В 50 лет прославленный тренер донецкого «Шахтера» Виктор Носов ушел в никуда. Жил в подвале, торговал лампочками, шнурками и сапожным кремом. До самой смерти его сын звонил ему с угрозами: «Все равно я тебя убью!»

В то, что Виктора Васильевича больше нет, его воспитанники и коллеги до сих пор не верят и говорят о нем в настоящем времени. И потому, что с его именем связан один из самых звездных периодов донецкого «Шахтера» с 78-го по 83-й год. И потому, что свое отношение к игрокам он не мерил счетом со стадионного табло. В каждом уважал личность, а в неудачах команды винил только себя и сам себе устраивал разбор полетов — ночью, за закрытой дверью. Его не боялись. «Носа» любили и уважали настолько, что опасались подвести. Со своими отчаянными шахтерскими ребятами он обращался деликатно и бережно, а критику доверял болельщикам, которые не стеснялись на встречах, ставших традицией. Он почти не давал интервью — разве что коротко и по делу. О себе — никогда. Со слов ветеранов «Шахтера» мы хотели составить его портрет. А вышел отчасти портрет времени. В черно-оранжевых тонах.

«МЫ ЗАПРОСТО МОГЛИ НАЗВАТЬ ВАСИЛЬИЧА НОСОМ В ЕГО ПРИСУТСТВИИ»

Юрий ДЕГТЯРЕВ, в прошлом вратарь команды «Шахтер», полковник милиции в отставке:

— В 78-м из «Шахтера», приняв приглашение от московского «Торпедо», неожиданно ушел главный тренер Владимир Сальков. В Донецком обкоме партии считали, что на смену ему должен прийти только человек со стороны и с именем. В это время в команде проходил практику Виктор Носов (он работал тогда в «Кривбассе» и учился во Всесоюзной высшей школе тренеров), ездил с нами на матчи. Я и другие ребята начинали когда-то с ним играть еще в дубле, знали его как игрока. Мы подумали, собрались да и пошли все к обкомовскому куратору — просить, чтобы главным тренером назначили Виктора Васильевича. Наверху сомневались, что он справится, тем более что вместе с Сальковым ушли очень сильные игроки — Латыш, Резник, Чанов, некоторые были травмированы. Честно говоря, Носов и сам побаивался идти главным тренером. Но мы обещали его поддерживать и слово свое сдержали.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ, в прошлом центральный защитник донецкого «Шахтера», ныне председатель Донецкой городской федерации футбола:

— В газетах предсказывали, что после ухода Салькова и таких сильных игроков команда скиснет. А Носов взял и вытащил ребят из дубля. Слепил команду наполовину из молодежи. Ну так ведь вторая половина была какая: Сафонов, Старухин, Дегтярев, Пьяных, Соколовский... Мы как поперли с самого начала и стали серебряными призерами чемпионата СССР. Носову было 39 лет, пацан по тренерским меркам — и сразу на вершину залез. Бесков, Лобановский удивлялись: как ты можешь такой командой управлять? Рассказывай свои секреты! А Носов знал: у команды есть сильный хребет.

Сергей КРАВЧЕНКО, в прошлом полузащитник команды «Шахтер», ныне тренер-селекционер футбольной команды «Сталь» (Алчевск):

— При Носове в основном играли ребята из Донбасса. Это очень важный фактор, потому что перед своими зрителями за плохую игру особенно стыдно: на стадион ведь знакомые, друзья приходили. А потом идешь по улице, тебя узнают, могут правду и в глаза высказать. Когда играешь на выезде, все равно стараешься, но есть путь к отступлению — домой.

Я в свое время поступил опрометчиво, может, даже и подвел Виктора Васильевича. Он меня из дубля вытащил, и через полгода после того, как Носов стал главным тренером, я уже играл в подготовительном составе. Но в 81-м вместе с семью игроками я из основного состава ушел в «СКА» (Ростов). У меня уже армия была на подходе. Молодой был, сейчас бы ни за что этого не сделал. Я потерял два года, получил серьезную травму. И вдруг он мне сам позвонил: «Как ты? Не хочешь вернуться?». Он старался вернуть своих футболистов. Носов — отличный психолог, и атмосфера в команде была теплая. Не было такого нагнетания, как в других командах, — в «Динамо» (Киев), к примеру.

Владимир ПЬЯНЫХ, в прошлом центральный защитник команды «Шахтер», ныне специалист Федерации футбола Донецкой области:

— Старухин с телеэкрана прямо так и сказал: «Мы Салькову помогли стать заслуженным тренером СССР, поможем и вам, Виктор Васильевич». В том же году «Шахтер» взял серебряные медали, в 80-м, в 83-м — Кубок СССР, потом кубок сезона. Это были очень значимые результаты. Представьте, «Шахтер» — периферийная команда — играл на равных с такими клубами, как киевское «Динамо», «Динамо» (Тбилиси), где большинство игроков участвовали в сборной СССР. Москва собирала всех, кого хотела, да и Киев тоже. Щербицкий под любым предлогом выдергивал в «Динамо» лучших игроков из всех клубов.

Михаил СОКОЛОВСКИЙ, в прошлом полузащитник, капитан команды «Шахтер», ныне тренер-селекционер футбольной команды «Металлург» (Донецк):

— Я думаю, команда Носову досталась неплохая, сильная команда. Но не каждый бы так смог, как Васильич, прийти и сказать: «Моя задача — не мешать вам играть в футбол». Когда мне исполнилось 32 года, я все ждал, что вот придут и скажут: «Все, пора бы и уходить». Но Носов ни разу не дал мне почувствовать себя неуютно. И вообще, отношения в команде были очень человечные. Благодаря Виктору Васильевичу прежде всего. И никакого диктата. Я мог сказать Ященко, к примеру: «Иди на левый фланг». Он в недоумении: «Я там никогда не играл». Я ему: «Иди, там у защитника слабая скорость». Ященко пошел на левый фланг, минуя Носова, и забил два гола.

После чемпионата он любил вывозить нас с семьями в Сочи. Как выходной — мы все на базе. Кто голубей поднимает, кто машину моет, кто купается. Шашлыки жарили, за одним столом сидели — с детьми, с женами. И болельщики к нам туда приезжали. А сейчас у «Шахтера» шикарная база, лучшая в мире, наверное, но там уже не собирается никто. Это просто рабочее место.

Весело было у нас и как-то очень душевно. Подтрунивали друг над другом, запросто могли Васильича в его присутствии назвать Носом. Как-то всей командой сидим у телевизора на базе, новости смотрим. Носов: «Вы слышали, Амосов 10 миллионов взял и сбежал за границу?!». Мы ему: «Васильич, ты чего, откуда у Амосова 10 миллионов?». Он: «Сейчас узнаете». Вдруг слышим, диктор говорит: «Диктатор Никарагуа Анастасио Сомоса сбежал в США». Мы с кресел попадали — ну, Васильич, недослышал, Сомосу с Амосовым перепутал. А он смеется: «Я пошутил».

«В ФУТБОЛЕ БЫВАЕТ ПОХЛЕЩЕ, ЧЕМ В УНИВЕРМАГЕ, ГДЕ ОДНИ БАБЫ РАБОТАЮТ»

Михаил КАЛИНИН, в прошлом начальник команды «Шахтер», ныне вице-президент Федерации футбола Донецкой области:

— Если бы перед «Шахтером» поставили задачу стать чемпионом СССР, Носов бы сделал это. И команда к этому была готова. Но задачу эту никто не ставил, неудобно было, потому что существовала такая команда, как киевское «Динамо». А у нас что ни игрок, то имя. Сегодня Брандау звезда, а кто же тогда Старухин, который такие мячи головой забивал? Носов досконально знал учебно-тренировочный процесс и тренером был от Бога. Но и команду защитить умел. Приедет на комиссию в Москву, а там человек 20 сидят. Начнут команду за проигрыш ругать. Виктор Васильевич много не говорил, но умел сказать так, чтобы и команду отстоять, и делу не навредить. Ему все говорили: «Ну ты, Васильич, прямо Громыко. Дипломат!».

Из досье «Бульвара Гордона». Виктор Носов. Воспитанник донецкого «Шахтера». Играл на позиции центрального защитника. Выступал за донецкий «Шахтер» (1958-1959, 1963-1964, 1966), ЦСКА (1960, дубль) и ростовский СКА (1961-1962). Сезон 1965 года провел в харьковском «Авангарде», с 1968 по 1971 год играл в Полтаве. В Высшей лиге чемпионата СССР провел 88 матчей. Финалист Кубка СССР 1963 года. С 1978 года работал тренером и главным тренером донецкого «Шахтера» (1977-1985, обладатель Кубка СССР в 1980 и в 1983 году, серебряный призер чемпионата СССР 1979 года). Тренировал команды: «Шахтер» (Макеевка), «Колос» (Полтава), «Кривбасс» (Кривой Рог), «Пахтакор» (Ташкент), «Заря» (Ворошиловград), «Динамо» (Ставрополь), «Верес» (Ровно). В конце 80-х годов работал на Мальдивах главным тренером клуба «Виктори Мале». Был тренером-консультантом в шепетовском «Темпе» (1992). После 1995 года работал в ДЮСШ «Шахтер» (Донецк), тренировал «Ворсклу-2» (Полтава), был главным тренером «Ворсклы» с июня 2005 по июль 2007 года. В последнее время возглавлял департамент детско-юношеского футбола донецкого «Металлурга».

К тренировкам относился очень серьезно. Были как-то на сборах в Адлере. Зима, дожди. Виктор Васильевич в день по три тренировки делал. Ребята в мокрой одежде в комнату придут, а там сырость. Отдохнут и снова мокрую одежду надевают. Утром еще темно, а они уже на тренировке. В Адлере многие на сборах были. Идет нам навстречу Иванов, тренер московского «Торпедо», и спрашивает Носова: «Виктор Васильевич, вы спите вообще когда-нибудь?». Иванов еще говорил: «Наши ребята, как увидят черно-оранжевую форму, сразу настроение у них портится».

Владимир ПЬЯНЫХ:— Вы знаете, как нас боялись?! Дасаев, Бессонов мне признавались: перед выходом на поле посмотрим на террикон, откуда коногонки светятся и зубы на черных шахтерских лицах белеют, — колени трясутся. Хуже нет, как ехать в эту вашу «шахту».

Виктор Васильевич всегда советовался с нами, кого поставить на игру. Решение по составу команды принимали сообща.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Перед игрой Носов собирал актив: «Ну кого будем ставить?». Тот подхрамывает, у этого настроение плохое. Мы: «Иванова, к примеру»! Так вот, Иванов или Петров знали, что мы за него «мазу потянули», значит, должен умереть на футбольном поле. Носова мы подвести не могли. Но были у нас и такие, с которыми приходилось жестко разговаривать. В том числе и с кулаками. А что, если человек не понимает? Васильич об этом даже и не знал, мы сами, без него.

Владимир ПЬЯНЫХ:— Старухин, бывало, Сафонов могли режим нарушить. Мы им напоминали: «Ты машину взял в 79-м? Теперь давай уродуйся, бегай. Машину все хотят получить, но без результата их нам не дадут». Могли и по голове надавать.

Юрий ДЕГТЯРЕВ:— Он для нас был и тренером, и воспитателем. Это была не команда — семья. Шахтерский дух, шахтерский характер. Может, кто-то скажет, что это пафос, но мы действительно были этим сильны. Если по шампанскому, то все вместе, если на поле, то тоже локоть к локтю. Сейчас — не сравнить: как говорят, не пьют и не играют.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Носов всегда разберется, почему у игрока плохое настроение, может, в семье что-то не так, с женой поругался, душа не на месте. Ему важно было понять, в чем причина «неигрового» состояния. А если видел, что футболист хорошо играет, что он в форме, переключался на других, которые в первую очередь внимания требовали.

Никаких склок в команде не было. Хотя в футболе бывает похлеще, чем в универмаге, где одни бабы работают.

Михаил КАЛИНИН:— Виктор Васильевич по кабинетам ходить не любил, этим занимался я. За хороший результат в сезоне на команду выделялось пять машин, и мы их по очереди распределяли. Машины покупали на свои. Квартиры обком партии давал. А больше у футболистов ничего и не было. Зарплата у главного тренера и игрока основного состава — 140 рублей, в дубле — 110. Да, еще в институт помогали поступить. Вот, собственно, и все. Ну, одевались еще хорошо.

Сегодня трудно в это поверить, но питание для футболистов было рассчитано на 250 дней — по пять рублей в сутки. Лимит закончился, а игры еще продолжаются. Как быть? Приходилось писать письмо в обком профсоюзов с просьбой продлить игрокам питание на 10 дней, к примеру. По этому вопросу даже собирали президиум, обсуждали: можно ли продлить. Пища была простая, но обильная. А вот черная икра в качестве поощрения — по 25 грамм на каждого. Я вам скажу, если бы команде тогда тысяч пять хотя бы перепало, снесли бы все, любого противника!

Был у нас такой забавный случай... Володе Роговскому в порядке очереди машина досталась. Пришел к ребятам деньги занимать. Купил за 16 тысяч рублей и тут же продал за 30 тысяч. Машина «ушла» мгновенно — люди из Средней Азии у нас, что называется, дежурили. В общем, заработал Роговский, а недели через две опять приходит деньги занимать. Ребята ничего понять не могут. А он был женат на артистке драмтеатра, и после спектакля вся труппа к Роговским в гости ходила. Володя их хорошо принимал, радушно, поил дорогим мускатным шампанским. Вот и пропили машину.

Я недавно с ним по телефону говорил (он теперь заведует кафедрой физвоспитания в Херсонском экономико-правовом институте), спрашиваю: «Ну что, бросил пить?». Он смеется, и мы эту историю со смехом вспоминаем. Володя у нас, конечно, колоссальный парень. Как-то приходим к нему домой, а в коридоре висит портрет Брежнева с припиской: «Вохе — от Лехи». Это в те времена-то! У Роговского такой характер — обижался на замечания тренера. Насупится, как бычок, надуется. А потом отходит, обнимет Носова: «Васи-и-льич». Вот чтобы обид этих не было, придумал Носов такую штуку. Закончился первый круг — и встреча с болельщиками на стадионе. Сам выступит, потом — слово болельщикам. А те уже давали разгон.

«БЫЛИ БОЛЕЛЬЩИКИ, КОТОРЫЕ ДОКЛАДЫВАЛИ, КОГО ИЗ ИГРОКОВ ВЫПИВШИМ ВИДЕЛИ, КТО ПОДРАЛСЯ»

Сергей КРАВЧЕНКО:— Плохо, что сегодня болельщики «Шахтера» видят игроков только по телевизору или на поле, не бывают на открытых тренировках. Носов понимал, что болельщики тоже могут воспитывать команду. Мы очень часто выезжали на шахты и отчитывались. Шахтеры — это люди, которые вкалывали и зарабатывали для нас деньги, поэтому имели право сказать все, что думают. И говорили, они ведь люди простые. Когда видели, что игрок старается, прощали, а если отбывает номер, в выражениях не стеснялись. Тогда был Футбол.

Михаил КАЛИНИН:— Если победа, то болельщики с нами ее праздновали. «Шахтер» взял Кубок в 80-м, и мы наполнили его шампанским — ровно семь бутылок в кубок входит, это давно проверено. Футболисты отпили, и болельщикам-шахтерам его передают на трибуну. Те выпили, потом сами кубок наполнили и нам обратно передают. Игра была в Москве, и начальства много собралось на стадионе. Вдруг бежит к нам по полю человек, милиция — за ним. Хватают за руки, не пускают. А это оказался не кто иной, как министр угольной промышленности СССР Братченко. Мы им кричим: «Вы что, министра не узнали?!».

Носов был не только тренером от Бога, но еще наставником и воспитателем. Команда носила его на руках, иногда в буквальном смысле...

Шампанское мы всю обратную дорогу в самолете пили, к нам и летчики вышли в салон. «Не волнуйтесь, — подмигивают, — у нас все на автопилоте». Были, правда, и такие болельщики, которые в спорткомитет регулярно захаживали и докладывали: кого-то из игроков выпившим видели, кто-то подрался. Конечно же, начинались разборки. Когда в команде все хорошо шло, спорткомитет делил с нами лавры, а чуть что не так, команда оставалась со своими проблемами один на один.

Одно время началось такое — если у тренера нет спортивного образования, работать в команде он права не имел. В ЦК партии был один товарищ, который самому Лобановскому запрещал тренировать, потому что у Васильича не было физкультурного образования. Вот тогда-то и придумали высшую школу тренеров, чтобы этот вопрос закрыть. Но тренером быть — это искусство, и Васильич владел им виртуозно. Исключительные тренерские качества и человеческие в нем совмещались, поэтому и команду такую сильную создал. После него в «Шахтер» пришли Базилевич, Коньков, но все было уже по-другому, и коллектив уже не тот. Придут, потренируются и разъедутся.

Как он уходил из «Шахтера»... Это был для команды шок. В 85-м у нас в Индии проходил товарищеский матч. Перед отъездом Миша Соколовский мне сказал, что в Донецке видели Базилевича. У меня мысль мелькнула: неспроста. Поделился с Носовым, а тот значения не придал: «Мало ли, может, в гости к кому-то приехал или по своим делам». Нас в Дели очень хорошо принимали, стадион — 80 тысяч — битком забит! Прилетаем в Москву, а нас встречают из Спорткомитета, из Донецкого обкома партии. Никогда нас в Москве не встречали, а тут... Я все понял еще до того, как Виктора Васильевича в сторону отозвали. Он возвращается ко мне и говорит: «Это все». Я ему: «Васильич, в Донецк вернемся, пойдем по кабинетам, будем разбираться, ребят соберем». Виктор Васильевич ответил: «Не надо никого собирать. Пусть работает Базилевич, если так хотят». А в Донецке уже готовились принять команду Базилевич и Коньков.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Мы уже закончили играть в то время. Но по слухам... В общем, начиналось уже другое время. Подшептывали в обкоме, что лучше бы взять тренера помоложе. А Базилевич, кстати, в «Шахтере» и не задержался — года полтора, не дольше.

Михаил СОКОЛОВСКИЙ:— У футболистов сегодня совсем другие возможности. Мы отдали футболу столько сил, а ощущение такое, что все это кануло в Лету. После ухода из спорта многие так и не смогли приспособиться к жизни. Мне очень жаль футболистов моего поколения, они заслужили лучшего. А скольких уже и нет! Кто-то виноват, конечно, сам — водка сгубила. Смотришь на сегодняшних игроков и думаешь: «Откуда вы вообще появились?». Только рядом с футболом постояли, а уже такие требования. Человек, отыгравший в высшей лиге десяток лет, должен получать хорошую пенсию. В «Шахтере» прекрасный президент, но это государственный вопрос, а не его личный.

Михаил КАЛИНИН:— Да, кто-то сумел устроиться в жизни, а кто-то нет. Виктор Чанов, к примеру, в строительном бизнесе, Орбу, Леонов, Попов — кто в спортивной школе, кто в команде работает. А вот Старухин не смог — 10 лет учился в торговом институте, да так и не окончил. Уехал доживать в деревню. А Носов... Он у команды ни копейки не взял, а ведь есть такие тренеры, что команде отдают лишь часть заработанного, остальное — себе.

«В БАКУ НОСОВУ ПОЛМЕШКА ДЕНЕГ ПРИНЕСЛИ, ЧТОБЫ ТОЛЬКО СДАЛИ ИГРУ»

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Васильич на сделки никогда не соглашался. Помню, накануне игры со «СКА» (Ростов) сидим, отдыхаем после тренировки. Я пишу курсовую, слышу — стучат. Заходят ростовчане — Заваров и Куксов, теперь они уже известные тренеры. «Ребята, отдайте игру, нам позарез надо. Мы же с вами соседи!». А мы уже без пяти минут серебряные призеры СССР. Отправляем их к Носову: «Идите к главному, договаривайтесь, если сможете». Носов с ходу у Заварова в шутку спрашивает: «Напишешь заявление в «Шахтер»?». В общем, ушли они ни с чем, а мы сыграли 1:1.

«Шахтер» — «Динамо» (Киев). На переднем плане Виктор Носов (справа) и Виталий Старухин

Михаил КАЛИНИН:— Как-то в Донецке «Шахтер» играл со «Спартаком». Бесков, Носов и я накануне игры сидели в гостинице. Взяли хорошего шампанского, поговорили. Бесков тогда сказал, что стоит только раз пойти на сделку, и команду потом не соберешь. Но «Спартак» вообще никогда этим не занимался. А вот в Кутаиси ребят сразу окружали и брали в оборот, золотые горы обещали, девочек красивых приводили. В Баку Носову полмешка денег принесли, чтобы только сдали игру: «Вам уже не нужны очки, а мы вылетаем!». Давили сильно, даже «Динамо» (Тбилиси) иногда, хоть и сильная команда была. Но ни Виктор Васильевич, ни ребята никогда не поддавались.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Васильич все время искал какие-то новые ходы. Спрашивал поначалу: «А как Сальков то делал, как — это?». Вел дневник, каждый день записывал наблюдения — по этому дневнику книгу можно написать.

Михаил КАЛИНИН:— Носов на этот счет скуповат был — завел себе не блокнот, а какой-то талмуд вроде журнала бухучета. Каждый шаг команды записывал: поражения, победы, кто когда напился, кто с девкой пошел, кто режим нарушил. Страшное дело! Свой дневник никому не показывал, прятал от всех. А еще талисманы собирал где придется. Идем по улице — о, заколка женская лежит. Он ее поднимет и положит в сумочку. У него специальная сумочка для этого была при себе. Монеты подбирал — на счастье.

Михаил СОКОЛОВСКИЙ:— Васильич не останавливался, изучал теорию, новшества какие-то, из газет полезные статьи лезвием вырезал. Все у него было подшито-подклеено. Оставит на столе «Советский спорт», я возьму почитать, смотрю — это не газета, а решето.

Владимир ПЬЯНЫХ:— Сейчас за миллион где-то купили игрока и в «Шахтер» привезли. А при Носове у нас в команде если и появлялись новые игроки, то только из нашего же дубля. И ни разу он не ошибся. У него какое-то особое тренерское чутье было.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Когда Нос «Ворсклу» принял, в команде было восемь человек. Нашел мальчишек в дубле, подготовил. Пятова «Шахтер» купил за миллион, Чижовым интересуются, к Сергею Кравченко в сборной присматриваются. Это все его ребята, которых он ввел в основной состав. Носов в них поверил. А ведь в Полтаву идти не хотел, его долго укатывали. Я ему сказал тогда: «Васильич, в 65 лет не каждого тренера на работу приглашают». И он сделал команду. Это и Павлов признал — он теперь в «Ворскле» главным. Почему Васильич из Полтавы ушел? Говорит, что устал. Но там не все было гладко в команде.

Михаил КАЛИНИН:— «Ворскла» трудно ему досталась. Носов говорил, что в «Шахтере» с таким составом, как был тогда, он почти отдыхал. В Полтаве же с первого дня находился в напряжении, потому что команда все время была на вылете. Когда уже консультантом стал, приходил к нам часто, говорил: «Брошу все к чертовой матери, отдохну». Знаете, если команду наметили выбросить из высшей лиги, то выбросят обязательно. Когда команда борется за выживание, все методы применяются по отношению к ней. Диверсантов запускали, топили команду.

Виктор ЗВЯГИНЦЕВ:— Прямо так ему не говорили, чтобы ушел из «Ворсклы», он сам отказался. Когда работал консультантом, его сильно обижало то, как руководство относится к игрокам. Вернулся в Донецк, ему предложили работу в ДСШ ФК «Металлург», кабинет дали, служебную машину. Настроение у Васильича было нормальное. И вдруг слух прошел: Носов в больнице. Через две недели опять на работу вышел. Потом жена его звонит нашему общему товарищу, плачет: «У Виктора с сердцем плохо». Мы по телефону успели с ним поговорить, он объяснил, что первое шунтирование сделали, теперь второе намечается. А через несколько дней его не стало. На похоронах мы, конечно, все были. И «Шахтер» проводил его достойно, от Ахметова до мальчишек из детской школы. Пришли и обкомовцы бывшие, и судьи приехали отовсюду, и полтавчане. Прощались с ним на стадионе «Шахтер», где он с командой одержал не одну победу.

Васильич был закрытым человеком, эмоций не показывал, вот сердце и не выдержало. Тренер, который все в себе переживает, уходит раньше не только со спортивной арены, но и из жизни. Да и дети ему «помогли». Сын еще недавно звонил с угрозами: «Все равно я тебя убью!». Как-то друзья Васильича ездили даже сына этого успокаивать. Носов ведь из семьи ушел в 50 с лишним лет. Ушел в никуда и все им оставил. Жил одно время в подвале, потом Брагин дал ему однокомнатную квартиру, которую нужно было еще и обставить. Пытался коммерцией заниматься — смешно сказать: торговал лампочками, шнурками и сапожным кремом. Не его это, он совсем другой человек.

«СЫНОВЬЯ НА ПОХОРОНЫ ДАЖЕ НЕ ПРИШЛИ»

Михаил КАЛИНИН:— О чужих семейных делах судить трудно, но я помню, когда мы к Носову домой приходили, как встречала нас его первая жена, как разговаривала с ним. Видно было, что эта семья все равно распадется. А сыновей его я знаю с детства, они у нас на базе вместе с другими детьми все время крутились. Виктор комсоргом в школе был, тихий, хороший парень. Я поверить не мог, когда узнал, что он стал наркоманом. А Валерка... Васильич вздыхал: «Ну что мне с ним делать? Неуправляемый...». Носов из семьи ушел, но помогал им всю жизнь, переводы почтой отправлял и корешки у себя складывал. А они требовали, чтобы он им пожизненно еще и алименты платил. Вроде бы у них со здоровьем проблемы, что-то с ногами, у одного инвалидность. Но крови много попили. На похороны даже не пришли. Говорят, Валерку кто-то видел, когда прощались на стадионе, и первая жена мелькнула за забором, но ни на кладбище, ни на поминках не было их.

У Васильича только жизнь начала налаживаться, когда в его жизни появилась Лена — очень хорошая, приятная женщина. Они ремонт сделали, дачу купили, Носов возглавил департамент детско-юношеского футбола донецкого «Металлурга». Жить бы и жить...

Владимир ПЬЯНЫХ:— Тренерская работа — это пороховая бочка: в любой момент может взорваться. Если есть успех, команда выигрывает, — это заслуга футболистов. Если команда проигрывает, проигрывает тренер. Что творится в его душе, он старается не показывать, чтобы это команде не передалось. Вся нагрузка — на сердце. Светлая память Виктору Васильевичу, как и положено добрым, отзывчивым людям.

P. S . «Бульвар Гордона» благодарит за помощь в подготовке материала начальника пресс-службы ФК «Шахтер» Руслана Мармазова и лично Андрея Бабешко.

Фото Валерия ДУДУША, ФК «Шахтер»

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter