Ивану Миколайчуку режиссер Бортко как-то сказал: "Я пригласил тебя на главную роль, потому что ты создал яркий образ национального мудака"

Не хочется говорить банальные слова: "Он был гениален, но до конца не оценен. Он был непредсказуем, резок, но при этом предан, искренен, трогателен и раним". Актер и режиссер Иван Миколайчук был одним из лучших, ну а Бог, так уж повелось, забирает таких к себе первыми. Сегодня о Миколайчуке рассказывают его друзья. К сожалению, большая часть тех, с кем он был близок, покоятся сейчас рядом с самим Иваном Васильевичем на Байковом кладбище.

CЦЕНАРИСТ ЛЕОНИД ЧЕРЕВАТЕНКО: "ПАРАДЖАНОВ УВИДЕЛ ИВАНА, И ВОПРОС О ГЛАВНОМ ГЕРОЕ БЫЛ РЕШЕН"

- Владимир Бортко снимал свою первую картину "Канал" на киностудии имени Довженко. Воспитывался он в семье классика советской драматургии Александра Евдокимовича Корнейчука, соответственно, хлопотать за него перед руководством взялся Сергей Аполлинарьевич Герасимов. Этим, кстати, сам Бортко на каждом углу хвастался.

Однажды ночью отправились мы отдохнуть на берег Каховского моря. Как положено, взяли с собой девочек, ящик шампанского. Бортко изрядно набрался и давай язвить, всех подначивать, провоцировать. Ни с того ни с сего прицепился к Миколайчуку: "А знаешь, почему я именно тебя пригласил на главную роль?". - "Ну, наверное, потому, что я неплохой артист". - "Да о чем ты говоришь! Я пригласил тебя на главную роль лишь потому, что ты создал самый яркий образ национального мудака!". Надо было знать взрывной и необузданный темперамент Ивана - он схватил бутылку шампанского и замахнулся на обидчика. Хорошо, мы с Иваном Гаврилюком успели схватить его с двух сторон за руки, удержать. Иначе не увидел бы свет ни "Собачьего сердца", ни "Мастера и Маргариты".

В "Канале" Иван, безусловно, доснялся, но до последнего дня устраивал Бортко "вырванные годы".

В "Тени забытых предков" изначально Ивана никто не приглашал. Параджанов утвердил на главную роль Геннадия Юхтина. Виктор Илларионович Ивченко, руководитель актерского курса, на котором учился Иван, чуть ли не за руку привел Миколайчука к Параджанову и попросил попробовать. Режиссер увидел Ивана, и вопрос о выборе главного героя был решен.

Но для самого Миколайчука фильм оказался тягостным испытанием. Он не раз повторял: "Все говорят, дескать, я сыграл самого себя... А на самом деле в кадр входил, как в клетку с дикими зверями. Совершил бы хоть один ложный жест, сказал ложную реплику, бросил ложный взгляд, меня бы тут же на куски разорвали".

Как-то повезли мы фильм "Тени забытых предков" на премьерный показ в Донбасс. Только в зале погас свет и пошли первые кадры, начался смех, улюлюканье, дурацкие комментарии. Иван сидел в зале, в лицо его тогда мало кто знал. Вздруг слышит позади себя следующий разговор: "Что за фильм такой дурной? О дикарях он, что ли, о тех, которые в XVIII веке остались?". После окончания сеанса Миколайчук поднялся на сцену: "Во время показа я услышал разговор. Оказывается, наша картина о дикарях. Так вот что я вам скажу: не о дикарях она - о людях, сумевших сохранить в душах своих чувство прекрасного. То самое чувство, которое у большинства собравшихся в этом зале отсутствует напрочь". Слышали бы вы, какие Миколайчук сорвал аплодисменты! Он никогда не боялся в открытую защищать то, с чем пришел в этот мир.

На съемках "Вавилона" нужно было выбрать место для кладбища, где Фабиан рыл могилу. Присмотрели ничем не примечательный пригорочек. "Мотор!" - пошла съемка. Иван копает землю, вдруг натыкается на что-то твердое. Пригляделся и обмер - это была... крышка настоящего дубового гроба. Представляете, куда их Бог привел? На заброшенное кладбище.

Конечно, Иван был в шоке, но ему хватило выдержки довести эпизод до конца. Он отдавал себе отчет: работает камера, расходуется пленка. Оператор Юрий Гармаш не выдержал, залез с камерой в могилу, ногами встал на гроб. Его трясло от ужаса, и все-таки из той ямы Юра снял знаменитый танец в огне, когда люди начинают кружиться вокруг могил. Вот откуда жуткая энергетика в этих кадрах!

НАРОДНЫЙ АРТИСТ УКРАИНЫ ФЕДОР СТРИГУН: "МИКОЛАЙЧУК ДОХОДЧИВО ОБЪЯСНИЛ ЭСТОНЦУ, ЧТО В УКРАИНЕ ДО СИХ ПОР ХОДЯТ ПО УЛИЦЕ С ШАШКАМИ ДА ПИСТОЛЕТАМИ"

- С Иваном нигде и никогда не бывало скучно - ни в дороге, ни в работе, ни дома. Помню, на съемках в Ленинграде, не переодеваясь, прямо в казачьих костюмах, с саблями да пистолетами зашли мы пообедать в кафе. Директор заведения, эстонец, не знал, что поблизости снимается кино. "Вы из Украины, казаки?" - спрашивает. Киваем. "И что, - недоумевает директор, - в Украине до сих пор в таких одеждах ходят?". Миколайчук без тени улыбки: "А как же? Только так и ходят. Все осталось, как при Гоголе". - "И милиция разрешает носить с собой сабли и пистолеты?". Иван на голубом глазу: "Естественно. Ни один украинец не позволит себе выйти из дома без пистолета и уж тем более без сабли".

При этом он был ответственный, серьезный артист. Когда мы снимались в "Пропавшей грамоте", приходил на площадку первым, хотя от места, где мы жили, до нее километров восемь бежать, не меньше. Представьте ситуацию: пора начинать съемку, а костюмы еще не прибыли. Иван предложил: "Давайте в своих играть. Так будет и лучше, и смешнее".

Как у любого одаренного человека, у Миколайчука были непростые отношения с чиновниками от искусства

Его юмор был тонкий и одновременно задумчивый. Как-то написал он сценарий "Небылицы про Ивана", где оторвался на всю катушку. Иван был мастак на выдумки, но юмор свой оставил где-то на обочине, а не на главной магистрали жизни. Порой я смотрю фильмы с его участием и понимаю: время их еще больше очистило, дало новую огранку. Сегодня они воспринимаются намного сильнее, нежели раньше.

АКТЕР ЯРОСЛАВ ГАВРИЛЮК: "ИВАН ПРИКРЫЛ ШЛЯПОЙ СВОЕ ЛИЦО И МОРДОЧКУ КОЗЛЕНКА И РАСПЛАКАЛСЯ"

- Иван Васильевич навсегда останется для меня учителем, эталоном интеллигентности и настоящего мужчины. А когда он протянул мне сценарий фильма "Вавилон- ХХ" и предложил самому выбрать роль, я почувствовал себя счастливейшим человеком на земле.

Для съемок "Вавилона" мы приобрели молоденького козлика, который по пятам ходил за героем Миколайчука - философом Фабианом. В фильме есть кадр, когда Боря Брондуков, опираясь на забор, стоит на табуретке без штанов, но в камзоле. Внизу сидит Миколайчук, и о его ноги трется этот козлик. Брондуков говорит: "Послухайте, ви такий великий фiлософ, нащо вам ця скотиняка? Продайте її менi. Я вам за неї рубля дам, бо два, певна рiч, забагато". А герой Миколайчука отвечает: "Та нi. Я друзiв не продаю".

И что вы думаете - во время "торга" умное животное подошло к Ване и... начало копытцем гладить его по руке. А дальше - вторым копытцем, рожками, буквально вжалось в Ивана. Мы даже дыхание затаили, чтобы не растрогаться и сцену не сбить. Можете себе представить - животное поняло, что его по-настоящему хотят продать! И вдруг Иван Васильевич наклонил к козленку голову, прикрыл шляпой лицо и его мордочку. У него задрожали плечи. Иван расплакался. Потом сказал: "Пусть этот кадр войдет в картину".

Был еще один потрясающий эпизод. С земли на крышу дома, затем на дерево должна взлететь огромная стая воробьев. Заграничные режиссеры для этой цели используют искусственный ветер. У нас же до начала съемки, естественно, никто никуда лететь не собирался. И надо же такому случиться - как только Иван скомандовал "Мотор!", птицы, словно по заказу, эффектно взмыли в небо. Миколайчук задумался: "Если этот дубль будет запорот, по новой мы их летать уже точно никогда не заставим". И вновь: "Мотор!" - и стая вновь, как по заказу, взлетела. Ну как такое объяснить?

Мне кажется, от Ивана исходила невероятная магическая сила. Возможно, появилась она от огромного желания снять именно это кино, а еще потому, что группа была замечательная. Мы недоумевали: "Иван Васильевич, как у вас это получается?". Объяснение было простое: "Ну что ж, друзья, Вавилон есть Вавилон...".

Иван отличался искренней, непоказной щедростью. Мог по уши сидеть в долгах, но в ресторане, магазине, на базаре не позволял друзьям достать кошелек и расплатиться.

Помню, отмечали мы в Гидропарке, в ресторане "Млин", его день рождения. Гостей собралось человек 100. Все уже выпили, закусили, и тут трио "Золотые ключи" запело народные песни. Потом к Маричке Миколайчук, Нине Матвиенко и Вале Ковальской подключились гости. Звучало это потрясающе. Я вышел на балкон, глянул вниз и остолбенел: и на Венецианском мостике, и на аллейке, ведущей к ресторану, стояли люди и слушали, затаив дыхание, многие плакали. Я тронул Ивана за плечо: "Посмотри". Он глянул, через минуту вышел из "Млина", и... пригласил всех к столу.

РЕДАКТОР КИНОСТУДИИ ИМЕНИ ДОВЖЕНКО ЕКАТЕРИНА ШАНДЫБИНА: "ВАНЯ БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫМ В КЛАССЕ, КТО НЕ ПОКАЗАЛ БОГУ ДУЛЮ"

- Сегодня говорят, что Иван был весельчаком, рубахой-парнем. Брехня все это. И то, что Миколайчук считался несчастным, вечно хмурым и озабоченным художником, тоже брехня. Просто он никогда и никого не впускал в свой внутренний мир. Это был настоящий мужик с сильным характером, при этом невероятно сентиментальный, добрый, обожающий детей.

Когда у меня родилась дочь, Иван поздравил нас одним из первых. И со словами: "Пусть дите носит. Хоть чем-то хорошим вспомнит" подарил ей знак зодиака - Козерога на цепочке. Когда ей исполнился годик, приволок куклу. Игрушка оказалась раза в два больше малышки. Она до сих пор у меня дома стоит. Так вот, кукла эта почему-то была обряжена в русский сарафан. С хохотом спрашиваю: "Иван, а почему сарафан-то?". Он в ответ: "Звиняйте, сестро, вiночкiв не було".

Иван часто вспоминал свое детство. Буковина, послевоенное время, в школу ходил очень далеко. Население все поголовно верущее, а в краях активно насаждается Советская власть. Один учитель - ярый атеист, прежде чем начать урок, требовал: "Ну-ка быстро все показали Богу дулю". Иван был единственный из класса, кто этого не делал. Учитель дал ему по шее: "Почему дулю не показал?". Маленький Иванко не растерялся: "Вы же сами говорите, что Бога нет. Так кому же ее показывать?".

Иван Миколайчук с женой Маричкой и Иван Гаврилюк с супругой Мирославой в Карпатах

Несмотря на то что Миколайчука нельзя было назвать постоянно улыбающимся человеком, смеяться он умел искренне, до изнеможения, до слез - как ребенок. И это при том, что у него был философский склад ума, благодаря которому был снят "Вавилон-ХХ". Никогда не забуду, как долго он искал исполнителя на роль козла Фабиана. Все сокрушался: "Усi козли дурнi, а менi ж розумний треба".

А еще у Ивана напрочь отсутствовало представление о том, который сейчас час. Один в один, как у Светлова: "Дружба - понятие круглосутосочное". Частенько далеко за полночь звонок в дверь. Открываю - на пороге Иван: "Сестра, не спишь? Пустишь?". Ну как его не пустить? И вновь начинались кухонные посиделки. Именно на моей кухне он зачитывался Лесей Украинкой, которую очень любил, открывал для себя Маркеса.

Помню, были мы на даче у Тани Кульчицкой. Вдруг жена Ивана Маричка запела. А голос у нее глубокий, завораживающий... Все сразу затихли, а у Ивана лицо такое просветленное стало... Он мне потом тихонько шепнул: "Знаешь, если бы не Маричка, никогда не стал бы тем, кем стал". При этом, чего скрывать, он считался ценителем женской красоты. Но Маричка всегда была на пьедестале. Кстати, хоть он и не был переборчивым, ел блюда, приготовленные только ее руками, а в гостях угощался сыром, колбасой, консервами - словом, магазинными продуктами.

Последний раз я видела его в больнице, уже тяжелобольным. Улыбнулся: "Ну що, сестра, ремонтуй кухню. Вона ж у тебе неправильна. Ось незабаром вийду я з лiкарнi, прийду у гостi. Думки у мене свiтлi, а кухня сяяти не буде. Запам’ятай: чистi думки мають бути тiльки у чистому мiсцi".

ВДОВА ИВАНА МИКОЛАЙЧУКА МАРИЧКА: "ИВАН НЕ ТОТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ МОЖЕТ ИСЧЕЗНУТЬ ИЗ ПАМЯТИ БЕССЛЕДНО"

- Думаю, если бы Иван был жив, поехал бы отмечать свое 65-летие к себе на Буковину, на могилу к родителям, поговорил с ними. Ни я, ни Иван на свои дни рождения специально людей не звали. В нашей семье было заведено так: кто помнит, тот и придет.

Друзей своих Иван любил безгранично. Готов был отдавать им все до последней сорочки. Он не был резким и категоричным, но если в дом приходили люди, которые, не зная его, пытались навязать свое мнение и волю, не стесняясь, указывал на дверь. При этом уважал споры по делу. Он яростно доказывал свою правоту и очень радовался, если побеждал.

У Ивана были крайне сложные отношения с чиновниками от искусства. Муж понимал, что у него много нерастраченных сил, желания, умения работать, а ему почву из-под ног постоянно и специально выбивают. Ну разве можно было творческому человеку 10 (!) лет не давать ничего делать? Сколько бы за эти годы он мог снять интересных картин!

Из-за чиновничьей непробиваемости Иван часто пребывал в состоянии депрессии. Слава Богу, один не оставался - рядом всегда были семья, друзья. Несколько лет у нас жила его племянница Олеся. Однажды, увидев Ивана в подавленном состоянии, девочка сказала: "Дiду (так она его называла), а ти можеш написати для мене казочку?". Он буквально просветлел: "Казочку? Я обов’язково напишу її для тебе". Сама того не понимая, малышка растормошила "дiда", дала новые силы, стимул. Так появился сценарий "Небылицы про Ивана". Писал на одном дыхании, с наслаждением. Напишет эпизодик и тут же к нам выбегает: "А теперь послушайте". Он всегда так работал - зачитывал небольшие кусочки для того, чтобы увидеть реакцию, прочувствовать, как они воспринимаются со стороны.

Мне кажется, из памяти Иван никогда никуда не уйдет. Это не тот человек, который может исчезнуть бесследно.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter