Мы не заехали к тебе...

Уже 40 дней, как нет с нами Инны Пушкарь — композитора, чье творчество по силе своей искренности и романтизму достойно самых высоких похвал. Классическое музыкальное образование и удивительное восприятие красоты мира позволили Инне даже в самых трагических музыкальных интонациях донести до нас вдохновенную радость земного бытия.

ПЕРЕМЕНЫ

На одном из моих творческих вечеров в Киевской филармонии Инна впервые исполнила нашу песню «Перемены». После концерта к ней подошел композитор Владимир Быстряков и сказал: «Я потрясен! Такие песни появляются раз в столетие. После этого можно вообще ничего не писать».

Через несколько лет песня обрела жизнь. Сначала ее записала Таисия Повалий, а спустя некоторое время — Иосиф Кобзон.

* * *

Перемены, мой друг, перемены.
В том краю, где тоска и печаль,
милый ветер припал на колено
и целует родимую даль.
Купола в позолоте, как прежде,
серебрится январская ночь.
Все продам до последней одежды,
но вернусь, я вернусь,
лишь прошу мне помочь.

Полю еще долго спать под морозами.
Солнце, роща, благодать, день березовый.
С сердцем сладостная дрожь не расстанется.
Ничего не унесешь, все останется.

Будет день, я над сонной травою
полечу в свой заснеженный рай,
и уткнусь я седой головою
в твою чистую душу, мой край.
И забудется боль расставанья,
я найду свой потерянный след
и умоюсь росой утром ранним,
словно не было прожитых лет.

БАБИЙ ЯР, ИЛИ ПРОСТО ПОСТУПОК

За несколько дней до проведения вечера памяти Бабьего Яра я написал одноименное стихотворение и тут же прочитал его Инне по телефону. Наутро звучала песня-молитва. Протяжная и заунывная. Так, словно боль всего еврейского народа вышла на улицы Киева и вновь прошла дорогой смерти.

Ответственным за проведение концерта был известный композитор Александр Злотник. Его песня, посвященная этому событию, была включена в программу концерта. Инна была неумолима: «Я ему позвоню».

«Наше совместное творчество, как прерванная песня»: Инна Пушкарь, Александр Коротко, Тамара Гвердцители

Разговор по телефону был коротким.

— Концерт завтра, последняя репетиция сегодня. У Вас нет аранжировки. И эту песню никто не слышал, — сказал Злотник.

— Умоляю, дайте я Вам ее сыграю по телефону. — И она сыграла.

— Я снимаю свою песню и ставлю Вашу. Будете петь живьем.

На следующий день «Бабий Яр» звучал в исполнении Инны Пушкарь со сцены концертного зала «Украина». У песни оказалось счастливое будущее. Сегодня на многих площадках мира песню исполняет потрясающая певица из Америки Светлана Портнянская.

Буквально вчера Светлана позвонила по телефону, выразила соболезнование и сказала, что включила в свой репертуар еще несколько песен, написанных нами, и при каждом исполнении она будет посвящать их памяти Инны Пушкарь.

БАБИЙ ЯР

Б-гом избранный народ.
Солнце меркнет на ладонях.
Сорок первый черный год.
Слышишь? Память наша стонет.

По дороге в Бабий Яр —
куклы, детские ручонки.
Боль в наследство, вот так дар,
невидимки-похоронки.

Шепот материнских губ,
смерть с открытыми глазами.
В три обхвата старый дуб
тихо плачет вместе с нами.

Помнишь, бабушка нам пела
о еврейском счастье песню?
Пела нежно, как умела,
я спою, когда воскресну.

Гетто судеб, как вам спится,
что за сны приходят к вам?
В мире солнце, смех и птицы,
вы живете тут и там.

НЕДОСКАЗАННОЕ

Тамара, я не слышу тебя, я не слышу себя. Мы долго молчали по телефону. «Я тайна», «Люди не боги», «Белая отара», «Сорок первый год» написаны, песни записаны. Осенью выйдет новый альбом Тамары Гвердцители «Я тайна».

«Все композиции очень значительны, и наше совместное творчество, как прерванная песня...» — то ли сказала, то ли подумала Тамара.

Но какое это имеет значение, когда боль утраты заглушает слова, прозвучавшие так несвоевременно, — ведь именно их не хватало Инне при жизни...

ЛЮДИ НЕ БОГИ

Таинственный вечер,
город в огнях
за лунные плечи
обнял меня.
Бессонные ночи
со мной заодно.
И ангел пророчит
и смотрит в окно.

Млечная дорога,
стоит поводырь.
Мы люди — не боги,
нам шаг до беды.

Летим же скорее,
пока не погас
таинственный веер
нездешних проказ.
Над Родиной вечной
колышется май,
такой же беспечный,
как будущий рай.

БЕССОННИЦЫ

Стало тихо на земле. И сердца Твоего стук не бьет больше по наковальне ночи. Только память рисует черно-белыми красками Твой силуэт. А Ты уходишь, уходишь, уходишь...

Инна, оглянись. А в ответ легкий, как взмах ангельского крыла, вздох. — Не могу. Не надо. Так лучше для всех.

Но и всех давно уже нет на земле.

ОСЕНЬ

Осень вздохнет и скажет:
глупо считать года.
Тихо уйдет и ляжет
песней на провода.

Осень утонет в лужах,
осиротеет сад.
Осень, кому ты служишь
тысячу лет подряд?

Осень возьмет под стражу
чуткой тревоги слух.
Осень дождями свяжет
пленной надежды дух.

Осень. И все по кругу,
цирк шапито в гостях.
Сны потянулись к югу
строчками в небесах.

Осень отравит ядом,
зельем своей души.
Осень, я буду рядом
звезды в ночи тушить.

АКТРИСА

Скажи, как повторить Твои слова, как почерк Твоей испуганной души, что водяными знаками любви на вечность лег, перенести в земную жизнь, патриархальную основу бытия, где нет, а может, и не будет никогда Тебя — веселой, будоражащей судьбу актрисы, великой и непонятой уже...

СОЛОМЕННЫЙ ДОЖДЬ

Заброшенный август застыл на стекле,
осенние главы пишет во мгле.
Последний наш вечер в объятиях муки.
На добрую встречу пришла к нам разлука.

Соломенный дождь уносит листва,
последней любви чужие права.
Все было давно, давай помолчим.
Бабочки слов умирают в ночи.

Что было — прошло, давай помолчим.
В глазах твоих осень рисует печаль.
Под сердцем мы носим слово «прощай».

Соломенный дождь, сплетаются тени
событий чужих и чужих сновидений.
Соломенный дождь,
идет соломенный дождь.

ПАПИНЫ КОРНИ

Эти непокорные консерваторские друзья, отбившиеся от рук своих, Твоих, и новые, сумасшедшие и трепетные, беззащитные, как Твоя одинокая жизнь, нашедшие в Твоем доме подкову счастья, музу с еврейскими папиными корнями.

Как быть без этих вечеров, переполненных музыкой и очарованием, новыми песнями, обреченными на забвение сегодня и долгую жизнь завтра?..

Мы не заехали к Тебе, мы мчались мимо, везя Тебя в другую жизнь.

ПОРА

Приходит время, и пора
душе в дорогу собираться.
Совсем не спится до утра,
и стыдно в этом нам признаться.

Приходит время, и пора
увидеть яркий свет нездешний,
понять, что жизнь — Его игра,
а мы — птенцы в Его скворечне.

Приходит время, и пора
читать последнюю страницу
и слушать, слушать, как ветра
заглядывают в наши лица.

Приходит время, и пора
расправить крылья для полета,
забыть, что были вечера
как продолжение субботы.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter