Кшиштоф ЗАНУССИ: "Мой дедушка, глава фирмы бытовой техники "Занусси", считал меня странной обезьяной: он не понимал, зачем заниматься такой ерундой, как кино"

Кшиштоф Занусси - знаменитый польский режиссер и сценарист. Среди его фильмов - "Контракт", "Год спокойного солнца", "Жизнь, как смертельная болезнь, передающаяся половым путем", "Честь Бригитты", "Наполеон. Мария Валевская", "Защитные цвета". Он - почетный доктор ВГИКа, член польского пен-клуба и личный друг Папы Римского Иоанна Павла II.

"ПРОИЗВОДИТЕЛИ ДЕШЕВЫХ АМЕРИКАНСКИХ ФИЛЬМОВ ОТНОСЯТСЯ К ЗРИТЕЛЮ, КАК К СКОТИНЕ: ПИПЛ ХАВАЕТ"

- Пан Кшиштоф, "надежная бытовая техника" фирмы "Занусси" имеет какое-то отношение к интеллектуальному режиссеру Занусси?

- Эту фирму основали мои родственники. Дело в том, что я по происхождению итальянец, но века полтора тому назад наш род разделился на две ветви.

Дедушка, глава фирмы, считал меня странной обезьяной: он не понимал, зачем заниматься такой ерундой, как кино. А я точно так же не понимал людей, которые производят холодильники. Я пригласил дедушку на Венецианский кинофестиваль, в котором участвовала моя картина "Контракт". На показе присутствовал итальянский премьер-министр, и публика меня приняла тепло. После таких бурных оваций я в глубине души надеялся, что сидящий рядом со мной владелец крупной фирмы наконец-то оценит меня. Как ни странно, на него это не произвело ни малейшего впечатления.

Я уже утратил всяческую надежду реабилитироваться в глазах деда, как вдруг утром он прибегает ко мне: "Кшиштоф! Ты, оказывается, важный человек! На первых страницах всех газет наша с тобой фамилия! А мы ведь за это не платили!". Только после того, как обо мне написали все газеты, дед меня зауважал. Наверное, до него наконец дошло, что фамилию могут прославить не только холодильники.

Эту историю я часто рассказываю политикам и бизнесменам, убеждая их вкладывать деньги в культуру - прославившиеся деятели культуры могут сделать прекраcную рекламу для своей страны. Посмотрите - как только ваша Руслана победила на "Евровидении", об Украине сразу заговорили во всем мире.

- Вы - очень известный в мире режиссер. У вас есть готовый рецепт, как сделать хорошее кино?

- О, если бы я это точно знал, стал бы самым богатым человеком в мире! Я считаю, режиссер должен иметь четкую позицию. Серьезная проблема европейского кино в последние годы - это недостаток мировоззрения. Авторы мечутся из стороны в сторону, меняют свою позицию в течение одной картины! Кстати, это отражение того, что происходит сегодня в душах людей: мы можем любить и одновременно ненавидеть одно и то же.

Режиссер должен для себя четко различать добро и зло. Иначе зритель его в лучшем случае не поймет. А герой может быть как положительным, так и отрицательным - вспомните, сколько в кино было замечательных бандитов или проституток, над горькой судьбой которых мы проливали слезы (взять, к примеру, "Даму с камелиями"). Увы, современный киногерой - обязательно уголовник. Я хотел бы снять картину об успешном человеке, порядочном и честном. Но мне же никто не поверит!

Важный момент - отношение к зрителю. Не нужно думать, что публика - дура. Вот производители дешевых американских фильмов относятся к зрителю, как к скотине: мол, пипл хавает. Ничего подобного! Даже самый глупый зритель чувствует циничное отношение к себе. Умеешь обмануть правдоподобно, - пожалуйста, нет - и не пытайся. Если тебе не смешны тупые комедии, то и не силься такие снимать. Есть режиссеры, у которых в этом смысле счастливая удача. Вот Стивен Спилберг. Человеку уже 60, а он в своем развитии остановился где-то в 12-летнем возрасте. И фильмы делает такие же, для зрителей, с интеллектом на подростковом уровне.

"У РОКФЕЛЛЕРА ДЕД БЫЛ ВОРОМ. В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ ТОЛЬКО ВНУКИ НЫНЕШНИХ МИЛЛИОНЕРОВ СТАНУТ ПРИЛИЧНЫМИ ЛЮДЬМИ"

- Вы режиссер интеллектуального кино, а рынок все-таки наводнен американской продукцией. Не боитесь, что в один далеко не прекрасный день останетесь никому не нужным?

- Я уже не в том возрасте, чтобы бояться или комплексовать. Что же касается американского кинематографа, то нельзя все так огульно охаивать. Там тоже есть великие достижения. Просто я такой человек, который не любит ширпотреб. Потому что большинство всегда не право, некрасиво, носит не тот галстук, ездит на плохих машинах, если вообще их имеет.

Надо освободиться от идиотского популизма. Историю делают отдельные личности - это только марксисты думали, будто массы. Знаете, хороший товар продается плохо, а дешевка - мигом раскупается. То же и с кино: высокохудожественные произведения доступны только избранным. Культура никогда не была народной. Это тоже один из мифов. Для кого писали Гайдн и Моцарт? В XVII-XVIII веках концертные залы еще не существовали. Людей, способных слушать музыку Моцарта, было немного - ну, от силы 70-100 человек. Вот композиторы и писали для епископов, князей, императоров. В то же время жили и "популярные" композиторы, писавшие для народа. Они играли на свадьбах, сельских праздниках, и тысячи людей бросали им свои копейки. Но все равно это были небольшие деньги. А вот Моцарт был богатым человеком, хотя работал всего для нескольких слушателей.

Экономический голос масс раньше не имел решающего значения. Ситуация изменилась только в XX веке. Но как это отразилось на искусстве? Вот если бы нынешняя публика имела такой вкус, как когда-то у австрийского императора... Но этого же нет! Что же получается? Массовый читатель платит деньги плохому писателю, а хорошему - нет. С миллионерами, кстати, та же история. У Рокфеллера, извините, дед был вором. В лучшем случае только внуки нынешних миллионеров станут приличными людьми.

Знаете, что по статистике всего четыре процента американцев за всю свою жизнь хотя бы раз посетили театр? Благополучная Швейцария меньше всех остальных европейских стран тратит денег на культуру. Швейцарцы считают, что не стоит разоряться на литературу и театры.

- А как вы относитесь к кинематографической моде?

- В нашем доме всегда считалось, что мода - это низко, и хороша разве что для служанки. Достойный человек не должен следовать моде, потому что это плохой вкус. Знаете, я даже не стал бы читать модных книг - подожду, пока ажиотаж уляжется.

- Как же в таком случае быть в курсе событий?

- Согласен, за этим приходится следить - все-таки нужно учитывать конъюнктуру. Я обрадуюсь, если мне будут подражать. Но самому следовать за модой мне стыдно.

- Интересно, когда была мода на Тарантино, вы смотрели его картины?

- Смотрел. Я уважаю Квентина Тарантино, вижу смысл в том, что он делает. Но зачем мне повторять за ним? Я тоже хочу быть оригинальным. И надеюсь, что таким останусь, даже если это будет немодным.

- А вам никогда не приходилось заниматься рекламой?

- Помню, когда я был еще совсем бедным молодым режиссером, мне предлагали за границей делать рекламные ролики. Я отказывался, говорил, что не стану продавать честь и достоинство какой-нибудь "Кока-коле". Хотя признаться, однажды подхалтурил: в конце 50-х годов в Польше устроили конкурс рекламы (все-таки недаром нашу страну называли "самым веселым бараком социалистического лагеря"). И вот тогда я сделал три идиотских рекламных ролика о польской курятине и яйцах. К слову, до этого я вообще никогда в жизни не видел телерекламу!

Мне и сейчас предлагают снимать рекламу. Но теперь я отвечаю, что я уже не такой бедный и могу позволить себе не заниматься этим. Хотя подобной работой не брезговали Поланский, Феллини и Форман.

Короче говоря, один мой знакомый меня озадачил: оказывается, сняв рекламный ролик, можно оплатить три (!) операции, каждая из которых спасет человеческую жизнь. Вот тут-то я усомнился, стоит ли дальше быть таким гордым, и рассказал об этом разговоре своему другу, католическому епископу. Епископ сказал еще мудрее, и я за это его обожаю: "Если ты, великий художник, сделаешь грязную рекламу и пожертвуешь весь свой гонорар, этим ты еще больше разовьешь свою гордыню, самомнение и морально опустишься еще ниже. Поэтому пожертвуй половину этих денег, а вторую половину оставь себе на отпуск, возьми жену в Австралию, так будет мудрее". И я уже был готов поработать на благо ближнего.

- И что же вы должны были рекламировать?

- Как ни смешно, ковры. Я даже придумал, как это снять. Представьте себе шикарную декорацию - зал, где ковер, как каток, и очень красивые полуобнаженные женщины, похожие на одалисок, скользят из одного его конца в другой... Снять ролик мне так и не довелось - я получил телеграмму: голландцы, которые ехали ко мне на переговоры, погибли в автокатастрофе в Германии. Жаль, не доехали...

Я уверен, что реклама - это тоже способ самовыражения. Только нужно знать меру и весь талант на продажу не выставлять. Своих студентов всегда предостерегаю: сделайте два, ну, три ролика, но потом будьте очень осторожны. Отведав легких денег, многие режиссеры уже не могут остановиться. Ведь звонкая монета всегда нужна: дом построить, машину купить, куда-то в путешествие съездить.

- Пан Кшиштоф, признайтесь честно: хорошо иметь деньги!

- Я вам расскажу один занимательный случай. Несколько лет назад в Америке на показ моих фильмов собрались ученые. Там я познакомился с одним математиком-поляком. Оказалось, ему 26 лет, он хотел бы всю жизнь проработать в университете, но понимая, что там никогда не заработает больших денег, подался к Биллу Гейтсу.

В Америке он купил небольшой домик. И вот через три года, собираясь домой, продал его. И что же? С продажи он получил прибыль, равную его зарплате за весь срок пребывания в США. "Зачем я потратил столько времени? - спросил он меня. - Ведь можно было здесь прожить не три, а полтора года!".

Равнозначны ли эти деньги? Для банка - да. А по количеству усилий, затраченных на то, чтобы их получить, - явно нет. Вот я еду в Америку, где за тысячу долларов читаю лекции и радуюсь. А в то же самое время с моего счета исчезло 10 тысяч, потому что на бирже упал курс акций.

Нет, я согласен, деньги - это всегда приятно. Когда ты богат, можешь себе позволить, так сказать, с барского плеча, отказаться от них.

В Польше живет знаменитый композитор Войцех Килар. Это человек с мировым именем, он, например, написал музыку к фильмам "Девятые врата" и "Пианист" Романа Поланского. Ему часто звонят голливудские продюсеры, предлагают работу. Так вот, ему доставляет огромное удовольствие их посылать куда подальше. Если вдруг он услышит в трубке покровительственные нотки, отвечает: "Знаете, меня эта работа не интересует. Мне не нравится ваш голос!". - "Как! Это же миллионный проект! Только представьте, какую сумму вы заработаете!". - "А меня деньги не волнуют!". И это действительно так.

Он достаточно обеспеченный человек, к тому же уже далеко не молодой, и большую часть своих гонораров тратит на благотворительность. В Польше уже анекдоты ходят о том, как он кидает американцев. Например, он отказался писать музыку к "Властелину колец".

"ВСЕ КИНОШНИКИ - ПРОСТЫЕ И МАЛООБРАЗОВАННЫЕ ЛЮДИ"

- А вы помните, как заработали свои первые деньги и на что их потратили?

- Первые деньги я заработал, еще будучи студентом, и сразу же отложил их на черный день. Знаете, мои родители говорили, что дети богатых всегда работают, а бедных - гуляют на каникулах. И это правда. Хотя наша семья была бедной, меня приучали к труду и объясняли, что только так можно понять жизнь.

Первую крупную сумму я заработал в Германии в конце 50-х, находясь в гостях у одного профессора. В свободное время бегал к его соседу ухаживать за садом. При этом страшно боялся, чтобы мой профессор ни о чем не догадался.

- Чему вас научила бедность?

- Ответственности и тому, что необходимо делиться с другими. Сегодня всех больше заботит, как похудеть. А во времена моего детства мы голодали, но для гостя могли выставить на стол последнее. Иногда в результате семья оставалась без ужина.

Родители довольно сурово меня воспитывали - времена были такие. Я удивляюсь безответственности нынешней молодежи. Нужно людей воспитывать так, чтобы они знали, что в ответе за свой выбор: за себя, за работу и семью. "Ах, как я ошибся, когда женился!". А где раньше были твои глаза?

- Вы сейчас преподаете. Чему вы хотели бы научить своих студентов в первую очередь?

- Прежде всего, чтобы они нашли самих себя. В этом смысле мне особенно интересно преподавать в экзотических странах. Так, я провел несколько мастер-классов в Индии, в Бомбее. Проще говоря, учу своих студентов не снимать такое же кино, как я.

- Посещали ли ваши мастер-классы известные сейчас молодые режиссеры?

- Например, знаменитый ныне датчанин Ларс фон Триер. Кстати, мы с ним поругались на занятии: все-таки в Дании совершенно другая ментальность.

А весь прошлый год я читал лекции в Тбилиси. Швейцарское правительство выделило большие деньги на помощь культуре и кинематографу Кавказа. Придумали какие-то свои программы, основа которых, если честно, сильно меня рассмешила. Как они думают? Швейцария - это горная страна, там мирно сосуществуют несколько национальностей и языков. На Кавказе тоже горы, но местные жители убивают друг друга. Вот швейцарцы и рассудили: надо кавказцам показать свой пример. И выделили на это два миллиона долларов.

В Тбилиси приезжали европейские продюсеры, юристы, режиссеры и читали лекции о современном подходе к кинопроизводству. Так вот, после года лекций я понял, что самое сложное - это выбить из головы людей советское мышление.

Многие по старинке продолжают приносить готовые сценарии. Вы даже не представляете себе, какая это глупость! Их сразу же выбрасывают в мусор! Я с фальшивой улыбкой, конечно, обещаю ознакомиться и тут же выбрасываю его в корзину, а потом моя секретарша компьютерным письмом отвечает: "Спасибо за интересное предложение. К сожалению, оно не совпадает с планами нашего производства. Если у вас будут еще интересные идеи, пожалуйста, не забывайте о нас".

Все киношники, как правило, простые малообразованные люди. Поэтому нужно уметь доходчиво в течение пяти минут представить свой проект так, чтобы заинтересовать.

"В ВАТИКАНЕ ВСТРЕЧАЮТСЯ СВЯЩЕННИКИ, КОТОРЫЕ НЕ ПОДОЗРЕВАЮТ, ЧТО КИНО БЫВАЕТ ЦВЕТНЫМ"

- Правда, что вы дружите с Иоанном Павлом II?

- Мне посчастливилось познакомиться с ним, когда он был еще епископом в Кракове. Но, честно говоря, не люблю это афишировать - сейчас личными друзьями Папы называют себя чуть ли не полмиллиона поляков. В 1981 году я снял о нем телефильм. Безусловно, Папа - очень интересная личность. Раньше он выступал в качестве отца, что вызывало конфликты, а сейчас играет роль деда, и это невероятно увлекает, особенно молодых людей. Дед - это третье поколение, такой беспристрастный арбитр. Он нужен молодежи.

- Насколько я знаю, вы состоите в комиссии Ватикана по культуре. В чем заключается ваша работа?

- Разъясняю высшей церковной администрации, что такое постмодернизм.

- А Папу Римского интересует, что такое постмодернизм?

- Может быть, и нет, но ему надо знать, что это такое. Потому что церковь занимается всеми областями жизни. Христианство по-прежнему помогает человеку ориентироваться в мире.

Недавно в Польше мы создали Фонд высокой и популярной культуры (объединили, как говорится, грешное с праведным). Короче говоря, поехали к Понтифику показать, как танцуют брейк-данс. Я сказал Папе, что такого из окон своего дворца он никогда не увидит. А он посвятил этому целую речь: "Творчество, - говорит, - это дар божий, и только оно отличает человека от остальных живых существ".

- Один из премьерных показов вашей последней картины прошел в Ватикане. Как церковь его восприняла?

- Они мало смотрят кино, больше - телевизор. Кстати, там встречаются священники, которые вообще не подозревают, что кино бывает не только черно-белым, но и цветным. Я познакомился с одним таким епископом. Потом мы много шутили по этому поводу. Он, кажется, лет 50 назад был последний раз в кинотеатре.

- Интересно, что думает католик и друг Понтифика по поводу фильма Мела Гибсона "Страсти Христовы"?

- Эта картина - произведение искусства. История Спасителя - древнейшая тема западного искусства. Лично мне этот фильм не нужен, но я знаю, что большинству людей он по-настоящему необходим. Чтобы представить, как все было там, на Голгофе.

- А вы верите в чудеса?

- В юности я много времени провел в монастырях, хотя не собирался становиться монахом. Там у меня было достаточно времени подумать над многими жизненными проблемами. Когда-то я хотел стать врачом, но это так и осталось мечтой. Подобно Богу, врач ежедневно способен творить чудеса. Разве это не чудо, когда после приема таблетки перестает болеть голова? Или когда слепой человек после операции прозревает? Такие возможности медицины увлекают.

- Какое же это чудо, если ему можно найти рациональное объяснение?

- По-моему, большинство чудес может быть объяснено рационально, но субъективно они все равно воспринимаются как диво. Если я встречу на улице женщину, законам физики это не будет противоречить. Чудо в том, что эта встреча может стать судьбоносной и я окажусь связан с этой женщиной на всю оставшуюся жизнь.

- Одна из ваших самых известных картин называется "Жизнь, как смертельная болезнь, передающаяся половым путем". Вы действительно думаете, что жизнь - это болезнь?

- Очень хочется надеяться, что после смерти жизнь продолжается. Но это уже вопрос веры. Не могу сказать, что настолько тверд в своей вере, но все же...

Я бы сказал так: только трус не боится смерти. Кто имеет смелость посмотреть смерти в глаза, тот будет ее бояться. Надо страшиться, но при этом пытаться преодолеть этот страх на более высоком уровне. Найти или надежду, или смысл, или воспринимать смерть героически, как это делают экзистенциалисты. Смерть - это страшная вещь, личная космическая катастрофа. Надо понимать, что это черная дыра и что когда-то в отдаленной перспективе мы все в нее попадем.

- Наверное, в этом смысле очень символично, что ваши мемуары называются "Пора умирать"...

- Это такая шутка: звучит страшно, но на самом деле я имел в виду совершенно другое. Просто закончилась одна глава нашей жизни. А название я взял у святого Павла, который сказал: "Пусть умрет старый человек, чтобы родился новый". Я хотел, чтобы в новом мире мы возродились уже без этого "совка", с которым жили больше 70 лет.

"СЛАВЯНИН" В ПОЛЬШЕ - СКОРЕЕ РУГАТЕЛЬСТВО"

- Где вы так хорошо выучили русский?

- Русский я изучал еще в средней школе, остальное - в процессе общения. Иногда читаю лекции в Москве, у меня много студентов из России, Украины, Белоруссии. С ними поддерживаю постоянные контакты, переписываюсь. За последнее десятилетие где-то человек 500 из этих стран побывали у меня дома.

- Как вы считаете, существует так называемая загадочная славянская душа?

- Я считаю, что у всех славян - поляков, русских, украинцев - есть определенное сходство. Например, их эмоциональность. А вообще-то, "славянин" в Польше - скорее ругательство. Например, когда поляк упился так, что забыл свое имя и адрес, о нем презрительно говорят: "Что поделаешь, славянская душа!". Не любим мы этого слова.

- Кстати, не так давно вы заявили, что будете внимательнее следить за русскими телесериалами. Откуда у вас такая любовь к мыльным операм?

- Просто случайно увидел одну из серий "Идиота". У меня сложилось хорошее впечатление. Но с другой стороны, нельзя ведь бесконечно повторять экранизации одних и тех же произведений Чехова и Достоевского! Я верю, что качественные современные тексты могут быть ничуть не хуже классики. Тем более если речь идет о телевизионных фильмах.

- Интересно, почему во всем мире среди людей с самым разным уровнем образования настолько популярен Достоевский? Не потому ли, что сегодня многие узнают в его неуравновешенных героях самих себя?

- Я думаю, нервные люди и психи были во все времена. Такова уж человеческая природа. А Достоевский это просто заметил и гениально описал. Наверное, поэтому он всегда будет так современен. Но мне лично чуждо в Достоевском то, что у него люди почти не пытаются противостоять судьбе и как-то бороться. Герои Достоевского пассивно относятся к жизни. В этом есть своя мудрость, но лично мне такое поведение кажется противоестественным.

- Кроме сериалов, на телевидении приобретают все большую популярность так называемые реалити-шоу. Создается впечатление, что запретных тем на телевидении уже не осталось. Как вы думаете, к чему это может привести?

- К сожалению, из-за такого рода программ поднимается огромная волна хамства и безвкусицы. Увы, запретить это безобразие невозможно, но есть страны, где эту проблему решают законодательно. Например, во Франции телевизионные станции за демонстрацию таких зрелищ платят огромные штрафы. Получается, что экономически это не настолько выгодно.

А вводить цензуру я все-таки не стал бы: должна быть свобода выбора. Просто нужно иметь самоцензуру: я не смотрю эти программы, не читаю вот такую литературу, при мне нельзя говорить на подобные темы. Собственно, так поступает культурный человек.

Мне кажется, где-то с 70-х годов телевидение произвело очередную революцию в человеческой психике. Придуманная реальность уже неотделима от жизни. Скажем, сюжеты сериалов, какой-нибудь "Скорой помощи" нас волнуют не меньше, чем события в собственной семье. Сериал - это история без конца.

К примеру, если Гамлет умирает в конце эпизода, то его сын будет играть в следующем. В сериалах нет главного и второстепенного. Это мясорубка жизни. После просмотра многосерийного фильма такая каша в голове! С другой стороны, если любые, даже самые резонансные события из реальной жизни, не освещаются телевидением, то как бы вообще не происходят.

"МЫ С ЖЕНОЙ БЫЛИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОППОЗИЦИИ, ПОЭТОМУ СКРЫВАЛИ СВОЙ БРАК"

- А почему вы с женой 10 лет скрывали факт вашего бракосочетания?

- Мы с супругой принимали активное участие в общественной жизни, были в политической оппозиции. И я боялся, что власти найдут способ нас как-то шантажировать. Поэтому, кроме очень узкого круга близких друзей, о нашем бракосочетании никто не знал. Нам довольно легко удавалось скрывать это, ведь я много путешествовал, работал за границей. Но жене, наверное, было сложнее. Знаете, как бывает: злые языки начинают судачить, дескать, раз он скрывает, что ее муж, значит, там что-то неладно.

- Супруга, наверное, первый зритель и критик ваших творений?

- Она моя "скорая помощь". Мы с женой близки по духу. Она художница, пишет картины на религиозные темы, кроме того, занимается общественной деятельностью - недавно участвовала в реставрации костела.

Жене очень не нравится склонность интеллигенции к праздным разговорам. Однажды она не выдержала и сказала: "Либо сделайте что-то конкретное, либо смените тему!". Так возникла идея построить школу. Пришлось попотеть, чтобы добиться выделения земельного участка в Варшаве. Наняли экскаватор, вырыли котлован, заложили фундамент... Уже семь лет эта школа функционирует: 13 классов, более 600 учеников.

- Чем вы занимаетесь в свободное время, если оно у вас, конечно, бывает?

- Бывает, но очень редко. Если удается, полностью отдаюсь лошадям - мы купили несколько скакунов. Это огромная радость, удовольствие. Если мне придется выбирать, скажем, между политикой и лошадьми, предпочту последних. Политика переменчива, а лошадь всегда тебе преданна.

Еще очень люблю принимать гостей. В юности мне очень помогали, особенно в те времена, когда было весьма непросто выехать за границу. В результате у меня накопился определенный долг перед многими людьми. Но, кроме того, мне просто приятно помогать. Иногда это очень трудное и хлопотное занятие: приходилось вытаскивать гостей из больниц, политических передряг и однажды даже из тюрьмы...

К счастью, это было всего лишь недоразумение. Ваши земляки, будучи у меня в гостях в Варшаве, попали в переделку. Дал я им ключи от своей машины, а через некоторое время мне звонят из полиции и говорят: "Пан Занусси, у нас для вас две новости: одна хорошая, а другая плохая...". Я попросил сообщить мне сначала плохую. "Пожалуйста: у вас угнали машину. А хорошая - угонщики уже сидят".

Я понял, что эти "угонщики, которые уже сидят", - мои гости. Оказывается, я дал им документы не на ту машину, и в полиции решили, что ее угнали. Я мчусь в участок с двумя бутылками шампанского: одна - для арестованных, другая - для полицейских. И перед теми, и перед другими пришлось извиняться.

- Говорят, вы собираетесь снимать новый фильм о жизни русских и польских дипломатов в Уругвае. Почему именно там?

- Просто захотелось, чтобы действие картины происходило в абсолютно нейтральной стране, к которой мы не отосимся ни хорошо, ни плохо. Это будет история о нынешних российских дипломатах, но скорее о любви, а не о политике. В картине рассказывается о дипломате, у которого очень сложные отношения со второй женой. К тому же он узнает о тайной жизни своей покойной супруги. Больше рассказывать не стану, а то будет неинтересно смотреть. Скажу только, что в одной из ролей согласился сниматься Никита Михалков.

- Что вы ощущаете, когда в зале идет премьера вашего фильма?

- Я всегда стараюсь присутствовать на премьерных показах. Но это очень плохо отражается на моем сердце. А хотелось бы как-то избежать инфаркта...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter