий, деликатный, интеллигентный и скромный, объективно - без ложных амбиций - оценивающий себя человек.

- Как вы думаете, как он относился к тому, что зрители его знали только как Хоботова?

- Его это удивляло и раздражало, особенно если учесть большое количество замечательных ролей, сыгранных им в театре и кино. Анатолию Юрьевичу все время хотелось сказать: «Да что же вы все с Хоботовым-то! Приходите в театр, посмотрите, как я играю в этом, этом и этом спектакле!».

Георгий Юнгвальд-Хилькевич: «От работы с Толей я получал огромное наслаждение»

Невероятный успех «Покровских ворот» был загадкой не только для актеров, которые снимались в этом фильме, но и для режиссера Михаила Козакова. Мы все настолько несерьезно относились тогда к этой картине, что на премьере, не дождавшись финального поклона, поехали в ресторан, за что Козаков на нас очень сильно обиделся. Но прошло столько лет, а мне до сих пор вспоминают Людочку, а не Таню из «Романса о влюбленных». Наверное, зрителям виднее.

КИНОРЕЖИССЕР ГЕОРГИЙ ЮНГВАЛЬД-ХИЛЬКЕВИЧ: «У ЭТОГО ТАЛАНТЛИВЕЙШЕГО АКТЕРА БЫЛА ОЧЕНЬ НИЗКАЯ САМООЦЕНКА»

Георгий Юнгвальд-Хилькевич работал с актером Равиковичем в трех фильмах мушкетерской саги.

- Георгий Эмильевич, как вы познакомились с Анатолием Юрьевичем?

- Как и все - увидев его в картине Миши Козакова «Покровские ворота», где он меня просто потряс. С тех пор я мечтал где-нибудь его снять. И как только у меня появилась такая возможность - я приступал к съемкам фильма «Двадцать лет спустя», - позвонил Мише Козакову, который когда-то озвучивал у меня кардинала Ришелье, и сказал, что хочу, чтобы в новом фильме Равикович сыграл другого кардинала - Мазарини. Он дал мне координаты Толи. Вскоре состоялась и наша встреча. Равикович сыграл потрясающие пробы... со мной.

- Вы изображали Анну Австрийскую?!

- Дело в том, что Алиса Фрейндлих уже снималась у нас, утверждать ее было не нужно, не вызывать же такую актрису только для проб. Пришлось самому тряхнуть стариной. Тогда мы сделали четыре серии, потом было еще две - «Тайны королевы Анны, или Мушкетеры тридцать лет спустя», во время этих съемок сблизились и подружились. Поэтому, когда я приступил к работе над «Возвращением мушкетеров» и волен был оживлять кого хочу, одним из первых «воскресил» героя Равиковича.

Алиса Фрейндлих прощается с Анатолием Равиковичем. Артист был похоронен 11 апреля на Литераторских мостках Волковского кладбища в Санкт-Петербурге Фото «РИА Новости»

От работы с ним я получал огромное наслаждение. Толя был мягким и очень обязательным человеком с океаном юмора, что встречается крайне редко. Во время съемок у него уже были серьезные проблемы с сердцем, но он не терпел каких-либо поблажек по отношению к себе. У нас был момент в финале, когда все персонажи летают над людьми на большой высоте. Для него в то время это была запредельная физическая нагрузка, но он даже слушать не захотел о дублере, сказал: «Я сам!».

Сцена была для меня очень опасной, потому что там шел сплошной пафос: мушкетеры, королева, любовь - в общем, сплошные сопли. Но летающий Равикович благодаря своему поведению и юмору перевел пафос в русло иронии. Кто-то ждал от этой картины продолжения скачек, стрельбы и фехтования, для меня же она о стареющих плейбоях: о том, как себя вести, когда былая сила и привлекательность ушли, а в душе ты по-прежнему чувствуешь себя молодым.

- Видимо, не менее сложной была для актера и финальная сцена на лестнице?

- Мы построили ее специально для съемок высотой с пятиэтажный дом. Герои сходили по ней, как будто прощаясь со зрителями и друг с другом. Нам пришлось сделать много дублей, потому что кто-нибудь из массовки обязательно ошибался, и мы повторяли все снова и снова. А актерам, только что спустившимся вниз, нужно было опять подниматься. Помню, я попросил его: «Толя, не спускайтесь до конца, постойте на площадке». - «Нет, - сказал он, - я до конца сделаю все, как вы придумали». И никто не мог на него повлиять - такой это был героический человек.

Юлий Гусман: «Сколько же было мужества, отваги и желания работать в этом невысоком, но очень большом человеке!»

У этого талантливейшего актера была очень низкая самооценка. Бывало, сыграет дубль и грустно спрашивает: «Не вышло?». Я с ним даже ругался из-за этого: «Толя, как так можно, вы же гениальный, потрясающий актер и сыграли просто замечательно!». - «Ну, ладно...» - только и отвечал он. Приходилось показывать ему отснятый материал. «Да, - соглашался Равикович, - вроде бы ничего, вы меня успокоили». Он всегда обращался ко мне только на вы, из-за этого и я его так называл...

- После съемок фильма вы больше не встречались?

- Последний раз мы виделись на озвучании картины. Сообщение о том, что Толи не стало, выбило меня из колеи на несколько недель. Его смерть пробила брешь в российской культуре, которую уже никто не сможет заполнить. Он был одним из немногих актеров, которые умели естественно и непринужденно играть персонажей с гротескным характером. Это высший класс актерской работы, который Равикович продемонстрировал в «Покровских воротах», а позже у меня, в «Возвращении мушкетеров». В этой картине четыре актера сотворили настоящее актерское чудо - это Алиса Фрейндлих, Александр Ширвиндт, Дима Харатьян и Толя Равикович, их игру надо изучать во ВГИКе.

КИНОРЕЖИССЕР ЮЛИЙ ГУСМАН: «КАК БЫВШИЙ ВРАЧ Я ПОНИМАЛ, ЧТО ЕМУ ТРУДНО, И ПЫТАЛСЯ ЕГО ОТ МНОГОГО ОГРАДИТЬ. НО ОН СОВСЕМ НЕ ХОТЕЛ ОГРАЖДАТЬСЯ ОТ ЖИЗНИ»

Роль в фильме Юлия Гусмана «Не бойся, я с тобой-2» стала последней в жизни Анатолия Равиковича.

- Анатолий Юрьевич приехал к нам на съемки продолжения фильма «Не бойся, я с тобой» в Азербайджан уже очень больным, - рассказывает Юлий Соломонович. - Было видно, что ему тяжело не только сниматься, но и просто ходить. Но сколько же было мужества, отваги и желания работать в этом скромном и невысоком, но очень большом человеке!

Поверьте, даже совершенно здоровым людям работать в азербайджанских горах нелегко: тяжелые условия передвижения, непривычное питание, переменчивая погода, свойственный высокогорью недостаток кислорода в воздухе. Но он на удивление мужественно и стойко все это переносил. Как бывший врач я понимал, что ему трудно, и пытался его от многого оградить. Но Равикович совсем не хотел ограждаться от жизни, напротив.

Случается, что тяжелобольные люди чувствуют себя обреченными и сдаются, а Анатолий Юрьевич очень хотел жить. Это качество присуще только людям с широкой и доброй душой. В этом смысле его герой Хоботов, который, как мне кажется, очень похож на самого Равиковича, наполнен таким отчаянным и здоровым оптимизмом, такой веселой грустью, что и сам он, и фильм «Покровские ворота» вошли в золотую сокровищницу советского кино.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter