Режиссер Виталий МЕЛЬНИКОВ: "Алексею Петренко я сделал обрезание в самый последний момент"

Кинорежиссер, сценарист, ученик Юткевича и Ромма. После окончания ВГИКа долгое время работал на Ленинградской студии научно-популярных фильмов. Затем перешел на "Ленфильм". Известная многим поколениям советских детей короткометражка "Бобик в гостях у Барбоса" стала пробой сил режиссера в игровом кино. А уже следующая картина - "Начальник Чукотки" принесла Виталию Вячеславовичу известность. С тех пор - уже более 40 лет! - его фильмы "Семь невест ефрейтора Збруева", "Ксения, любимая жена Федора", "Здравствуй и прощай", "Старший сын", "Женитьба", "Выйти замуж за капитана", "Уникум", "Царская охота" неизменно пользуются успехом у зрителей. А историческая картина Мельникова "Бедный, бедный Павел" с Янковским и Сухоруковым вообще одна из самых заметных работ в современном российском кино.

"У ТЕБЯ ЧТО, И ЧК, И БАНДИТЫ ОДНИМ МИРОМ МАЗАНЫ?"

- Виталий Вячеславович, когда вы беретесь за новый сценарий, что вас "цепляет" в нем в первую очередь?

- Я уже снял два десятка картин, и каждый раз все начиналось по-разному. Например, фильм "Начальник Чукотки" мне заказали к 50-летию советской власти.

- Кинематографическому начальству, наверное, даже в кошмарном сне не могло присниться, как вы выполните этот заказ...

- Ну, если посмотреть внимательно, то в картине налицо все нужные, так сказать, "ингредиенты". Комиссар там есть? Есть! Революция? Тоже! Ну вот! Правда, потом я получил за излишнюю иронию к святым вещам.

Особенно начальству не понравился выбор Кононова в качестве главного героя. Потому что комиссар сильно смахивал на Иванушку-дурачка. Я даже готов был взять на эту роль другого артиста - Семена Морозова (он потом у меня в "Семи невестах ефрейтора Збруева" сыграл). Так бы я с "Начальником Чукотки" и не выкарабкался, если бы вдруг горячим сторонником Кононова не стал Юрий Герман, известный писатель, отец режиссера Алексея Германа.

- Вы специально решили показать комиссара дурачком?

- Нет. Просто я видел его достаточно наивным человеком, который воспринимает расхожие истины буквально. А если к жизни относиться настолько серьезно, это выглядит, по меньшей мере, смешно.

- А как все-таки "Начальник Чукотки" прошел "госприемку"?

- Дело в том, что у чиновников мозги устроены каким-то странным образом. Они даже не заметили сцену, из-за которой, как я думал, меня прогонят из режиссеров. Понравилось все: дурачок-комиссар, подход к теме, ироническое отношение к святым вещам, что, казалось бы, вообще дело непозволительное. Но небольшой эпизод вдруг забраковали.

В финале картины была смешная сцена, когда начальник Чукотки уже без денег - их изъяла ЧК - идет по вечернему Петербургу и его останавливает бандит: "Жизнь или кошелек!". И герой Кононова выворачивает пустые карманы. После просмотра в Москве мне позвонил сам министр культуры: "Ты с ума сошел! Ты же сдал деньги в ЧК! У тебя что, и ЧК, и бандиты одним миром мазаны?!". Представляете, какой ход мысли? Сцену, естественно, вырезали. А бандита играл Алексей Петренко.

И вот премьера. Зал забит. Петренко тогда был начинающим артистом. Понятно, что он раззвонил по всему Питеру, что наконец-то снялся в кино. В результате на премьеру пришел Театр Ленсовета чуть ли не в полном составе посмотреть на него. И вот уже заканчивается картина, и всем становится ясно, что никакого Петренко в ней нет. Я сделал обрезание в самый последний момент и поэтому не успел сообщить ему неприятную новость.

- И Петренко на вас с тех пор точит зуб?

- Нет. Я загладил свою вину, сняв его через некоторое время в картине "Женитьба" в одной из главных ролей. И теперь я уже был уверен, что его не вырежут.

- Не одно поколение детей выросло на вашей короткометражке "Бобик в гостях у Барбоса". Говорят, животных снимать в кино очень тяжело. Как вы отважились на этот фильм? Тем более что это был ваш режиссерский дебют.

- А как я мог отказаться? Пришлось соглашаться на то, что дают. Кино ведь плановое хозяйство. Нужно было снимать детскую картину. Кому предложить? Разумеется, начинающему режиссеру: пусть покажет, чему его научили в институте.

Причем там история была такая. Сначала собирались сделать мультипликационный фильм. Потом какой-то умник подсчитал, что так будет дорого. Зачем рисовать? Давайте снимем живых собак! Так государству обойдется дешевле. А Мельников заодно продемонстрирует, как умеет работать с "артистами".

- Интересно, а на худсовете кандидатуры собак так же обсуждали, как актеров-людей?

- Конечно. Ой, псы были замечательные! По сценарию нужно было найти двух собак - дворнягу и такого, более изысканного пса. Вообще, все было, как в обычной картине: пробы, репетиции, съемки. Как сейчас помню, на киностудии рядышком висели эскизы декораций - "Замок Гамлета" и "Конура Барбоса".

"ПРО СУХОРУКОВА ГОВОРИЛИ, ЧТО ОН СКЛОЧНЫЙ И ВЗДОРНЫЙ"

- Как себя вели собачки на съемочной площадке?

- У нас была замечательная дрессировщица, которая, кстати, работала еще в картине "Ко мне, Мухтар!". Она говорила собаке: "Сядь", и та послушно садилась.

- В одном американском фильме о поросенке за главного героя снималось чуть ли не 30 свиней. Сколько на самом деле было Бобиков и Барбосов?

- Собак было только две. Их одобрил худсовет, и они честно отрабатывали свои деньги. Увы, пес, который играл Барбоса, плохо кончил.

- Боже! Неужели его после премьеры отвезли на живодерню?

- Ну, на самом деле в житейском смысле ему повезло. А вот в творческом плане... "Барбоса" "усыновила" главный редактор "Ленфильма". Через некоторое время собака совершенно обнаглела, разжирела, поглупела. В итоге перестала сниматься и ушла в неизвестность, как и многие зазнавшиеся актеры-дебютанты. А вторая... Она и так была бездарна, так что c ее дальнейшей актерской карьерой все было ясно.

- Последняя ваша картина - "Бедный, бедный Павел", о судьбе российского императора - уже отметилась на многих кинофестивалях. Но вы же не собираетесь почивать на лаврах? Уже есть задумки новых картин?

- Честно говоря, после такой картины, как "Бедный, бедный Павел", нужно ложиться в палату интенсивной терапии. Картина очень сложная. На подготовку к ней ушло в общей сложности четыре года. Сначала я читал мемуары, рылся в архивах, общался с консультантами. Еще полтора-два года ушло на литературную переработку всего материала. Это не считая чисто кинематографического производства.

- Как вы думаете, может ли столь давняя история заинтересовать современного зрителя?

- Как ни странно, зритель картину принял хорошо. На кинофестивалях, кроме профессионального жюри, которое раздает премии и звания, присуждают еще и приз "зрительских симпатий". Фуфло, казалось бы, а мне было приятно!

- Ваш фильм получил уже несколько премий, а вот исполнитель роли Павла Виктор Сухоруков оказался обойденным...

- Признаться, его это очень разочаровало. Но для меня фестивали и премии не имеют большого значения. К ним нужно относиться спокойно. Вот на фестивале "Золотой орел" возникла, на мой взгляд, довольно неприятная ситуация: я считаю, некорректно включать телевизионный сериал в номинацию рядом с художественными полнометражными картинами.

- Вы имеете в виду "Идиота" Бортко?

- Именно. Актеры в кино и на телевидении живут абсолютно по разным законам. Я совершенно не умаляю достоинств Евгения Миронова, исполнителя главной роли в "Идиоте", но судить по тем же законам киноработу артиста нельзя.

- А как вы решились пригласить на главную роль Виктора Сухорукова, примелькавшегося в образах крупных, средних и мелких бандитов?

- Я действительно очень рисковал, решив сделать из него императора. К тому же про Сухорукова говорили, будто он на съемках склочный, вздорный. На самом деле Витя - большой работяга, выкладывался перед камерой абсолютно. Мне с трудом удавалось его неуемную энергию уложить в образ.

- Фильмы на историческую тематику очень дорогие: костюмы, декорации. Где брать деньги на всю эту красоту?

- Я всегда снимал на государственные средства. Даже в разгар перестроек, экономических депрессий и прочих дефолтов. К счастью, выкладывать из собственного кармана не пришлось. Наверное, с точки зрения чиновников, полезно рассказывать народу о его истории. Чтобы знали о своих корнях и извлекали уроки.

- В таком случае чиновники диктовали свои условия?

- Большего давления, чем частных спонсоров, я не испытывал никогда! Оно более грубое и элементарное, чем чиновничье. Причем выражается всегда в одном: урезании бюджета.

"ДАЛЬ БЫЛ У НАЧАЛЬСТВА КАК КОСТЬ В ГОРЛЕ, И КАРТИНА ВОСЕМЬ ЛЕТ ПРОЛЕЖАЛА НА ПОЛКЕ"

- Во время работы над фильмом об императоре Павле вы сделали для себя какое-нибудь открытие?

- История Павла - сплошные белые пятна. После его гибели государство официально запретило доступ ко всем архивным материалам на много лет. Даже Льву Толстому, который очень интересовался этой темой и собирался ознакомиться с материалами, связанными с гибелью Павла, государь отказал. Архивы рассекретили только в 1905 году, после первой революции. Вот тогда, кстати, Мережковский и написал свою пьесу о Павле - до этого же ни у кого не было возможности опираться на сколько-нибудь реальные факты. Более того, после убийства Павла появилась масса лжемемуаров: участники заговора всячески старались себя обелить и очернить императора, чтобы оправдать убийство.

Но мы не собирались из своего фильма делать пособие по истории. Это картина прежде всего о людях. Честно говоря, я пожалел и Павла как человека, и его убийцу фон Палена. Они были детьми своего времени: жили с собственными представлениями о плохом и хорошем, о чести и подлости, о пользе государству. И каждому казалось, что он прав.

Основная идея картины - страшно, когда такой человек вдруг приходит к власти. Я не пытался реабилитировать Павла. Лишь попробовал по-человечески понять, что это была за фигура - человек, который имел несчастье стать российским императором. Он, кстати, был прекрасным семьянином, отцом восьмерых детей, по-своему благородным.

- Вы сейчас отдыхаете или все-таки работаете?

- Отдыхаю, потом снова работаю. Режиссер - это ведь не профессия, а образ жизни. Я даже время отсчитываю от картины до картины. Например, моя дочь родилась, когда я снимал "Мама вышла замуж". Вот так - все важные события в моей жизни, как флажками, отмечены картинами.

- Вам можно позавидовать: за 40 лет в кино ни одного перерыва, фильм за фильмом. В советское время никаких конфликтов с цензурой...

- Знаете, была у меня невинная картина - "Мама вышла замуж". Для начала ее обругала пресса. Мельников, мол, искажает образ рабочего человека, герои говорят о мелочах: выйти замуж - не выйти, получить квартиру - не получить. А в стране вот-вот будет коммунизм! Короче, картину не запретили, но тираж урезали до минимума. И только через несколько лет благодаря телевидению ее показали. То же самое было с "Отпуском в сентябре" по пьесе Вампилова, где играл Олег Даль. Картина восемь лет пролежала на полке. Мало того что главный герой - человек, имеющий обо всем собственное мнение, так еще его играет артист, который у начальства как кость в горле! Даль в то время уже был очень популярен. Правда, одно другому не мешает: можно быть звездой и сильно раздражать чиновников.

- Каким чудом вам разрешили снимать его?

- А я поступил, как хитрый еврей. К картине одновременно имели отношение Гостелерадио и Госкино. Вот я по этим чиновничьим лабиринтам и лавировал.

- Один режиссер, картины которого подолгу отлеживались на полке, утверждал, будто там из них уходила энергетика... И после их "реабилитации" это уже было совсем другое кино...

- Я так не думаю. Конечно, если бы "Отпуск в сентябре" появился на экранах вовремя, его зрительское восприятие было бы свежее. Но картина все равно жива. И это уже хорошо.

- Зачастую новые картины кинорежиссеров, очень популярных при советской власти, не пользуются успехом у современного зрителя. Как, по-вашему, с чем это связано? Мэтры иссякли?

- Может, и иссякли. Это очень сложная тема, требующая детального рассмотрения. У нас был худо-бедно сложившийся кинематограф. И мы очень тосковали, бунтовали оттого, что он такой закосневший. Очень хотелось, чтобы наше кино было нестандартным, уходило от канонов, взрывало мертвечину.

А потом действительно все взорвалось и превратилось в руины. Мы должны отдавать себе отчет, что масштабы разрушений гигантские. Но после краха, катастрофы всегда начинается обновление. Так, кстати, происходит не впервые.

Вспомните, что было в годы нэпа? Тоже подражали американским боевикам, комедиям положений, авантюрным лентам. Но постепенно на революционных дрожжах взошел советский кинематограф, поразивший мир.

Потом все стало канонизироваться. Канцеляризироваться. Приспосабливаться. Партия предписывала кинематографистам создавать фильмы не о реальной жизни, а о том, какой она должна быть. Такое успокоительное, знаете ли, кино.

Сегодня новая ситуация и, соответственно, иные картины. Причем многие из них сделаны на частные деньги, добытые кинематографистами совершенно неведомым способом. Приведу пример.

В прошлом году у нас было общее собрание питерского Союза кинематографистов. Я решил выяснить, что снимается у нас на "Ленфильме" в рамках самой студии и с ее помощью. Оказалось, 25 фильмов в год. Больше, чем при советской власти! Я считаю, это своеобразная плодородная почва, на которой что-то потихоньку проклевывается. Я верю - или мне просто хочется верить, - что мы понемногу выходим на какое-то новое качество.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter