Павло ЗАГРЕБЕЛЬНЫЙ: "Я крестьянин, крестьянский сын. Те, кто перебежал в город, - перебежчики, а их у нас на фронте расстреливали!"

Живой классик украинской литературы Павло Архипович Загребельный недавно отпраздновал свое 80-летие как человек, 55-летие - как писатель и столько же-летие - как супруг. Тройной юбилей писатель отметил своим новым романом "Столпо-творение". Действие происходит в вымышленной стране Столполандии. И, как легко догадаться, от тонких, но вполне понятных аллегорий автор не отходит.

- Павел Архипович, что чувствует человек, у которого за плечами 55 лет плодотворной творческой деятельности?

- Чувствую себя самураем на вершине горы Фудзи. Естественно, я никогда там не был и не имею представления об ощущениях самурая, но могу догадываться. Догадка - основа литературы. Писатель обо всем догадывается, только тогда он писатель. Все должно строиться на намеках - прозрачных, туманных... Именно этим я руководствовался, когда писал свой последний роман "Столпо-творение". И читать его следует наугад.

- Благодаря этим самым намекам истинный писатель доносит до нас то, о чем все говорить вслух боятся.

- Вы же сами знаете, какая у нас жизнь, молчать про нее нельзя. Когда-то, во времена блокады Ленинграда, начальство во главе с Ждановым организовывало в Ленинградском цирке представления. Советская власть всегда хотела подбодрить народ... Даже во время расстрелов 37-го Сталин приказал снимать фильм "Веселые ребята". Просто издевательство над народом!

А в цирке тогда всех развлекал известный клоун Карандаш. У него был любимый номер - выходить на сцену с огромной авоськой, полной муляжей: колбас, окороков, консервов... Выходил, откашливался и... молчал. Цирк тоже молчал. А после клоун говорил: "Я-то молчать могу, у меня все есть. А почему вы молчите?!". Вспоминая этот случай, думаю: "Никто не имеет права молчать. Тем более писатель". Это мое жизненное кредо. Не жалею, что прожил честно и справедливо!

- Вот и про столпы в своем романе намекнули все так же честно и справедливо.

- Столпы были, есть и будут, если не у нас, то где-то еще. В нашей стране 75 лет сооружали столпы, то же самое делал Мао Цзэдун в Китае, затем - Фидель Кастро на Кубе. Между прочим, будучи и в Китае, и на Кубе, я ощущал эти воображаемые столпы...

Пробовали их строить также в африканских державах. Столпы счастья не приносят, только жизнь портят. Думаю, этот процесс начался еще со времен египетских пирамид, Великой Китайской стены... Все это аналоги столпов. Энергию целых народов тратят непонятно на что.

Что же касается соборов, здесь совсем другое. Я, например, не поклонник бесконечного их перестраивания. Потому что это уже не исторические сооружения, а муляжи.

Собор ценен лишь тогда, когда он, как София, стоит почти тысячу лет. А остальное: хотите построить собор, так стройте! Зачем реставрировать уже разрушенное?! Пусть лучше руины стоят!

- Интересно, а как вы относитесь к экранизации вашей "Роксоланы"?

- Экранизация "Роксоланы" имеет ко мне такое же отношение, как Дмитрий Гнатюк к Николаю Гнатюку. Говорю об экранизациях романов вообще. Вся мировая литература от этого страдает. Очень уж их мало удачных.

Возможно, только голливудский "Крестный отец" получился лучше книги. На съемках собралась просто гениальная команда. От режиссера до исполнителей ролей. И поэтому посредственный гангстерский романчик-детективчик стал шедевром мировой кинематографии. Можно привести еще несколько таких примеров. Но, к сожалению, не из нашей, советской.

- Сейчас слово "советский" уже отошло в прошлое...

- Хотите спросить о независимости? Сразу отвечу: у меня такая профессия, что я обязан отвечать за весь народ. Поэтому для меня это то же, что и для каждого. А для каждого по-своему.

- Но все же в истории нашего времени есть что-либо, на ваш взгляд, положительное?

- Наша история будет уже после нас. Ее напишут потомки. Сегодня тяжело рассуждать о плохом и хорошем. То есть плохое-то нам видно лучше... Хорошее - похуже. Но, думаю, и оно есть. По-другому нация существовать просто не может. Я верю в наш народ.

Политики утверждают, что страна добьется успеха только лет через 15-20. Мне же кажется, что наш народ с его талантом может достичь всего буквально за несколько лет. И не такими маленькими шажками. Вот нам обещают: "Поднимем зарплаты и пенсии вдвое". Ну и что?! Сегодня было 50 копеек, завтра станет рубль. Нельзя прожить ни на то, ни на другое. Тогда зачем повышать? Действовать нужно революционно. Нам отвечают: "Нет денег, нет денег...". Найти можно. Зато у нас самая большая в мире милиция. Даже больше, чем в Америке.

- Зато сейчас можно говорить...

- И писать все, что угодно. Только вот печататься негде. Но я за это не в ответе, я же писатель. В поэме Багрицкого "Дума про Опанаса" есть такие слова: "Раньше шли мы в запорожцы, а теперь - в бандиты". И у современного украинского поэта Станислава Бондаренко есть строка, очень точно передающая характер нашего времени: "Раньше был путь из варяг в греки, а сейчас - из варяг в ворюги".

- Какую литературу вы сегодня читаете?

- Читаю очень много, даже больше, чем пишу. Например, Вальтера Бениамина, которого издали на украинском языке. Правда, не лучшие его произведения. Это очень интересный литературовед. Выписываю из Москвы журнал "Новое литературное обозрение". Гигантское издание, ведется на очень высоком уровне. Обозревает всю мировую литературу.

У нас такой журнал сделать невозможно. Не знаю, сколько миллионов это стоит. А секрет в том, что у редактора журнала Ирины Прохоровой муж миллиардер, один из владельцев норильского никеля. Он ей этот журнал подарил как игрушку.

Там замечательные авторы, знатоки мировой литературы. Они, кстати, про Вальтера Бениамина писали очень много. А так, вообще, я за всем слежу. Слава Богу, теперь не приходится читать графоманов и бездарностей, что я был вынужден делать, руководя Союзом писателей, где надо было читать всех. Сейчас я избавлен от этого счастья, чему несказанно рад. Что хочу, то и читаю. И всем советую. Ведь как бы тяжело ни было, то, что отзывается в человеческом слове, по-моему, наибольшее утешение.

- Как отличаете талант от графомании?

- Ну недаром же я прожил 80 лет! И в 80 не такой дурак, как в 16! Научился кое-чему в жизни. Взяв роман и прочитав буквально две фразы, вижу, графомания или нет. А про поэзию и говорить нечего: здесь все с первой строки понятно.

- Павел Архипович, вы родом из села. В душе остались крестьянином?

- Я считаю, что все человечество - это крестьяне. Те, кто перебежал в город, - перебежчики. А их у нас на фронте расстреливали. (Смеется). Я - крестьянин, крестьянский сын. Эта кровь течет во мне и сейчас, ее мне не переливали.

Мое старое село затопили водами так называемого Днепродзержинского моря. Самого села нет, но оно мне почти каждую ночь снится. Новое ни разу не приснилось. Хотя такое прекрасное, прямо как голландское! И водопровод есть, и электричество, и канализация, и спекулязация... Но снится то старое глиняное село: соломенные крыши, левады, дорожки...

Поэтому остаюсь крестьянином и пишу про крестьян. Я даже где-то привел слова Махно, которые были написаны на флагах его армии: "Мы - крестьяне, мы - нация, мы - человечество!". Так будьмо ими! Правда, в последнее время у нас многие стали крестьянами: картошку и огурцы выращивают. Чтобы выжить.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter