Ключевой свидетель в деле регионала Александра Ефремова Николай ЦУКУР: «ГПУ предложила выпустить меня из СИЗО в обмен на показания — показания дал, но СИЗО покидать отказался»

Наталия ДВАЛИ. Интернет-издание «ГОРДОН»

30 июля 2016 года генеральный прокурор Украины Юрий Луценко провел брифинг, на котором сообщил, что несколькими часами ранее, в 7.28 утра, в киевском аэропорту Борисполь был задержан бывший глава фракции Партии регионов губернатор Луганской области в 1998-2005 годах Александр Ефремов. Самолет, на котором влиятельный регионал собирался покинуть Украину, направлялся в Вену, где живет его сын Игорь, курирующий угольный бизнес семьи Ефремовых.

«Буквально неделю назад мы получили прямые показания о роли гражданина Ефремова в организации так называемой ЛНР», — заявил Луценко, объясняя, почему новое задержание регионала не закончится так, как прошлогоднее, когда в феврале 2015 года Ефремова задержали, потом отпустили под залог, а в апреле закрыли уголовное дело. «Новые показания закреплены свидетелем в суде, — подчеркнул Луценко. — Я лично связываю попытку бегства Ефремова из Украины с тем, что ему стало известно: следствие получило прямые показания свидетеля против него».

Генпрокуратура выдвинула Ефремову подозрения по статье 110, часть 3 — посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины, приведшее к гибели людей или другим тяжким последствиям; по статье 258-3, часть 1 — создание террористической организации «ЛНР»; по статье 191, часть 5 — присвоение, растрата имущества или завладение им путем злоупотребления служебным положением (речь о завладении имуществом государственного предприятия «Луганськвугілля»).

Больше года назад, 17 июня 2015 года, в Луганской области были задержаны первые несколько бойцов «Торнадо», включая командира роты Руслана Онищенко. Для всех суд избрал меру пресечения в виде ареста без залога. 18 июня глава МВД Арсен Аваков подписал приказ о расформировании роты. На сегодняшний день в Лукьяновском СИЗО Киева содержатся 12 торнадовцев. 7 октября 2015 года при попытке задержания был убит боец роты Виталий Дьякон с позывным Толстый.

По словам главного военного прокурора Украины Анатолия Матиоса, задержанные бойцы подозреваются в похищении людей в зоне АТО и пытках. В «Торнадо» обвинения военного чиновника категорически отвергают, подчеркивая, что уголовные дела против бойцов роты появились сразу после того, как добробаты начали останавливать поезда с контрабандным углем, металлом и лесом, ежесуточно курсирующие через линию разграничения.

О масштабной контрабанде в зоне АТО в мае прошлого года в интервью интернет-изданию «ГОРДОН» подробно рассказывал заместитель комбата «Торнадо» Николай Цукур. В интервью нашему изданию, а также на ток-шоу «Шустер LIVE» Цукур напрямую обвинил своего тогдашнего руководителя — начальника Главного управления МВД в Луганской области генерал-лейтенанта Анатолия Науменко — в «крышевании контрабанды и бизнес-сотрудничестве с боевиками». Через сутки после эфира дом Цукура в оккупированном Перевальске в Луганской области сожгли неизвестные. 10 марта 2016 года замкомбата «Торнадо» Николая Цукура арестовали и объединили его дело с делами задержанных ранее торнадовцев.

3 июня 2015 года на судебное заседание по «Торнадо» не пустили представителей народного депутата от «Батьківщини» Надежды Савченко. На следующий день к «Торнадо» запретили пускать журналис­тов, хотя до этого СМИ всегда давали 30 ми­нут перед началом заседаний пообщаться с бойцами. Позже на заседание так­же не допустили народного депутата от Радикальной партии Андрея Лозового и нардепа от «Самопомочі» Семена Семенченко. Торнадовцы уверены, что запрет связан с «боязнью военной прокуратурой лишнего шума».

Николай Цукур, являющийся ключевым свидетелем в деле Ефремова, пятый месяц содержится в киевском Лукьяновском СИЗО. Военная прокуратура выдвинула ему обвинения по трем статьям: участие в преступной организации, превышение власти или служебных полномочий, незаконное завладение транспортным средством.

Интернет-издание «ГОРДОН» связалось с Цукуром, чтобы расспросить о подробностях его показаний против Ефремова.

«ВОЕННАЯ ПРОКУРАТУРА ПОД РУКОВОДСТВОМ МАТИОСА «ПОТЕРЯЛА» МОИ ПЕРВЫЕ ВОСЬМИЧАСОВЫЕ ПОКАЗАНИЯ ПРОТИВ ЕФРЕМОВА»

— Кто и когда к вам обратился с прось­бой дать прямые показания против Ефремова?

— В начале июля ко мне в СИЗО пришел следователь Генпрокуратуры с просьбой прокомментировать интервью, которое я дал вашему изданию больше года назад — в мае 2015-го. Следователя заинтересовала эта статья, он захотел уточнить подробности о Ефремове и его подельниках, об их роли в событиях в Луганске зимой-весной 2014-го, свидетелем которых я был, вот он и пришел ко мне в Лукьяновское СИЗО.

— В том интервью было поднято много тем, начиная с первых пророссийских митингов на Донбассе в феврале 2014-го и заканчивая контрабандой в зоне АТО и ситуацией вокруг батальона «Торнадо». Что конкретно интересовало следователя Генпрокуратуры?

— Митинги в Луганске в зимой-весной 2014 года, шестичасовой штурм пророссийскими боевиками Луганского управления СБУ 6 апреля 2014-го и причастность ко всем этим событиям непосредственно Ефремова. Я все рассказал следователю.

— Но в интервью вы говорили, что еще в начале лета 2014 года в течение восьми часов давали показания военной прокуратуре, в том числе против Ефремова. Зачем Генпрокуратуре понадобилось заново вас допрашивать?

— Потому что военная прокуратура «потеряла» мои первые показания против Ефремова.

— Как это «потеряла»?

— Спросите у главного военного прокурора Анатолия Матиоса. Я сам об этом узнал месяц назад от следователя Генпрокуратуры. Он признался, что делал официальный запрос в ведомство Матиоса, хотел поднять архив с моими показаниями, но получил официальный ответ военной прокуратуры: «Показаний Цукура у нас нет». Подозреваю, исчезли не только мои восьмичасовые показания, но и вещественные доказательства, которые я лично летом 2014-го передавал подчиненным Матиоса.

— Что конкретно было в ваших первых показаниях, «потерявшихся» в военной прокуратуре?

— Подробности организации сепаратистских митингов, которые предшествовали захвату луганской СБУ. Я рассказал о роли непосредственно Ефремова и его приближенных регионалов и коммунистов в организации митингов за присоединение к России.

— В нашем первом с вами интервью вы говорили, цитирую: «В феврале 2014-го Ефремов при мне говорил, что привез 70 тысяч паспортов РФ и сейчас их вручат жителям Луганска: мол, проведем операцию, как в Крыму»...

— Частично подтверждаю, но подробностей рассказать уже не могу — дал подписку о неразглашении. В своих повторных показаниях уже следователям Генпрокуратуры я рассказал не только о Ефремове, но еще о многих высокопоставленных деятелях Луганской области, причастных к организации и незаконного референдума, и сепаратистских митингов, и к началу войны на Донбассе. Я уже согласился на очные ставки с ними. Фамилии называть не буду, но они будут фигурировать в деле Ефремова.

— Генпрокуратура предлагала вам пойти на сделку со следствием в деле Ефремова?

— Да, Генпрокуратура предложила выпустить меня из СИЗО в обмен на прямые показания против Ефремова. Я показания дал, но из СИЗО выходить отказался.

— Почему? Нравится пятый месяц подряд на нарах спать?

— Отказался, чтобы не дать повода адвокатам Ефремова этим воспользоваться: мол, Цукур пытается избежать уголовной ответственности и потому оговорил нашего клиента. Кроме того, мне не хотелось давать Матиосу повод заявлять с телеэкранов: боец «Торнадо» пытается себя оправдать.

— Извините, звучит пафосно и неправдоподобно: отказался пойти на сделку со следствием и выйти из тюрьмы, но показания против влиятельного регионала все равно дал, чтобы справедливость восторжествовала.

— Я отвечаю только за то, что сказал, а не за то, что вы услышали. Мой комбат Руслан Онищенко выходил из боев под Иловайском замыкающим, самым последним из нашего батальона. Я не могу выйти из СИЗО раньше своих побратимов. Выйду только с ними. Если через 10 лет — значит, через 10 лет.

«ДВА ГОДА НАЗАД Я ДАВАЛ ПЕРВЫЕ ПОКАЗАНИЯ ПРОТИВ ЕФРЕМОВА, ПРОСИЛ ВОЕННУЮ ПРОКУРАТУРУ ОБЕСПЕЧИТЬ ОХРАНУ ХОТЯ БЫ МОЕЙ СЕМЬЕ. МНЕ ОТКАЗАЛИ»

— Генпрокуратура предложила защиту вам лично и вашей семье?

— Да. Я отказался.

— Не понимаю, почему?

— Когда я два года назад давал первые показания против Ефремова, просил военную прокуратуру обеспечить охрану хотя бы моей семье. Мне отказали. Теперь знаю: никто не сможет защитить лучше, чем мои побратимы по батальону. Официальным правоохранителям не доверяю, хотя Юрий Луценко лично готов был дать мне гарантии безопасности.

— А это что значит?

— Во время дачи прямых показаний против Ефремова мне предложили встречу с генпрокурором, чтобы он лично дал гарантии относительно моей безопасности. Я от встречи с Луценко отказался.

— Насколько высока угроза вашей жизни или здоровью именно сейчас, когда вы стали ключевым свидетелем в деле Ефремова?

— Угрозой меньше, угрозой больше — уже не имеет значения. За последние два года угроз в мой адрес не уменьшилось. Весной 2014 года мои данные появились на сайтах «ЛНР» и «ДНР» в списках «карателей», я был вынужден вывезти семью из родного Перевальска из-за угроз террористов. Больше года участвовал в АТО, был в Дебальцево, останавливал контрабанду, тогда мне стали поступать угрозы от Науменко.

Потом началось дело против «Торнадо». Пять месяцев назад меня поместили в СИЗО, за это время моими сокамерниками были больше 30 человек. Неизвестно, кто будет следующим. Несколько дней назад в камере напали на моего побратима. Угрозы есть всегда. (8 июля 2016 года около четырех утра в Лукьяновском СИЗО на содержащегося под стражей 22-летнего бойца «Торнадо» Никиту Свиридовского напал сокамерник и нанес ему множественные колотые ранения. Бойцы убеждены, что нападение было местью военной прокуратуры, на которую Никита подал в суд из-за своего незаконного задержания и содержания под стражей. — «ГОРДОН»).

«НЕ УДИВЛЮСЬ, ЕСЛИ МОИ ПОКАЗАНИЯ ПРОТИВ ЕФРЕМОВА ОПЯТЬ ПОТЕРЯЮТ, ТОЛЬКО ТЕПЕРЬ НЕ ВОЕННАЯ ПРОКУРАТУРА, А СУД»

— Представители Ефремова выходили на вас лично или на ваших близких, предлагали деньги в обмен на отказ от дачи показаний?

— На меня лично нет, но на моего адвоката выходили. Недавно позвонили ему прямо во время заседания суда, пытались узнать, что за показания я дал, но мой адвокат не стал их слушать и положил трубку.

— Как оцениваете реальные перспективы дела Ефремова в суде?

— Не могу оценивать, не могу всего говорить. У меня есть предположения, но пока я их не озвучу. Скажу одно: в моих показаниях есть конкретные даты, события, имена, доказательства. Это все легко проверяется. Я согласен со своим земляком луганским блогером Сергеем Ивановым, который написал: «Тест на Ефремова для Украины — это как тест на ВИЧ. Вопрос жизни и смерти».

— Если в суде доказательная база прокуратуры развалится, какие, по-вашему, будут последствия для вас лично?

— Не удивлюсь, если мои показания против Ефремова опять потеряют, только теперь не военная прокуратура, а суд. Не верю ни Луценко, ни Порошенко, ни тем более судьям и прокурорам. Поэтому ни от кого из официальных органов не хотел гарантий. Я дал показания, чтобы мои дети знали: их отец сделал все, что мог, для наказания виновных в войне на Донбассе.

— Как думаете, почему следствие в отношении лидеров Партии регионов активизировалось, хотя еще год назад задержание Ефремова ни к чему не привело — его отпустили под залог, а после и вовсе сняли электронный браслет и вернули загранпаспорт?

— В интернете уже шутят: в Украине начали ловить покемонов. Власти нужны громкие посадки, чтобы переключить внимание общества от действующих коррупционеров, например, Кулика (Константин Кулик с августа 2015 года возглавляет единую военную прокуратуру сил АТО. В декабре 2015 года Национальное антикоррупционное бюро Украины обвинило его в незаконном обогащении. По данным следствия, за последние полтора года Кулик накупил имущества на сумму гораздо больше, чем его зарплата за пять лет. — «ГОРДОН»).

Кулик сейчас интервью раздает, выставляет себя героем. Хотя какой он «герой», где и когда воевал? Вон военному прокурору Руслану Кравченко, который выступает одним из обвинителей в суде над «Торнадо», недавно орден вручили. За что? Он реально воевал или на пару дней в зону АТО заглянул и в гостинице отсиделся? Ребята, которые жизнью-здоровьем на фронте жертвуют, даже медальки не получают, зато прокуроры у нас в шоколаде.

Так что не верю я ни Порошенко, ни Луценко, ни тем более Матиосу — приспособленцу, который сначала служил в администрации Януковича, а теперь так же верно обслуживает нового хозяина.

— На какой стадии сейчас дело против батальона «Торнадо»?

— Уже полгода в суде идет разбор дела по существу. Торнадовцы больше полугода ждали в СИЗО хотя бы начала суда! Заслушиваются якобы «потерпевшие», которые двух слов связать не могут, забывают, что им велели говорить в ведомстве Матиоса, вот прокурорам и приходится им прямо на суде подсказывать.

Дело против «Торнадо» валится настолько, что уже глава Оболонского районного суда Девятко подключился к помощи военной прокуратуры, им же надо хоть что-то нам пришить. Ждем, когда Матиос появится в телеэфире и заявит, что «Торнадо» распяли мальчика в Славянске, и пообещает показать очередное мифическое видео с доказательствами.

— Когда мы договаривались об этом интервью, вы согласились, только чтобы «послать сигнал Луценко». Что имели в виду?

— Юрий Витальевич сказал, что все доб­ровольцы должны быть на свободе. Но подчеркнул: это не значит прекратить уголовные дела против них, но нельзя их годами держать в СИЗО, пока идет следствие. Он это сказал в Печерском суде, когда был скандал вокруг избрания меры пресечения Лыхолиту. (2 июля Печерский райсуд Киева арестовал на 60 дней командира батальона «Айдар» Валентина Лыхолита с позывным Батя. Народные депутаты и активисты заблокировали зал суда и больше двух суток не давали вывезти Лыхолита в СИЗО. После разразившегося скандала в суд срочно приехал Луценко, чтобы уладить конфликт. Позже он также прибыл в апелляционный суд, заявив, что Генеральная прокуратура поддерживает ходатайство защиты об изменении меры пресечения на личное поручительство. По итогам заседания суд отпустил Лыхолита на поруки. — «ГОРДОН»).

Буквально через пару дней после такого заявления генпрокурора воюющей страны торнадовцам опять продлили меру пресечения, теперь до 2 сентября 2016 года. Продлили заочно: нас из СИЗО на заседание не доставили, наших адвокатов не пригласили. Суд сам собрался с прокурорами и все порешал, без заслушивания доводов противоположной стороны. Так что передайте большой привет Юрию Витальевичу.

— Вы и сами могли это сделать, вам же предлагали личную встречу с Луценко, зачем отказались?

— Побрезговал. У меня к Луценко только один вопрос: когда из СИЗО выпустят добровольцев? Ведь ни одного добровольца в отличие от «високопосадовців» с самолета, следующего за границу, не сняли. Да и куда добровольцы убежать могут? Максимум на фронт.

Летом 2014-го Луценко приезжал к нам в АТО, это перед Иловайским котлом было. Фотографировался с нашими пацанами, беседовал, говорил: дескать, ребята, идите в бой, понимаю, не все вернутся, но обещаю вам помощь, обращайтесь. Но когда у «Торнадо» начался конфликт с Науменко, когда мы стали останавливать поезда с контрабандой, ежесуточно курсирующие через линию разграничения, Юрий Витальевич тут же приехал к Науменко, а к нам даже не заглянул, хотя мы в 10 километрах были. Если человек действительно хочет добиться справедливости, он выслушивает две стороны, а не поддерживает только одну.

Не будет при этой власти никаких реальных посадок коррупционеров, воров и взяточников, вместо этого за все будут отдуваться бойцы АТО или чиновники-шестерки. Все нынешние задержания высших чинов — показуха. За последний месяц в моей камере побывали уже два прокурора-взяточника, просидели до обеда, потом их отпустили. Зато «Торнадо» уже больше года сидит.