Журналист и писатель Сергей КУЛИДА: «Кроты» ФСБ России и их агенты влияния до сих пор пронизывают украинские госструктуры»

Сергей Кулида — главный редактор газеты «Бучанські новини», которая издается в городе Буча Ки­евской области. Постоянно пишет для газет «Московский комсомолец» и «Тайны прошлого», журнала Penthouse. Он с детства увлекался шпионской литературой. И когда начал работать журналистом, также писал о разведчиках и шпионах. В 1981 году работал в литературной редакции Украинского радио и вел программу «Внимание! В эфире — детектив». Был корреспондентом Европейской ассоциации детективного и политического романа в Киеве. Во время эмиграции в США издавал собственный журнал «Досье секретных служб». Благодаря этому познакомился со многими именитыми советскими разведчиками, бежавшими в Америку. После теракта 11 сентября 2001 года Кулида уехал из Штатов и устроился главным редактором журнала «Секретная служба» в Санкт-Петербурге. С 2004 года в Киеве издавал журнал «В мире спецслужб».

В конце прошлого года вышла в свет первая книга Кулиды «Красные шпионы», в которой он рассказал о ранее неизвестных фактах шпионской деятельности знаменитостей прошлого — поэта Николая Гумилева, актрисы Веры Холодной, балерины Анны Павловой, артиста Александра Вертинского, кузины британского премьер-министра Уинстона Черчилля и других, а также рассказал настоящую историю жизни соратницы Василия Чапаева Анки, которая на самом деле оказалась сотрудницей ГРУ Марией Поповой и работала в советском торговом представительстве в Германии. Первый тираж издания быстро разошелся. Совсем недавно из печати вышла вторая книга серии «Красные шпионы. Под грифом «Секретно».

«ОБЪЯСНИТЕ МНЕ, КАК ТЕХНИЧЕСКИ ВОЗМОЖНО ТАЙНО ИЗМЕНИТЬ ЗАКОН. ЭТО КАК В НИЗКОСОРТНОМ ШПИОНСКОМ РОМАНЕ: КТО-ТО, В ПЛАЩЕ И МАСКЕ, ПОД ПОКРОВОМ ТЕМНОЙ НОЧИ ПРОБРАЛСЯ В ГЛАВНЫЙ КОМПЬЮТЕР, ВПИСАЛ ОДИН ПУНКТ И СОХРАНИЛ?..»

— Вы сами случайно не шпион? По за­границам ездили, с разведчиками общались, может, вас уже и завербовал кто...

— А может, я кого?.. Пусть это останется маленькой тайной. Но я действительно дружил с бывшим генерал-майором КГБ Олегом Калугиным и бывшим советским разведчиком и однокурсником Путина майором Юрием Швецом. К слову, я даже какое-то время жил в доме Швеца — снимал комнату. Но моя профессия — журналист. Это точно.

— У вас тренированный аналитический ум, можете, глядя на человека, сказать — вот этот шпионит? Сколько таких в украинских политических элитах?

— Как говорил булгаковский герой, меня терзают смутные сомнения. Некоторые действия определенных высокопоставленных чинов вызывают у меня недоумение. И не только, думаю, у меня. Складывается впечатление, что «кроты» ФСБ или их агенты влияния до сих пор пронизывают многие украинские госструктуры. Чтобы понять, что это так, не надо быть аналитиком.

Когда говорят о наших депутатах (не хотелось бы, конечно, обобщать), министрах, руководителях различных ведомств, что это, мол, истеблишмент, чуть ли не соль земли украинской, мне просто стыдно. Поражен поведением людей, которые у нас наверху сидят, их интеллектуальным уровнем. Видно, что это «редиска, нехороший человек», а он у власти и определяет нашу жизнь...

Последний случай с обсуждением бюджета в Верховной Раде. Все, в том числе коллеги-журналисты, делают большие глаза: неизвестно, кто незаметно вписал пункт в документ! Объясните мне, как технически такое возможно. Это что, как в низкосортном шпионском романе: кто-то, в плаще и маске, под покровом темной ночи пробрался в главный компьютер, вписал один пункт и сохранил?.. Нонсенс!..

Или еще. Вот говорят, что мы все делаем, как в Европе заведено. А кто будет ездить без виз? Эти же 10 процентов, с позволения сказать, «истеблишмента», которые и сейчас не сильно напрягаются для получения «шенгена»? Я на свою зарплату могу только пересечь границу и, не выходя из поезда, назад ехать. Почему талдычат о безвизовом режиме, но не говорят, что, вообще-то, и зарплату надо на европейский уровень выводить? Понимаю, страна в кризисе, но сколько можно списывать все на войну и кризис?

---

---

А это командование армии, а война, которую войной не называют, прикрываясь фиговым листочком АТО?.. Какие же это террористы? Из истории я знаю, например, итальянские «Вооруженные коммунистические ячейки» и «Красные бригады», Ирландскую республиканскую армию, не­мецкую «Фракцию Красной Армии» и прочие, и прочие. А это что за террористическая организация такая с танками и «Градами»?

Смотрю на все происходящее и понимаю — мы никогда не заберем Крым назад, если будем все время молчать и заниматься междусобойчиком с Россией. Возникает вопрос: что конкретно собираются делать для освобождения оккупированных территорий? Ударить всей «мощью» Черноморского флота по Севастополю или Ба­лаклаве?

А где наша надежда и отрада — молодые депутаты, которые пришли в Верховную Раду? Чем они заняты, где их свежие идеи и дела? Модный прикид и недешевые айфоны в их холеных руках я вижу... В общем, в Украине и шпионы-то не очень нужны, сами справимся с дестабилизацией...

Вообще, у нас шпионы-то какие-то непутевые. Точно как у Карела Чапека описаны. А разведчиков украинских даже не представляю. Что за спецы такие, которые наблюдали, как в Крыму и на Донбассе бегала сотня человек, и ничего не сделали? Сейчас эти дурацкие игры продолжаются. Двойные стандарты во всем. Потому я и живу в прошлом — там были удивительные истории и люди. А современники мне прос­то неинтересны. Не о ком писать.

«ПРИЯТЕЛЬ, РАБОТАВШИЙ В АРХИВАХ КГБ-ФСБ, ПАРУ ЛЕТ НАЗАД СКАЗАЛ, ЧТО ПУТИН ПРИКРЫЛ ИНФОРМАЦИЮ. ТЕПЕРЬ В АРХИВ ТАК ПРОСТО НИКОГО НЕ ПУСКАЮТ И НИЧЕГО ИСКАТЬ НЕ ДАЮТ»

— Думаете, шпионские истории советского прошлого сегодня интересны читателю?

— Безусловно. Об этом говорит уже тот факт, что первое издание книги «Красные шпионы» раскупили. Недавно на полках появился второй тираж. Совсем скоро выйдет из печати вторая часть — «Красные шпионы. Под грифом «Секретно». Активно работаем с издателем над третьей книгой — об истории советской контрразведки СМЕРШ. Многие не в курсе, что таких организаций было аж три! Сегодня книгоиздание все-таки бизнес. Если бы тема была не­интересна читателю, вряд ли кто-то решился бы издавать такие книги.

— Почему вы начали писать о разведчиках?

— Это мое увлечение с детства. Я рос в поселке Клавдиево, что неподалеку от Киева. Когда мои друзья летом бегали на пруд купаться, я предпочитал провести день с книгой. Мой отец был врачом и всю жизнь собирал книги, поэтому дома была шикарная библиотека. Я выбирал манящий томик, укладывался во дворе на раскладушку и запоем читал. Любимые книги, конечно, «Приключения Тома Сойера» Марка Твена и «Тореадоры из Васюковки» Всеволода Нестайко. В детстве прочел все произведения Твена, а также Жюля Верна, Роберта Льюиса Стивенсона, Фенимора Купера и так далее. Потом посмотрел фильм «Сильные духом» о разведчике Николае Кузнецове. Он настолько меня потряс, и главный киношный герой — красавец-мужик, стреляет и немцев бьет, — что я рисовал себе немецкие (с орлом) документы и представлял себя разведчиком в стане врага. Мой дядя, служивший на флоте, подарил мне черную фуражку, так я и к ней нарисовал немецкую кокарду и прицепил на околыш. Потом мальчик вырос, поступил на филологический факультет Университета имени Тараса Шевченко, и началась обычная жизнь.

На пятом курсе я уже работал в литературной редакции украинского радио. Вел программу «Детектив ревью» и был коррес­пондентом Европейской ассоциации детективного и политического романа в Киеве. Потом познакомился с историком и сценаристом Михаилом Канюкой. Вместе с ним, а также с журналистом и писателем Владимиром Кулебой, преподавателем журфака Никитой Василенко, делали первую в Украине «криминальную» газету «Кто виноват». Кстати, сотрудничал с нашим изданием и ныне известный художник Сергей Поярков.

После эмиграции в США я начал издавать журнал о шпионах — «Досье секретных служб». И тема затянула. Был редактором журнала «Секретная служба», который выходил в Санкт-Петербурге, и киевской газеты «Секретное досье».

— И как от журналистики пришли к книгописанию?

— Года три назад мне позвонили из из­да­тельства. Сказали, что читают мои статьи для рубрики «Секретная служба» в газете «Тайны прошлого», и предложили издать книгу, предложили хороший гонорар. Но тогда не случилось... Покойный ныне главред издания, мой добрый друг Владимир Гоцуленко, хотел сам издать мою книгу, однако скоропостижно скончался. С тех пор все тянулось, и только теперь сложилось. Первое издание книги «Красные шпионы» вышло из печати в конце 2015 года. И если раньше у меня не было амбиций писателя, то теперь появились. Уже планирую следующие.

— Снова о шпионах?

— Не только. Кроме книг «Гламурные шпионы» и «Трехликий СМЕРШ», написал книгу об украинских меценатах, об авторах советских детективов (среди них, к примеру, Юрий Дольд-Михайлик и мой товарищ Георгий Вайнер). У каждого из них своя интересная история. Кого-то запрещали, кто-то клепал доносы на друзей, кого-то чуть не посадили. Их книги уходят, но они достойны стать героями повествования.

«ПОСЛЕ ИНСЦЕНИРОВКИ РАССТРЕЛА ПОЭТ ГУМИЛЕВ МОГ ПО ЗАДАНИЮ ЧЕКИСТОВ ПОБЫВАТЬ В МОНГОЛИИ И НА ТИБЕТЕ»

— Как вы подбираете героев для повествования?

— Каждый мой персонаж — тема для отдельного романа, по большому счету. Просто я наметил тенденции и иду дальше, хотя историю каждого человека можно развивать. Мне интересна личность. Я действую, как сотрудники аналитических отделов спецслужб. Они читают газеты, роются во всемирной паутине, а затем выбирают крохи, факты и из таких пазлов складывают мозаику. Точно так работаю я — штудирую все доступные источники, выбираю факты, выстраиваю их по годам, сопоставляю с биографическими сведениями, и глядишь — интересная картина складывается.

Я вообще много читаю, имею, наверное, самую крупную в Украине библиотеку шпионской литературы. Чтобы зацепить персонаж, мне достаточно одного упоминания. Например, где-то вычитал, что соратница Чапаева Анка-пулеметчица служила в ГРУ. И начал копать, собирать данные. Так и появилась ее история.

Тем для книг — масса. Сейчас много источников в интернете. В постсоветский период опубликовали много архивных сведений, мемуарной литературы, которая для таких исследователей, как я, просто кладезь ценных сведений. Проблема только в том, чтобы знать, где и что искать, а также грамотно систематизировать.

---

---

— Вы и в архивы спецслужб обращаетесь?

— Конечно. В некоторых у меня есть друзья, которые ищут для меня всю необходимую информацию.

— А в российских архивах тоже имеете своих людей?

— У меня приятель работал в архивах КГБ-ФСБ и помогал искать нужные сведения. Но он еще пару лет назад сказал, что Путин прикрыл информацию. Теперь в архив так просто никого не пускают и ничего искать не дают. Все, что было возможно достать, уже изучили и опубликовали, а сверх того пока недоступно.

— Один из героев книги «Красные шпионы» известный поэт Николай Гумилев, расстрелянный советскими чекистами. Неожиданно узнать, что он был разведчиком, еще более изумительно ваше предположение, что его казнь инсценировали.

— Я не утверждаю, что так и было. Просто анализирую события его жизни, делаю предположения. Вместо меня говорят факты, которые я собрал воедино и привожу в книге.

— Все равно остается вопрос: почему вы полагаете, что на самом деле Гумилев погиб только в 1927 году?

— Я считаю, что пока он был жив, его книги издавали. Только с 1927 года резко перестали появляться даже упоминания о Гумилеве. Трудно предполагать, как именно погиб поэт. Я не претендую на истину. Но очевидно: он слишком много знал. И по сей день вопрос о судьбе Гумилева остается открытым.

Почему я полагаю, что его расстрел в 1921 году — инсценировка? Вдруг планируется экспедиция на русский Север (Кольский полуостров), куда прежде в 1904 году отправлялся сам Гумилев. Откуда ни возьмись появился репортер по фамилии Семенов. Его ни до экспедиции 1922 года, которую возглавил оккультист и чекист Александр Барченко, ни после больше никто не видел. Этот журналист был прекрасно осведомлен о предмете, не менее, чем сам Гумилев, проводивший исследования. Возникает множество вопросов, а главный — откуда он мог почерпнуть информацию. Этот журналист потом бесследно исчез. И я полагаю, весьма высока вероятность того, что под именем репортера Семенова как раз и скрывался поэт.

— Но с 1922 до 1927 года Гумилев должен был еще что-то делать...

— Я допускаю, что он мог по заданию чекистов побывать в Монголии и на Тибете.

— Как вы начали знакомиться с именитыми шпионами и разведчиками?

— Все банально. Когда в газетах работал, брал интервью. Так познакомился с Олегом Калугиным, Юрием Швецом, писателем и бывшим сотрудником ГРУ Виктором Суворовым, бывшим подполковником КГБ Константином Преображенским, известным «перебежчиком» майором КГБ Станиславом Левченко, с сыном американского летчика Гари Пауэрса, сбитого над Свердловском в 1960-м и приговоренного к 10 годам за шпионаж, но через полтора года обмененного на разоблаченного в США советского разведчика Вильяма Фишера, и прочими отставными сотрудниками ФБР, ЦРУ, полицейскими, экспертами из Израиля. Тематика затянула.

— Вы сказали, что даже снимали ком­нату у бывшего советского разведчика Швеца. Как такое могло случиться?

— Я оказался в ситуации, когда из газеты ушел и перестал издавать журнал. Без­вре­менье. Тогда он позвал меня к себе. Он живет в штате Вирджиния. Там основал телефонную компанию и набирал русский персонал. Тогда и он сам, и его жена работали в этой фирме. У него был нормальный американский дом, где жил с женой, детьми и мамой-старушкой. Одну из комнат выделили мне.

Одно время Швец жил на широкую ногу, поскольку только издал свою книгу Wa­shington Station и получил хороший гонорар. Но позднее аппетиты поубавил. Он консультировал мигрантов, которые хотели легализоваться в Штатах, и судя по его знакомствам, еще и Госдеп. Но не буду утверждать, что так и было. Просто думаю, это естественно для таких людей, как Швец и Калугин.

— И как вам жилось под одной крышей с разведчиком?

— Нормально жилось. По вечерам пиво пили, иногда вино, барбекю жарили, разговоры разговаривали, по окрестным городам и весям ездили на экскурсии... Это был интересный период. Кстати, старший сын Швеца Лешка все время рвался в Москву, хотел уехать из США, но Юра его не отпустил. А вот младший — типичный американский подросток.

«МИЛЛИОНЕР С УОЛЛ-СТРИТ ПОКУПАЛ ВЫПЕЧКУ И ДАВАЛ ЧАЕВЫЕ ПО 100 ДОЛЛАРОВ»

— Как вы познакомились с писателем Юлианом Семеновым?

— Смешная вышла ситуация. Я поехал в Ялту в командировку. Меня поселили в гос­тинице с одноименным названием. Поднимаюсь, захожу в номер. Там невероятный бардак — вещи разбросаны по всей комнате, а за столом сидит бородатый дядька и что-то строчит на машинке. Говорю, извините, это вроде как мой номер. А он в ответ: «Удивительно, а я здесь живу». Оказалось, на самом деле я ошибся этажом, мой номер был выше. Я собрался уходить, а потом скзаал: «Знаете, вы на кого-то похожи». Он уточнил: «Неужели на Юлиана Семенова? Представляете, мне многие об этом говорят!». Так мы и познакомились. Потом подружились и очень часто общались. Созванивались и накануне того дня, когда с ним случилось несчастье. Не исключаю, что его кто-то отравил.

Так случилось, что у меня довольно много именитых знакомых. Мой папа учился вместе с Виталием Коротичем, и я его хорошо знаю. Меня всегда поражала его публицистика. В ней между строк можно было прочесть много ценного. Я, кстати, до сих пор так читаю книги советского «Полит­из­дата». Если отбросить всю пропагандистскую мишуру, остаются крайне ценные факты.

На заседании Международной ассоциации детективного и политического романа я познакомился с Артемом Боровиком, который после смерти Семенова возглавлял редакцию газеты «Совершенно секретно». Кстати, мы с ним сотрудничали и собирались вместе издавать «Досье секретных служб». Последний раз созвонились накануне его гибели. Мне нужно было решить какой-то деловой вопрос, а он отложил разговор, сказал, что все равно летит в Киев, когда прибудет, все дела решим при встрече. Не долетел. Он был в том самолете Як-40, который потерпел катастрофу в Шереметьево в марте 2000 года.

В США познакомился со многими известными теперь людьми. Почти год работал в Нью-Йорке на Второй авеню. Там был украинский анклав — множество этнических ресторанов, сувенирных магазинов. Кстати, в одном из них купили одежду для героини второй серии фильма «Индиана Джонс». Там же располагалась редакция газеты Конгресса украинских националистов «Национальная трибуна», для которой я писал. В тот период я познакомился с сестричкой Викой из группы «Брати Гадюкіни» (Виктория Врадий. — «ГОРДОН»), Сашей Игнатушей (украинский актер и режиссер. — «ГОРДОН»), с художником Иваном Марчуком довольно часто встречались и общались. А как-то сидели с друзьями в кафе «Веселка», что на той же Второй авеню. К нам подошел официант. Такое знакомое у него было лицо. Оказалось, это нынешний народный артист Украины Остап Ступка. Его мама тог­да работала беби­сит­тером. А Богдан Сильвестрович через меня им из Киева письма передавал.

Хочу сказать, что в простой работе ничего стыдного нет. Мне самому приходилось трудиться в компании, которая перевозила мебель. Тяжелый труд, но в день можно было заработать от 500 до 700 долларов. А еще я овладел профессией и пек бейглы (такие еврейские бублики), когда работал в итальянской кондитерской на Пятой авеню. Чаевые какие были! Ко мне каждый день приходил миллионер с Уолл-стрит, покупал выпечку и давал чаевые по 100 долларов. При том, что бейгл стоил пять долларов.

Среди моих близких друзей были писатель и публицист Эдуард Тополь, оператор фильмов Федор Добронравов (снявший «Неуловимых мстителей» и «Новые приключения неуловимых»), с кинорежиссером Леонидом Головней мы по соседству жили на Брайтон-Бич.

В газете «Вечерний Нью-Йорк», где я работал, встретил журналиста из Киева Петра Немировского (он потом стал наркологом-психотерапевтом и практикует в США до сих пор, написал несколько книг) и некогда очень популярного в СССР писателя, автора детективов Анатолия Ромова.

Позже познакомился с киевским писателем и сценаристом Владимиром Лобасом (автором романа «Желтые короли»), до­черью культового советского киноактера Петра Алейникова Ариной, певцом Мишей Гулько, скульптором Эрнстом Не­известным, женой Сергея Довлатова Еленой, писателем Игорем Ефимовым и его американским коллегой Стюартом Каминским, бывшим советским политобозревателем Мэлором Стуруа, Сергеем Хрущевым, Бубой Касторским (он же Борис Сичкин) и многими-многими другими известными эмигрантами.

Тогда же заприятельствовал с Георгием Вайнером. Вскоре мы очень подружились. Я к нему часто ездил на Лонг-Айленд. Однажды он предложил совместно издавать газету «Место встречи изменить нельзя». Мы сделали «пилот», и он отправился к брату решать вопрос с авторским правом на название. Аркадий не разрешил, да и денег тогда найти не удалось. А проект был замечательный и мог стать весьма успешным.

---

---

— Судя по вашим рассказам, в Ук­ра­и­не ваша карьера складывалась вполне успешно. И зачем вы решились на переезд в США?

— Детская жажда приключений. Хотелось мир посмотреть. Я решил все поменять в своей жизни, и даже профессию. К тому же у меня были родственники в США. Так что все само собой решилось. Я уезжал навсегда. Не предполагал, что вернусь, поэтому продал все, что имел: и квартиру, и свои коллекции. У меня была одна из лучших коллекций плит (пластинок) в Киеве. Точно больше 200 и среди них много редких. Продал и свою коллекцию машинок. Я с детства собирал модели английских фирм Matchbox, Corgi Toys и Dinky Toys.

Интересно, что полтора года назад зашел в магазин к одному человеку — он коллекционер и создатель музея автомобилей. Смотрю, стоит модель автобуса Daimler 1911 года, которую в ГДР выпускали. У меня такая же была. Я страшно жалел, что пришлось продать. Взял модель в руки и увидел на ней характерный значок в виде буквы S. Это была машинка из моей коллекции. Расспросил, откуда она появилась. Оказалось, ее принес мой бывший коллега, которому я перед отъездом в Америку продал всю коллекцию. Я решил, это знак, тут же ее выкупил и снова начал собирать машинки.

Жалею, что не уберег свой архив — газеты, журналы, удивительные фотографии со знаменитыми людьми — все оставил в Америке. Скорее всего, эти вещи утеряны навсегда. Так уезжал, что не подумал о сохранности.

— Почему ваш отъезд был больше похож на бегство?

— Я действительно резко принял решение уезжать из Америки. Это случилось после трагедии 11 сентября 2001 года. Тогда погиб мой товарищ. Мы договорились с ним встретиться как раз в башнях-близнецах. Там внизу был замечательный книжный магазин, где я любил полазить, где нашел много замечательных книг. Товарищ в то время был на совещании, на 110 этаже. Попросил подождать его. Помню, вышел из метро и направился к башням. Совсем немного прошел и вдруг увидел, как прилетел первый самолет. В шоке остановился, слово вкопанный. Видел, как люди падали, как рушился небоскреб. Это было ужасное зрелище. Когда такая махина начинает оседать, первая мысль, которая приходит в голову: сейчас на тебя рухнет. Я, как и все остальные зеваки, бежал дальше, чем видел... Это была просто инфернальная картина, жуткое пекло. После такого оставаться в США я уже не мог. Тем более что поступило интересное предложение издавать мой журнал в Санкт-Петербурге.

— А в Питере почему не задержались?

— Все там было хорошо, и деньги платили, но, оказалось, это все не то, что мне было нужно. Каждую субботу и воскресенье мы коллективом выезжали на отдых за город. И как сядем за стол, начнем разговор, так все время звучит «эти хохлы», да «эти хохлы». В 2003 году! Еще ни о каком конфликте между двумя странами речи не шло, а уже столько ненависти по отношению к Украине было.

Как-то разозлился и спросил: «А вы-то сами кто? Через одного украинские фамилии. Губернатор у вас и та украинка, Валентина Матвиенко. На кой вам «хохлы» дались?». И честно говоря, так достало, что все бросил и уехал в Киев. На пустое место. Тут в 2004 году начался какой-то подъем, и я был востребован. Поселился в Буче, где встретил адекватного, умного, а главное — профессионального человека — мэра города Анатолия Федорука. И он мне предложили возглавить местную газету «Бучанські новини». Тут и прижился.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter