Художник-эротоман, ученый-атомщик Евгений РОИК: «После операции рака я с трудом выходил на улицу. Меня шатало, я весь покрывался потом, но смотрел на красивых женщин и излечился»

Что-то неладное творится с эротикой в нашем королевстве. Вроде бы стремимся в Европу, постоянно ссылаемся на образцы западной демократии, но почему-то, когда речь заходит о таком жизнеутверждающем явлении, как эротическое искусство, становимся нетерпимыми ханжами, дремучими невеждами, фанатичными ревнителями общественной нравственности, лицемерами от культуры. Не потому ли, что «для чистых все чисто, а для оскверненных нет ничего чистого», как говорится в Священном писании? Но есть у нас в Украине коллекционер, знаменитый специалист по эротическому искусству, Евгений Михайлович Роик. Кандидат технических наук, по основной профессии ученый-атомщик, он просто и убедительно объясняет причину гонений на эротику. К своим 75 годам Евгений Михайлович собрал внушительную эротическую коллекцию: 50 тысяч картин, рисунков, фото, более тысячи книг и журналов... Его называют главным эротоманом Украины. При этом он отнюдь не извращенец, не бабник, не сумасшедший... Женат один раз, его супруга Евгения Михайловна (полная тезка мужа!) — заслуженный педагог, преподаватель русского языка и литературы, награждена президентом России Владимиром Путиным медалью имени Пушкина. Год назад Роик отметил с ней золотую свадьбу. У них двое сыновей и уже пять внуков.

«ГИТЛЕР ЕДВА НЕ СНЯЛ ГЕРИНГА С ПОСТА, КОГДА ЕМУ СООБЩИЛИ, ЧТО ТОТ УВЛЕКАЕТСЯ МАСТУРБАЦИЕЙ»

— Евгений Михайлович, наши чиновники наложили суровые ограничения на эротику в печати и на телевидении. С чего бы это?

— Это наступление на интеллект, его подавление. Почему у нас в стране дела такие поганые? Почему народ вялый, не может за себя постоять? Ясно почему! Издавна повелось: как только кто-то, прихватив власть, хочет управлять людьми, он первым делом выбрасывает эротику. Потому что это жизненная сила, воспроизводство жизни. Когда человек возбуждается, он, между прочим, вдохновляется, творит. Творческие взлеты у всех великих художников, поэтов, писателей, ученых были именно тогда, когда они влюблялись.

Как маньчжуры в XV веке завоевали Китай, страну самой древней цивилизации, где плотские утехи были на самом высоком уровне? Они эротику изъяли. Всю! И народ в провинциях, которые воевали между собой, успокоился, перестал бунтовать.

В Германии в 30-е годы был институт, который занимался сексологией. Ученый и искусствовед Эдуард Фукс исследовал эротические карикатуры, высмеивающие человеческие пороки и сильных мира сего. Его коллеги изучали историю эротики. Что первым делом сделал Гитлер, захватив власть? Приказал собрать журналы, книги эротического содержания и сжечь на площади. В 34-м году по его приказу расстреляли более тысячи человек по обвинению в половых извращениях. Он едва не снял Геринга с поста, когда ему донесли, что тот увлекается мастурбацией.

— Есть в истории примеры положительного воздействия эротики на массы людей?

— Знаменитой Французской революции 1789 года предшествовал расцвет эротического искусства, свобода нравов. Появился первый порнографический роман. Вольтер написал «Орлеанскую девственницу». Обнаженную натуру рисовали Буше, Фрагонар... Театры ставили эротические спектакли. Карикатуристы, используя эротику, высмеивали короля, королеву, парламент... Народ стал активным, захотел свободы. И нашлись деятельные люди, которые это использовали.

— А что сейчас происходит у нас?

— Те, кто наверху, прекрасно понимают: чтобы держать народ в том состоянии, в котором он сейчас находится, эротику надо перекрыть. Какого черта мы сейчас думаем о НАТО, когда насущных проблем ужас сколько! А нас пихают куда-то вместо того, чтобы заниматься нужными делами, — тем же деторождением. Господи, мы же вымираем! У нас молодежи пшик остался. А стариков — больше 14 миллионов. Без эротики мы ничего не изменим! Она кого угодно выбьет из привычной колеи, сделает мышление подвижным, раскованным, чего власть имущие и опасаются.

— Неужели политики этим так озабочены?

— Сейчас они настолько увязли в своем междусобойчике, что ни о какой эротике не думают. Между тем вся Верховная Рада матюкается. А это хуже, чем крутая порнография, это оскорбление самого сильного инстинкта человечества и вообще всего живого. Терпеть не могу матерщины! Ты идешь и, хочешь того или нет, а мат тебя догонит, ты его услышишь. Он эротику уничтожает.

Между прочим, мат мог возникнуть только в такой христианской стране, где церковники любое проявление эротики считали блудом, мерзостью, смертным грехом. Жестоко подавлялась жизненная сила, и она вылилась в извращенную словесную форму. Кстати, украинские выражения более мягкие, чем русские.

— Типа «пiшов ти в сраку»?

— Или «щоб тобi рученьки-нiженьки перебило»! Ругаться — дурная привычка, но ничего тут не поделаешь: народ привык к крепкому слову. Весь мир принял мат.

— Как все эти прожитые годы эротика влияла на вас?

— Я по специальности — кибернетик, системщик. Участвовал в создании самой крупной в Советском Союзе системы управления. Работы велись в Центре управления космическими полетами под Москвой. В то время я и увлекся эротикой. Меня пригласил пожить у себя самый знаменитый эротоман Советского Союза Леонид Безсмертный. Днем я работал, а вечером приезжал к нему и по ночам копировал рисунки из его коллекции. Мне было уже 50 лет, и я словно испытал второе рождение, научный Ренессанс.

Я фонтанировал идеями! Столько замечательных проектов родилось и осуществилось! Эротика обострила живость моего восприятия. Меня потом пригласили в Институт атомной энергии имени Курчатова, где я занимался экспериментальным реактором.

«ЗА ВСЕ ВРЕМЯ МОИХ ЭРОТИЧЕСКИХ ИЗЫСКАНИЙ ЖЕНА НЕ СКАЗАЛА НИ СЛОВА ПРОТИВ»

— А когда вы начали связывать эротику и политику, эротику и творчество?

— Еще при советской власти. Я ведь профессиональный системщик, могу уловить свойства объекта, обнаружить взаимосвязи. Изучая историю, я понял: как только у людей освобождается эротическая энергия, начинается прогресс. И нет в этом никакой гадости. Возмущаются лишь те, кто привык читать то, что пишут в уборных. Великая техническая революция 50-х годов вряд ли бы началась, если бы накануне не прошумела революция сексуальная.

— Вы перенесли две страшные операции, но не потеряли оптимизма, жизнелюбия. И здесь помогло ваше увлечение?

— Для меня это очевидно. В 72-м году у меня обнаружили рак желудка. После операции я с трудом выходил на улицу. Меня шатало, я весь покрывался потом. Но при этом смотрел на красивых женщин, восхищался ими и так излечился.

Ровно через 20 лет я пережил вторую операцию, когда мне удалили треть кишечника. Смотрите, я весь порезанный. Тогда в больнице я всего нагляделся. Был свидетелем, как к жизни возвращались совершенно безнадежные больные. А я тогда подумал: какая все-таки большая жизненная сила заложена в каждом организме!

Самое главное в эротике — любовь, которую они наверняка испытали. Многие артисты, особенно люди группового искусства, как правило, переживают такое состояние несколько раз. Я думаю, им это профессионально необходимо. Именно в такие периоды создаются шедевры. Редко, когда одна влюбленность остается на всю жизнь.

— Но у вас-то одна жена...

— Мне повезло. Честное слово. Она у меня совершенно исключительная! За все время моих эротических изысканий не сказала мне ни слова против. Я уже пенсионер, а она еще работает. Мастер спорта по волейболу, играла за сборную Украины на Спартакиаде народов СССР, завоевала серебряную медаль. Мы познакомились в 52-м, когда ей было 22 года. С тех пор прошло больше полувека...

— Сыновья не стыдятся вашей страсти?

— Они ее не разделяют, терпят меня таким, какой я есть. Даже помогали, когда я устроил в Киеве первую и пока что единственную эротическую выставку.

— Давно это было...

— 5 октября 1991 года — в Доме учителя. Ее посетило 20 тысяч человек. Людей было столько, что нельзя было протолкнуться.

— Помнится, вас хотели за это побить...

— Заявился какой-то молодой битюг (его, видно прислали), повел себя очень агрессивно, выволок меня на лестницу. Но я, хоть и не обладаю особыми бицепсами, имею характер. Не боюсь никого, какой бы силач ни был. Побьет, ну и что? В общем, мы с ним поговорили. Он успокоился и ушел.

— Вы делали попытки устроить новую выставку?

— В 92-м я хотел сделать ее в Министерстве здравоохранения. Вся профессура меня поддержала. Предоставили для экспонатов коридор, давали стулья. Но руководству пригрозили: «Берете на себя ответственность?». Они перепугались: «Нет!». И я получил от ворот поворот.

Уже в 2002 году владелица секс-шопа «Насолода» согласилась организовать такую выставку у себя. Дело ведь материально выгодное. Я решил перестраховаться, написал заявление на имя председателя районной администрации, чтобы получить разрешение.

Почему я так сделал? Вспомнил, что в 89-м участвовал в эротической выставке в Москве. Тогда мы с Леонидом Безсмертным пригласили накануне властителей райкома, стали показывать им экспонаты. У них сразу округлились глаза, и через пять минут они отключились. Но самое интересное, что дали добро. Выставка прошла с колоссальным успехом.

И вот я, не видя никаких затруднений, иду на прием к главе райадминистрации. Захожу в большой кабинет. Сидят секретарша и два юриста, тоже женщины. Смотрят на меня настороженно. Подаю заявление. Он прочитал его и вдруг как заорет: «Сексуальный маньяк! Я сейчас вызову милицию! Мы вас посадим!».

В общем, раскипятился страшно. Побагровел, вышел из себя. Если бы не женщины, наверняка выдал бы мат. Вскочил с кресла, побежал куда-то, тут же примчался обратно. И такую ругательную резолюцию накатал на заявлении, что хоть помещай ее в рамочку и выставляй как экспонат. К сожалению, я ее оставил в культурном отделе, куда меня направила секретарша, и потом мне ее не вернули.

— Еще куда-то обращались?

— После этого я ходил в Киевское городское управление культуры, в министерство, сунулся в один музей, в другой, в третий. Везде меня принимали за идиота и маньяка. А в музейных залах пусто. Я убеждал: «Выделите мне хоть какую-нибудь комнатку и увидите — народ валом повалит». Мне резко отвечали: «Никакой эротики!».

В «Насолоде» был творческий вечер, меня пригласили. Я принес туда 22 своих рисунка, и, представьте, один из них был продан за 165 долларов! Очень хочу сделать выставку, но мне пока не удается — везде передо мной словно вырастает стена.

«В БОГА НЕ ВЕРЮ. ТАК И ПОДПИСЫВАЮСЬ: «БЕЗБОЖНИК РОИК»

— Вы задумывались над тем, что будет с вашей коллекцией, когда случится неизбежное?

— Очень бы хотелось, чтобы в Киеве был создан Музей эротики, я бы там всю свою коллекцию и оставил. Такие музеи есть в Берлине, в Париже, в Брюсселе, в Барселоне — во всем мире! В Америке самый большой музей нового типа — «Метрополитен». Это не только здание, в котором развешиваются картины, но есть и большие парки с павильонами, полностью заполненными произведениями эротического искусства. У нас этого ничего пока нет.

— Вы верите в Бога?

— К сожалению, нет. Так и подписываюсь: «Безбожник Роик». Но понимаю, что такое может быть: религия — это система, которая создавалась веками, потому что должен быть какой-то порядок. Все культы прежде всего дисциплинируют людей, организовывают их. Иначе черт-те что будет!

— Значит, саму идею христианства вы приемлете?

— Против идеи возражений нет. Но дальше начинаются страсти человеческие. Люди все-таки остаются людьми и хотят как можно больше прихватить. Сравним одежду католических и православных епископов: у первых она скромная, а у вторых — сплошное золото. Православная церковь очень сильно украшает все. Чтобы иметь такое богатство, что нужно? Привлекать в свое лоно как можно больше прихожан. А люди зачастую идут в церковь, когда они забиты, напуганы болезнями, жизненными неурядицами. Толкователи христианских заповедей гораздо больше других религий зажали людей с точки зрения эротики. Не продохнуть!

— Почти все святые непрестанно призывают умерщвлять плоть, испытывать к женщинам такое же чувство, как к предметам неодушевленным. Вот цитата уже из другой религии: «Какое наслаждение может приносить удовлетворение похоти плоти — мешка из кожи и костей, наполненного кровью вперемешку с глистами, испражнениями, слизью, желчью, сосуда с калом и мочой»?

— Что тут можно сказать? Каждому нужно то, что помогает ему жить. Святым нужны страдания, отсюда и укрощение плоти. Они тоже должны быть. Однако я не хотел бы, чтобы все были святыми. Бог — это хорошо, многим это помогает — замечательно. Но я считаю, что религиозные мифы придуманы.

Есть люди самодостаточные, а есть такие, которые сами себе не верят. Им нужно, чтобы кто-то им помогал, вел за собой, внушал истины. Я человек, который сам все делает, до всего доходит своим умом. Ни на кого не надеюсь.

У меня есть знакомый гипнотизер, президент какого-то союза экстрасенсов. Он делает чудеса, собирает массы людей, многих излечивал. А у меня вот руки начали трястись, дрожь большая, и он мне своим гипнозом не помог. Рисовать уже не могу, но ничего, работаю на компьютере. В интернете нахожу модели и по-своему с ними работаю.

— Может, дрожь — это Божье наказание за то, что вы нарисовали столько «неугодных» церкви рисунков?

— Это не Божье наказание. Это результат лечения раковых заболеваний, когда в организм запускались такие лекарства, которые все убивают.

— Ваше отношение к сексуальным отклонениям?

— Меня ужас охватывает, я даже вздрагиваю, когда представлю, что могу что-то такое делать с другим мужчиной. Для меня это непонятно. Хотя в каждом мужчине есть что-то женское, а в каждой женщине — что-то мужское.

Для меня любая женщина — чудо! Казалось бы, руки-ноги, все остальное — вроде бы то же самое. И вместе с тем какое многообразие женской красоты! Иногда иду и — такая фигура! Господи! Были случаи, когда я рисовал в переполненном троллейбусе. Смотрю — замечательная женщина стоит. Достал блокнот и быстро сделал наброски.

— Простите, а женщины, их образы не вызывают у вас грешных желаний?

— Я слишком уважаю женщину, чтобы даже в мыслях такое воображать. Мне главное — видеть! Нарисовать! Изобразить! Запечатлеть для вечности! Не желание плотское, а восторги художника.

— Столько вокруг красавиц! Вас это не расстраивает?

— Я, наоборот, радуюсь, что их так много.

— Причем каждая неповторима...

— Согласен с вами. Меня как-то спросили на телевидении: изменился ли женский идеал за многие века? Я начал просматривать рисунки, картины, изображения, которые до нас дошли, с древних времен по настоящее время.

Были непонятные перепады. Когда, например, какой-то период пытались женским идеалом сделать английскую девицу Твигги — худую, безгрудую, бестелесную. Но навязать этот идеал не удалось, хотя одно время она была очень популярна. И нынешние манекенщицы, которые расхаживают по подиумам, — это не столько красота, сколько бизнес, просто удобные фигуры для демонстрации эпатажной одежды, больше ничего.

Если говорить с точки зрения мужчины, то за все тысячелетия женский идеал не изменился: фигура обозначена всегда четко. Грудь не маленькая и не большая. Бедра, плечи, талия — все умеренно.

Возьмите «Плейбой», который родился в 53-м году в эпоху борьбы с инакомыслием и одновременно началом глубоких изменений в сфере сексуальных свобод. Между прочим, они очень здорово держат форму. Я убедился, что основные параметры женской фигуры на страницах журнала за полвека практически не изменились.

«МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ АНЯ КУРНИКОВА»

— Кто из известных женщин является идеалом для вас?

— У меня в интернете был создан громадный сайт «Мир эротики коллекционера Роика». Год там проболтался, а потом изменили базу, и он выпал, а переделывать я не стал. На этом сайте был раздел «Женская красота», где я выделил пять женщин. Мне симпатична Шэрон Стоун. Очень нравятся теннисистка Аня Курникова (фигура просто идеальная!) и фигуристка Катарина Витт (классический тип). Назову еще Анну Ковальчук, которая сыграла в «Мастере и Маргарите». У нее фигура — во!

— А вам не кажется, что вряд ли бы вы обратили на нее внимание, если бы она не сыграла мистическую роль булгаковской женщины-ведьмы?

— Может быть. Фон, образ, конечно, многое значит. Но красивая женщина все равно существует в каком-то пространстве. И нельзя ее просто вынуть оттуда и сказать, что теперь она ничто. Мне также интересна порнозвезда Джина Джимисон.

— А из наших звезд кого назовете? Эстрадных певиц, например?

— Я их не воспринимаю. Наверное, фон мешает, те песни, которые они поют, я их не люблю. Их просто раскатали, раскачали. Возможно, они красавицы, но тот шум, который вокруг них подняли, мешает.

Однажды меня пригласили на телевидение в «Зону ночи». Готовили к передаче вместе с тремя девицами из «ВИА Гры». Мне пудрили нос (смотрите, он у меня красный), подрезали брови (слишком густые), еще что-то делали. А я смотрел на них и не находил в них ничего примечательного. Обычные девочки, как тысячи других. Но когда они выходят на сцену, то сразу раскрываются, производят впечатление. И привлекательность их сильно увеличивается, поскольку они делают то, что им, видимо, нравится.

— Вы смотрите эротические журналы, которые у нас выходят, и фильмы с элементами эротики, которые по телевидению показывают после полуночи?

— Нет. Про фильмы скажу, что у тех, кто их отбирает, наверное, нет вкуса. Для меня главное — чтобы была показана красота женщины. Но почему-то демонстрируются сюжеты, которые положительных эмоций не вызывают. А в журналах эротики и близко нет. Есть просто голые девки с бесстыдно расставленными ногами. Эротика — это когда вы видите историю, которая у нас искажена до безобразия. Нужен, повторяю, музей. Чтобы люди сами убедились: положительные перемены возможны лишь тогда, когда эротика расцветает.

Народ в массе своей все воспринимает правильно. Я уверен, что даже тот, кто когда-то приходил на мою выставку и возмущался, в душе — скрытый эротоман. Иначе не может быть. Это природа. Хотя есть очень много злобных людей, которые фанатично что-то не приемлют. Ну, тут уж никуда не денешься...

— На мужской силе ваши болезни не отразились?

— Нет. Я до сих пор в действии. Работает железно... Тьфу-тьфу! И мозги до сих пор не подводят. Так что эротику — в жизнь!

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter