Куда уходит детство?

Анна ШЕСТАК. «Бульвар Гордона» 24 Октября, 2013 00:00

«НЕ ТО ТЕБЕ ДАРЯТ, ЮРА...»

«Еще в прошлом столетии я ездил в тур с музыкантами, танцорами, возил две фуры света, - вспоминает Юрий, - а публика кричала: «Что вы нам показываете?! Хотим видеть Шатунова!». Ну, как говорится, хозяин - барин, и я решил: «Раз уж все это людям не нужно, заморачиваться не буду, буду просто выходить на сцену и петь - и новые песни, и, естественно, старые, периода «Ласкового мая», поскольку, не услышав их, зрители точно не дадут мне из города уехать. Из какого? Да из любого!».

Это точно, не в бровь, а в глаз: киевляне стали просить «Белые розы» сразу, как только гость вышел из-за кулис, и ни о каком «на закуску» либо «под занавес» не могло быть и речи. Мегахит «Ласкового мая» пришлось исполнять вторым номером, после относительно новой шатуновской вещи, которая то ли специально, то ли по привычке, по инерции, написана и аранжирована так, будто делалась тогда же, когда и «Розы»...

А затем на Юру посыпались цветы и подарки: поклонницы с гламурными именами типа Клеопатра вручили певцу деревянную гетманскую булаву («Хорошо, что не булавой!» - порадовался Шатунов), вышитый рушник и сорочку, упаковав это все в «украинский национальный пакет», на котором нарисована дородная краля в веночке.

Облачаться в сорочку и махать булавой гость не стал, но записку, прилагавшуюся ко всему этому, прочел вслух: «К нам приехал, Юра, ты! Ради славного артиста мы сбежали все с работы и скупили все цветы! Ты - суперклассный мужичок, тебе мы дарим рушничок. А еще прими сорочку: как наденешь ты ее, станешь гарный казачок!». «Интересная рифма, - похвалила фанатов звезда, - почти как в песнях «Ласкового мая». «Ур-р-а-а-а!» - взревела от радости публика, а кто-то, особо вдохновившийся, крикнул: «Наливай!». - «Так нет с собой!» - развел руками Шатунов. «Не то тебе дарят, Юра...».

«ЖЕНА УЗНАЕТ, ВЫ ЧТО?»

Те, у кого с собой было и кто знал, где в Доме офицеров буфет, хоть с опозданием, но отмечали юбилей артиста: 40 лет Шатунову исполнилось 6 сентября. Но праздновал он другую дату - 50-летие продюсера «Ласкового мая» Андрея Разина, того самого, с которым некогда отчаянно судился за заработанные в легендарной группе 10 миллионов долларов.

Публика, кстати, Разиным поинтересовалась - весь концерт Юре, по его же просьбе, передавали записки, и в одной из них был вопрос: «Какие у вас сейчас отношения с Андреем?». - «Очень хорошие, - ответил Шатунов, - я бы даже сказал, родственные. А вообще, что это за вопрос, какие такие отношения? Я женатый человек, у меня двое детей! А Разин - мой кум, крестил моего Дэнниса».

Юриному сыну в нынешнем году (за день до дня рождения Шатунова, кстати) исполнилось семь, дочь Эстелла еще совсем маленькая - нет и года. Вместе со своей мамой, русской немкой Светланой, они живут в Германии, и перевозить семью в Россию артист не собирается. «Денька регулярно приезжает к своей бабушке, моей теще, - рассказывает Шатунов, - я мотаюсь по России и всему бывшему СССР, жена занимается младшенькой, у нее хлопот полно, так что тоски по родному краю как таковой нет. Кто-то просто не знает еще, что это за чувство, кому-то не до того. И честно говоря, гражданства российского я до сих пор не поменял, хоть и связан с Германией уже больше 10 лет».

Супругу Свету, работавшую юристом, Шатунов встретил именно там, причем, будто в сказке, в Новый, 2001 год. С тех пор у фанаток, не устающих писать: «Юра, я хочу от тебя ребенка!», никаких шансов. Певец даже целовать себя в щечку не разрешает и по-дружески обнимать: «Жена узнает, вы что?».

«ЕСЛИ ДЕТИ ПОДХОДЯТ С БЛОКНОТИКАМИ СЕЙЧАС, ЭТО ЗНАЧИТ, ЧЕРЕЗ 20 ЛЕТ Я ТОЖЕ БУДУ ОБЕСПЕЧЕН РАБОТОЙ»

Исключение на киевском концерте было сделано лишь для самых взрослых поклонниц, так сказать, с внушительным стажем. «Дорогой Юра, - значилось в одной записке. - Очень рада тебя видеть! Зовут меня Тамара Антоновна, мне 80 лет, и песни твои я слушала с тех пор, как ты начал выступать на сцене. Чтобы посмотреть на тебя, проехала 100 километров...». Дочитывать гость не стал: не смог из-за подступивших к горлу слез. «Тамара Антоновна, где вы? Поднимитесь, я вас прошу, на сцену. Пожалуйста!».

Бабушку в платочке и с вазоном в руках охранники выловили и к звезде доставили. Но тут оказалось, что это совсем другая фанатка! «Мне только 79, и я не Тамара», - оправдывалась женщина. В конце концов, нашли и Тамару Антоновну, и Шатунов расцеловал обеих: «По правде говоря, мне перед этими людьми нужно на колени встать...».

Бабушки вдоволь нафотографировались с кумиром и спустились в зал, а те, кто порезвее, потянулись за автографами. Но в этом смысле повезло лишь детям. «Расписался для того мальчика, потому что его папа просил: «Юра, это поклонник, серьезный», - признавался Шатунов. - Раздачу автографов на концертах я обычно не практикую, разве что малышам - можно. Ведь если они подходят с блокнотиками сейчас, это значит, через 20 лет я тоже буду обеспечен работой...».

«Могу исполнить под вашу песню хороший танец», - предложил какой-то мужчина. «Исполняйте! - разрешил Юрий. - Но только в зале, где, я вижу, с удовольствием пляшут все. Понимаете, есть, безусловно, артисты, которые любят вызывать поклонников на сцену, чтобы с ними там позажигать, но я к таковым не отношусь». «Боится человек, - объяснила сидевшая рядом со мной дама. - Их же во времена «Ласкового мая» едва не разрывали, ребят этих. Вы помните, что тогда творилось?».

Честно говоря, не очень. А вот Шатунов, похоже, не забыл. Хотя на испуганного он похож мало - скорее, на ностальгирующего по славным временам, когда вместе с такими же юными ребятами собирал стадионы и старался перекричать орущую-визжащую толпу. Наверное, потому и делает все, чтобы и в 40 оставаться максимально похожим на Юру из прошлого - мальчика-сироту, проживавшего жизнь по ускоренной программе. В 13 запел, в 14 стал знаменитым «сыном» Элвиса Пресли (именно такую легенду выдумал и растиражировал во всех ведущих советских газетах предприимчивый Разин), в 19 решил, что все, пора уходить, а уходить оказалось некуда.

Он по-прежнему Юра, не Юрий Васильевич. Мальчик-подросток в джинсах, футболке и кедах, прыгающий, как мячик, и постоянно выкрикивающий: «Клево!», «Клас­сно!» и «Круто!». А перед каждым номером: «Песня!». Вечный Питер Пэн, который не взрослеет лишь потому, что там, среди скучных, занудных взрослых, ему попросту нет места. Ну разве что среди тех, кто еще помнит «Белые розы», «Седую ночь» и «Детство». «Детства милого мне не догнать, остается с грустью вспоминать»...