Легендарный украинский режиссер Николай МАЩЕНКО: «Я Харитонову и себе водки налил: «Все, — сказал, — ты на роль Овода утвержден». Он заикаться стал, схватил свои сигареты и убежал... Проплакал всю ночь — утром позвонил: «Это правда?». Я подтвердил: «Это святая правда!»

Часть II

(Продолжение. Начало в № 24)

«ВСЕ ДУМАЛИ, ЧТО В «ОВОДЕ» Я С БОГОМ ВОЮЮ, А Я ВОЕВАЛ ЗА БОГА»

- В 1980 году на телеэкраны вышел еще один ваш культовый, на мой взгляд, фильм по роману Этель Лилиан Войнич «Овод», однако опять-таки ра­нь­ше, в 50-е годы, был создан фильм «Овод», в котором блестяще Олег Стриженов сыграл - признанный красавец...

- ...да, номер один в советском кино.

- Вы «Овод» с Андреем Харитоновым сняли, потому что тоже хотели сказать что-то свое, видели этот роман иначе?

- Я сказал то, чего другие раньше, в то время, не могли, - и актеры, если вы помните, были плакатными, играли немножко высокопарно...

Фото Сергея КРЫЛАТОВА

- ...и киноязык был другой, правда?

- Конечно, и как сказал Андрей Тарковский, и в другом месте Борис Олийнык, «это самая религиозная картина» - все думали, что я с Богом воюю, а я воевал за Бога.

- Это правда, что Андрея Харитонова вы в ресторане каком-то нашли?

- Да, в киевском Доме кино - он шел папиросы купить, а я с женой сидел. Сказал ей: «Смотри, идет человек не из нашего времени», а когда он возвращался, остановил его: «Вы откуда?». Он: «Я студент второго курса Театрального института Карпенко-Карого».

- Видите, а уже в ресторане Дома кино зависал...

- Ну, тогда в Дом кино все ходили - его не продавали еще направо-налево, он наш был. Я водки ему и себе налил. «Все, - сказал, - ты на роль Овода утвержден». Он заикаться стал, схватил свои сигареты и убежал. Проплакал всю ночь - утром позвонил: «Это правда?». Я подтвердил: «Это святая правда».

- В роли кардинала Монтанелли вы сняли Сергея Федоровича Бондарчука: признанного, маститого - словом, мэт­ра: тяжело было с ним работать?

- Нет, абсолютно. Должен признаться, меня все этим пугали, и я думал, что будет непросто, а оказалось, Бондарчук настолько послушный актер...

Андрей Харитонов (Феличе Риварес) и Анастасия Вертинская (Джемма) в картине «Овод» по роману Этель Лилиан Войнич, 1980 год

- Еще бы, ведь сам режиссер...

- Даже когда я совета просил: «Ну как бы вы сняли?», он отвечал: «Нет-нет, вы режиссер, и вмешиваться я не могу». Я, правда, придумал-таки эпизод, которого в книге нет, - тот, с которого все начинается. К Бондарчуку обратился: «Сергей Федорович, я вас прошу: этот эпизод не должен быть похожим на то, что делаю я, - снимите вы»...

- ...ух ты!..

- ...и он согласился, но что дальше? Сначала решил всех задобрить - послал за закусками, шампанским, конфетами. Столы всей группе накрыл, и, конечно, в этот день даже камеры не включали. Мне сказал: «Николай Павлович, мы снимать не могли: нет бокалов той эпохи». Я удивился: «Разве нельзя было взять бокал вот так, под дно, прикрыв его рукой?», а Бондарчук: «Тем более что так и брали, чтобы налить коньяк». Мы рассмеялись, но он снимал, и по этому поводу есть шутка.

Режиссер Олег Фиалко (теперь-то он тоже мэтр уже, а тогда был просто моим учеником и меня очень хорошо копировал) запустил хохму: «Коля, это правда, что ты пригласил Бондарчука снять фильм, чтобы почерк был непохож на твой?». Я: «Правда». - «Что же ты меня не пригласил? Я бы снял так, что было бы еще хуже» (смеется).

- Каких выдающихся, на ваш взгляд, актеров вы в своих фильмах снимали?

Роль патриота и борца за независимость Италии Артура Бертона (Феличе Ривареса) в трехсерийном фильме «Овод» принесла Андрею Харитонову всесоюзную известность

- Ой, я так мало снимал выдающихся... Ну, Бондарчук, потом грузинские артисты - я уже фамилии позабывал, но вообще, когда я снимал «Овод», самый великий был Бондарчук, и только ему под стать была эта роль. Я же хотел, чтобы у меня предыдущий Овод сыграл...

- ...Стриженов...

- ...но когда к нему обратился, услышал: «Коля Мащенко, у тебя я могу играть только роль Монтанелли, но на нее уже приглашен Бондарчук - он твой актер». На меньшее Стриженов был не согласен.

- А вы ему предлагали кого?

- Забыл уже. Хорошую роль, но эпизод.

- Уже в независимой Украине вы сняли картину «Богдан-Зиновий Хмельницкий», которой с большим кино попрощались. Все из задуманного удалось?

- Скажу так: картиной, которая сейчас есть, я в основном доволен. Теперь она, в принципе, мало общего с той имеет, вокруг которой в 2008-м возник скандал (тогда, пос­ле широкомасштабной пре­мьеры, организованной на площадях крупных городов и посвященной 360-летию на­ционально-освободительного движения украинского народа, критики и зрители оценили фильм отрицательно: его упрекали в обилии пропагандистских моментов, искаженной интерпретации истории, скучном сюжете и плохой операторской работе. - Д. Г.).Дело в том, что были подключены американцы, и они все усилия приложили, чтобы довести ленту до ума по всем категориям, а поскольку она снималась на «кодаке»,

Феличе Риварес (Андрей Харитонов) и его отец кардинал Монтанелли (Сергей Бондарчук): «Я верил в вас, как в Бога, а вы мне лгали всю жизнь» Фото «РИА Новости»

фирму они старались не подвести. Как бы там ни было, когда мы показали американской комиссии, которая приехала принимать то, что в результате пересъемок, перемонтажа и переозвучания получилось, они признали: такой картины ни студия Довженко, ни другие студии Украины давно, мягко говоря, не делали.

- Снимая «Хмельницкого», вы наверняка погрузились в то время, много о нем размышляли - по-вашему, история этого украинского гетмана, как и многие другие, во имя политической це­ле­сообразности переврана?

- В моей картине она правдива, поскольку это история самого Богдана - ее он творил сам. Что бы ни говорили о нем, Хмельницкий профессиональную армию сформировал, сумел надлежащим образом ее вооружить, значительно поднял эффективность украинской артиллерии и конницы. Гетман написал и внедрил военный устав «Об устройстве Войска За­по­рож­с­кого», по которому и сейчас любую армию мира можно воспитывать, и именно он основы украинской государственности заложил.

- Вы, тем не менее, не уверены, что Договор с царской Россией, подписанный им в Переяславе, стал для казацкой Украины благом?

- Оригинал этого документа мне показать обещали, и я уже в то учреждение попал, где его можно было получить. Бывший министр иностранных дел СССР Громыко, который имел к этому ведомству отношение, по просьбе своего украинского коллеги дал мне письмо: мол, предоставить такому-то возможность увидеть своими глазами, прочитать и заснять все, что можно, но на генерала, который там сидел, эта бумага никакого впечатления не произвела. Он сказал: «Чтобы я этот документ достал, должно быть решение ЦК КПСС, но даже если бы вы постановление ЦК принесли, я бы еще подумал, давать ли вам Договор, потому что на нем резолюция Ленина». Точную формулировку не помню, но смысл ее такой: «Секретно на все времена. Никому ни при каких условиях не предоставлять». На замечание, что запрет устарел, поскольку вождь мирового пролетариата давно уже мертв, генерал возразил: «Это у вас на Украине хотят похоронить и его, и партию, а я вам скажу, что Ленин и теперь живее всех живых».

Так и не дал документа, а ведь если бы я увидел его текст, содержание, многое, может, переосмыслил бы, впрочем, кино - не книги, которые теперь на потребу дня переделывают. Это роман можно исправить: где-то будет рука Гончара, где-то «под Гончара», - а вот с фильмом это про­де­лать весьма трудно - вот как ваша телепрограмма: сняли, и все.

«ВНАЧАЛЕ САМОЕ СИЛЬНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ПРОИЗВЕЛО НА МЕНЯ «ИВАНОВО ДЕТСТВО»: МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЕСЛИ БИБЛИЯ - КНИГА КНИГ, ТО ЭТО - ФИЛЬМ ФИЛЬМОВ, НУ А ПОТОМ БЫЛ «АНДРЕЙ РУБЛЕВ» - Я СЧИТАЮ, ЧТО ЭТО КАРТИНА НА ВСЕ ВРЕМЕНА, НИЧЕГО ВЫШЕ ДЛЯ МЕНЯ НЕТ»

С Сергеем Бондарчуком на съемках «Овода», 1979 год. «Только ему под стать была эта роль»

- Пресса писала, что у вас в этой кар­тине на виселицах настоящие солдаты болтались, - это правда?

- Абсолютная, потому что все упиралось в финансы. Сделать манекен, который определенный вес должен иметь и на котором должен как-то сидеть костюм, дороже, чем...

- ...настоящего солдата повесить...

- Это я шутя говорю, но дело еще в том, что длина моста, на котором солдаты висели, - 93 метра.

- Немало!

- Мы его сами построили, чтобы потом взрывать, а вы знаете, какая это ответс­т­вен­ность - съемка такого эпизода?  - и за исход ее не генералы отвечают, которые мальчиками там бегали, помогали солдат собирать, а тот, кто командует, - то есть режиссер. В результате я 115 раз по этому мосту туда и назад пробежал, пока съемку готовили, - это же не простые декорации...

Подбегу к солдатикам: «Ты как? Ты как? Ты как?»: одного - я хотел его укрупнять - спрашиваю: «Ты как?», а он молчит. Я за ноги парнишку приподнимаю: «А-а-а!» (судорожно вдыхает)- вот так он вздохнул. Я ноги его обхватил и, рыдая, кричу: «Ты разве не чувствовал, что петля соскочила и душит тебя, что ты погибаешь?», а тот: «Я думал, так надо». Когда по окончании съемки генерал собрал своих сослуживцев на большой прием, об этом он рассказал и добавил: «Вот что значит солдатское чувство долга - это великий солдат, и нам, генералам, у него надо учиться».

«Длина моста, на котором солдаты висели, — 93 метра: мы его сами построили, чтобы потом взрывать, а вы знаете, какая это ответственность? В результате я 115 раз по этому мосту туда и назад пробежал, пока съемку готовили, — это же не простые декорации...», «Богдан-Зиновий Хмельницкий», 2008 год

- После перестройки эротика на экраны буквально хлынула, а в советское время, если «клубничка» каким-то образом попадала зрителю на глаза, это целое событие было. Интересно, а в ваших фильмах эротические сцены когда-нибудь были?

- Да, в картине «Все побеждает любовь», по сюжету которой венгерская девушка в советского солдата влюбилась. Во время драки Сашко Диденко - так парня звали - нечаянно ее ревнивого жениха убил, и его отдали под трибунал, но эта девушка так страдала и добивалась свидания, а приговоренный к расстрелу солдат так просил: «Я должен ее хоть увидеть», что его друг-часовой, охранявший камеру, на несколько минут согласился ее впустить. Ну, Сашко сразу...

- ...к делу?..

- ...рубашку снял. Девушка перепугалась, думала, что он для чего-нибудь другого раздевается, но солдат завязал этой рубашкой двери, чтобы их никто не открыл. Мы с советским тактом, с советской сдержанностью сняли, как они целуются, обнимаются, но наверху и это посчитали неприличным...

Я Валентине Семеновне Шевченко, председателю Президиума Верховного Совета УССР, пожаловался, что картину не принимают, режут, и она попросила: «Дайте я посмотрю». Показ мы ей прямо в Верховном Совете устроили, а там после всех переделок осталось уже только, что девочка застегивает одну пуговку опасную на груди.

- А было все?

- Ну, понятно, что они были вместе, что им хорошо, так знаете, что Валентина Семенiвна сказала? «А можно ту пуговичку уб­рать?» (смеется),но когда этот кадр выкинул, все потерялось - та девичья пуговичка о чем-то зрителям говорила. Представляете, какой это контроль был? - но должен сказать, что потом картину послали в ООН, ее там 460 членов этой всемирной организации посмотрели, и впо­следствии министр иностранных дел Удовенко, который был тогда постоянным представителем УССР при ООН, прислал нам от ооновских зрителей благодарность «за нашего украинского солдата Диденко». Для нас уже тогда главным было, чтобы в Нью-Йорке заметили: солдат-то украинский.

С Дмитрием Гордоном. «Мне уже 84 года? А я все считал, что только 83...» Фото Сергея КРЫЛАТОВА

- Как режиссер вы, наверняка, посмотрели за свою жизнь много картин, снятых коллегами, - скажите, пожалуйста, какая впечатлила вас больше всего?

- Признаюсь вам честно: вначале самое сильное впечатление произвело на меня «Иваново детство»: мне показалось, что если Библия - книга книг, то это - фильм фильмов, и действительно, на то время Андрей Тарковский совершил невероятный прорыв.

- Революционная, по сути, лента была...

- И главное, там все компоненты сошлись: великая игра актеров, великий монтаж, которому тоже надо отдать должное, - словом, великая история таким языком рассказана, который нам в то время еще был неведом.

Конечно, мое отношение к Тарковскому окрашивается и подогревается тем, что мы вместе два с половиной месяца на Высших режиссерских курсах в Подмосковье провели, а рангов там не было. Это было братство людей, многие из которых стали потом большими режиссерами, - Андрей сразу после награды в Венеции за «Иваново детство» приехал, Миша Калик уже снял «Человек идет за солнцем», музыку к которому написал Микаэл Таривердиев, Виктор Туров хорошую создал картину... Первые шаги сделал и Глеб Панфилов - один я ничего не успел снять, и Тарковский, когда свое «Иваново детство» мне показал, сказал: «Коля, вы знаете, сюда надо ехать с такой картиной или лучше без всякой картины вообще» - и я понял, что он прав.

Ну а потом был «Андрей Рублев» - я считаю, что этот фильм на все времена, ничего выше для меня нет... Безусловно, есть великие картины, такие, как «Список Шиндлера», но я о своем личном отношении говорю.

«ОТ ТОГО, ЧТО ХОРОШИЙ ФИЛЬМ НЕ БУДЕТ СНЯТ ЧЕРЕЗ ДЕНЬ, ГОД ИЛИ ДВА, С УКРАИНСКИМ КИНЕМАТОГРАФОМ НИЧЕГО НЕ СЛУЧИТСЯ»

- С 57-го года, более полувека, вы на киностудии Довженко снимаете, но в советское время эстеты от кино иронизировали, что фильмы бывают хорошие, так себе, плохие и... киностудии Довженко, - от истины они были недалеки?

- Должен заметить, что дыма без огня все-таки не бывает. Конечно, всякие были картины, но именно на киевской студии создал свои лучшие работы Александр Довженко, - не на другой же! - на ней сняты шедевры Ивана Кавалеридзе и лучший фильм Сергея Параджанова «Тени забытых предков», и я добавляю в этот список киноэпопею «Дума о Ковпаке». Многим кажется, что, раз ее снимал Тимофей Левчук, это заказ был властей, а на самом деле книга Петра Вершигоры, которая в основу картины легла, за несоответствие официозному представлению о войне разносной критике подвергалась, а автор - гонениям. Я же считал тогда и хочу повторить теперь, что это самый выдающийся фильм о партизанском движении - более убедительного героя, ватажка, чем создал...

Похороны Николая Мащенко на Байковом кладбище в Киеве 7 мая 2013 года

- ...Костантин Степанков...

- ...да, нигде я не видел. Настолько соединилось все: и искусство актера, и правда, но правда не в бытовом, не в натуралистическом смысле, а как художественная категория. Подняться до нее (а тогда искренних, нелживых картин о войне, о том времени было все-таки много) удавалось лишь единицам - это как бы высшая в кинематографе ступень.

- В 87-м году вы стали генеральным директором киностудии Довженко и оставались на этом посту 15 лет - тяжело вам в эпоху развала всего пришлось?

- Вы знаете, это испытание было, но тогда, к счастью, возможность альтернативных съемок, возможность находить спонсоров появилась, и эта ситуация ряд замечательных породила фильмов. Иными словами, картины все-таки создавались, не говоря уже о том, что много молодые режиссеры снимали: хуже, лучше, но молодые - это, как вы знаете, всегда хорошо, потому что они - наш завтрашний день. Раньше случалось, что им не было места, годами своей очереди они ждали, а сегодня - пожалуйста, что хочешь снимай...

- ...лишь бы деньги бы­ли...

- Уже взрослые режиссеры говорят: «Коля Мащенко, ну объясните, какая наша вина в том, что мы ни одной картины не сняли как хотели и о чем хотели? Нам же не давали». Такие фильмы пытался я продвигать, и первым из них стал «Порог» Роллана Сергиенко (кстати, он ученик Довженко) о Чернобыле.

Это крупная победа была - документальную картину ту сдать, потому что на пути к экрану десятки генералов встали: им всем казалось, что той безответственности, того наплевательского отношения к человеческим жизням не было, что все меры предосторожности были предусмотрены и так далее. Вторая картина называется «Чернобыль. Хроника трудных недель» - ее на нашей студии Владимир Шевченко снял, и я хочу сказать об этом человеке несколько слов. Когда на Чернобыльской атомной произошла авария, он только закончил у нас на Довженко постановку игровой картины «Контрудар» и вернулся на студию хроникально-документальных фильмов. Несмотря на все препоны, его съемочной группе уже 14 мая удалось пробиться в зону - он с кинокамерой побывал там, где больше одной минуты...

- ...находиться нельзя...

- ...но за минуту как следует сделать хотя бы один кадр невозможно, и Владимир гораздо дольше там оставался. Фильм получился грандиозный, но в Дом кино на премьеру он пришел в сопровождении врача, а через полтора месяца его не стало. Этот режиссер совершил подвиг как художник и как человек, он на той войне себя не щадил, а что именно война это была, я убедился, когда генералы уже в более позднее время потребовали от меня командировать в чернобыльскую зону кого-то из кинематографистов. «А что, у нас уже военная дисциплина? - спросил я. - Почему мне приказывают? Война давно уже вроде закончилась», и услышал: «Это у вас она кончилась, а у нас только начинается».

- Украинское кино еще способно, по-вашему, подняться до тех высот, на которых находилось когда-то, и даже выше или с ним, на ваш взгляд, покончено?

- Вопрос на большую засыпку, но ответ есть. Кино - категория особая, и от того, что хороший фильм не будет снят через день, год или два, с украинским кинематографом ничего не случится. Есть 900 снятых довженковцами картин, сотни из них международное признание получили, есть фильмы, которые никогда не умрут, никогда меньше не сделаются.

- А государству кино нужно? Оно заинтересовано в том, чтобы режиссеры фильмы снимали?

- Считаю, что нужно, и тут не могу не вспомнить, не называя фамилии, одну премьершу - красивую женщину, которая заявила однажды: «Мы нашли способ, как украинское кино поднять, вывести его на мировой уровень и украинский создать Голливуд».

- Снимать его в Голливуде, наверное?

- Нет, придумали лучше. Премьер сказала: «Мы позовем из Голливуда лучших актеров и сценаристов, режиссеров и монтажеров», и действительно, в тот раз не соврали. Спустя две недели Депардье приехал - этот французский актер был официально приглашен фильм «Тарас Бульба» поставить и сыграть в нем...

- ...главную роль...

- ...Тараса Бульбу. На полном серьезе! - и это в то время, когда гениальный Ступка был еще жив, правда, ничего из разрекламированной затеи не вышло. Хотя многие великие, как оказалось, украинские корни имеют - из семей эмигрантов из Украины два Дугласа, сам Спилберг...

- ...Сталлоне...

- ...и ДиКаприо, между прочим, который после «Титаника» в список 45 самых красивых мужчин планеты вошел, - не знаю почему (в 1997 году актер был включен в список 50 самых красивых людей мира по версии журнала People. - Д. Г.) - и самым дорогим стал актером.

- Ну, раз самый красивый, то и самый дорогой...

- Значит, красота ценится. Кто-то говорил, что она спасет мир, - может, вы слышали?

«В ТО ВРЕМЯ ЖЕНИТЬСЯ ВТОРОЙ РАЗ ЗАПРЕЩАЛОСЬ - ПРОБЛЕМУ ЛИЧНО ЩЕРБИЦКИЙ УЛАДИЛ»

- С 96-го по 99-й год вы были председателем Комитета по Шевченковским премиям Украины... Один из членов этого почтенного органа, работавший там уже после вас, рассказывал мне, как к нему и его коллегам один очень состоятельный человек, почти олигарх, подкатывался: хотел, чтобы его близкий родственник Шевченковскую премию получил, и за это каждому из членов комитета определенную посулил сумму. Правда, что-то, в конце концов, сорвалось, и родственник на премию не прошел, а в вашу бытность такие случаи были?

- Нет. Как вы знаете, долгое время руководил комитетом Олесь Гончар - это целая эпоха, причем эпоха борьбы не за премии, а через них - за создание и утверждение качества, которое и есть категория настоящая. С другой стороны, я, если честно, всякие истории слышал и думаю, что пришло время все-таки закончить с такими именами, как Шевченко, как Леся Украинка, как Иван Франко, как Грушевский, играться.

Есть у нас в стране кабминовская премия имени Леси Украинки - ее за лучшие литературно-художественные произведения для детей и юношества вручают. Я в свое время в состав и этого комитета входил, и вот за год ни одной картины не было снято и лишь один детский спектакль поставили. Председатель - им, как всегда, вице-премьер был - сказал: «Ну, поскольку других претендентов нет, этот вопрос снимем», а я возразил: «Дорогие друзья, давайте поступим так. Именно потому, что у нас только один спектакль на главную детскую тему, его давайте и наградим», и вы знаете, присудили ему премию, но почему так мало, так дешево она стоит? Говорят: «Ну, сейчас немного дадим, потом прибавим» - это к тому я веду, что иногда за разными событиями забываем, о ком и о чем речь, о величайшей Лесе и о премии ее имени - тут надо почтительным быть и благородно-ответственным.

- Многое в жизни связывает вас с Болгарией: вы сняли там ряд картин, являетесь почетным гражданином Софии, более того, в свое время в жену посла Болгарии в Бразилии влюбились - это действительно огромный дипломатический скандал вызвало?

- Я познакомился с Захаринкой, когда меня пригласили в Болгарию снимать фильм «Путь на Софию». Через месяц мы тайно сыграли свадьбу, но официально оформить отношения не могли - дело в том, что я в номенклатуру входил, а таким людям в то время жениться второй раз запрещалось. Проблему лично Щербицкий уладил - он за меня вступился...

Развелись мы в 92-м году - это был сложный в нашей жизни период, но теперь, слава Богу, все на свои места встало. Захаринка большой художницей оказалась, с выставками по всему миру ездит, хотя никогда кисти в руках не держала - рисовала пальцами. Газеты пишут, что ее полотна лечат, я видел статьи, где журналисты спрашивают посетителей: «Почему на этом вернисаже так много людей? Я вас уже здесь видел», и те отвечают: «А я сюда как на курс лечения прихожу». Кстати, открылся ее талант в Киеве, и первую свою картину она сделала вилкой у Юры Ильенко.

- Красивая была?

- Изумительная красавица!

- Любили ее сильно?

- Конечно - были любовь, уважение, дружба. Мы вместе многое делали: например, за выставки непризнанных художников боролись. В Болгарии ты не мог картину продать, если комиссия цену тебе не выставит, - мог ходить, обивать пороги, но безрезультатно.

- По-болгарски вы разговаривали?

- Тогда да, а сейчас уже нет - я так уважаю язык, что думаю: если плохо его знаешь, лучше уж помолчать (когда слова коверкают, это для окружающих оскорбление). Некоторые считают: «Не будешь говорить плохо - вообще не научишься», так вот, учиться не на публике надо, как некоторые з ук­ра­їн­ською мовою поступают (смеется), - сначала выучи, а потом говори.

- Вам 84 года - это много?

- Уже 84 года? (Сме­ет­ся). Да?

- Ну, вроде...

- А я все считал, что только 83... Да, если 84, это много (смеется), ну и, конечно, серьезно и ответственно.

- Вы часто мыс­ленно к годам своего детства, юности, молодости возвращаетесь?

- Да, постоянно время то вспоминаю, потому что книги пишу, а мы, как говорится, все родом из детства. Вернее, Экзюпери так сказал...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter