Экс-министр Кабинета министров Украины Анатолий ТОЛСТОУХОВ: «За несколько месяцев до расстрела Майдана Азарову из Европы передали бумаги с надписью: «О роли снайперов в будущих событиях»

Анатолий Толсто­ухов — доктор философских наук, профессор, политолог, четыре раза избирался в парламент Украины, в том числе в первый созыв, четырежды занимал пост министра Кабинета министров Украины.

Мы встретились в Национальном педагогическом университете имени Михаила Драгоманова в кабинете с надписью «Почетный профессор». Как выяснилось, в настоящее время Толстоухов возглавляет наблюдательный совет этого учебного заведения. На его рабочем месте аскетично, компьютера нет, только бумаги, ручки, телефоны. Во время разговора он периодически заглядывал на свою страничку в Facebook, чтобы зачитать небольшое стихотворение на злобу дня или эпиграмму. Каждый раз, чтобы объяснить свое мнение, брал лист бумаги и начинал рисовать. Схемы, политические расклады, взаимоотношения между политиками, связи между фракциями в Верховной Раде — все объясняет с помощью рисунков. Даже собственную позицию и причины, по которым работал с беглым президентом Виктором Януковичем.

Толстоухов также был советником экс-премьер-министра Николая Азарова и состоял в Партии регионов. Об этой части своего прошлого не жалеет. Говорит, что работал со всеми до тех пор, пока ему по­зволяла его совесть, и всегда открыто высказывал первым лицам свое мнение.

Он считает, что нынешний политический кризис в Украине отличается от предыдущих, поскольку выражается не только и не столько в парламентских спорах, переформатировании коалиции и правительства. «От того, что часть тараканов перебежала от одной стены к другой, ничего не меняется. Комната та же, и тараканы те же», — отметил Толстоухов.

«ЕСЛИ У ЮЩЕНКО БЫЛА ВОЗМОЖНОСТЬ ДОСИДЕТЬ ДО КОНЦА СРОКА, ТО У ПОРОШЕНКО ТАКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ НЕ БУДЕТ»

— Политический кризис, казалось бы, успешно разрешился — у нас есть новая коалиция и новое правительство. Интересно ваше мнение как четырежды нардепа об этом процессе.

— Давайте скажем так: это не сценарий Запада и не «рука Кремля», хотя последнюю могут обнаружить по «отпечаткам чьих-то пальцев». Это морда лица украинской политики, по которой бьют сами политики и обстоятельства, а скоро ударят избиратели. Мы на пороге выборов. Я думаю, будут выборы и президента, и Верховной Рады. Это либо стихийно произойдет, либо в результате договоренностей Запада и России. И времени не очень много — либо осень этого, либо весна следующего года.

— Если о возможности новых парламентских выборов постоянно говорят, то для объявления президентских надо постараться. Идеи импичмента еще не нашли широкой поддержки ни в стенах парламента, ни в обществе.

— Порошенко представляет собой лишь внешне прогрессивный тип политика. А как человек он уязвим. Мало кто знает, что в его бытность министром экономики даже в родной ему Винницкой области без откатов не работали.

Для кого-то он лидер нации. Для меня — нет. С уважением отношусь к тому, что кто-то сейчас президент, а кто-то — премьер. Но зачем же из себя дурака делать, а из них — великих деятелей?

Ни один из украинских президентов не принимал эстафету от другого. Они бежали друг против друга. Порошенко по школе, которую прошел в политике, был самым подготовленным. И бизнесмен, и депутат, и министр, и банкир. Он пришел как имевший наибольшие шансы, но при таких обстоятельствах, когда все против него.

Если у Виктора Ющенко была возможность досидеть до конца срока, то у Порошенко такой возможности не будет. Наступил момент, когда тот же Оппозиционный блок будет меньше критиковать и атаковать президента, чем те, с кем он создавал коалицию. Уже сейчас в оппозиционности к Порошенко фракции «Батькiвщини», «Самопомочі» и Радикальной партии многократно переплюнут Оппоблок имени Левочкина — Ахметова — Колесникова — Фирташа. Именно они вдруг потребовали законодательства об оппозиции.

В Украине властные структуры включили рубильник самоликвидации. И его никто не может переключить. Все происходит в автоматическом режиме. А самое печальное в том, что не происходит рождение чего-то нового, из чего очень явственно будет расти перспектива завтрашнего дня.

— Свято место пусто не бывает. Когда нынешняя власть самоликвидируется, кто придет ей на смену?

— Сейчас в стране нет партии, прочитав программу которой ты видишь, что она нацелена в будущее, интересуется, каким завтра станет мир, каким должно быть место Украины. Все партии от прошлого или от болезней настоящего.

Мы все еще не готовы к появлению лидера или инициативы, за которой пойдут. Понадобится два-три коротких политических перехода, чтобы начала формироваться политическая элита, способная, даже говоря на английском и русском языке, думать о национальных интересах Украины, не разрушая ее суверенитет и целостность.

— Что значит «два-три политических перехода»?

— После новых выборов пройдет год-полтора, и снова будет смена власти. Тогда через выборы мы придем к реальным переменам.

«ГОВОРИТЬ О НАЦИОНАЛЬНЫХ ИНТЕРЕСАХ И ДУМАТЬ, ЧТО ПРАВИТЕЛЬСТВО ИМИ РУКОВОДСТВУЕТСЯ, МОЖНО ЛИШЬ ОСОЗНАВАЯ: ТЫ ОБМАНЫВАЕШЬ ЛЮДЕЙ И САМ СЕБЯ. ЯЦЕНЮКУ ЭТО УДАВАЛОСЬ ДОЛГО И УСПЕШНО»

— Перед отставкой Арсения Яценюка парламентский комитет по вопросам правовой политики и правосудия рекомендовал отменить постановление о признании работы правительства не­удовлетворительной. Премьера и его команду недооценили?

— Он изначально был непригоден для реформ в Украине. Как и Ющенко в свое время. Работать — одно, а реформы проводить — другое.

— Тогда почему коалиция так долго не могла принять, казалось бы, простое решение? Да и сам Яценюк много раз заявлял, что он то не согласен уйти, то уже почти ушел, то готов уйти. Но до последнего продолжал работать...

— Яценюк самостоятельно не решал, даже когда уходить. Я работал при четырех президентах и многих премьерах и уверяю: никогда еще зависимость Украины от внешнего фактора не была такой сильной. Говорить о национальных интересах и думать, что правительство ими руководствуется, можно лишь осознавая: ты обманываешь людей и сам себя. Яценюку это удавалось долго и успешно. Ушел он, как у нас любят говорить, красиво, уступая место последнему правительству Майдана, за которым последует полная перезагрузка власти.

Политики, которые думают о государстве, должны понимать: надо идти на выборы. Ни де-юре, ни де-факто коалиции нет. Она висит на волоске формальности: спикер должен заявить — коалиции нет. Но этого боится и президент. Поэтому слышим, мол, в этом году никаких выборов не будет. Боятся депутаты «Блока Петра Порошенко» и «Народного фронта». Другие фракции, наоборот, понимают: падение одних приподнимает их. И прежде всего Оппозиционный блок и «Батькiвщину».

То, что раньше называлось коалицией, сейчас имеет коалицию власти и коалицию оппозиции. Они между собой будут бодаться, но при этом кричать: «Коалиция есть!». Еще и поэтому у Оппоблока будет рост, а у коалиции — падение рейтинга. Как Партия регионов в свое время работала на успех оппозиции, так и нынешняя власть «отрабатывает» свой долг не покладая рук, успевая обхаживать президентскую и исполнительную ветви власти да еще имитировать оппозиционность.

— И какой выход?

— Внутренне разрешение кризиса — неуправляемая реакция. Внешнее — уп­рав­ляемый процесс. Лакмусовая бумага — Донбасс как особое территориальное образование. Вице-президент США Джо Байден о свободных штатах не случайно вспоминал. Или шаг в сторону федерализации, или два в сторону политического хаоса и са­моразрушения. Давайте не делать вид, что этого не видят в ООН, ЕС, России, НАТО. Выбор сложный: или государство, или территория? Лично я — за первое.

— А вы, часом, не сгущаете краски?

— Послушайте, если власть не в состоянии на территории полностью подконт­роль­ной и подчиненной решить проблему, которая называется «янтарная мафия», то с кем ей воевать? Мафия мафию не побеждает. Мафия с мафией договаривается. Поэтому у нас количество взяток и взяточников растет. А количество посаженных уменьшается. И так во всем.

Задайте себе всего один вопрос: как может бороться с коррупцией парламент, если он является центром политической коррупции? Какие органы ни формируй, какие законы ни принимай, там будет спрятано то, что делает реализацию целей и задач по борьбе с коррупцией невыполнимыми. Политика превратилась в извращенное воплощение формулы Маркса: «деньги — власть — деньги». Деньги делают власть, а власть приносит еще большие деньги. И эта машина крутится. Ее пока некому разрушить.

Поэтому чем дальше, тем больше будет фарса и комедии. Никуда от этого не деться. Такое время. Фарс с Яценюком. Фарс с генпрокурором. Да кого ни ставь сейчас премьером, он продержится три, максимум шесть месяцев. Кого ни ставь генпрокурором, он не сможет выполнить задач, о которых будет говорить. В профессиональном смысле новый прокурор — фигура еще более слабая, чем Шокин. Еще более политизированная и зависимая. Прокурорский век Луценко не будет дольше, чем у Шокина.

— То есть вы считаете, что Генпрокуратуру в Украине реформировать не получится?

— Новый генеральный прокурор начнет с того же, что и все предыдущие: с громких заявлений и кадровых перестановок. Но через короткое время придет к тому, к чему пришли Шокин и его предшественники. К разбитому корыту. Я за последние 12 лет достаточно сталкивался с силовыми структурами, особенно ГПУ, чтобы убедиться в том, как они толкуют закон, честь и достоинство.

— Недавно губернатор Одесской области Михаил Саакашвили потребовал снять с поста областного прокурора Николая Стоянова. Через четыре дня того уволили. Как считаете, голос Саакашвили имеет достаточный вес в Украине, чтобы хоть в одном регионе провести коренные изменения в системе управления?

— Какие реформы? Более злой шутки над Одессой никто никогда себе не позволял. Там будет то же самое, что в Киеве, — очередной фарс. Да такой, что «95-му кварталу» и не снился. Недавно я о нем написал у себя в Facebook: «Язык в борьбе, задница в мыле... Трудовые будни губернатора Са­акашвили. О нем Одесса только слышит. Он весь Украиной дышит». Я реально понимаю, что он принесет Украине. Видел, что принес Грузии.

— Разве что-то плохое? Пришли инвестиции, вырос ВВП, инфраструктура построена, уровень жизни повысился. Посмотрите, как поднялась Грузия в международных рейтингах и как преобразились Тбилиси и Батуми, в конце концов...

— Батуми — заслуга вовсе не Саакашвили, а мэра города. Он был очень талантливым и предприимчивым человеком, который сумел грамотно воспользоваться сложившимися условиями.

— Позвольте, если бы не Саакашвили, то в результате так называемой «Ад­жарской революции» в 2004 году Батуми превратился бы в подобие нашего Донецка. Выходит, по-вашему, что Кивалов, Труханов и прочие — это не насмешка над Одессой?

— Это совсем другое. Свое, доморощенное. За них люди голосовали.

— То есть доморощенные пускай воруют землю и бюджетные деньги, занимаются бандитизмом и контрабандой, уклоняются от налогообложения — им можно?

— Никому не должно быть позволено. Политика — не бордель, в котором находят себя разные политические мухоморы и боровики с маслятами.

— Такая неприязнь к Саакашвили и его команде — это что-то личное?

— Я нормально отношусь к тем, кто приезжает, меняет гражданство и присягает народу Украины. Ко всем остальным отношусь как к людям, которые получили здесь второе гражданство, а служат себе и другому государству, хозяину.

Я кавалер ордена чести Грузии. Мне его Шеварднадзе вручил. Лично знаком с Са­акашвили. За него сейчас не один человек в Грузии сидит, как, например, бывший министр МВД и премьер Вано Мерабишвили, с которым мы служили в Бердичеве в одной учебке. А Михо в это время в губернаторском кресле, но работает вольным политиком.

«МИНСК БЕЗ НОРМАНДСКОГО ФОРМАТА НЕ ИМЕЕТ СМЫСЛА, ПРИНЯТОЕ ТАМ ВЫПОЛНЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ»

— Вы сказали, что Украине навязывают идею признания оккупированных районов Донбасса «особым территориальным образованием». Откуда такая уверенность?

— Я не употребляю словосочетаний «гибридная война», «АТО», «российская агрессия». Это просто нетипичная война. Не только для Украины, но и для мира. Она связана с протестом, выбором, гражданским конфликтом и с иностранным влиянием, присутствием, вмешательством. То есть и США, и России, и ЕС.

Сегодня США — единственная страна, способная реализовывать мировую стратегию. Есть еще одна, которая по-своему это делает, — Китай. Россия впервые после 1991 года не столько реализует свой план, сколько демонстрирует, что может активно противостоять, когда ей навязывают волю, с которой она не согласна.

Поскольку тут у нас хаос, который опасен для Украины, России, Европы и который не нужен США, следовательно, по нашей стране договорятся, как по Сирии, и медленно будут выходить на решение определенных вопросов, в том числе связанных с тем, какими должны быть президент, правительство, выборы.

— Тогда, выходит, Минские соглашения — пустая трата времени?

— Не нужно думать, что все вот-вот завершится и продолжения не будет. Понадобятся десятилетия, чтобы вернуться на исходные позиции. В таких условиях переговоры необходимы и неизбежны. Но Минск без нормандского формата не имеет смысла. Принятое как что-то изначальное в белорусской столице раскрывается такими противоречиями, что выполнению не подлежит. Без другого формата, где примут участие и США, мы будем следить лишь за реализацией разных сценариев, трактовок одного и того же.

Первое и главное условие для возврата утраченных районов, — диалог. К слову «диалог» надо подходить очень конкретно. У нас есть диалог между властью и оппозицией? Нет. Есть диалог между силами во власти? Грубо говоря, если коалиция не может вызвать премьера на разговор или если спикер шлет письмо генпрокурору, а тот посылает его куда подальше, о каком диалоге внутри власти и между властью и обществом можно говорить? Все начиналось с того, что каждый пришедший к влас­ти согласовывался с народом на Майдане. А кто и когда последний раз говорил с Май­даном? Люди умереть были готовы за то, что­бы каждый в Раде сам нажимал кнопку персонально. И когда такое последний раз было?

Если мы сами не сядем за стол и не протянем друг другу руки, жизнь нас усадит и будет бить мордой о столешницу, пока мы не начнем договариваться. Или нам извне предложат сценарий, который и для Донбасса, и для Украины станет безальтернативным: идти через диалог к правительст­вам национального компромисса, согласия, единства. Пока не договоримся мы здесь, а сильные мира сего там, Украина не будет значимой фигурой на шахматной доске геополитики. Пешкой, и то не центровой.

— В скорое возвращение Крыма, я так понимаю, вы тоже не верите?

— Не верю ни в то, что Крым вернут, ни в то, что он станет самостоятельным государственным образованием. В далекой перспективе, после того как возникнут какие-то контуры нового миропорядка и будут нормализованы отношения с РФ, мы сможем вести разговор, чтобы Крым стал особой открытой зоной как для России, так и для Украины.

В мире рождается новый миропорядок. Мы формируемся как национальное государство. Эти процессы и тенденции взаимодействуют между собой, говорят на языке конфликтов, революций, санкций, войн и так далее. Выбор «на запад или на восток?» больше неактуален. Это повестка дня ХХ ве­ка. Почему надо идти или на запад, или на восток, когда Украина должна идти вперед и брать лучшее в международном сообществе?

— Вы сейчас лихо критикуете действующую власть. Но ведь вы один из тех, кто стоял у истоков этого государства и своими действиями в том числе формировал политику и политиков. Вы ощущаете, что доля ответственности за происходящее лежит и на вас?

— Политик не должен снимать с себя ответственность никогда. Но и не может с благодарностью вешать на себя всех собак. Важнее всего то, что ты во власти, в оппозиции, вне политики делаешь для страны и людей, развивая себя как личность. Сегодня мои усилия сосредоточены в гуманитарной сфере — международные экологические форумы, международный психоаналитический конгресс, «Неделя психологии» и так далее. К 25-летию Независимости подготовил несколько новых песен, мини-рок-ораторию. Активно занимаюсь издательской деятельностью. Так лучше и ошибки исправлять, и успехи развивать.

— Совместное прошлое с Партией регионов и Януковичем тяготит?

— Я прошел много разных ситуаций и выработал такое правило: когда сидишь за штурвалом самолета, то не слышишь, как лают собаки, хрюкают свиньи и даже кричат птицы на земле. Во-первых, свое прошлое с Партией регионов (ПР) воспринимаю так, как я его знаю. Во-вторых, в нее вступил не потому, что меня туда позвал Янукович, а через два с половиной года после того, как Ющенко распустил парламент. В год 10-летия Народно-демократической партии (НДП) меня одного звали в ПР с гарантированным мандатом. Я отказался.

Когда-то у меня состоялся разговор с Владимиром Рыбаком (первый председатель Партии регионов. С декабря 2012 года по февраль 2014 года был председателем Верховной Рады Украины. — «ГОРДОН»). Он сказал: «Я все сделаю, чтобы ПР не постигла участь НДП. Я ответил: «НДП была не партией власти, а партией властных возможностей. ПР — партия монопольной власти, и конец ее будет такой, что вы позавидуете судьбе НДП». Так и случилось.

«ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ТОГО, ЧТО ЯНУКОВИЧ ДАВАЛ КОМАНДУ НА РАССТРЕЛ МАЙДАНА, НЕТ И НЕ БУДЕТ»

— Бесславный конец эры Януковича, который закончился гибелью людей, вы тоже предвидели?

— Да. И они все слышали мои прогнозы. Например, Андрей Клюев (в годы правления Януковича был первым вице-премьером, главой Совета по национальной безопасности и обороне, а с 24 января 2014 го­да — Администрации президента. Объяв­лен в международный розыск. — «ГОРДОН»).

— Вы догадывались, что Янукович позволит расстреливать людей?

— Доказательств того, что Янукович давал команду на расстрел Майдана, нет и не будет.

— Кто же тогда дал приказ убивать ак­тивистов?

— Это вопрос к следователям прокуратуры. Со своей стороны скажу, что за несколько месяцев до этих событий ко мне в руки попало несколько листочков, на которых было написано: «О роли снайперов в будущих событиях». Это был сигнал того, что в грядущих событиях без крови не обойдется.

— Что за листочки?

— Листочки с черным по белому.

— А конкретнее?

— Из Европы. Их передали Азарову... Пусть разбирается прокуратура. Мое личное мнение: стреляли и с одной, и с другой стороны. Но я не следователь. Не верю, что расследование даст результат. У нас все так. Преступный режим Кучмы! А где доказательства? Ющенко отравили. А где доказательства? Я об этом и в Европарламенте спрашивал. Все возможности докопаться до истины уже есть. Но, видать, правда не нужна.

Расскажу, как однажды Кучма пригласил меня и начал убеждать, что Янукович не тот кандидат в президенты, мол, нужен другой. Я ему ответил: «Леонид Данилович, те, кого вы называете, — люди без шансов. Янукович — ваша кандидатура в премьеры. Вы прекрасно понимали, тот, кто станет премьером, — кандидат в президенты. Не ведите его на выборы, как быка на бойню. Отпустите, он выиграет. Отыгрывать назад уже поздно. У вас было 10 лет, чтобы поставить рядом других людей и, обращаясь к Украине, сказать: вот один или два, которых я вырастил. Но вы этого не сделали».

Вспомню еще одну ситуацию, когда Кучма внес кандидатуру Януковича премьером, я пришел к нему от фракции НДП по поручению главы партии Валерия Пустовойтенко. Его интересовала наша позиция. И я сказал: «Янукович еще не стал премьером, но уже видит себя президентом. Он не любит работать. Не говоря уже о том, что когда нужно будет достигать результата кровью и потом, он будет взывать молитвами к Богу. Если вы как президент это знаете и понимаете — ваша ответственность». Вечером у меня состоялся такой же разговор с Януковичем. Он все услышал, но все равно через короткое время предложил мне стать координатором парламентского боль­шинства, а потом и министром.

Я всегда говорил, что думаю. В свое время я был против назначения Януковича и губернатором. Он об этом знал. В 2010 году я заявил в одном интервью: «Каждый имеет право на ошибку, но главная ошибка Януковича — это Сергей Левочкин. За нее он будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь». Если кто-то думает, что мне об этом не напомнили, ошибается. Но это политика. Обижаться в ней — последнее дело и удел слабых.

— Вы уверяете, что Янукович знал о вашем к нему отношении. Ни вы ему, ни он вам, выходит, не нравились. Тогда почему вы работали вместе?

— В политике необязательно нравиться. Я, помню, находился в Крыму на отдыхе, когда он позвонил и предложил должность министра Кабмина. Я ответил, что готов прервать отпуск, но ему необходимо преодолеть одно препятствие — Виктор Медведчук. Если вы его... готов работать...».

В Киеве спросил, чем он взял Кучму? «Мне нужен человек, который за спиной ничего делать не станет и скажет в глаза то, что думает», — таким был ответ Януковича. Мы договорились, что это — формула наших отношений. А когда она перестанет работать, мы расстанемся. Так я с ним два раза и работал. И если ситуация повторилась бы и меня снова пригласили в правительство Януковича до того, как он стал президентом, я бы согласился.

— Почему только до того момента, как он стал президентом?

— После избрания, особенно после того, как получил полномочия, возвращенные Конс­титуционным судом, он решил, что схва­тил Бога за бороду. Но надо было поднять вверх глаза, чтобы увидеть обличье дьявола. Янукович опустил глаза вниз, а там бабло, бабло, бабло... Поэтому он был обречен.

— Вы сейчас поддерживаете отношения с политиками, бежавшими в Россию после Евромайдана?

— Встречался в прошлом году пару раз с Азаровым в Москве, когда навещал родст­венников и друзей. Больше ни с кем из бывших не общался. У него спросил, не­ужели он не видел и не понимал, до чего доведет Януковича трусость и жадность. Ведь где-то в глубине тот очень трусливый человек, а на поверхности страшно жадный. По словам Азарова, он никогда не мог себе пред­ставить, что Янукович во время серьезных испытаний поведет себя так, как он повел. Не сомневаюсь, если бы Янукович разрешил Азарову, тот действовал бы совсем иначе. Во всяком случае, так утверждает он сам. На что я его попросил: «Назовите три, пять, десять человек, которые вместе с вами пошли бы дальше». Ответа не было.

— А он не рассказывал, общается ли с Януковичем и другими высокопоставленными беглецами?

— С Януковичем отношений не поддерживает. С другими время от времени встречается. Но это общение не связано с попытками вернуться.

— Как он живет?

— Я у него дома не был. Не знаю. Мы встречались в месте, которое можно назвать его офисом. Не могу сказать, где он находится. Меня встречали в аэропорту знакомые, и, пока мы ехали, я не следил за дорогой — был занят беседой. Могу только сказать, что это кабинет в многоэтажном офисном центре.

«ЛЕВОЧКИН ВСЕГДА УМЕЛО ОБСТАВЛЯЛ СВОЙ ОТХОД. СДАВАЛ ПО-ПРОСТОМУ, НО КРАСИВО»

— Вы считаете главной ошибкой Януковича назначение Левочкина на пост главы Администрации президента. Экс-президент и его соратники утонули, а Левочкин вышел сухим из воды. Он по-прежнему имеет значительный вес в политике?

— Он один из агентов влияния украинской политики, Оппозиционного блока, ищущий собственного укрепления и поддержки, чтобы начать всплывать после следующих выборов. И происходящие события будут ему попутным ветром. Стал ли он другим? Я не знаю. Мы не общаемся.

Но я хорошо знаю стиль работы Левочкина. У него все просто: должен первым заходить к руководителю, обволакивать его и выходить, получив полномочия действовать. Дальше, когда результат достигнут, руководителя потихоньку отодвигал подальше, создавал условия, чтобы тот думал: все успешно работает и без него. В критический момент вовремя делал шаг в сторону. Это Кучма, Янукович и не только они испытали на себе. Он всегда умело обставлял свой отход. Сдавал по-простому, но красиво.

— И Медведчук тоже еще попытается вернуться в украинскую политику?

— Медведчук лучше других знает Украину и по-прежнему амбициозен. Да, он провалил проект «Украинский выбор». Сейчас у него новая партия — «Диалог». Так что мы еще его увидим, но не следует переоценивать возможности даже таких маститых игроков.

— Все ваши прогнозы и сценарии пессимистичны. Вы действительно не видите возможностей для развития Украины как самостоятельного государства?

— Чтобы понимать, как будет развиваться ситуация, надо помнить несколько вещей. Украина — страна особенная в том смысле, что она не вышла из «кризиса истории». У нас уже нет даже той страны, которая была в 1991 году. Четверть века прошло, а мы по-прежнему не едины. В то же время, не выйдя из «кризиса истории», мы попали в «кризис перспективы». И какой кризис неизбежно должен жить между этими двумя? Кризис политики. Политики по сути.

Меня как-то спросили, кто такой политик. Попытался объяснить на понятном языке: это тот, кто живет по понятиям, отвечает за базар и не допускает косяков. Но таких у нас крайне мало.

За многие годы, как ученый и гражданин, я сформировал своеобразную матрицу. Смотрите, чтобы у нас было будущее, должны наступить мир и стабильность. Власть должна проводить политику консолидации общества. Поскольку мы живем в глобальном мире, нам должны доверять партнеры. В силу этого четвертым нашим приоритетом должна стать антикоррупционная политика. Пятое — не может страна думать о будущем, если она не знает, сколько раз за год придется изменять бюджет. Уже апрель, а к бюджету следующего года никто вообще не приступал, потому что средний возраст правительств в Ук­ра­ине — один год и три месяца.

Берешь эту матрицу, накладываешь на действия правительства и видишь — не то. К коалиции прикладываешь — опять не то. Эта власть и эта оппозиция — не два полушария мозга, не два легких одного организма, а разные органы. Но на уровне политики, бизнеса, криминала и коррупции переплетенные. И какова перспектива? До 2020 года мы из зоны политической турбулентности не выйдем, как бы ни старались. Яценюка сменил Гройсман. И что поменяется, если курс остается прежним?

Если всю украинскую власть представить как медаль, которая висит на шее народа, то она остается та же — Витя, Коля, Вова; Петя, Сеня, Вова... А стране неклево. Если смотреть на происходящее, как на управление самолетом, то мы достигли точки, когда землю видно лучше, чем небо. Вывести его из пике с такой политикой при нынешней власти не удастся.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter