Народная артистка России Тамара СЕМИНА: «Как сейчас замуж выходят? Им даже ширинка не нужна — только кошелек. Худая вобла всеми силами окручивает олигарха, потом спешит от него родить... Родила, получила по морде (их же бьют, как сволочей), ее с ребенком выгнали, и вот тут-то она начинает суетиться, деньги отсуживать»

Тамару Семину зритель мог видеть на экране гораздо чаще, если бы не одно обстоятельство, изменившее ее и артистическую, и женскую судьбу: долгих 16 лет она ухаживала за тяжелобольным мужем — актером Владимиром Прокофьевым. И лишь семь лет назад, когда его не стало, Тамара Петровна снова начала принимать предложения режиссеров. Судьба Семиной схожа с судьбами ее героинь, русских женщин, которые тоже живут по совести и любви. По-другому не умеют. Полвека назад на Тамару Семину, в ту пору студентку ГИТИСа, сыгравшую главную роль в экранизации романа Льва Толстого «Воскресение», обрушилась сумасшедшая популярность. «Смотри, смотри, Катюша Маслова идет!» — шептались вслед ей прохожие. За притягательным, чувственным экранным образом угадывалась личность и самой актрисы — ее самобытность, душевная глубина. В нее влюблялись самые видные и знаменитые актеры нашего кино, партнеры по фильмам — Баталов, Жженов, Матвеев... Но, нарушая устои кинотусовки, она неизменно оставалась собой. Поклонники разводили руками: «Нет, ничего с ней не клеится...». За актера Владимира Прокофьева Тамара Семина вышла замуж еще второкурсницей. Студенческий, и уж тем более актерский, брак мог бы распасться, как это зачастую и бывает, если бы не ее убеждения и провинциальное воспитание. В Москву поступать «на артистку» юная Тамара приехала со своими принципами, нравственными законами и кодексом чести. Из этого багажа в отличие от иных коллег она не растеряла ничего.

«МУЖ 16 ЛЕТ НЕ ВЫХОДИЛ ИЗ ДОМА, И Я ВСЕ ВРЕМЯ БЫЛА РЯДОМ - ОН НИКОГО ДРУГОГО НЕ ХОТЕЛ ВИДЕТЬ СИДЕЛКОЙ»

- Тамара Петровна, долгие годы быть сиделкой при близком тяжелобольном человеке - это, конечно, испытание. Как с ним справиться актрисе, когда артистическая жизнь сплошь состоит из съемок и разъездов, когда нужно быть в тонусе, «сохранять» лицо, без долгих раздумий соглашаться на предложения режиссеров? Где взять на это время, душевные и физические силы?

«Очень обидно, что наше поколение некому сменить. Одни и те же лица из картины в картину путешествуют — инфантильные они какие-то, никакой индивидуальности» Фото «РИА Новости»

- А я отказывалась от всего. Во мне было 49 кг, я разучилась есть, спать: дышит Володя - не дышит? Меня уговаривали: «Пока он в госпитале, приезжай в Болгарию на неделю, отдохни. Чтобы ухаживать за больным, надо самой быть здоровой». Но я никаких предложений не принимала. Каждую секундочку старалась украсить его жизнь: мобильный телефон, домашний кинотеатр - все у него было. Сама не знаю, как мне это удавалось.

- Правда ли, что поклонники поддерживали вас в те трудные годы?

- Если вы о поклонниках-зрителях, то правда. Одна женщина из США присылала лекарства и даже целую тетрадку с комплексом упражнений для Володи, а для меня - какие-то курточки, украшения. Мы с ней и знакомы-то не были, она знала меня только по экрану. До сих пор дружим.

- Голосом вашего мужа Владимира Прокофьева в советское время говорили почти все зарубежные киноактеры. Его называли королем дубляжа. Обладая не только завораживающим голосом, но и фактурной внешностью, Владимир чаще оставался за кадром. Как относился он к вашей узнаваемости и популярности?

- О, это была жуткая ревность, на которую Володя в итоге наступил, и все. Я делала все возможное, чтобы притащить его на экран, но он не хотел.

Фото «РИА Новости»

- Наверное, просто интересных ролей не предлагали...

- Вот-вот. А как же проще всего развеять тоску-печаль? Кто-то пьет и живет до 100 лет. А другой организм требует алкоголя, да еще и без опохмела не может. В тот день, когда все случилось, Володя возвращался с озвучания, сел в машину, приехал домой, поспал два часа. Сели смотреть телевизор, он с дивана упал - и все. Муж 16 лет не выходил из дома, и я все время была рядом. Сложность была в том, что он никого другого не хотел видеть сиделкой, даже друзей. При нем я порхала, как бабочка, а из парадного выходила и выдыхала: «Ух!». Шесть лет назад Володи не стало, я только начинаю приходить в себя.

- Вас невозможно застать дома. Мне полгода пришлось общаться с вашим автоответчиком. Это способ уйти от нежелательного общения или вы действительно настолько заняты, наверстывая упущенное поневоле?

- У меня за последнее время семь картин было - то съемки, то озвучание. Работы очень интересные, разные по жанру. В фильме «Охотники за бриллиантами» я сыграла Зою Федорову. В картине «Любовь не проходит» (не знаю, останется название таким или другое придумают) у меня очень необычный, смешной характер. Вы знаете, я так устала от съемок, что подарила одной актрисе роль в 60-серийном фильме.

- Царский подарок, ничего не скажешь. Особенно в наше время, когда иные актрисы десятилетиями ждут предложений. Стало быть, вы иногда отказываете режиссерам?

«Я не разменивалась — ни в быту, ни в любви, ни в отношениях»

- Отказываю, и даже часто - если мне неинтересно. Я столько лет отдала кинематографу, что уже имею такое право. Вот и фильму «Воскресение» исполнилось полвека, а мою Катюшу Маслову вспоминают до сих пор. А тогда, в 1961-м, после выхода фильма на экраны, я все время ловила на себе взгляды прохожих. Спускаюсь в метро и слышу: «Ой, как вы похожи!». - «Да? И на кого же?». - «На актрису, что играла Катюшу Маслову». - «А как же картина называется?». - «Воскресение». - «Обязательно посмотрю».

«ДЕНЕГ, ЧТО ПЛАТИЛИ ЗА СЪЕМКИ В «ВОСКРЕСЕНИИ», МНЕ ДАЖЕ НА ЕДУ НЕ ХВАТАЛО»

- На роль Катюши Масловой пробовались известные советские актрисы - Зинаида Кириенко, уже сыгравшая Наталью в «Тихом Доне», Татьяна Самойлова, ставшая мировой кинозвездой после фильма «Летят журавли»... Как Михаил Швейцер решился утвердить на драматическую роль студентку четвертого курса?

- Ну, у меня к тому времени тоже были киноработы - «Два Федора», «Все начинается с дороги». Роль Катюши Масловой стала моей дипломной работой. Вера Марецкая (она возглавляла экзаменационную комиссию) говорила, что если б было можно, поставила бы мне оценку восемь с половиной. Но это было потом. А поначалу Швейцер посмотрел на меня и сказал, что не будет снимать. У меня слезы, - вы бы видели - как у клоуна. «Как вам не стыдно, - говорю, - вы же меня пригласили. Да пошли вы с этими пробами!». Выбежала, уперлась в стенку головой, вся трясусь от рыданий. Ну, потом Швейцер вызвал меня и говорит: «Утвердили тебя, детка. Только что ж мы с тобой делать-то будем? На кого ты похожа?». Вот я и стала быстренько поправляться.

За актера Владимира Прокофьева Тамара Семина вышла замуж еще второкурсницей ГИТИСа. «Шесть лет назад Володи не стало, я только начинаю приходить в себя»

- Зрители наверняка и подумать не могли, что за роль, которая была признана лучшей на XV Международном кинофестивале в Локарно, актриса даже гонорар не получила...

- Какой там гонорар! У актеров зарплата была 8-го и 23-го. Того, что платили, мне даже на еду не хватало. Меня подкармливали всем общежитием. Кто картошку пересолил, кто пережарил, у кого что прокисло - все тащили в мою комнатенку: Сема - ешь, Сема - поправляйся. И Сема ела все подряд, хорошо, что я с лица поправляюсь, щеки из-за спины видать. О каких деньгах вы говорите? Я за границу с фильмом ехала, и в пошивочном цехе «Мосфильма», где меня очень любили, шили мне туалеты в кредит. «Заплатишь, - говорили, - когда деньги будут». Я возвращала, а они: «Томочка, ну что ты, это был тебе подарок».

- Катюша Маслова в свои 30 лет была уже взрослой, многое пережившей женщиной. Актриса Тамара Семина по сравнению с ней совсем девчонка - житейского опыта никакого. Как же вам удалось сыграть так, что даже великая Джульетта Мазина позавидовала?

- Моя работа еще и самому Феллини понравилась. Он подарил мне пластинку-гигант с музыкой к своему кинофильму «Сладкая жизнь» - так ее потом у меня вся Москва переписывала. А Джульетта Мазина призналась, что мечтала о Катюше Масловой, но после моей роли поняла: лучше уже не сыграет. Многие, кстати, удивлялись, как это молоденькая девочка, которая жизни совсем не знает, раскрыла такую глубокую женскую душу. Мы с Джульеттой Мазиной, кстати, подружились на международном кинофестивале, потом еще и в Москве встречались.

С Василием Шукшиным в картине Марлена Хуциева «Два Федора», 1958 год

- Для съемок в «Воскресении» вам ведь не только на усиленное питание пришлось перейти, но и закурить. Как вы отважились при вашем-то воспитании?

- Я режиссера обманула, сказала, что умею курить. Как же я боялась этой папиросы! В сцене, когда Катюша, вернувшись с суда, прикуривает от лампы, взяла папиросу двумя пальцами, а их будто судорогой свело! Швейцер спрашивал: «Что у тебя с рукой? Пальцы, что ли, не гнутся?». А я придумывала, будто ракурс подбираю: как лучше - так или эдак?

- Потом втянулись?

- Так начались же поездки за границу, а там... Там такие коричневые сигареты с золотыми мундштуками. Меня на всех приемах чуть ли не на руках носили - как же мне сигаретку-то не закурить? Но со временем бросила.

Кстати, всюду, где я бывала, мне предлагали сниматься, но рядом всегда был человек...

- ...в сером?

Катюша Маслова, «Воскресение», 1960-1961 годы. «Моя работа самому Феллини понравилась»

- По разным странам я бродил, и мой... (стучит по столу) со мною. Мы как-то были в Аргентине с Изольдой Извицкой, и одному такому, в сером, она прямо сказала: «Я знаю, что ты стукач, но если ты, сволочь такая, хоть что-нибудь в Госкино скажешь, я с тобой расправлюсь!». А я не очень обращала внимание на них, плевала на запреты. В Италии одна выходила из гостиницы, покупала фрукты. Как-то случилось, что нас по ошибке без обеда оставили. Я пошла, накупила фруктов, красного вина... Звоню в номер Николаю Константиновичу Черкасову: «Вы не отдыхаете? Можно к вам зайти?». К нему же и Лешу Баталова позвала, и Нинель Мышкову. Всех собрала и говорю: «Сейчас будем обедать». Они просто ликовали. Леша Баталов все восхищался: «Самая маленькая из нас - и всех спасла!».

«БУЛАТ ОКУДЖАВА ПРЕПОДАВАЛ НАМ РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ И ВЫГОВОРЫ ОТ ГОРОНО ПОЛУЧАЛ ЗА ТО, ЧТО УРОКИ ВЕЛ НЕ ПО ПРОГРАММЕ»

- Чтобы стать артисткой, нужно смелость иметь немалую - быть всегда на виду. Откуда дерзость такая у девочки из провинциальной Калуги?

- Это гены. Мой дед по маме, Василий Филиппович Колечкин, - артист от природы, весельчак и балагур. Прошел все войны, у него три «Георгия», красавец невероятный.

Один из первых советских сериалов «Вечный зов» (1973-1983 годы), где Семина сыграла Анфису, снимался в Башкирии. «По отношению к моей героине жители разделились — одни кричали: «Ох и молодец Анфиска!», другие готовы были ее пристрелить за то, что к Федору бегала»

Выкрал он свою Марью Ивановну, когда ей было 15 лет, и прожил с ней долгую счастливую жизнь. Куда бы ни переезжали, всюду за ними подружка Марьи Ивановны, которая в деда была влюблена, и замуж ни разу не выходила. А когда исполнилось 40 дней со дня бабушкиной смерти, дед мой пришел на кладбище, лег на ее могилку: «Марья Ивановна, прости, не могу быть один. Пусть Настя идет ко мне - она всю жизнь меня ждала». Отец мой на войне погиб, и дед называл меня дочкой. Мы приехали к нему из Курской области на Брянщину, там же я и в школу пошла. Помню свою первую учительницу, Настасью Филипповну. Старенькая, седенькая, волосы от уха до уха гребешком подобраны.

- А потом ведь школьным вашим учителем был Булат Окуджава... Вы тогда понимали, что он - человек особенный?

- Окуджава преподавал нам русскую литературу в калужской школе рабочей молодежи. Я там не только училась, но и работала библиотекарем. А библиотека находилась прямо в учительской, так что вся моя жизнь в старших классах на глазах учителей прошла. Булат Шалвович все спрашивал: «Что ж ты такая простоволосая?». У меня волосы длинные были, до лопаток. Я хоть и стеснялась, но все равно так ходила. Да... А что касается Окуджавы, так он все время выговоры получал от гороно за то, что уроки вел не по программе. Мне все учителя говорили, что я должна поступать только в педагогический. И мама, конечно же, так считала - ведь в Калуге был пединститут. И меня приняли без экзаменов, потому что я уже работала тогда.

- Но синица в руках - это, наверное, не с вашим характером...

- Да, я все ходила вокруг калужского театра, мечтала, грезила. А потом подружка прибежала: «Томка, какой пединститут! Тебе в театральный надо! Забирай документы, поезжай в Москву». Мне сказали, что документы забрать, конечно, могу, а вот назад меня не примут. И я под этим страхом заняла у соседки 100 рублей, написала маме записку: «Не ищи, в милицию не звони, я уехала в Москву».

Тамара Семина, Алексей Баталов и Лариса Голубкина в Италии, 1963 год

Где театральный этот, понятия не имею. Дождь льет, я заскакиваю в первый попавшийся троллейбус и засыпаю, потому что в поезде всю ночь учила отрывок из «Молодой гвардии», басни, стихотворения. На конечной остановке меня разбудил водитель: «Давай выходи!». Я ему: «Дяденька, миленький, вот приехала в институт поступать, а куда идти - не знаю». Он пригрозил милицию вызвать и все равно выгнал меня. Пристроилась я под грибочком в каком-то дворе - мокрая-премокрая, волосы растрепаны, лохматая, платье штапельно-вискозное, солнцеклеш.

Ночь пересидела, пошла искать свой институт. За угол завернула, вижу - табличка: «Всесоюзный институт кинематографии». Я решила, что никакой театральный мне уже не нужен. Вошла и испугалась - девочки такие красивые!.. Когда узнала, что меня приняли, поверить не могла и все надоедала приемной комиссии: «Посмотрите мою фамилию! Я ведь не прошла, я не могла пройти...».

- Мама смирилась с тем, что вместо дочки-учительницы будет у нее теперь дочка-актриса?

- Смирилась, как же... Сказала, чтобы ноги моей в доме не было, что я опозорила семью. Признала меня только тогда, когда после первого курса я появилась на всесоюзном экране в фильме «Два Федора». Видели бы вы, как встречали меня в Калуге - как космонавта! А мама, невзирая на мои возражения, открыла даже мой музей, и я отсылала ей письма от зрителей чемоданами.

С матерью Тамарой Васильевной и отчимом Петром Васильевичем Семиным. Отец актрисы Петр Федорович Бохонов погиб на фронте

- Там и пластинка Феллини, наверняка, хранилась?

- Нет, ее я подарила приятельнице. У нее на даче есть такой ретроуголок с моими подарками. Там же хранится и «гигант» Вадима Козина, с которым я в Магадане познакомилась... Его в Москву не раз приглашали, а он не понимал, зачем эти «идиоты» на материк уезжают, если сразу же умирают после возвращения? Это факт: действительно умирали люди, перебираясь из тех мест. Он меня угощал: «Пей, паразитка, кофе, пей! Ишь ты, кофе захотела». Смешной такой дядька. Я все подначивала его, чтоб сыграл, а он: «Лучше пластинку поставлю». Я ему доказывала, что пластинку я и в Москве могу послушать. Пианино, что стояло посреди его однокомнатной квартирки, вконец расстроено было. Козина в Магадане обожали. Он носился по городу, как вихрь.

«В 90-Х МНЕ ВСЯ СИБИРЬ ПОСЫЛКИ СЛАЛА - ВОБЛУ, КЕДРОВЫЕ ОРЕШКИ. ПИСАЛИ: «ТАМ, В МОСКВЕ, У ВАС ГОЛОДНО...»

- Кто сегодня поверит, что можно стать кинозвездой за столь короткий срок без высокого покровительства?

- Какое покровительство?! Откуда?

- А почему нет? Молодая, красивая, талантливая...

- Я ничего была, это правда. А вот мужчин обижала сильно. Моими партнерами были Вадим Спиридонов, Баталов, Жженов, Матвеев... Все влюблялись в меня. Один актер как-то поделился с другим: «Ничего у меня с Томкой не клеится» - и услышал в ответ: «А ты и не пытайся, она - пацанка, с ней лучше дружить».

- Возможно, если б вы не были так строги с высокопоставленными поклонниками, имели бы звание не народной артистки РСФСР, а повыше...

- Зато зрители меня и моих героинь за своих принимали. Разные люди мне говорили: «Кажется, что знакомы с вами 100 лет. Вы такая родная!». Как-то иду по рынку и слышу: две старушки шепчутся: «Наша высокая актриса». Это самое главное звание для меня - к другим я всегда относилась, как к значкам ГТО.

Вызвали меня однажды по поводу звания народной артистки СССР. Сидят чиновники, задницы эти, и заявляют: «Поскольку Советского Союза больше не будет, вручаем вам орден Трудового Красного Знамени». Важно, как зритель тебя ценит, а от государства все равно ни копейки, ни хренашеньки.

- А правда, что советская актриса, удостоенная даже в Японии титула «народное достояние», жила в общежитии?

- Я вам сейчас расскажу, где жила актриса. Как-то в театре мне говорят: «Бернес заходил, спрашивал, как его любимица поживает - Томочка Семина?». В общем, узнал Марк Наумович, что я снимаю комнату, и был страшно удивлен. А я уже в «Воскресении» снялась, полмира объездила. Через какое-то время Бернес позвонил и сказал, чтобы я готовилась к новоселью. «Только учти, - говорит, - я на диете, так что приготовь мне то-то и то-то...». А вскоре его не стало, и чиновники о просьбе Бернеса забыли «нечаянно» и выделили мне не отдельную квартиру, а комнату в коммуналке.

- Один из первых советских телесериалов «Вечный зов», в котором вы сыграли Анфису, снимался в башкирской деревне. Местные жители, наверное, воспринимали вас, актеров, как марсиан?

- Нас в селе полностью отождествляли с нашими персонажами. Когда Ефим Копелян выходил из Дворца культуры в своем красном парике, все в стороны разбегались - боялись его ужасно. По отношению к моей героине жители разделились - одни кричали: «Ох и молодец, Анфиска!», другие готовы были из своего ружья ее пристрелить - за то, что к Федору бегает. Не понимали, почему «Кирьян, дурак, ей морду набить не может»! Кричали Андрею Мартынову (он Кирьяна играл): «Ты что ж, не мужик, что ли?!». А когда снимали сцену, в которой Кирьян с войны возвращается, массовка рыдала. Четыре дня работали над этой сценой, и я не ела, не пила все это время. Кстати, где бы меня потом фронтовики ни встречали, слез сдержать не могли: «Откуда же ты, девчонка, знаешь, как встречали эшелоны с войны? Ты-то дождалась, а бабы ведь от горя спивались...».

- О райдерах советские артисты тогда и не слышали, но сельсовет-то уж постарался скрасить для вас деревенский быт?

- Как люди жили, так и мы. Грязи выше колен. Нас распределили по домам, а машину к месту съемок тракторами таскали.

- Народ деревенский этикету не обучен. Вопросы неудобные вам задавали?

- Народ, между прочим, в отличие от журналистов деликатный. Нас в селе очень любили, таскали угощения - у кого что было. А в 90-х мне вся Сибирь посылки слала - воблу, кедровые орешки... Писали: «Там, в Москве, Тамарочка, у вас голодно...».

«Я НИКОГДА НЕ ДЕЛАЛА НИКАКИХ ПОДТЯЖЕК. ЗАЧЕМ ПРОТИВ ПРИРОДЫ ИДТИ?»

- Зритель знает вас прежде всего как актрису кино. Но ведь вы могли бы стать примой Малого театра. Главный режиссер театра Борис Равенских, по его словам, готов был бросить к вашим ногам весь русский репертуар... Почему же вы отказались от предложения, о котором мечтали многие актрисы?

- Равенских умолял меня прийти в Малый театр, Тарасова приглашала во МХАТ, говорила: «Наконец-то появилась актриса мне на смену». Но так жизнь сложилась, что эти предложения я не приняла. Работала в Театре-студии киноактера, играла Катерину в «Грозе», и там меня увидел режиссер из Якутии. Как он меня уговаривал приехать! Уверял, что труппа в драматическом театре потрясающая. И я осмелилась.

В театре киноактера в паре со мной два года репетировала одна актриса, а все никак ее на сцену не выпускали. Мы с ней договорились так: я беру отпуск, как будто очень устала, и никому ничего не рассказываю. Благодаря этому, кстати, ее ввели в роль и она играла вместо меня уже и потом, после моего возвращения.

В Якутии я планировала отыграть четыре спектакля, а сыграла 12 - меня не хотели отпускать. Там цветы достать невозможно было, так их заказывали где-то и привозили самолетами. Артисты из Якутии, между прочим, мне пишут до сих пор. Они ко мне поначалу недоверчиво так приглядывались... Ну не бывает так, чтобы прима собственноручно гладила себе костюмы! Мне даже присвоили звание народной артистки Якутской ССР. Но надо же быть такой дурочкой... Я сказала, что слишком мало еще сделала для республики и звание это мне получать неудобно. Ох и смеялась труппа надо мной!

- Вас вроде бы и Леонид Гайдай сниматься приглашал, но ни в одном его фильме вас нет. Неужели и ему отказали?

- Это смешная история. Иду как-то по киностудии «Мосфильм», а навстречу - Гайдай. «Тамарочка, у меня для вас сюрприз. Я решил вас увековечить». «Все, - думаю, - сбылась моя мечта!». И полетела от счастья, дура такая. Время идет - звонка все нет и нет. И вдруг звонят: «Тамара, будешь смотреть картину, все поймешь». «Что хотите со мной делайте, не виноватая я», - говорила Катюша Маслова на суде. А у Гайдая героиня Светличной кричит: «Не виноватая я, он сам пришел!». Вот так Гайдай меня и увековечил.

- Вас сегодня можно увидеть не только на экране, но и в рекламе крема для зубных протезов. Неужели же вас, такую красивую и неувядающую, не смутил сам предмет рекламы?

- А чего смущаться? Люди меня теперь на улице останавливают, спрашивают, можно ли обратиться ко мне как к специалисту? И я даю консультации. Мне продюсеры предложили в Англию полететь на съемки, а я сказала, что не хочу туда, и все. Они: «Тамарочка, а в Варшаву поедете?». Я и согласилась, только поездом. Хотела прокатиться и посмотреть эти необъятные красоты. А плакаты с моим изображением поклонники даже воруют. Аптекари жалуются, что уже устали заказывать новые.

- «Красивая женщина - это профессия», - писал Роберт Рождественский, вкладывая в эти слова смысл, до конца понятный, пожалуй, только женщине. Много ли внимания уделяете этой «профессии?»

- Не знаю. Мне кажется, красивые женщины сегодня используют внешность только для того, чтобы устроить свою личную жизнь. Все эти показушные романы... Как сейчас замуж выходят? Им даже ширинка не нужна - только кошелек. Худая вобла всеми силами окручивает олигарха, потом спешит от него родить. Родила, получила по морде (их же бьют, как сволочей), ее с ребенком выгнали, и вот тут-то она начинает суетиться, деньги отсуживать. Мне противно даже говорить об этом...

Лично я никогда не делала никаких подтяжек. Мне даже бесплатно предлагали все это - «лапки», личико. Я же им отвечала: «Простите, я из другого жанра». Люблю естество и очень горжусь тем, что у меня в подругах Джульетта Мазина, Симона Синьоре, Анна Маньяни. Вот это - моя компания. А когда ты думаешь, что хорошо выглядишь, но глазки у тебя не смотрят, ручки уже не колышутся, - так на хрена мне это надо? Зачем идти против природы?

Правда, мне говорят, что я мало изменилась. Очки напялю, кепку, иду и думаю, что меня никто не узнает. Так нет же! То какой-то пчеловод бежит за мной: мол, мать ему наказала, если меня увидит, подарить банку меда, - то девочки на Тишинском рынке обступят: «Это вы играли в фильме «Матерь человеческая»? А мы думали, эта актриса с ума сошла, потому что выжить там было невозможно». Я и вправду чудом тогда осталась жива. Мороз, снег, а я босиком, в мокром ситцевом платье, вся в грязи. Съемочная группа - в валенках, полушубках, шапках-ушанках, а я - голяком посреди Дона. Режиссер мне: «Улыбнись, Томочка, улыбнись!». А я кричу: «Леня (режиссер - Леонид Головня. - Авт.), снимай, скорее, снимай, я сейчас камнем рухну!».

- Простите, но троечников, как метко вы определили качество профессионализма иных молодых коллег, которые (цитирую вас) «не снимаются, а фотографируются», кто-то ведь тоже узнает. Имена их на слуху, они все время где-то тусуются, раздают интервью, автографы и чувствуют себя актерами высшей пробы...

- Для них главное - деньги. Они презирают зрителей и любят только себя. Очень обидно, что наше поколение некому сменить. Одни и те же лица из картины в картину путешествуют. Инфантильные они какие-то, никакой индивидуальности.

- Это правда, что вы собственноручно отвечали на все письма, которыми забрасывали вас зрители на протяжении многих лет?

- Я и по сей день им отвечаю. Представьте, получаю письма чуть ли не в тетрадь толщиной, даже от молодых совсем ребят. Пишу, вкладываю в конверты свои фотографии с автографом.

- Вы делаете это для них или для себя?

- Ну, это просто знак вежливости. Если человек пишет: «Жду ответа с нетерпением, как самого большого подарка к Новому году», как же я могу не ответить? Я очень благодарна всем, кто помнит мои работы.

- «Я ни о чем не жалею» - так называется документальный фильм о вас, снятый к вашему 70-летию. Название такое - это находка режиссера или же ваша жизненная позиция?

- Что я могу сказать? Режиссер фильма все удивлялась: «У тебя такие были возможности, и ты не воспользовалась ничем...». Но я действительно ни о чем не жалею. Я просто не разменивалась - ни в быту, ни в любви, ни в отношениях.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter