Марк РУДИНШТЕЙН: «Если вы ищете истину, эта книга совсем не для вас, но если хотите знать правду, читайте Гордона!»

Тем, кто рассчитывал, что на старости лет я погружусь в затворническую жизнь усталого российского пенсионера, решительно заявляю: не дождетесь! - дома меня застать по-прежнему трудно.

Не скрою: я рад, что мне доверили написать вступительное слово к очередному тому «собрания сочинений» Дмитрия Гордона, но, признаюсь, сначала мечтал о другом - о посвящении Дмитрию на фронтисписе своей книги. Увы, до сих пор на вопрос: «Где же ваши так громко анонсированные мемуары?» - я только развожу руками, а издательство, которое планировало выпустить их в свет, молчит. Я снова, в который уже раз, им позвонил, поинтересовался, что происходит, - отвечают что-то ту­манное... Догадываюсь: на них да­вят (это мы уже с передачей Андрея Малахова «Пусть говорят», снятой из телеэфира без объяснения причин, проходили), поэтому пришлось господам издателям напомнить, что срок контракта вскорости истекает, после чего я получаю право решать судьбу своего детища самостоятельно.

Естественно, по сравнению с журнальным в книжном варианте кое-что я подправил, но это совершенно не значит, что, испугавшись критики или неудовольствия тех немногочисленных персон, которые сочли себя мною задетыми, дал задний ход. Наоборот, я заинтересован в том, чтобы мемуары мои вышли как можно скорее, - это расставит все точки над «i», которые зависли и находятся в таком странном положении по сей день, поэтому на то, чтобы подумать, взвесить все за и против, дал издателям месяц. Если печатать не захотят - неволить не буду, а за помощью обращусь... Да хотя бы к Дмитрию Гордону - надеюсь, он порекомендует достойное издательство в Киеве.

Вообще, отношения с журналистами у меня достаточно сложные - я никогда не оплачи­вал заказных статей, не проталкивал черный пиар на конкурентов. Так случилось, что появ­ление в 90-х годах «Кинотавра» вызвало ог­ромный интерес публики и, соответс­т­вен­­но, масс-медиа, но и когда с фес­ти­ва­лем началась затеянная большой группой известных кинематографистов война, пресса тут же к ней подключилась (не говорю, что вся, но изрядная ее часть).

Автор этой книги настолько стоит от всех журналистов особняком и настолько объективен, что, думая о нем, не могу пове­рить, что такое явление может существо­вать. Дима всегда собственное имеет мнение, но не мешает своим зрителям и чи­тателям определиться: хороший человек у него в гостях или плохой, правду гово­рит или лжет. Он в отличие от большинс­т­ва коллег над схваткой, и это настолько мне нравится, что Дмитрий Гордон едва ли не единственный, с кем я готов общаться часами (никому другому, во всяком случае, таких огромных интервью не давал).

Кстати, судя по внушительному списку его собеседников, так считаю не только я - мне, например, было занятно увидеть среди этих людей некогда гремевшего на весь Союз певца - уроженца Харькова Вадима Мулермана.

30 лет назад его, обладателя прекрасного баритона, перестали приглашать в сборные концерты и никто не спешил делать ему гастроли - он оказался в такой опале, что не позавидуешь, а все потому, что в 82-м, когда Вадика и его коллектив первыми в Росконцерте взяли в оборот ОБХСС и прокуратура, он дал показания, которые стали отправной точкой в серии «андроповских посадок». Тогда за финансовые нарушения, действительные и мнимые, пострадали многие концертные администраторы, директора филармоний, Дворцов спорта - я, кстати, тоже шесть лет получил, но через год полностью был оправдан...

Недавно я снялся в посвященном Мулерману документальном фильме «Чужой среди своих», который и по украинскому прошел телевидению. Журналисты у меня все допытывались: «Почему вы подали ему в кадре руку?», а я ответил: «Тогда было другое время. Государство давило так, что и не такие капитулировали: попав под эту репрессивную машину, мы все боялись, трусили и молчали, - так что в этом плане и сами хороши были».

Не знаю, на чем Вадима сломали (угрожали ему, семье?), и виню не его - систему, которая выплачивала артистам гроши, обрекая их на нищенское существование, а администраторов - на разные финансовые уловки (о них наверху знали, но до поры до времени закрывали на это глаза). С Мулерманом или без него - все равно органы это дело бы раскрутили, а талантливый исполнитель, которому не только карьеру угробили, но и жизнь, напоминает мне яркую бабочку, которая взлетела и упала с обожженными крыльями. У нас ведь любят навалиться всем миром, не особенно разбираясь, прав ты или виноват, не давая возможности объясниться, изложить свои аргументы, - так было тогда, так, похоже, остается сейчас.

Почему это вспомнил? Возможно, потому, что одна из статей обо мне, появившихся в российской прессе после публикации отрывков из моей книги в «Караване историй», тоже была озаглавлена «Чужой среди своих», и определенные кинематографические круги так же пытались подвергнуть меня обструкции - без особого, к счастью, успеха.

Не устаю повторять: никто не обвинял меня в том, что возвел на некоторых представителей российского кинематографа напраслину, - упрекали лишь в том, что я, которого они считали своим, вынес сор из избы (хотя я постоянно подчеркивал, что никогда семьями с киноартистами не дружил и к ним на дачи не ездил)...

Я оказался в роли того, кто в разгар семейной ссоры у соседей встал на сторону то ли мужа, то ли жены и в конце концов виноватым остался, и в этой сложнейшей ситуации Дмитрий Гордон одним из первых протянул мне руку помощи. Он для меня на постсоветском пространстве журналист номер один, и я не перестаю удивляться его индивидуальному существованию на поле создания телевизионных, газетных и книжных портретов.

При каждой встрече он с новой стороны открывается - не зря же гласит поговорка: «Талантливый человек талантлив во всем», и когда я побывал у Дмитрия на юбилее его телепрограммы и еженедельника «Бульвар Гордона», увидел его гостей, понял, насколько разносторонне он образован, а главное - ничего не боится. Согласитесь: без способности рисковать сделать имя и бесстрашия завоевать авторитет в его профессии невозможно - как, впрочем, и в моей (теперь уже бывшей!) продюсерской.

Буду рад, если к подаренным мне Дмитрием книгам, которые стоят у меня на полке, присоединится и новая, очередная, ведь я эти увесистые, красочно изданные томики не просто храню, а время от времени к ним возвращаюсь - открываю какие-то интервью (разумеется, не со мной - это же как себя надо любить!), нередко даю друзьям. Кстати, Димины диалоги очень помогли мне в последнее время в мучениях, связанных с собственной книгой, - когда о том или ином герое писал, полезно было их пересмотреть.

Напоследок читателям принято обычно высказывать пожелания, но я не пожелать им хочу, а кое-что пояснить и призвать: если вы ищете истину, этот сборник совсем не для вас, но если хотите знать правду, читайте Гордона!