Депутат Киевсовета Дмитрий ГОРДОН: «Я не успокоюсь, пока все члены организованной преступной группировки, стоявшей за поджогом и попыткой рейдерского захвата кинотеатра «Жовтень», не будут найдены, названы и наказаны»

18 октября, спустя год после поджога, в Киеве открылся один из старейших кинотеатров Украины «Жов­тень». Реконструкция длилась почти год, на восстановление кинотеатра было потрачено 53 миллиона гривен из столичного бюджета, при этом осуждены (и то условно!) лишь исполнители преступления, а заказчики, главной целью которых был захват земельного участка, до сих пор не найдены. Дмитрий Гордон, благодаря усилиям которого удалось отбить рейдерскую атаку на «Жовтень», заявил, что приложит максимум усилий, чтобы организаторы поджога были не только названы, но и наказаны.

«Главное, что есть у любого нормального человека, — говорит Гордон, — это стремление к правде и справедливости: важнее этого, на мой взгляд, ничего нет. То, что вы прочтете ниже, — мое стремление восстановить правду и справедливость. Я приведу голые факты, опишу события предельно четко и лаконично, чтобы любой здравомыслящий человек смог понять и правильно оценить ситуацию вокруг старейшего киевского кинотеатра, а ситуация, по-моему, предельно проста. Это была попытка рейдерского захвата лакомого участка земли в центре Подола, и хотя из бюджета Киева на восстановление исторической достопримечательности столицы были потрачены 53 миллиона гривен, заказчики под­жога до сих пор не понесли наказания».

«В КИЕВЕ ЕСТЬ ДАВНЯЯ «ТРАДИЦИЯ»: ПОДЖЕЧЬ ЗДАНИЕ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ЧАСТИ ГОРОДА, А ПОСЛЕ ПРИЗНАТЬ ЕГО АВАРИЙНЫМ И ПЕРЕДАТЬ ВМЕСТЕ С ЗЕМЕЛЬНЫМ УЧАСТКОМ ЧАСТНЫМ ЗАСТРОЙЩИКАМ»

Итак, в субботу, 29 октября 2014 года, в 21.25 в столичном кинотеатре «Жовтень» в рамках Киевского международного кинофестиваля «Молодость» состоялся показ фильма «Летние ночи», посвященного ЛГБТ-тема­тике. По словам очевидцев, через не­сколько минут после начала сеанса сидевшие спереди неизвестные бросили в задние ряды дымовую шашку и скрылись. Зал заволокло дымом, загорелись не­сколько кресел, стало трудно дышать, зрители покидали помещение через одну открытую узкую дверь (остальные, в том числе и запасные, выходы были закрыты). Под­черкиваю: одну открытую узкую дверь! В кинотеатре не сработала пожарная сигнализация, работники «Жовтня» не знали, где находится кнопка пожарной тревоги, — более того, по словам очевидцев, все огнетушители в здании были в нерабочем со­стоянии, а сотрудники кинотеатра не сделали для спасения «Жовтня» ничего.

Наутро после происшествия пресс-служба Государственной службы Украины по чрезвычайным ситуациям сообщила, что в здании кинотеатра возникло три очага возгорания: зал «Гегемон», куда неизвестные бросили дымовые шашки, крыша и некое место снаружи. Из этой информации напрашивается единственный логический вывод: люди, якобы протестовавшие против показа фильма на ЛГБТ-тематику, бросили шашки для отвлечения внимания.

Я депутат Киевсовета, с детства ходил в «Жовтень», много лет живу на Подоле, а потому, как никто, понимаю: в столице Украины осталось очень мало по-настоящему исторически ценных зданий. Более того, как коренной киевлянин я прекрасно знаю давнюю столичную «традицию»: под­жечь здание в исторической части города, а после признать его аварийным и передать вместе с земельным участком частным застройщикам. Эта схема работала в Киеве немало лет и продолжает работать до сих пор.

Мои догадки конфиденциально подтвердили и источники в силовых структурах: «Жовтень» подожгли специально, чтобы на его месте построить очередной торгово-офисный центр в 11-12 этажей. В этой безликой стекляшке несколько залов собирались отдать под кинотеатр, чтобы успокоить общественность: дескать, «Жов­тень» сгорел, но в новом здании не только магазины и офисы будут, но и кино.

Для киевлян, однако, «Жовтень» не прос­то кинотеатр — он символ эпохи, символ столицы, символ детства и юности.

С 2000 года директором «Жовтня» является Людмила Горделадзе, возглавляющая ООО «Киноман». За два дня до поджога, 27 октября, Киевский апелляционный хозяйственный суд отказал Горделадзе в апелляции и оставил в силе решение от 7 октября о выселении «Киномана» из помещения кинотеатра.

«В ходе проверки, проведенной по обращению Департамента коммунальной собственности КГГА, — говорилось в решении суда, — установлено, что с 2011 года ООО «Киноман» безосновательно пользуется помещениями кинотеатра для осуществления своей предпринимательской деятельности. В частности, установлено, что Киевсовет не принимал решений о предоставлении в аренду «Киноману» этого имущества. Также не существует никаких судебных решений о признании права указанного общества на пользование помещениями кинотеатра».

Деталь очень важная. 7 октября 2014 года хозяйственный суд Киева своим решением обязал «Киноман» вернуть кинотеатр «Жовтень» в распоряжение столичной общины, 27 октября апелляционный суд решение хозяйственного суда подтвердил, а через два дня, 29 октября, кинотеатр сгорел, то есть на момент пожара компания Горделадзе занимала здание «Жовтня» незаконно.

Следующая важная деталь: ООО «Киноман» — общество с ограниченной ответст­венностью, которое, по словам Горделад­зе, представляет весь трудовой коллектив кинотеатра, но по документам трудовой коллектив оформлен как «наемные работники», то есть права голоса не имеет. В отличие от трех учредителей ООО «Киноман», владеющих контрольным пакетом акций, — самой Людмилы Борисовны Горделадзе (внесла в уставной фонд 278 тысяч 783 гривны), ее сына Павла Мерабовича Горделадзе (внес 351 тысячу 902 гривны) и некой Татьяны Александровны Пашкевич, которая внесла в уставной фонд всего... 189 (!) гривен. Таким образом, «Киноман» — это семейный бизнес Людмилы Горделадзе и ее сына Павла.

«НЕУЖЕЛИ ПОДЖОГ ЗДАНИЯ, ГДЕ НАХОДИЛОСЬ НЕСКОЛЬКО СОТ ЧЕЛОВЕК, МОЖНО РАССМАТРИВАТЬ КАК ХУЛИГАНСТВО?»

В ночь с 31 октября на 1 ноября 2014 года киевская милиция задержала двух подозреваемых в поджоге кинотеатра. Ими оказались 20-летний студент киевского вуза и его нигде не работающий 24-летний друг. Задержание не обошлось без стрельбы: милиция преследовала автобус, в котором находились подозреваемые, и вынуждена была сделать предупредительные выстрелы в воздух, чтобы водитель остановился.

---

---

Позже задержанные признались в преступлении, объяснив свой поступок желанием сорвать кинопоказ на ЛГБТ-тематику, а дальше произошло то, что и возмутило общественность: 3 ноября прошлого года Подольский райсуд Киева избрал подозреваемым в поджоге меру пресечения в виде — внимание! — домашнего ареста. Преступники, таким образом, подожгли кинотеатр, за ними со стрельбой гонялись, но суд вместо умышленного уничтожения имущества квалифицировал их действия как хулиганство и посадил под домашний арест. Неужели поджог здания, где находилось несколько сот человек, можно рассматривать как хулиганство? А угроза жизни кинозрителей? А еще два очага возгорания — на крыше и снаружи? Следствие об этом умалчивало.

Тогда я окончательно убедился: поджог «Жовтня» — планомерно рассчитанная спец­операция, конечная цель которой — возведение на месте сгоревшего кинотеат­ра очередного торгового цент­ра, и роли в этом плане были расписаны четко: двух пацанов используют для отвлечения внимания, они, дескать, протестуют против ЛГБТ-фильма и бросают шашки, от которых якобы и возгорается кинотеатр, а в это время некто поджигает «Жовтень» по-настоящему — с крыши и с еще одной точки. Задержанные в итоге получают домашний арест с последующим освобождением от отбывания наказания, а заказчики преступления — здание и земельный участок в центре Подола.

Через полтора часа после поджога в соцсетях появилось сообщение о некой гражданской акции «Врятуй «Жовтень», которая будет проходить под зданием Киевской горадминистрации 31 октября. Возглавили ее Зорян Кись и Сергей Щелкунов, позиционирующие себя как «координаторы акции» и «гражданские активисты». Когда я пришел на эту акцию, первое, что бросилось в глаза, — задействованный серьезный ресурс: печатная продукция, хорошо отработанный дизайн, графика, множество одинаковых футболок, курток, флажков и так далее. Здравый смысл подсказывал: за такой короткий срок (всего сутки после пожара) изготовить подобную атрибутику очень сложно по времени и затратно по деньгам. Значит, кто-то осознанно дирижировал и руководил этой кампанией, вливая туда финансы.

---

---

Какие ожидания были у киевлян, иск­ренне поддержавших акцию «Врятуй «Жов­тень»? Что найдут виновных в поджоге, отремонтируют здание и вернут в него кино, но вместо этого «активисты» под руководством Кися и Щелкунова стали настойчиво требовать от киевских властей заключения договора аренды кинотеатра именно с Горделадзе. Это было по меньшей мере странно: после пожара акцентировать внимание не на восстановлении «Жовтня», а на заключении договора с учредителем «Киномана».

30 октября, на следующий день после по­жара, я написал на своей Facebook-стра­нице: «Пожар в «Жовтне» — новая циничная схема рейдерского захвата лакомого здания, принадлежащего киевлянам. Очень важно не допустить реализации этой схемы до конца. Для этого нужно присвоить зданию кинотеатра статус памятника архитектуры, чтобы отбить охоту у тех, кто положил на него глаз и собирается построить там очередной торгово-развлекательный небоскреб».

По закону для срочного внесения подобной инициативы в Киевсовет необходимо собрать не менее тысячи подписей киевлян. Моей команде удалось меньше чем за неделю собрать 1250 подписей и подготовить проект решения о присвоении «Жовтню» статуса памятника архитектуры местного значения, а территории вокруг кинотеатра — статуса сквера.

Когда мы поставили палатку перед поврежденным кинотеатром для того, чтобы там собирать подписи неравнодушных киевлян, Горделадзе всячески нам препятствовала. Меня это очень удивило: ну как может директор кинотеатра, которая хочет восстановить здание в прежнем виде, мешать сбору подписей для присвоения «Жовтню» статуса памятника архитектуры местного значения, а прилегающей зеленой территории — статуса сквера? Ведь именно этот статус делает невозможным изменение первоначального архитектурного проекта кинотеатра и возведение на его месте торгово-офисного центра, то есть именно статус памятника архитектуры позволяет восстановить здание в первоначальном виде.

«НА ГОЛОСОВАНИИ О ПРИСВОЕНИИ «ЖОВТНЮ» СТАТУСА ПАМЯТНИКА АРХИТЕКТУРЫ ДЕПУТАТЫ НАЧАЛИ СПЕШНО ПОКИДАТЬ ЗАЛ — ПОЛУЧИЛИ УКАЗАНИЯ ОТ РУКОВОДИТЕЛЕЙ ФРАКЦИЙ И СТОЯВШИХ ЗА НИМИ ДЕНЕЖНЫХ МЕШКОВ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ ЗА МОЙ ПРОЕКТ НЕ ГОЛОСОВАТЬ»

С моей стороны был совершенно понятный и естественный человеческий посыл: городская власть должна сделать все, чтобы немедленно восстановить кинотеатр в прежнем виде, и вдруг Горделадзе стала настаивать: дескать, не надо статуса, потом присвоят — сначала реконструкция и точка. «Активисты» Кись и Щелкунов вторили директору «Жовтня», и было ясно как божий день: и за позицией Горделадзе, и за акцией «Врятуй «Жов­тень» стояла чья-то очень влиятельная (а может, и не одна) фигура.

31 октября было объявлено о создании благотворительного фонда для восстановления сгоревшего ки­нотеатра, и первыми, кто пожертвовали туда по 10 тысяч гривен, были мэр Киева Виталий Кличко и я. Мой помощник лично передал Горделадзе эту сумму, она приняла ее, но как только я выступил с инициативой о присвоении «Жовт­ню» статуса памятника архитектуры местного значения, Горделадзе вдруг прислала мне официальное письмо с просьбой не присваивать никаких статусов ни зданию, ни территории вокруг него.

Но почему не присваивать? Что нам всем было нужно? Чтобы «Жов­тень» не украли, чтобы на его месте не появился очередной торгово-офисный монстр, и именно статус памятника архитектуры защитил бы кинотеатр от рейдерских атак. Поняв, что я твердо намерен отстаивать свою позицию, Горделадзе... вернула мне 10 тысяч гривен, то есть на самом деле деньги на восстановление были ей не нужны. Почему? Может, потому, что восстанавливать «Жовтень» она не собиралась? Горделадзе, на мой взгляд, нужно было, чтобы здание перезимовало в полуразрушенном состоянии, а после она заявила бы: так, мол, и так, восстановление невозможно. Специалисты это подтвердили бы и кто-то предложил бы построить на месте «Жовт­ня» торговый центр с парой кинозалов.

Я сделал вывод: Горделадзе, Кись, Щел­кунов и иже с ними — часть рейдерской схемы по отжатию кинотеатра: иного логического объяснения их действиям у меня нет. Абсолютно уверен: все происходившее вокруг «Жовтня» было спецоперацией, организованной преступной бандой, которая была одержима одной целью — заработать, и последовавшие вскоре события мои выводы лишь подтвердили.

12 ноября 2014 года на заседании Ки­евсовета я внес проект решения о присвоении «Жовтню» статуса памятника архитектуры местного значения, а территории вокруг кинотеатра — ста­туса сквера, а спустя не­сколько часов после этого на своей странице в Facebook Горделадзе обвинила меня в попытке рейдерского захвата, в причастности к поджогу, а также в «желании отжать кинотеатр 12 лет назад».

Что ж, испытанный геббельсовский при­ем: обвинить других в том, в чем виноват или замешан сам, но самое главное выяснилось позже. По словам журналистки и общественной активистки Марии Лебедевой, на заседании рабочей группы Горделадзе проговорилась, что у нее есть проект стро­и­тельства перед «Жовтнем» какой-то киноанфилады, более того — проект уже был на рассмотрении в Киевской государственной горадминистрации. «Горделадзе считает, — подчеркнула Лебедева, — что все, кто не за­щищает ее интересы, отжимают у нее кинотеатр».

25 декабря наступил момент истины: в этот день состоялось очередное заседание Киевсовета, на котором должны были рассмотреть мой проект решения о присвоении «Жовтню» статуса памятника архитектуры местного значения, а зеленой территории вокруг кинотеатра — статуса сквера. С самого утра в Киевсовете вдруг появился «активист» Щелкунов и начал раз­давать всем присутствовавшим красиво изданные на мелованной бумаге листовки: дескать, «черные силы хотят украсть «Жов­тень». У меня один вопрос: откуда у безработного Щелкунова средства на дорогую ме­лованную бумагу и цветную полиграфию?

Как только тогдашний секретарь Киевсовета Алексей Резников произнес: «Сейчас будем приступать к рассмотрению законопроекта по «Жовтню», депутаты начали спешно покидать зал. Оказалось, что многие из них получили указания от руководителей своих фракций и стоявших за ними денежных мешков ни в коем случае за мой проект не голосовать. В зале, таким образом, кворума не оказалось, и Резников, который всей душой болел за кинотеатр, перенес рассмотрение проекта на следующее утро.

Наутро из 120 депутатов в зале присутствовали лишь 68, а принимаются подобные решения минимум 61 голосом. Я вышел на трибуну и около часа аргументированно и логически доказывал коллегам по Киевсовету, почему так важен статус памятника архитектуры. Я кричал, убеждал, распинался — это был настоящий бой, в ходе которого выяснилось, кто действительно хотел защитить интересы киевлян и восстановить «Жов­тень», а кто лоббировал интересы финансовых воротил, мечтавших о новом небоскребе в центре Подола.

«У НАС ПРИВЫКЛИ: ЕСЛИ ДЕПУТАТ ЧЕГО-ТО ХОЧЕТ, ЗНАЧИТ, ЗА ЭТИМ ЕГО ЛИЧНЫЕ ШКУРНЫЕ ИНТЕРЕСЫ»

Я понимал, что меня не поддержат: всего 68 депутатов в зале, часть из них то покидает помещение, то возвращается. В левом внутреннем кармане у меня лежало удостоверение депутата Киевсовета, и я решил: если голосование провалят — сложу депутатские полномочия тут же, немедленно, потому что не хочу участвовать в том, что противоречит здравому смыслу, порядочности и общечеловеческим принципам.

Я очень благодарен мэру Киева Виталию Кличко, тогдашним секретарю Киевсовета Алексею Резникову и председателю земельной комиссии Владимиру Прокопиву, а также руководителю коммунального предприятия «Житлоінвестбуд-УКБ» Вячеславу Непопу, которые в решающий и тяжелый момент подставили мне плечо, которые убеждали депутатов: «Да, Гордон отстаивает статус памятника, и личного его бизнес-интереса здесь нет». У нас же все привыкли: если депутат чего-то хочет, значит, за этим его личные шкурные интересы, но как депутат Киевсовета я обнародовал свою декларацию, куда честно внес все свое имущество и доходы. Я состоятельный человек, для меня репутация дороже сомнительных сделок. Я не пришел во власть воровать — я пришел заниматься делом, потому что хочу жить в современном комфортном городе. Посмотрите видео с того заседания: ни одного вразумительного аргумента против моего проекта не прозвучало, зато отчетливо видна заангажированность, алчность, глупость и желание хапнуть денег тех, кто голосовал «против».

Особенно я признателен Вя­чеславу Непопу, который встал и сказал: «Мы отрес­таврируем «Жовтень», голосуйте!». Это был переломный момент. Депутаты, у которых есть совесть, проголосовали «за» — более того, поддержали проект даже те, кому руководители их фракций запретили это делать. Это поступок! Из 68 депутатов «за» про­голосовали 64 — это была победа преж­де всего киевлян, потому что было принято решение присвоить «Жовтню» статус памятника архитектуры местного значения, а территории вокруг — статус сквера, а также поручить «Житлоінвестбуду» вос­становить кинотеатр в его историческом облике на средства, выделенные из бюд­жета Киева.

---

---

Киевсовет выделил на восстановление кинотеатра 53 миллиона гривен, и благодаря мэру Кличко, благодаря Непопу, который два раза в день в течение многих месяцев проводил на объекте планерки, благодаря строителям, которые работали в три смены, «Жовтень» восстановили. 18 октября 2015 года, спустя год после поджога, кинотеатр заработал вновь и стал, на мой взгляд, лучшим муниципальным кинотеатром Украины.

«ОТ ДЫМОВЫХ ШАШЕК НИКОГДА НИЧЕГО НЕ ЗАГОРАЕТСЯ — ОНИ ДЫМЯТ, НО НЕ ПОДЖИГАЮТ»

Ну а теперь вернемся к арестованным по делу о поджоге. Еще в прошлом году я официально обратился к начальнику Главного управления МВД Украины в г. Киеве генерал-майору милиции Александру Терещуку с просьбой разобраться в возможном личном участии Горделадзе в поджоге «Жовтня». Кроме того, я попросил его дать мне возможность встретиться с обвиняемыми. Зачем? Хотел сесть напротив этих ребят и спросить: «Вы действительно пошли на преступление из-за протеста против ЛГБТ-фильма или вас наняли? Вы действительно только бросили в зал дымовые шашки или подожгли здание еще в двух местах?».

Терещук отнесся к моей просьбе с пониманием, перезвонил и сообщил, что один из задержанных наотрез отказался от встречи, а другой готов, но только в присутствии адвоката. Мы встретились, парень сказал, что воевал в зоне АТО, что не любит геев и лесбиянок, что сознательно вместе с другом пришел протестовать против фильма на ЛГБТ-тематику. Я его спросил: «А как подожгли зал?». — «Бросили дымовые шашки», после чего адвокат добавил: «Но от дымовых шашек никогда ничего не загорается — они дымят, но не под­жигают. Задержанные кинотеатр не поджигали — он уже горел», то есть парней использовали вслепую.

Недавно директор Киевского международного кинофестиваля «Молодость», очень уважаемый и авторитетный человек, совесть украинского кино Андрей Халпахчи заметил то, на что я раньше внимания не обратил. Как, задался вопросом он, Горделадзе узнала о причине поджога «Жовтня» раньше милиции? Как потушенная на первом этаже дымовая шашка привела к пожару на крыше, если к чердаку имеет доступ только дирекция кинотеатра?

Халпахчи пишет: «Выпады против нас демонстрируют моральный облик самой госпожи Горделадзе. Мне не хочется вступать с ней в переговоры — базарные прения не совсем в стиле нашего фестиваля. Может, ей лучше кинотеатр открывать на Привозе? Думаю, она неправильно выбрала себе профессию. Она чудесно могла бы писать женские романы, или детективы, или порнографические истории — наверное, в таком эпистолярном жанре ей было бы неплохо себя реализовать».

Мне казалось, я неплохо разбираюсь в людях, и когда впервые пообщался с Горделадзе, создалось впечатление, что она приличная интеллигентная еврейская женщина. Увы, я ошибся: Горделадзе оказалась типичной черноротой бандершей —культура там даже не ночевала.

Этим материалом я официально обращаюсь в Генпрокуратуру и в МВД, чтобы получить ответ на главный в событиях с «Жовтнем» вопрос, а именно: город выделил 53 миллиона гривен — денег налогоплательщиков — на восстановление варварски сожженного кинотеатра, а кто виноват в поджоге? Только те, кто якобы его сожгли и получили условные сроки, или заказчики преступления тоже? У нас ведь люди за мешок украденной картошки в тюрьму попадают, а тут ничего? Также я направил депутатское обращение к киевскому городскому голове с предложением, чтобы Киевсовет обратился в суд с требованием материальной компенсации от заказчиков и исполнителей преступления.

Итак, никто, кроме исполнителей, не наказан, виноватых нет. Почему следствие не ищет заказчиков? Как киевлянин, гражданин, депутат, я хочу поименно знать членов организованной преступной группировки, стоявшей за попыткой рейдерского захвата «Жовтня». Уверяю, что не успокоюсь, пока все, кто стоял за поджогом кинотеатра и замыливал глаза общественности, не будут найдены, названы и наказаны. Для меня это вопрос принципиальный!

P. S. Что на самом деле происходило 26 декабря прошлого года в стенах Киевсовета, вы сможете увидеть на YouTube, где размещена видеотрансляция заседания под названием «Гордон спасает «Жов­тень». Бой с депутатами Киевсовета».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter