Поэт-песенник Юрий ЭНТИН: "Я был единственным мужчиной-школьным библиотекарем в Москве"

Юрия Энтина справедливо называют "дедушкой отечественной эстрады". 70-летний поэт - автор стихов более чем к 600 песням, среди которых такие знаменитые и любимые несколькими поколениями, как "Лесной олень", "Антошка", "Крылатые качели", "Прекрасное далеко", "Чунга-Чанга", "Учкудук". Прибавьте примерно 100 теле- и кинофильмов, к которым он написал песни, и среди них - "Достояние республики", "Приключения Буратино", "Гостья из будущего", "Приключения Электроника", "Незнайка с нашего двора", - мультфильмы "Бременские музыканты", "Воздушный корабль"...

"ЧТОБЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ ВОДЯНЫМ, Я ЗАЛЕЗ В ВАННУ, А РЯДОМ ПОЛОЖИЛ РУЧКУ И БУМАГУ"

- Юрий Сергеевич, c чего обычно начинается ваша работа над песнями?

- У меня всегда на первом месте образы. Читаю сценарий. Пытаюсь понять характер героя, примерить его на себя. Неспроста многие мои песни начинаются с местоимения "я": "Я Водяной, я Водяной, никто не водится со мной!" или "Я гениальный сыщик, мне помощь не нужна". Гораздо хуже обстоят дела, когда этот самый характер в сценарии не прописан, как было, например, с тем же Водяным. Там просто значилось: Иван встречает Водяного. А какой он, этот Водяной, совершенно непонятно.

Я позвонил режиссеру Гарри Бардину: "Расскажи, какой у него характер?". И он ответил: "Ты - поэт, вот сам и придумывай!". Знаете, что я сделал? Чтобы действительно почувствовать себя Водяным, залез в ванну, а рядом положил ручку и бумагу. Минут через 10 текст был готов. И надо сказать, что такие задачи я очень люблю. Для меня очень важно, чтобы персонажи высказались в песне: кто они, какие они. И это может быть весело, а может быть грустно, лирично. Например, королевские охранники в "Бременских музыкантах", которые поют о том, как тяжело им жить на свете: "Ох, рано встает охрана!".

- Все режиссеры перекладывают решение на ваши плечи?

- Нет, многие заранее знают, чего хотят, и рассказывают об этом мне. А некоторые даже показывают: поют, танцуют, что-то визуально изображают. Мне довелось сотрудничать с замечательными режиссерами - Леонидом Гайдаем, Марком Захаровым, Георгием Данелия. Но труднее всего было работать как с режиссером с Аркадием Райкиным, когда он снимал свою картину "Люди и манекены". Для меня он был и остается кумиром, великим артистом. И вдруг приехал ко мне за 100 километров от Москвы в Малеевку, где я писал стихи к оперетте "Хоттабыч".

Я жил в маленькой комнате, где помещались только кровать и столик, там даже сценарий невозможно было пролистать. И вот мы стали с ним нос к носу, и он начал передо мной, как перед огромным залом, разыгрывать от начала и до конца все сцены. Это было ужасно смешно, но он находился настолько близко и все произошло так неожиданно, что я ни разу даже... не улыбнулся. Просто стоял и, вытаращив глаза, смотрел на него. Потом попросил: "Аркадий Исаакович, не надо вам трудиться, вы мне лучше расскажите, что вы хотите". И он совершенно искренне ответил: "Не знаю! Вы сами решите". - "Но хоть какая, - говорю, - здесь должна быть песня: веселая или грустная?". - "Понятия не имею! Вы сами что-нибудь придумайте".

Я, конечно, долго бился, но в результате написал песню манекенов, которая звучит в титрах: "Ни грусти, ни веселья ни ночью и ни днем. В своей прозрачной келье мы призрачно живем". Райкину очень понравилось. Но, несмотря на огромное количество лирических песен к кинофильмам, больше всего люблю работать в жанре пародии. Я ведь и карьеру свою начинал именно как поэт-пародист. Правда, произошло это достаточно поздно, мне было тогда 33 года.

"ГОД РАБОТАЛ УЧИТЕЛЕМ, А ПОТОМ НЕ ВЫДЕРЖАЛ - СБЕЖАЛ"

- А до этого времени что делали?

- Окончил истфак педагогического института и в течение года работал школьным учителем. А потом не выдержал, сбежал.

- Как вам это удалось? Раньше после института надо было три года отрабатывать.

- Все было с точностью до наоборот. Тогда невероятно тяжело было устроиться в школу историком, их был переизбыток. Я с трудом нашел место. Но часов мне досталось очень мало, поэтому пришлось одновременно работать школьным библиотекарем. Я был единственным мужчиной-школьным библиотекарем в Москве. Но, несмотря на эту подработку, зарплата все равно была крошечная.

- Поэтому вы ушли?

- Нет, просто однажды понял, что не в силах повторять одно и то же по нескольку раз в день. Нужно было, предположим, четыре урока подряд рассказывать о войне Греции и Спарты. Уже на втором часу мне хотелось поменять их местами, сфальсифицировав исторические события. Кстати, тогда я начал сочувствовать актерам, которые годами повторяют одни и те же слова. Это же с ума сойти можно! Я бы не смог.

В общем, после школы я работал корректором в педагогическом издательстве, которое готовило учебники для ПТУ. Там дослужился до редактора, а потом перешел работать редактором же на знаменитую фирму "Мелодия". И долго там работал. Пока в один прекрасный день не задумался: "Почему я редактирую чужие стихи, если могу написать лучше любого из этих поэтов?". Я всегда чувствовал, что лучший среди всех, кто занимался этой профессией.

- Вы уже тогда писали стихи?

- Свои поэтические силы я тогда пробовал только в любовных записках. Стихи были шуточные, но многим нравились, их даже цитировали. А я имел успех у девушек. Правда, на историческом факультете соперников у меня не было. Там училось еще двое или трое мужчин, но все они были инвалидами, пришедшими с войны. А нормальный я один. Поэтому, конечно, каждую неделю у меня был новый роман. И всем я писал записки в стихах. В конце концов, точно так же я покорил свою жену. Одним стихом. На следующий день она была моя.

- Это что же вы такое сочинили?

- Нас послали вместе на картошку. Стихотворение так и называлось: "Любовь не картошка". Заканчивалось оно словами: "Любовь, конечно, не картошка. А может, все-таки любовь?". И так оно ей понравилось, что уже 39 лет мы живем вместе. Кстати, на днях исполнилось 36 лет, как мы официально расписались, а до этого несколько лет жили в гражданском браке.

- Это стаж! Откройте секрет такого семейного долголетия.

- Что, с творчеством закончили - переходим к любви?

- Чисто по-человечески интересно!

- А, вы хотите воспользоваться советом! Вообще-то, я считаю, что наш с ней брак не правило, а исключение. Начнем с того, что абсолютно по всем гороскопическим законам (а я все-таки считаю, что астрономия - это наука, во всяком случае, все гороскопы в отношении меня сбываются до последней детали!) мы не подходим друг другу ни по каким показателям. Нам просто противопоказано жить вместе! Но мы живем.

С одной стороны, мы - две половинки единого целого. С другой - между нами все время идет борьба. Это, конечно, не поединок добра со злом, скорее, единство и борьба противоположностей. Я, например, поклонник Репина, а она любит Пикассо. Я мыслю конкретно, а она абстрактно. Я никогда не любил философию и учил ее плохо. А она - философ, и поскольку я зачастую пишу по наитию, не задумываясь, очень часто объясняет мне, что я написал. И так во всем!

А то, что мы совершенно разные, было понятно сразу. Помню, как мы с ней впервые поехали вместе отдыхать в Крым, в Новый Свет. Я был тогда свободен, а она замужем. Но ей как-то удалось удрать от мужа и с работы, и мы уехали, возлагая на поездку большие надежды. Но в первый же день она решительно пошла куда-то в горы. Я пытался идти за ней, но понимал, что просто рискую жизнью. Во-первых, я безумно боюсь высоты. До сих пор у меня кружится голова и буквально тянет в бездну. Чем долго карабкаться наверх, проще сразу броситься вниз. Во-вторых, я человек неспортивный и минут через 10 просто начал задыхаться. Но она упрямо продолжала идти. И тогда я крикнул фразу, которую пел впоследствии Укупник: "Я на тебе никогда не женюсь!". Недоразумения продолжались и на пляже. Она заплывала так далеко, что ее просто не было видно, - куда-то в Турцию. И я, плавая у берега, терпеливо ждал и волновался: вернется или нет?

"МЫ С ЖЕНОЙ, БЫВАЕТ, СМОТРИМ ДРУГ НА ДРУГА, А ПОТОМ ЦЕЛУЕМСЯ. СПУСТЯ 39 ЛЕТ!"

- Да уж, намучились вы с ней!

- Это любовь! И она у нас сохранилась до сих пор. Мы ведь несколько раз делали попытки на какое-то время разойтись. Не разводиться, но хотя бы просто пожить порознь, а то уже никаких сил не оставалось. Последний раз это случилось не так давно, в солидном, я бы даже сказал, пожилом возрасте. Не смогли! Говорят, со временем приходит привычка, любовь сменяет дружба и уважение. Но у нас как раз всего этого и нет, а вот любовь есть. Нас тянет друг к другу. Мы, бывает, смотрим друг на друга, а потом подходим и целуемся. Спустя 39 лет!

- Потрясающе! Вы ее покорили стихами. А она вас чем?

- Любовь - метафизическое понятие, ее невозможно объяснить. Она меня тем и покорила, что меня тянуло к ней, а ее ко мне. Но нам действительно абсолютно разное нравится, даже в еде.

- Как же вы решаете проблему питания?

- Стараемся соблюдать паритет, готовим что-то среднее. Она, например, любит острые блюда и щи, а я, так уж сложилось исторически, предпочитаю что-то попроще - бульоны, курицу во всех видах. Почти не ем мяса, люблю рыбу. Но и тут проблема: она терпеть не может ее чистить. Еще я очень люблю живую рыбу, но никакая сила на свете не заставит жену ее убить. Я, кстати, тоже не могу этого сделать. Вот и не покупаем. Конечно, в супермаркетах ее сейчас и чистят, и потрошат, но это в Москве. Мы же последние несколько месяцев безвылазно живем на даче, в здешнем магазине такой услуги нет.

До встречи со мной жена абсолютно не умела готовить. "Ты умеешь готовить?" - спросил я ее в начале нашей совместной жизни. "Конечно!" - ответила она. Я попросил яичницу. Выяснилось, что ничего подобного она никогда не готовила: разбила яйцо на сковородку, оно тут же сначала прилипло так, что отодрать невозможно, а потом сгорело. Только тогда она призналась, что у них в доме готовкой занимались мама, бабушка и иногда первый муж. А ведь ей в то время было уже 27 лет!

- Но вы ее научили?

- Каждый из нас что-то делает ради любви. Она вот готовить выучилась. Наверное, где-то вычитала, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

- Как вы думаете, это правда?

- По-моему, полная ерунда! Сейчас столько облегченных блюд придумано! Я, например, сегодня сам готовил себе завтрак. Очень люблю кашу "Быстров", с утра запарю - и порядок! К тому же сейчас другое время. Нигде в мире уже дома не готовят, гостей не зовут. Зачем, если можно пойти в ресторан или кафе? Даже в поселке, где находится наша дача, есть два ресторана: один маленький, на пять мест, называется "Сторожка", и второй - ресторан Путина.

Дело в том, что президент у нас катается на лыжах, поэтому здесь есть его ресторан, который принадлежит председателю Олимпийского комитета Леониду Тягачеву. Хотя иногда хочется чего-нибудь домашнего, да и дом наш к этому располагает: он древний, недавно 100 лет исполнилось, здесь все устроено, как в старину. В том числе две кухни - просто грех не готовить!

"ЧУНГУ-ЧАНГУ" КРИТИКОВАЛИ ЗА ПРОПАГАНДУ ЧУЖОЙ СТРАНЫ: ВДРУГ ОНА КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ?!"

- В одном интервью вы сказали: "В советское время меня критиковали за все песни". Так уж и за все?

- Абсолютно! Можно брать любую, и о каждой я могу рассказать целую историю.

- Например, "Мир без любимого" из кинофильма "31 июня"?

- Ну, "Мир без любимого" мне самому не нравится, да и жена ее критиковала. А вот у песни "Лесной олень", написанной к кинофильму "Ох уж эта Настя", очень сложная судьба.

- Чем же провинилась любимая песня нескольких поколений советских детей?

- Был такой замечательный актер и по совместительству главный режиссер Детской редакции на радио Николай Владимирович Литвинов. Гений радиопостановок, он когда-то впервые исполнил на радио "Буратино", причем играл всех героев. Я его обожал!

Так вот, он запретил исполнять песню по радио, сказав, что это... цыганщина. Правда, это в большей степени относилось не ко мне, а к автору музыки Евгению Крылатову, и все равно было обидно. Но жизнь все расставляет на свои места: именно за "Лесного оленя" я в 1973 году получил свою первую премию. А "Антошку" в свое время запрещали потому, что Шаинский якобы украл эту мелодию у Мулермана, из его песни о хромом короле. Но были и более серьезные истории. Например, песня Водяного в советское время так и не была издана, потому что в вышестоящих инстанциях решили, что это... песня диссидента.

- ?!

- Сказали, что слова "Эх, жизнь моя, жестянка, да ну ее в болото! Живу я, как поганка..." мог петь только человек, недовольный существующим строем. А песню Маркиза из кинофильма "Достояние республики" обвиняли в пропаганде... детского алкоголизма, она ведь начиналась словами: "Шпаги звон, как звон бокала, с детства мне ласкает слух".

В 1985 году, когда готовился к выходу сборник моих лучших песен, Горбачев начал свою антиалкогольную кампанию. В результате ни первая, ни вторая песня в него не вошли. А мне тогда здорово влетело. Помню, как стоял в дубленке в издательстве "Советский писатель", а "правильные" писатели и чиновники сидели развалясь и прорабатывали меня. Потом, когда и с моей помощью произошла революция 1991 года (мы с женой были на баррикадах), у меня вышла книга "А мне летать охота!". Я включил туда два этих злосчастных стихотворения.

А какая дивная история произошла с песней к фильму "Стоянка поезда три минуты", автором сценария к которому был Марк Захаров, а режиссером - Александр Орлов, поставивший впоследствии "Женщину, которая поет". Там были такие слова:

Вот обычный цветок гладиолус,
Только выводы делать постой.
Говорит мне мой внутренний голос:
Гладиолус - цветок непростой.
А почему здесь то? А почему не это?
Вопросов сразу 100, а вот ответов нету.

И вот меня вызвали на ковер и стали пытать. В прямом смысле этого слова! Говорили: "Признайтесь, что вы имели в виду?! На что вы этими стихами намекаете?!". А это была всего лишь пародия на зануду и лжефилософа, который из всего делает проблему.

Из-за строчки "Величество должны мы уберечь от всяческих ему ненужных встреч" девять месяцев не выходила пластинка "Бременские музыканты". Фильм уже вышел, а она была под запретом! Ну и апофеоз всего этого - слова из той же сказки "Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы!". В этот момент как раз построили Кремлевский дворец съездов. Вот и сочли, что это намек. "Чунгу-Чангу" критиковали за пропаганду чужой страны: а вдруг она капиталистическая?!

"ЦЕНЗУРЫ СЕГОДНЯ НЕТ, А ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ГЛУПОСТЬ ОСТАЛАСЬ"

- Вам хватало терпения и мудрости не реагировать на такие глупости?

- Знаете, несмотря ни на что, мне было более или менее весело. Конечно, сначала я страшно злился, а потом даже гордился, воображал, что я почти диссидент. Хотя на самом деле был всего лишь сочувствующим, и дальше кухни, на которой рассказывались анекдоты про Брежнева, моего запала не хватало. А еще я поставил себе задачу - никогда не писать про пионеров и комсомол и наотрез отказывался от всех подобных предложений. Отказывался ездить на БАМ, другие "стройки коммунизма". Правда, открыто в позу не становился, просто говорил: "Я этого не умею! Я же сказочник, мое дело - сказки писать!". Из-за этого и премию Ленинского комсомола не получил, хотя у всех моих друзей-композиторов - и у Тухманова, и у Крылатова - она была.

- Сегодня работать легче?

- Цензуры, конечно, нет. А вот человеческая глупость осталась. Недавно, например, был на телепередаче, посвященной детским частушкам. А у меня как раз вышла книжка "Детские частушки", их исполняет популярный ансамбль "До-ми-соль". И там есть такая:

В огороде воробей
Отдубасил кошку.
А еще пообещал
Оторвать ей бошку.

Все дети, естественно, хохочут. А одна мамаша так рассердилась из-за этих стихов, что даже ребенка из студии увела: "Какое безобразие! Как можно писать такое (!) для детей!". Я потом сказал редакторше: "Вы бы ей объяснили, что кошка - убийца, она убивает птиц".

Наша собственная кошка не далее как вчера поймала воробья, залетевшего в окно. Мы с женой сдуру подкармливаем их, нас все окрестные птички и белочки знают. А этот поплатился за свою доверчивость. Так что ничего страшного в этих стихах нет. Тем более что такой прием придумал не я, а английские писатели. Вспомните "Робин Бобин Барабек скушал 40 человек, и корову, и быка, и кривого мясника". А отечественная "Муха-Цокотуха", изобилующая жестокостями? "А злодей-то не шутит, руки-ноги он Мухе веревками крутит!". Но никто почему-то не предъявлял Чуковскому претензий. А меня вот критикуют.

- Вы работали со многими знаменитыми актерами. О ком сохранили самые лучшие воспоминания?

- Прежде всего, конечно, приходит на ум Андрей Миронов. Его песня "Кто на новенького?" была моей первой работой в большом кино. И именно Андрей преподал мне урок настоящего отношения к творчеству - серьезнейшего, глубочайшего. 31 декабря вместо того, чтобы выпивать и закусывать, он приехал буквально к черту на кулички - в крошечную двухкомнатную квартиру в спальном районе, в которой жил Крылатов. Там было полно народу - двое детей, жена, - поэтому мы ютились на маленькой кухне. Я прочитал Андрею стихи, и он довольно строго спросил меня: "Вы внимательно читали сценарий? Помните, что фильм заканчивается гибелью моего героя? В этой песне должен быть трагизм, а у вас она шуточная!". И я тут же, на кухне, дописал последний куплет:

На опасных поворотах
Трудно нам, как на войне.
И быть может, скоро кто-то
И быть может, скоро кто-то
Пропоет и обо мне:
"Вжик-вжик-вжик,
уноси готовенького...".

Услышав эти слова, он обнял меня и расцеловал. Сказал: "Вот теперь то, что надо, - получилось полифоничное произведение!". До сих пор его похвала для меня очень много значит.

Но, наверное, если говорить о самом любимом моем актере, то это Михаил Боярский. Его первой в жизни ролью стал Трубадур в спектакле "Трубадур и его друзья", стихи к которому писал я. И настолько блестяще, прочувствованно и с понимаем жанра он ее сыграл, что с тех пор я с ним не разлучаюсь. На какое-то время даже стал его продюсером: предлагал его во все свои работы. Так Миша сыграл Волка в фильме "Мама", Ваню в "Летучем корабле", Хоттабыча и злого пирата в "Голубом щенке". Боярский - образец ответственного отношения к делу, он всегда играет, как в последний раз. Даже если плохо себя чувствует.

Однажды, на фестивале в Суздали, он буквально полумертвый вышел на сцену. И выступил просто блестяще! А потом, за кулисами, белый как стенка горстями пил таблетки. Но зрители этого уже не видели...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter