Узнав, что врачи запрещают ей петь, Майя Кристалинская сказала: «Лучше убейте меня сразу — без сцены я буду умирать медленно, день за днем»

Непростую судьбу будущей певице родители выбрали, пожалуй, сразу же после ее рождения, дав малышке имя Маечка. Так звали ее сестричку, умершую в возрасте двух лет от порока сердца. Говорят, это плохая примета, и в данном случае она сработала. Когда девочке было чуть больше девяти лет, мама преподала ей жизненный урок, который Майя запомнила на всю жизнь. Во время одного из налетов фашистской авиации на Москву она не повела дочь, как обычно, в бомбоубежище. «От судьбы, — сказала — не уйдешь. Если суждено попасть под бомбу, ничего не поможет». С тех пор Майя никогда не бегала от судьбы и все ее удары принимала не ропща. Только эстрада позволяла ей прочувствовать и пережить то, чего она была лишена в жизни. Трудно поверить, что хиты «Аист» и «Топ-топ, топает малыш» пела женщина, лишенная радости материнства. Что исполнительница пахмутовских песен «Нежность» и «Ненаглядный мой» на стихи Риммы Казаковой сама обрела настоящую, взаимную любовь только в зрелые годы, практически в конце своей жизни. И уж совсем невозможно себе представить, что эта ясноглазая, элегантная, с глубоким грудным голосом женщина всю жизнь боролась с неизлечимой болезнью. О звезде эстрады 60-х годов рассказывает ее лучшая подруга Валентина Ивановна Котелкина.

«ПОСЛЕ СЕРИИ ОБЛУЧЕНИЙ ОНА УЖЕ НЕ МОГЛА НОСИТЬ ОТКРЫТЫЕ ПЛАТЬЯ»

- Валентина Ивановна, как долго вы были знакомы с Майей Кристалинской?

- Да почти всю ее жизнь. Маечкин отец Владимир Григорьевич работал в Центральном доме детей железнодорожников, а я занималась у него в кружке. Именно там в 1941 году впервые и увидела худенькую девчушку с огромными, в пол-лица глазами. Потом мы с ней учились в одном классе и как в четвертом классе подружились, так на всю жизнь.

В то время у Майи было удивительное увлечение - она обожала читать газеты. Я не могла понять, что подружка в них находит. «Но это же так интересно - узнавать, что в мире происходит», - говорила она, мечтательно глядя на меня.

Вместе мы окончили школу, вместе поступили в Московский авиационный институт (МАИ) и его окончили. Даже распределили нас в один и тот же город - Новосибирск, на одно и то же предприятие. Правда, пробыли мы там недолго - дней пять.

- Что так?

- Выяснилось, что две молодые специалистки там никому не нужны, и мы уехали, в связи с чем в Москве у нас было потом много неприятностей. Мы же по существовавшему тогда закону должны были три года по распределению отработать. И нам потом пришлось долго ходить в министерство - просить, объяснять, договариваться. К счастью, над нами все-таки сжалились - не зря говорят, что мир не без добрых людей. А ведь поначалу на нас даже подали в суд. Но нам попался хороший и добрый прокурор - молодой симпатичный мужчина. Он понял, что перед ним не преступницы, а две перепуганные девчонки, потому что немного поговорил с нами и отпустил: «Идите, девочки, никакого хода мы этому делу давать не будем».

Опять-таки вместе мы устроились в Конструкторское бюро Яковлева. Майя через три года ушла на эстраду, а я задержалась там до самой пенсии.

«Майя всегда пела: и в школе, и в институте, и в конструкторском бюро»

- На эстраду Кристалинская попала из самодеятельности?

- Она всегда пела, сколько я ее помню: и в школе, и в институте, и в конструкторском бюро. За обеденный перерыв успевала перепеть весь репертуар Лолиты Торрес - была тогда такая популярная аргентинская актриса и певица, по всей стране шла ее картина «Возраст любви». К нам тогда приходили сотрудники из всех отделов - садились и слушали, как Майя поет. А как-то мы поехали к моей тете в деревню, так там каждый вечер пели дуэтом, в два голоса.

Деревня была маленькая, поэтому, когда люди по хозяйству все дела переделывали и в дома заходили, тишина стояла такая, что даже собаки не лаяли. И если мы не выходили вечером на крылечко, утром мою тетю, которая работала дояркой, на ферме обязательно спрашивали: «Что-то твои девчата вчера не пели?».

В МАИ Майя была активной участницей нашего факультетского хора, потом перешла в молодежный хор Центрального дома работников искусств. Там ее и услышал Олег Лундстрем: у него из оркестра как раз ушла певица, и он искал новую солистку. Легендарный российский джазмен пригласил ее на гастроли со своим коллективом. Майя взяла отпуск на заводе и уехала, а вернувшись, уволилась.

Одно время у нее не было постоянной работы: она то выступала в ресторане, то пела в каком-то небольшом джазе - ждала, когда ей предложат действительно хорошее место. И дождалась - ее позвал к себе Эдди Рознер. Кстати, именно он, узнав, что Маечка больна, первым начал ее лечить. Эдди Игнатьевич повез ее к знаменитому профессору Виноградову, там ей сделали облучение.

«После того как Кристалинскую официально обвинили в «пропаганде грусти», Маечка очень переживала, но концертов у нее меньше не стало»

- Чем болела Майя Владимировна?

- У нее был лимфогранулематоз - серьезное заболевание лимфатических узлов, а проще говоря, рак. Майя заболела, когда ей было 28 лет. Все начиналось, как обычная ангина, - распухли гланды, поднялась температура. Помню, как-то я к ней пришла, а она лежит вся красная с температурой 39. «Хочу, - говорит - чтобы ты послушала две пластинки с песней «Мы с тобой - два берега у одной реки» из кинофильма «Жажда». На одной пою я, а на другой - Гелена Великанова. Скажи мне, только честно, чье исполнение тебе больше нравится». Конечно, моя подруга пела лучше, но я сидела и плакала: так мне жалко было смотреть на нее, больную.

Потом у Майи на шее стали появляться небольшие шарики - это и была опухоль, с которой бедняжка прожила 25 лет. Причем она не просто жила, а выступала, часто ездила на гастроли, несмотря на боль, стояла на сцене и улыбалась. Врачи запрещали ей петь - говорили, что, напрягая связки, она ухудшает свое состояние. Но Майя, услышав об этом, сказала: «Лучше убейте меня сразу, без сцены я буду умирать медленно, день за днем». Я часто бывала на ее концертах и, глядя на нее, такую красивую и веселую, думала: «Неужели она так тяжело больна?! Да не может быть!». Но ведь было.

- Неужели болезнь была совершенно незаметна?

- Практически. Правда, после серии облучений Майя уже не могла носить открытые платья - у нее на шее осталась ожоговая сеточка. Чтобы ее скрыть, моя подруга надевала платья с глухим воротом и повязывала на шею платочки. Она любила кружевные воротнички и шарфики, которые очень ей шли. Ну а поскольку у нее на сцене не было никаких ужимок и прыжков, вынужденный стиль одежды совпадал со стилем ее исполнения, выдержанным в том же ключе, что у Шульженко и Бернеса. Они пели сердцем, сейчас уже никто так не поет.

«КОГДА НА ТЕЛЕВИДЕНИЕ ПРИШЕЛ ЛАПИН, НЕ ЛЮБИВШИЙ ЛЮДЕЙ С «ПЯТОЙ ГРАФОЙ», МАЙЮ ПЕРЕСТАЛИ ПРИГЛАШАТЬ НА СЪЕМКИ»

- Как случилось, что любимица публики вдруг стала персоной нон грата на телевидении?

- Вообще-то, у Майи не было особых проблем с чиновниками от культуры. Фурцева относилась к ней хорошо, даже как-то попросила написать статью о народной музыке. Но когда на телевидение пришел Лапин, как известно, не любивший людей с пресловутой «пятой графой», ее действительно перестали приглашать на съемки программ. Официально Кристалинскую обвинили в «пропаганде грусти», но все понимали, что дело в национальности. Тогда пострадала не только Майя, но и Вадим Мулерман, Лариса Мондрус, другие исполнители...

Маечка очень переживала, но концертов у нее меньше не стало - она по-прежнему много ездила по стране. Если же возникала пауза, писала статьи об искусстве для газет и журналов. Последние годы жизни она посвятила авторизованному переводу на русский язык биографической книги Марлен Дитрих.

«С последним мужем — известным архитектором Эдуардом Барклаем Майя была очень счастлива»

- Певица была знакома со знаменитой актрисой?

- Лично - нет, но они переписывались. Майя попросила у Дитрих разрешения перевести ее книгу с немецкого на русский (она неплохо владела этим языком), но та ответила, что лично ей больше нравится английский вариант. Пришлось Майе пригласить помощницу, которая помогала ей делать подстрочник. Она мечтала, когда выйдет книга, подарить по экземпляру всем своим друзьям и знакомым. Но когда это случилось, Майи уже не было в живых.

- О чем-то в своей жизни певица сожалела?

- Пожалуй, только о том, что у нее не было детей. Когда у меня родился второй ребенок, сын, Майя была на гастролях. По возвращении она сразу же приехала, чтобы меня поздравить, - привезла коробку конфет, я поставила чайник. Тут же ходила и требовала к себе внимания пятилетняя дочь. Сын заплакал, надо было его перепеленать, и я - а жили мы очень скромно, в маленькой квартирке! - положила младенца на тот же стол, где мы пили чай. Майю эта деталь поразила до глубины души. «Как ты так можешь?! - воскликнула она. Потом добавила: - А вот мне этого не дано» - и тихо, безнадежно заплакала.

Всю свою нерастраченную материнскую любовь и нежность она выплеснула на племянницу, дочь своей сестры Анны, ничего для той не жалела. Майя была отзывчивым человеком, многим помогала. Например, врач воинской части, в которой служил мой сын, зная, что он из Москвы, попросил достать ему дефицитное лекарство. Но, как оказалось, даже в столице в свободной продаже его не было. Сами понимаете, что значит для матери просьба армейского начальства сына! Я позвонила Майе, она ответила: «Приезжай!». Мы вместе пошли в ближайшую аптеку, где ей совершенно спокойно продали то, что для других было дефицитом.

- Почему у нее долго не складывалась личная жизнь?

- Трудно сказать... Ее первым мужем был ныне известный писатель Аркадий Арканов.

- По слухам, он познакомился с Кристалинской на спор?

- Маечка мне никогда об этом не говорила, хотя в интервью Арканова доводилось читать об этом. Единственное, что я знаю точно, - Майя его очень любила. Когда они познакомились, оба еще не были знамениты. Аркаша только что окончил медицинский институт, и его по какой-то причине не хотели оставлять в Москве. Майя много тогда побегала по кабинетам разных начальников, чтобы выбить ему распределение в столицу. В результате Аркадия оставили, но прожили они вместе чуть больше года.

Наверное, Арканов не любил ее так сильно, как она. Мне он никогда не был по душе, но это мое субъективное мнение. После разрыва с ним Маечка долгое время была одна, пока не познакомилась с известным в то время журналистом.

Она искренне полюбила, ему же, похоже, просто льстило, что знаменитая певица потеряла из-за него голову. К тому же он любил выпить, а пьянство еще никого до хорошего не довело. Это был тяжелый период Маечкиной жизни, до нее постоянно доходили слухи, что любимый мужчина в очередной раз где-то напился и с кем-то подрался. Какое-то время она терпела, пыталась бороться с его пристрастием к алкоголю, но потом не выдержала.

«ТРЕТИЙ МУЖ ФАКТИЧЕСКИ ПРОДЛИЛ ЕЙ ЖИЗНЬ»

- Правда, что последнего мужа Кристалинской нагадала цыганка, сказавшая: «В конце жизни ты будешь счастлива, но недолго»?

- Думаю, это сказки. Но с последним мужем, известным архитектором Эдуардом Барклаем, Майя действительно была очень счастлива. Прожили они не так уж и мало - лет восемь, наверное. Как он красиво за ней ухаживал! После каждого концерта дарил огромный букет красных роз, а ведь эти цветы говорят о пылкой любви. То ли чтобы отвадить его, то ли чтобы проверить его чувства, Майя сразу же рассказала ему, что тяжело больна, но Барклая это не остановило.

Третий муж не просто много значил для Майи, а фактически продлил ей жизнь. Эдик следил, чтобы она вовремя принимала лекарства, чтобы отдыхала, чтобы у нее было полноценное питание. Кстати, Эдик прекрасно готовил - не хуже, чем в ресторане.

Майя Кристалинская, композиторы Оскар Фельцман и Ян Френкель в жюри телеконкурса «Алло, мы ищем таланты». Январь 1969 года

Умер он внезапно. Они с Маечкой собирались в отпуск, паковали чемоданы, как вдруг ему стало плохо. Вызвали «скорую», но помочь ему уже ничем не смогли - сердце. Майя очень быстро ушла следом. Барклая похоронили 19 июня, а ровно через год в этот же день не стало и ее.

- Если не ошибаюсь, какая-то дама-врач обещала ее вылечить. Она оказалась шарлатанкой?

- Думаю, просто не рассчитала свои силы. При неофициальной встрече эта врач предложила Майе операцию по какой-то новейшей методике. Все отговаривали мою подругу, но она была готова на все. Увы, после операции Майе резко стало хуже: у нее отнялась рука, постоянно немела половина тела, начались проблемы с речью - нельзя было разобрать, что она говорит.

- Кто был с ней рядом в последние дни?

- Я старалась, насколько это было возможно при работе и семье, почаще приходить к ней. Помню, в один из моих приходов она захотела, чтобы я послушала кассету с ее песнями. Поставила ее в магнитофон, а включить сил не хватает - рука ее не слушается. А я не знала, как это сделать: мне тогда такая техника была в диковинку. В конце концов она все-таки его включила, а там - все ее песни. Майя поет, а я опять плачу.

До последнего дня за ней ухаживала домработница Тоня, которая появилась в доме еще при Барклае. Она очень любила Маечку и на редкость терпеливо к ней относилась, а с больным человеком это бывает очень непросто. Говорила Майя плохо. Бывало, требовательным голосом что-то просит, а что именно - невозможно разобрать. А Тоня спокойно спрашивала: «Майя Владимировна, что вам - телефон? Сейчас дам». Она и готовила, и убирала, в общем, была для Маечки добрым ангелом.

Ну а потом Майю положили в больницу, из которой моя подруга уже не вышла. Когда она мне оттуда последний раз позвонила, я говорю: «Маечка, в выходные обязательно к тебе приеду». А она ответила: «Не надо, ты даже не представляешь себе, как мне больно сейчас всех вас видеть». А через какое-то время мне позвонила ее мама и сказала, что Майи больше нет. Ей было всего 53 года...

Похоронили Майю на Донском кладбище, сейчас на ее могиле памятник из розового мрамора, а рядом - большая красивая фотография в рамке. И всегда - живые цветы. В прошлую субботу мы с одной из ее давних поклонниц, Анной Николаевной, ездили туда и видели, как перед нами две пожилые женщины оставили на могиле гвоздики.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter