Дом с химерами

Юлия ПЯТЕЦКАЯ 7 Декабря, 2004 00:00

На самом деле, кризисы крайне необходимы живому организму. Проснешься утром весь в слезах, лапы ломит, хвост отваливается, в голове пусто, на душе муторно, за душой ни гроша. Значит, живой... Кризисы - штука полезная. Особенно творческие. Плохо, только когда они превращаются в тяжелые продолжительные болезни. Тяжелые продолжительные болезни обычно случались у членов Политбюро и заканчивались известно чем. Поэтому болеть по возможности надо красиво. Так, чтобы вас не жалел кто ни попадя. Чтобы не давать повод для зубоскальства, злорадства и неприкрытой радости сочувствующих коллег.

При этом не стоит, конечно, играть в совершенно здорового. Дескать, я тут слегка прилег отдохнуть, поскольку живу очень насыщенной жизнью, а температура под 40 у меня от радости.

Мой самый любимый на свете Театр имени Ивана Франко температурит уже не первый сезон. Я редко там бываю - в основном когда приезжает кто-нибудь поздоровее. Все-таки не дело журналиста лечить чужие болезни. Он информатор, а не лекарь, и тем более не судья. Максимум, на что имеет право, - это на точку зрения, а не на судебный вердикт. Сейчас же ситуация во Франко такова, что кто только не вламывается к ним в операционную прямо в валенках с мороза.

Пресс-конференция, на которой Анатолий Хостикоев открыто обвинил художественного руководителя театра Богдана Ступку в сложившейся нездоровой ситуации внутри коллектива, состоялась сравнительно недавно. Незадолго до выборов Президента Украины. Хостикоев говорил о том, что театр деградирует, спектакли идут при полупустых залах, все достойные постановки относятся к эпохе Сергея Данченко, репертуар ужасно устарел, последние премьеры удручают, а отдельные, например, "Ревизор", даже оскорбляют знаменитую труппу. Зато когда мэтр вроде Андрея Жолдака предлагает Ступке свои услуги, худрук по малопонятным причинам отказывается.

Как зритель и журналист я готова согласиться со всем вышеперечисленным, но при этом очень сильно сомневаюсь, что вот такие пресс-конференции способствуют оздоровлению творческого коллектива. Не говоря уж о выздоровлении.

Неудивительно, что, заслышав подобное, средства массовой информации пришли в крайнее возбуждение и бросились спасать искусство. В результате главный оппонент Ступки Хостикоев узнал о себе много интересного. Оказывается, за мечтой о возрождении легендарного театра народный артист Украины прячет свое банальное эгоистическое стремление занять кресло художественного руководителя, ради чего, собственно, и затеял местную революцию. За что боролись, Анатолий Георгиевич?

Затем грянули выборы и начался последний и решительный бой. Ступка поддержал одного из кандидатов в президенты, вся труппа в едином порыве - другого, к творческим, мягко говоря, разногласиям добавились политические, и прославленный коллектив начало конкретно колбасить и плющить.

Когда Бенюк с Хостикоевым давали "Швейка" на Майдане, я валялась дома в тепле у телевизора и тихо радовалась, что не все ведут себя сейчас, как я. В это же время труппа Франко в неполном составе гастролировала в Минске, где проходили Дни украинской культуры. Тевье-Ступка выходил перед белорусской публикой и произносил текст, который он произносит вот уже 15 лет: "Якщо до мене посватається який-небудь Ротшильд, то на якiй мовi менi сказати йому "Так"?". Говорят, гастроли прошли с огромным успехом...

Сразу по возвращении франковцев на родину, одна из киевских газет, ездившая с ними в Минск, сообщила, что театр разваливается на глазах. Богдан Бенюк, Анатолий Хостикоев и актриса Наталья Корпан нарушили трудовую дисциплину, отказавшись от поездки в Белоруссию, на здании театра появились лозунги: "Ступке ганьба!", а жену худрука третируют всякие сомнительные персонажи. В общем, раскол. Модное нынче слово.

Сразу оговорюсь. Я категорически не собираюсь разделять вину тех своих коллег, у которых желание самоутвердиться за чужой счет с большим отрывом опережает все остальные желания. Стыдиться - да. Расстраиваться и даже злиться - сколько угодно. А вот разделять вину - увольте. И когда я слышу очередной упрек в адрес всей корпорации: "Журналистов хлебом не корми, дай поизвращать", хочется заметить, что, во-первых, нас лучше кормить, а не прикармливать. Во-вторых, лучше это делать нашим непосредственным начальникам, а не чьим-то посредственным посредникам. А в-третьих, мы, журналисты, очень разные, и в общении с нами важно внятно артикулировать. Порой, отсиживая очередной фуршет с вареной колбаской для оголодавших акул пера и слушая сбивчивые и малограмотные речи выдающихся людей современности, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не пошутить словами д’Артаньяна: "Господа, ваша латынь от меня ускользает".

Как зрительница и гражданка я горжусь своими любимыми артистами, нашедшими в себе мужество "нарушить трудовую дисциплину" и отказаться от минских гастролей в тот момент, когда белорусский вождь поздравлял Украину с "законно избранным Президентом". Бенюк и Хостикоев сочли для себя необходимым в это время остаться в своем городе со своими зрителями, на что они имеют полное право. В конце концов, иногда трудовую дисциплину нужно нарушать хотя бы для того, чтобы в дальнейшем вообще иметь возможность работать.

Но при этом я с уважением отношусь к тем, кто выступал в Минске, и очень сочувствую Богдану Сильвестровичу, который слишком долго изображал благополучного руководителя благополучного коллектива. Мне искренне жаль, что в сложившейся ситуации обычно излучающий уверенность Ступка выглядит Наполеоном, взявшим Москву. Я не знаю, о чем думал Наполеон в опустевшей Москве, но уверена, что ох и нерадостны были его думы. Сегодня для руководителя европейского театра с безупречной репутацией и вековой историей самая животрепещущая задача - собрать свое войско, где по ряду причин уже вовсю начались разброд и шатание.

Последняя пресс-конференция франковцев получилась противоречивой и несколько нервной. Из свежих пресс-релизов следовало, что в театре мир, покой и сплошное благоденствие. Такое же впечатление произвели кадры кинохроники триумфальных минских гастролей и утверждения Богдана Сильвестровича, что никакого раскола в его коллективе не было, нет и быть не может. С Хостикоевым он никогда в жизни не ссорился, а во всем виноваты журналисты.

Затем вышел Бенюк с подробными объяснениями относительно его и Хостикоева позиции, праздничное настроение куда-то улетучилось, и создалось ощущение, что журналисты виноваты не во всем. А когда появился Хостикоев, начавший свою речь райкинской фразой: "Слушал вас долго и внимательно - ну и дураки же вы все", стало окончательно ясно, что о покое и благоденствии можно только мечтать.

Артисты говорили о том, что проблемы в театре остаются, их немало, и худрук лишь сейчас услышал своих актеров. Худрук же заверял, что не переставал их слышать, но все сошлись во мнении, что для спасения театра необходимо солидаризоваться и забыть старые обиды. Дай-то Бог.

Я очень люблю уютное здание на площади Ивана Франко, 3, перед которым сквер с фонтаном и трогательной бронзовой фигурой артиста Яковченко, а за спиной - Дом с химерами скульптора Городецкого. Одно из лучших мест Киева и его визитная карточка.

Когда-то именно здесь у меня выработалась органическая потребность ходить в театр как таковой и воспринимать это не как культурное мероприятие, а как переживание жизни. Когда-то именно здесь были самые громкие премьеры, самые талантливые актеры и режиссеры, самые красивые мужчины и женщины, самые умные зрители, самые вкусные булочки с маком, самый приятный зал с билетом в партер за два 50, в ложу - за рубль 30 и за 90 копеек не скажу, куда.

Сегодня театр на площади Франко, 3 превратился в еще один Дом с химерами, где от прошлого счастья остался лишь запах. Густой специфический вкусный запах пыли, возможно, сохранившийся со времен Марьяна Крушельницкого и Гната Юры. Иногда я прихожу сюда подышать.