Бывший шеф Управления государственного протокола МИДа, генеральный консул Украины в Гамбурге 2002-2006 годов Юрий ЛАЗУТО: «Главное, чему я научился в протоколе, — есть стоя и работать, выпивши»

Квартет знаменитых музыкантов, участвовавший в церемонии инаугурации Барака Обамы, выступал под фонограмму. Зато ошибок не наделали. Ошибки в службе церемониала и протокола обычно обходятся очень дорого. А знаете ли вы, что Никита Хрущев стучал туфлей по трибуне ООН... по подсказке кремлевских протоколистов? Оказывается, в британской Палате лордов колотить туфлей по трибуне считается вполне допустимым — это рядовое выражение крайней обструкции. Хотя «кузькину мать» лорды при этом почему-то не упоминают... Многие наши соотечественники в ресторане заправляют салфетку за воротник, хотя ее нужно положить на колени, во время обеда с деловыми партнерами, чтобы не испачкать в супе галстук, перебрасывают его через плечо. Даже президенты позволяют себе класть ногу на ногу перед телекамерами, хотя, если при этом видна ступня, для представителей многих восточных культур это считается большим оскорблением и может стать основанием для прекращения переговоров... Наш разговор с бывшим шефом протокола МИДа Юрием Лазуто длился уже четвертый час, и я забеспокоилась: обычно даже самый разговорчивый собеседник выдыхается гораздо раньше. Боясь показаться невежливой и перебить Юрия Кирилловича, я робко предложила: «Может быть, на этом остановимся?». — «Как скажете, — невозмутимо улыбнулся мой визави. — По протоколу завершает беседу гость. И никак иначе»...

«ТОЛЬКО В КОНСУЛЬСТВАХ УКРАИНЦЕВ И РОССИЯН НА ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ПРИЕМАХ ВЫСТАВЛЯЮТ ВОДКУ»

— Юрий Кириллович, вам приходилось давать советы президентам, премьерам, Папе Римскому с высоты своего внушительного роста — сверху вниз. Разве у сильных мира сего не обострен комплекс Наполеона? То, что вы такой заметный, карьере не мешало?

— По-разному бывало, хотя большинство людей воспринимало это нормально. Протокол должен быть всегда на высоте (смеется).

— Кажется, у вас один размер одежды с бывшим федеральным канцлером Германии Гельмутом Колем...

— Он поплотнее: у него — 193 сантиметра, у меня — 196, у Коля — 167 килограммов, у меня сегодня — 130, а когда мы с ним встречались, было примерно 140. Однажды в Германии я купил костюм одной известной фирмы, и журналисты стали писать, что я приобретаю одежду в том же магазине, что и немецкий канцлер.

Во время визита в Киев Гельмут Коль даже попросил меня сфотографироваться с ним, чтобы показать супруге: мол, не один он — такой крупный политик. С нами хотел сняться и тогдашний премьер-министр Украины Павел Лазаренко, но Коль сказал, что тот недостаточно объемен...

Кстати, нас заранее предупредили, что Коль будет ездить в автобусе. В автомобиле, имея такой bauch (слово «пузо» в немецком языке более нейтрально, чем в русском), передвигаться некомфортно.

Экс-премьер-министр Украины Павел Лазаренко (в центре) с народом. Крайний слева — Юрий Лазуто

Это сейчас найти «автолюкс» — не проблема, а нам пришлось заказывать интуристовский автобус (благо остались связи — я в свое время был заместителем генерального директора киевского отделения «ВАО Интурист СССР»). Сняли передние сиденья, чтобы Коль чувствовал себя вольготно.

Мы планировали ехать в Киевский национальный университет, где канцлеру должны были присвоить звание почетного доктора (нестандартный размер мантии был уточнен заранее). Однако программу немецких гостей слегка сократили, а в нашу изменения не внесли. Из-за этой накладки тогдашний министр иностранных дел Украины Геннадий Удовенко, обычно очень пунктуальный, в КГУ не успевал. Мне пришлось тянуть время, используя хитрость: я попросил водителя интуристовского автобуса сымитировать, что мотор не заводится. Спектакль получился очень правдоподобным...

— Как же Коль с его габаритами умещался в тесных креслах самолетов?

— У него был борт Konrad Adenauer, названный в честь первого канцлера ФРГ, руководившего восстановлением Германии после разгрома Третьего рейха. Там можно и полежать, и душ принять — мы потом на этом самолете летали в Одессу. Мэр города Эдуард Гурвиц покатал нас по акватории порта на катере, после этого был обед в ресторане Морского пароходства. Я спросил у Эдуарда Иосифовича, что будет на столе, чтобы доложить канцлеру (обычно подают три-четыре блюда). Гостеприимный хозяин уклончиво ответил: «Все». Немецкие переводчики не поняли, что это значит, — им нужно было подготовить текст для буклета с меню, который раздается на приеме.

Действительно, было «Все» — именно так, с большой буквы: фаршированные поросята, рыба-фиш, отбивные, черная и красная икра...

— Внушительные объемы появляются потому, что на приемах нужно оценить все блюда?

— О, это отдельная тема! Пробовать еду не обязательно, но выпить надо со многими. Дипломатических представительств больше сотни, если учитывать не только посольства, но и приравненные к ним почетные консульства, Международный банк реконструкции и развития, другие учреждения. Посольства устраивали приемы в честь своих национальных праздников, приездов и отъездов послов и делегаций...

— Пить полагалось по штату?

— Нет, конечно, но почему-то так повелось, что с шефом протокола хотели чокнуться все послы, а если с каждым по пять граммов пригубить, это уже пол-литра...

— У вас были маленькие хитрости, как у древних греков, которые разводили вино водой?

— Безусловно: в одной руке я держал рюмку водки, в другой — наполовину наполненный бокал с минеральной водой без газа, куда незаметно отправлял пригубленное спиртное, а потом отставлял его в сторону...

— А если кто-то из приглашенных на официальный прием не может даже пригубить алкоголь — по состоянию здоровья или религиозным убеждениям, как быть?

За спиной у Папы Римского Иоанна Павла II

— Пить сок или воду. В Гамбурге, кстати, 100 консульств (по этому показателю город на третьем месте в мире после Нью-Йорка и Шанхая), но только у россиян и украинцев выставляют водку. В учреждениях европейских стран на столах обычно коньяк, но в основном — вино и пиво (кстати, на бизнес-переговорах пьют только коньяк, а шампанское — признак того, что дело решилось).

«ВО ВРЕМЯ ОДНОЙ ИЗ ЦЕРЕМОНИЙ ШЕВАРДНАДЗЕ НИКАК НЕ МОГ ЗАПОМНИТЬ ФРАЗУ: «ВIТАЮ ВОЇНIВ»

— Я слышала, что пиво — не протокольный напиток, хотя Гельмут Коль был большим его поклонником, пока здоровье позволяло...

— Он невероятный гурман, прежде очень любил вкусно поесть, издал в Германии кулинарную книгу со старинными и собственными рецептами. Со своими сподвижниками (кажется, министром финансов Генрихом Фогелем и министром иностранных дел Клаусом Кинкелем) они собирались по воскресеньям в загородном домике, и каждый из них непременно готовил новое блюдо.

— Устраивали творческий конкурс?

— Своего рода — заранее репетировали, потом пробовали, оценивали...

Из досье «Бульвара Гордона».

«Тефлоновый канцлер», получивший свое прозвище по аналогии с «железным канцлером» Отто фон Бисмарком, Коль, когда ему позволяло здоровье, обожал еду как таковую — от свиного желудка до пышных пудингов. «Есть что-то внушающее доверие и обнадеживающее в образе всемогущего немецкого канцлера, который, просыпаясь среди ночи, задумывается, по его собственному утверждению, о том, как бы опустошить холодильник, а не о том, как перестроить мир», — писал британский еженедельник «Экономист».

Впрочем, другие СМИ злорадно смаковали слухи об обжорстве канцлера и обсуждали его гигантские размеры. После обеда из пяти блюд в лондонском Уайтхолле (омары, атлантическая рыба тюрбо из семейства камбаловых, ростбиф, мороженое-суфле и печенье) Коль тут же отправлялся в ресторан, чтобы «поесть по-настоящему». Во время визита в Китай при посещении завода по производству холодильников Коль застревал в лифте, не выдерживающем его веса, и приходилось вызывать команду спасателей. Во время саммита на острове Корфу администрация отеля заказывала для гостя специальную кровать из сверхпрочных материалов. Во Вьетнаме сооружали особую ванну и подвергали предварительным тестам кресла, в которые он мог присесть...

Волчий аппетит бывшего канцлера можно было сравнить лишь с его работоспособностью. Как заметил однажды один из соратников Коля: «Он работает так же, как ест, — без всякой меры».

— Во время первого приезда Гельмута Коля в Киев, о котором я уже рассказывал, после приема в Мариинском дворце высокий гость отправился в пивной бар недалеко от Бессарабки. Переполошил охрану: в девять вечера все уехали, а он решил пивка попить!

К следующему его визиту я договорился в гостинице «Русь» о посещении чешского пивного мини-заводика (Колю должны были сказать, что фирма немецкая). Едва прием завершился, я предложил ему выпить «прекрасного немецкого живого пива». Отказался: мол, пиво, да еще и немецкое, не хочу (промашка вышла!), вот борщ — другое дело. Пришлось позвонить в Мариинский, там быстро разогрели целый солдатский судок литров на пять и передали в резиденцию, благо она в двух шагах...

В те времена премьер-министр Италии Романо Проди присылал Гельмуту Колю на католическое Рождество 20-килограммовую головку «Мортаделлы» — знаменитой вареной колбасы из Болоньи, в состав которой входят свинина, шпик, говядина, фисташки. Коль очень любил «Мортаделлу», по вкусу чем-то похожую на нашу «Любительскую», и съедал ее за неделю — до Нового года...

— Думать, чем накормить гостей, — это тоже дело протоколиста?

— Все почему-то считают, что яства на приемах какие-то невероятные, хотя на самом деле блюда вполне традиционны. Кроме меню, мы отвечаем за кувертки — эти указатели с фамилиями приглашенных нужно расставить на столах, а на отдельном столике разложить «пулеметки» — маленькие схемы рассадки гостей...

С Владимиром и Виталием Кличко. «Стоило в Гамбурге произнести: «Кличко», как сразу возникало неподдельное оживление. Ребят там просто обожают»

К сожалению, в протоколе (хотя в нем, как и в футболе, «разбираются» все) настоящих спецов было мало. Григорий и Игорь Суркисы подняли футбол в Украине, потому что приглашают хороших специалистов. Впрочем, сейчас и в нашем деле появились классные отечественные профессионалы — и в государственном протоколе МИДа, и в протокольных службах Президента, премьера, министерств...

Кстати, у Президента служба занимается и протоколом, и церемониалом (бессменный шеф протокола всех трех Президентов Украины Георгий Чернявский, который работал еще при советской власти, ныне посол Украины в Италии). В нашем же ведении был дипломатический протокол, предусматривающий не только организацию приемов делегаций, вывешивание флагов, порядок расстановки официальных лиц, но в первую очередь соблюдение Венской конвенции о дипломатических отношениях 1961 года, вручение верительных грамот...

Когда-то я пошутил: главное, чему научился в протоколе, — есть стоя и работать, выпивши. Мы прямо от банкетного стола бежали записывать, чтобы не забыть до утра (если стол накрыт правильно, по количеству приборов могу сказать, сколько и каких будет блюд и десертов). Как бы поздно ни закончилась вечеринка накануне, к началу рабочего дня нужно было отдать начальству отпечатанный отчет.

Среди всех, с кем я работал, за все годы меня поразили своей мудростью, взвешенностью Гельмут Коль и президент Республики Грузия Эдуард Шеварднадзе. В мои обязанности входило сопровождать официальных лиц от резиденции, а в машине всегда приходилось перекидываться несколькими словами...

Во время одной из церемоний Шеварднадзе никак не мог запомнить фразу «Вiтаю воїнiв», и я предложил: «Эдуард Амвросиевич, поприветствуйте их по-грузински...».

«НА НАШИХ ПРИЕМАХ БЛЮДА РАЗНОСЯТ ДЕВУШКИ В ВЫШИВАНКАХ, ЗАВЯЗАННЫХ ПОД ГОРЛО, НИ О КАКИХ ДЕКОЛЬТЕ И РЕЧИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ»

— По тому, как работает протокол, часто судят о стране...

— Сейчас вышкол уже нормальный, хотя не знаю, кто еще из наших протоколистов учился за рубежом. Конечно, мои коллеги ездили на семинары, но на 10 дней в Бонн Геннадий Удовенко посылал меня одного. Там в Министерстве иностранных дел меня каждый день забирал новый начальник отдела и подробно все рассказывал... Потом я внедрял немецкий опыт здесь. У нас тогда было 12 дипломатов-протоколистов (сейчас 20), а у немцев — 92: один отвечал за флаги, второй — за рассадку, третий — за подготовку верительных грамот, четвертый — за транспорт...

— Ветеран протокола Галина Науменко в одном из интервью рассказывала, как Ватикан решил наладить отношения с Советским Союзом, — нашу делегацию возглавил Председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный, который был заядлым курильщиком. Папа Римский, принимавший советских гостей в зале, задрапированном уникальными китайскими шелками позапрошлого века, вдруг достал пепельницу и зажигалку, что прежде никому не позволялось...

— Наверное, Николай Викторович бы сдержался... Честно говоря, на больших приемах кофе не пьют за столом, а переходят в другой зал, где можно поговорить, покурить...

— Правда, что женщинам запретили обслуживать банкеты «в обнос» после того, как у одной пышнотелой официантки грудь из платья вывалилась чуть ли не в тарелку арабского посла?

— У нас очень часто блюда разносят девушки в украинских вышиванках, завязанных тесемочками под горло, так что ни о каком декольте не может быть и речи. Женщины обслуживают столы и в других странах. Я был на огромном приеме в Гамбурге, где собралось до полутысячи приглашенных, и к каждым двум-трем гостям было приставлено по официанту. Разве можно в городе, пусть даже почти двухмиллионном, найти сразу 200 мужчин, на высшем уровне управляющихся с подносами?

— У вас случались проколы?

— Увы, как-то в самом начале моей деятельности в службе протокола арабам подали свинину. Конечно, получили по загривку...

— Гости прямо за столом устроили демарш?

— Что вы, им-то сказали, что это курица...

— Кстати, украинский протокольный напиток — горилка с перцем?

— Без перца. Хотя всегда спрашивают, что человек предпочитает. На столах стоят несколько бокалов для вина, водки, коньяка, воды и сока.

Недавно я учил наших студентов Милицейской академии: «Ребята, если будете встречать коллег из Интерпола, в граненый стакан не наливайте водку «по вiнця» и не осушайте до капли — оставляйте хоть на донышке. При этом не говорите: «Я хочу выпить этот тост», потому что выпивают алкогольный напиток, а тост, то есть слова, произносят или провозглашают...

— Джордж Буш-младший имел обыкновение щелкать салфеткой, как тореадор — плащом. Он пил воду прямо из бутылки на ланче в ООН. Во время одного из визитов в Букингемский дворец Буш говорил с пищей во рту, а на встрече G-8 в Петербурге начал массировать плечи канцлера Германии Ангелы Меркель. Это не помешало ему два срока быть президентом США...

— Американцы намного демократичнее в протоколе, но они очень требовательны по части безопасности — пытаются давить, пока не добьются своего. Во время визита Буша-старшего мы проверили все углы и определили, по какому пути президент США будет покидать зал приема, но его охрана заявила: нет, он пойдет через кухню ресторана (там очень узкий коридорчик)...

На 10-летие Независимости Украины я встречал в аэропорту Владимира Путина. Самолет российского президента задержался на полчаса, везти его в резиденцию на улице Лютеранской было уже поздно, а в Национальный дворец «Украина», где проходили торжественные мероприятия, — еще рано...

— Как же вы вышли из положения?

— Просто очень медленно ехали, потом я предложил импровизированный осмотр достопримечательностей...

Однажды с президентом Молдовы Владимиром Ворониным мы осматривали фабрику Карла Маркса, которую представлял господин Порошенко. Вдруг Петр Алексеевич резко свернул экскурсию, хотя корабль, прогулка на котором была запланирована, должны были подать только через час. Да и тогдашний глава нашего МИДа Анатолий Зленко еще был на каком-то мероприятии. Я понял: в очередной раз нужно тянуть время. По дороге мы осмотрели... торговый центр «Квадрат», который тогда только открылся на Печерске, но все равно еще полчаса необходимо было куда-то девать. На набережной Днепра, совсем недалеко от Речного вокзала, откуда должен был отплывать наш прогулочный катер, мы остановились у памятника Кию, Щеку, Хориву и сестре их Лыбиди...

С Путиным в 2001-м я пытался повторить подобный трюк, однако номер не прошел. Владимир Владимирович согласился осмотреть бронзовую ладью легендарных основателей древнего Киева — матери городов русских. «Замечательно!» — сказал он, но его охрана воспротивилась категорически. В итоге мы приехали в «Украину» на 15 минут раньше запланированного. Президенту Леониду Кучме, который как раз провожал кого-то из коллег, пришлось прервать общение и поспешить к Владимиру Владимировичу.

Между прочим, посты путинской охраны были расставлены метров через 50, а когда приезжал Папа Римский, они стояли в два раза реже.

«КОГДА В ГАМБУРГЕ ГОВОРИЛ: «Я ИЗ УКРАИНЫ», У МЕСТНЫХ В ГЛАЗАХ МЕЛЬКАЛО НЕДОУМЕНИЕ — КАЖЕТСЯ, ЭТО ГДЕ-ТО В АФРИКЕ»

— Это же вы во время визита Папы Иоанна Павла II в Украину представляли Его Святейшеству официальных лиц?

— Я — и на киевском спорткомплексе «Чайка», где состоялась литургия под открытым небом, и на львовском ипподроме, куда съехались на богослужение около 700 тысяч человек со всей Западной Украины. Во время встречи Папы Римского с молодежью пошел дождь, и Его Святейшество вдруг запел: «Не падай, дощу, тут тебе не треба. Обiйди гори, обiйди лiси i вернися до неба...». Это вызвало бурю оваций...

— Кароль Юзеф Войтыла ведь родом из Вадовице в южной Польше...

— Поэтому представлял я ему наших государственных деятелей и послов в Украине без переводчика — на украинском языке...

— Кстати, где вы научились говорить по-немецки без акцента?

— В Вюнсдорфе, там был штаб Группы Советских Войск в Германии: отец служил (в чине полковника), а я осваивал немецкий — в восьмом классе школы и... на пляже. Мы с одноклассниками без проблем могли общаться с местными, хотя жили в закрытом военном городке.

В мою консульскую каденцию в Германию приехал мой младший брат Владимир, и мы отправились по «местам боевой славы»...

— Сердце защемило?

— Увы, Вюнсдорф в сильном запустении, ведь его население жило в основном тем, что обслуживало советский контингент. Когда-то там были Дом офицеров, шикарные кинозалы, театр, стадион, футбольная и баскетбольная команды. Я начинал тренироваться с баскетбольной командой советских войск в Германии. По праздникам таскал солдатикам мясные консервы из пайков, извлекая из-под шкафа...

— ...на радость маме...

— Хотел подкормить ребят...

— Баскетболом потом занимались профессионально?

— Тогда это так не называлось, хотя доигрался до мастера спорта, был в юношеской сборной Союза и в сборной Украины. Еще в институте, когда играл за киевский клуб «Строитель», зарплата у меня была 170 рублей, а когда уже работал инженером на заводе «Арсенал» — 140.

Между прочим, учился я не на факультете международных отношений — окончил Киевский политехнический институт...

— Потом засели за учебник начальника протокольного отдела МИДа СССР Федора Молочкова?

— Больше любил пособие Дмитрия Никифорова и Анатолия Борункова, позже читал Джона Вуда и Жана Серре — классический справочник по дипломатическому протоколу и церемониалу... Приходилось, конечно, звонить в ту же Россию — кремлевский протокол был очень мощным. Кстати, я сразу попал в подчинение к Олегу Дьяченко, карьерному дипломату, более 30 лет проработавшему в МИДе...

Вскоре после назначения Виктора Черномырдина Чрезвычайным и Полномочным Послом Российской Федерации в Украине в Киев прибыл министр иностранных дел Российской Федерации Игорь Иванов, у которого должна была состояться встреча с его украинским коллегой Анатолием Зленко. Мы с Черномырдиным поехали показать Иванову загородную резиденцию. Экскурсия затянулась. Я видел, что мы не успеваем вписаться в программу встреч, поэтому активно настаивал: мол, нужно немедленно возвращаться в Киев, чуть ли не за руку подводил их к машине...

В мидовском лифте, в котором мы поднимались на шестой этаж, Виктор Степанович заявил Анатолию Максимовичу: «Ну у тебя и шеф протокола — прямо цербер!».

— В Гамбурге, где при вас было открыто консульство, пришлось стремительно подстраиваться под местную ментальность?

— Однажды мы пригласили в консульство только что назначенного статс-секретаря, то есть министра по экономике (как известно, в каждой из федеральных земель свое правительство). Надо же было развивать взаимовыгодные связи. Я пытался во время разговора налить ему водки — он отказывался. Разговор шел туго. Он засобирался уходить, я попытался дать бутылку с собой — не брал. Тогда я сказал статс-секретарю: «Кляй ми ан моорс» («Поцелуй меня в задницу»). Вообще-то, по-немецки эта фраза звучит: «Лек мир арш».

— А вы произнесли ее на местном диалекте?

— На «платт дойч». Оказывается, для жителей Свободного и Ганзейского города Гамбурга и окрестностей этот оборот никакое не ругательство. Такую странную для нашего уха формулировку могут себе позволить в разговоре только близкие друзья: она всегда вызывает у них улыбку, классное состояние (вроде нашего «ну, бувай, друже!»).

— Статс-секретарь растаял?

— Обнял меня, взял за шею, мы вернулись, выпили-таки по 100 грамм, а бутылку горилки он взял с собой. Потом у нас завязались прекрасные отношения, он регулярно посещал все наши мероприятия, когда нужно было где-то выступить в поддержку Украины, всегда это делал по моей просьбе...

— Сработала народная дипломатия...

— Вы же чувствуете разницу: «Лек мир арш» и «Кляй ми ан моорс» — второе ближе к датскому. Один из районов Гамбурга был датским городом. Жили там и голландцы — великолепные мелиораторы, вся страна у которых ниже уровня моря, осушили болотистые места на севере Германии, и сейчас в Гамбурге растут роскошные яблоневые сады, самые большие в Европе. В мае там все цветет...

— Сколько весен вы там были?

— Четыре с половиной года...

— Одновременно с братьями Кличко?

— Я приехал в 2002 году — тогда уже Виталий и Володя были там весьма известны.

— Наверное, к нашим боксерам в Гамбурге отношение особое?

— Сначала, когда объяснял: «Я из Украины», у местных в глазах мелькало недоумение: мол, кажется, это где-то в Африке (только я пока не загорел). Слова «Динамо» (Киев) им были знакомы, но стоило произнести «Кличко», это сразу вызывало неподдельное оживление: «Так вот где я слышал слово «Украина!». Ребят там просто обожают...

В этом году я летал по делам в Гамбург, в салоне самолета увидел Володю и подошел поздороваться. Он читал английскую газету, рядом лежала немецкая. Совершенно нормальный парень, который легко говорит на том и на другом языке, как и Виталий. Какое бы мероприятие мы ни проводили, первый вопрос был: «А Кличко будут?».

— В прессе писали, что на одном из приемов премьер-министр Италии Сильвио Берлускони демонстративно вытер носовым платком ботинок Андрея Шевченко, чтобы показать, насколько он ценит вклад украинского форварда в развитие итальянского футбола... Не было ли подобных эскапад с нашими боксерами?

— Нет. Во-первых, у итальянцев и немцев разный темперамент, во-вторых, ребята ведут себя сверхинтеллигентно, очень достойно. На всех пресс-конференциях — перед боями и после боев — они всегда говорят о соперниках уважительно...

«ШЕФ ПРОТОКОЛА САПАРМУРАДА НИЯЗОВА — ЗАПЛАКАННАЯ ДЕВУШКА — УЛЕТЕЛА НА РОДИНУ, ОТКАЗЫВАЯСЬ ПОЯСНИТЬ, ЧТО ПРОИЗОШЛО»

— От слишком жестких требований этикета когда-то пострадал король Сиама: он купался в реке и утонул на глазах у придворных — челядь помнила, что за прикасание к королевскому телу полагалась смертная казнь, и не торопились на плаху...

— Во время государственного визита в СССР председатель Китайской Народной Республики Цзян Цзэминь, который занял свой пост в 1989 году после жестокого подавления демонстрации на площади Тяньаньмэнь, мечтал посмотреть Дом-музей Чехова. Он ведь учился в СССР, неплохо знал русский и любил этого классика. Председатель КНР, генеральный секретарь ЦК КПК и председатель Центрального военного совета КНР в одном лице также высказал пожелание поплавать в Черном море.

Еще в Киеве мы продумали технические детали этого купания на пляже ялтинского санатория «Россия». Подчиненные Цзэминя, которому тогда уже было за 70, вручили ему большущую черную автомобильную камеру, и он ринулся в штормящее море, держась за ручки, примотанные синей изолентой. Я потихоньку поплыл рядом с ним (шторм был балла два-три), зато Владимир Семиноженко сновал туда-обратно, ловко обплывая председательскую охрану. В общем, академик добрался чуть ли не до нашего сторожевого катера...

— Хорошо демонстрировать чудеса физической выносливости, а что делать, если в самый неподходящий момент в разгар публичного мероприятия перед телекамерами или просто в кругу высоких гостей кому-то плохо: отравился, тошнит из-за резкого скачка давления?

— На этот случай всегда дежурит бригада врачей «скорой помощи»...

Из досье «Бульвара Гордона».

«Во время недавнего инаугурационного приема президента США Барака Обамы Эдвард Кеннеди, брат убитого президента США Джона Кеннеди, упал в обморок. Его немедленно отправили в госпиталь, где он довольно быстро пришел в себя. Такие приступы характерны для людей, страдающих опухолями головного мозга, — с этим недугом уже давно борется сенатор-демократ. Другой ветеран американской политики — Роберт Берд так расстроился из-за случившегося с Кеннеди, что телохранителю пришлось вывезти его из зала: 91-летний сенатор передвигается в инвалидной коляске.

Инвалидной коляской пользуется теперь и бывший вице-президент США Дик Чейни. Накануне он переезжал на новое место жительства, управлялся с тяжелыми ящиками и повредил себе спину. Конечно, Чейни не хотелось появляться на людях в таком виде, но, увы, положение обязывало».

— Самый богатый за всю историю Америки человек — Джон Рокфеллер уверял: «Умение общаться с людьми — это товар, который можно купить так же, как мы приобретаем чай или кофе. За этот товар я готов заплатить больше, чем за что-либо другое»...

— Тема хороших манер, знания делового этикета бесконечна...

— И все же сейчас эта информация вполне доступна: акулы бизнеса изучают политес на бизнес-тренингах, нежные барышни штудируют справочники из серии «Как выйти замуж за олигарха»...

— Тогда позволю себе провести небольшой тест. Допустим, вы получили приглашение на официальный ужин: начало в 20 часов, форма одежды — свободная. Сколько я сделал ошибок в воображаемом приглашении?

— Думаю, не одну, отвечу я дипломатично. На ужин ведь приходят в вечернем наряде?

— Да, одеться свободно недопустимо: женщины должны быть в платьях по щиколотку или до пола, с украшениями из натуральных камней, мужчины, соответственно, в смокингах, если указан Black Tie («черный галстук»), и во фраках — если White Tie («белый галстук»). К тому же «ужин» возможен лишь после 21 часа — все более ранние приемы называются «обедом»...

Теперь задам вам еще одну загадку: придя на работу, вы видите на столе чью-то визитку с загнутым правым верхним уголком и флакон духов или бутылку коньяка. На визитке в левом верхнем или нижнем углу карандашом написаны четыре латинские буквы P. F. N. A. Что это означает?

— Явно не взятку...

— Конечно, нет. Значит, тот, кто оставил визитку, был у вас лично, а не передавал ее через третьи руки и в данном случае поздравил вас с Новым годом (по-французски pour feter le Nouvel An). Парфюм или спиртное — подарок...

— Я слышала, что в США, если вам на официальных переговорах преподнесли презент дороже 20 долларов, он переходит в собственность государства...

— Но мы-то не в Америке и в данном случае говорим не о дипломатическом, а о деловом этикете. Посылая визитку через посредника, загибать уголок нельзя, но следует сделать подходящую случаю пометку. Сокращения являются первыми буквами соответствующих французских слов и широко используются даже в светской практике, поэтому необходимо знать их значение: P. R. (pour remercier) — чтобы поблагодарить, P. F. C. (pour fairе connaissance) — чтобы подчеркнуть удовлетворение знакомством. Только не перепутайте — написав P. C. (pour condole`ances), вы выразите соболезнование...

— Кстати, о визитках. Знаю, что этот клочок картона в буквальном смысле спас жизнь французского путешественника и ученого Луки Риньона. В 1987 году его одномоторный самолет «Сесна» потерпел авиакатастрофу, Лука катапультировался и оказался пленником племени людоедов. Риньона не съели лишь потому, что туземцев неожиданно впечатлил золотой герб Академии Путешественников, напечатанный на его визитной карточке...

— Вообще-то, визитки не стоит перегружать золотыми гербами и долгим перечнем ваших званий и наград. Видите, например, чем отличаются карточки бывшего президента Туркменистана Сапармурада Ниязова и федерального президента Германии Романа Герцога: у первого половину площади занимает золоченый красно-зеленый герб, у второго на белом фоне только скромные черные буквы — имя, фамилия, должность...

— По слухам, Туркменбаши чуть ли не дрался с подчиненными...

— Ну, о покойных или хорошо или ничего... Конечно, Ниязов обращался со своей свитой резковато — если использовать дипломатичную формулировку...

— Правда, что в Туркменистане еще со второй половинны 90-х годов по негласному указанию лиц из ближайшего окружения Туркменбаши отбирали старшеклассниц и студенток для ублажения VIP-персон? Если барышня не подходила как «тело», ее учили обслуживать банкеты первых лиц государства...

— Этого не знаю, но во время одного из визитов шеф протокола Ниязова — заплаканная девушка — улетела на родину, отказываясь пояснить, что произошло. Только дала нам понять: «Это личное» (мол, мои проблемы). Впрочем, Восток — дело тонкое. Может, она нарушила одно из многочисленных требований протокола...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter