Разруха не в клозетах, а в головах

Я сбился со счета, вспоминая количество пережитых мной революций. Две или три технологических, культурная, сексуальная, национальная, а недавно еще и помаранчевая, весьма разнообразившая революционный спектр.

Мы все любим поразмышлять о накопленном опыте, но не всегда вспоминаем, что на эти же темы задумывались в разное время миллионы людей. Многие из них даже пытались огласить выводы из своих размышлений, но не всем это удавалось.

В частности, бывший киевлянин Михаил Булгаков ровно 80 лет назад получил окончательный отказ в публикации, инсценизации и всех других вариантах предъявления обществу сочиненной им повести «Собачье сердце». Но, как сказано тем же Булгаковым, «рукописи не горят».

Через 40 лет после этого повесть все-таки стала читательской сенсацией, а через 60 лет после написания ее экранизировал другой бывший киевлянин режиссер Владимир Бортко, чей фильм был признан очень своевременным, потому что проблема не устарела. Мне хочется думать, что «Собачье сердце» вы читали или видели кинофильм. Если нет - обязательно прочтите, не пожалеете...

О чем больше всего рассуждают при переменах, зовущихся революционными? О гражданине нового общества, о том, насколько он будет лучше людей всех прочих эпох, а также о том, откуда берутся и как формируются такие люди.

Клим Чугункин из булгаковской повести соответствовал меркам большевистской элиты: университетов не кончал, играл на балалайке, пил, воровал, и только пролетарское происхождение спасало его от приговоров пролетарского суда. После того как Клим погиб в пьяной драке, профессор Преображенский пересадил дворняге Шарику часть мозга Чугункина, в котором тот уже совсем не нуждался. Получился гражданин нового мира Полиграф Полиграфыч Шариков.

Принципов, на которых стоит революционный мир, профессор Преображенский никак не мог понять. Его раздражали агрессивное невежество, митинговая болтливость, стремление заниматься не своим делом и при этом валить все неудачи на разруху, якобы доставшуюся от прежних властей.

«Что такое эта ваша разруха? - возмущался профессор. - Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе и не существует... Это вот что: если я вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня начнется разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Значит, разруха не в клозетах, а в головах...».

В повести немало все еще актуальных мыслей, наблюдений над тем, как повседневность встает людям поперек горла, если ее направляют демагоги, бравирующие не умением дело делать, а пролетарским или еще каким-нибудь выгодным происхождением, болтовней, желанием нажиться за чужой счет, все «забрать и поделить».

Булгаков по наивности полагал, что строящееся общество заинтересовано в правде о себе, и читал «Собачье сердце» многим. Но один из главных большевиков, Лев Каменев, после прочтения поставил категорический и окончательный диагноз: «Печатать ни в коем случае нельзя!». Запретили...

Тем временем герой повести Шариков превращался в того, кем был, - собаку Шарика, страна дичала в плену большевистских химер, и булгаковский завет, сформулированный в повести: «На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками», становился все понятнее. Бывший киевлянин жил трудно и не очень долго, но завещал нам не только свою боль, но и свою надежду. Как бы там ни было, рукописи не горят, а люди остаются людьми. Это главное.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter