Вечность обслуживает себя сама

Деятели культуры время от времени ходят в политику и даже задерживаются в ней. Из прошлого века вспоминаются Винниченко, Луначарский, Рейган, из нынешнего разве что Олийнык, Шварценеггер, Кобзон. Спрошенный когда-то о своем отношении к депутатству знаменитый актер Ливанов хохотнул: «Да сколько угодно, я же королей играл!».

В обратном направлении - из политиков в искусство - движение не так выразительно. Хотя послевоенный американский президент Трумэн профессионально играл на рояле, а недавний президент США Клинтон не раз увеселял гостей Белого дома своим саксофоном. Украинский президент Кучма красиво пел. Российский президент Ельцин тоже отметился по музыкальной части, публично дирижируя немецким оркестром, а еще на нескольких званых обедах доказал, не отходя от стола, что умеет отбивать ритм столовыми ложками. Правда, музыкальный талант пробуждался в нем исключительно после выпивки...

Начальники, приобщившиеся к искусству, становятся увереннее в себе и даже иногда считают себя умнее и выше других коллег по руководству народом. Помню, как лет 30 назад отделом культуры в украинском ЦК заведовал деятель, писавший романы о процветании колхозного села, и даже придумал для самоопределения формулу: «В мене у лiтературi є своя полиця...». Он чувствовал себя причастным к вечности, которую оберегал от беспартийных проникновений, но в общем был столь же безвреден, сколь и бездарен, почему и забылся.

Гораздо хуже, когда в искусство тянет вождей рангом повыше, особенно диктаторов, особенно на исходе дней. Самоиронией и самоконтролем у них, как правило, и не пахнет. Римский император Нерон, возомнивший себя певцом, музыкантом и поэтом, печалился перед смертью: «Какой артист погибает!». Ленин скромно указывал в анкетах свою профессию: «журналист» или «литератор». Гитлер любил писать акварелью и даже учился рисованию в Мюнхене. Сталин, запретив великие книги, уничтожив множество умнейших людей, в конце жизни решил увековечить себя в письменной форме и начал издавать свои сочинения о чем угодно - об экономике, языкознании, истории. Даже Брежнев, оставивший о своем правлении в основном анекдоты, под конец скомандовал написать от своего имени книги, за которые себе же присудил самые высокие премии.

Древние римляне говорили: «Жизнь коротка - искусство вечно». Материальная память переменчива. Радиоприемники, автомобили и телевизоры от нас уходят рысью. Никто и не проектировал их для вечности. Вечность обслуживает себя сама, ей ничего нельзя навязать. Диктаторов тянет на искусство, потому что они боятся забвения, а книги определенно долговечнее престолов. Один из бывших советских партвождей, объявивший себя вечным «отцом народа» в несчастной среднеазиатской республике, как-то в приступе откровенности сказал советнику: «Вот умру, и все мои золотые памятники снесут. Что же останется?..». Стремясь в вечность, упомянутый диктатор начал сочинять книги. Но слава Богу, в будущее допускают не всех писателей, даже если их книги выходят в свет с золотыми обрезами и в переплетах из телячьей кожи.

Каждый должен заниматься своим делом. Люди искусства подчас украшали политику, но не меняли ее к лучшему. Политики не запомнились своими ролями, книгами и картинами (разве что Черчилль получил когда-то Нобелевскую премию по литературе за воспоминания о мировой войне).

Что сохраняется и что умирает во времени? Как? Хорошо, когда размышлять на эту тему заставляет не тщеславие, а отношение к делу.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter