Супруга одесского джентльмена Олега Филимонова Лариса: "Когда Филимонов ко мне приезжал, мой первый муж говорил: "Пришла твоя подруга Олег!"

Лев Толстой утверждал, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а каждая несчастная несчастлива по-своему. Спорить с классиком - дело заведомо неблагодарное. И все-таки каждая счастливая семья тоже счастлива по-своему. И яркий тому пример - история "одесского джентльмена" Олега Филимонова и его жены Ларисы. Ее хватит не на один любовный роман.

"Я БЫЛА БОГАТОЙ НЕВЕСТОЙ - У МЕНЯ БЫЛА КОМНАТА В КОММУНАЛКЕ С ОТДЕЛЬНОЙ КУХНЕЙ"

- Вы помните тот момент, когда увидели друг друга в первый раз?

Олег: - Я ее первый раз увидел на улице. На нее нельзя было не обратить внимания - она была очень красиво одета. Это были те годы, когда с хорошей одеждой была напряженка. А на ней были классные джинсы, и на попе большая роза вышита. Все это - и джинсы, и роза, и попа - потрясло меня до глубины души! Вот такое было мое первое впечатление. Я тогда даже не знал, кто это такая. Позже, когда мы познакомились, спросил: "У тебя есть такие джинсы?". Она очень удивилась и сказала: "Да, есть!". А первая официальная встреча произошла на вечеринке у нашей общей знакомой.

Лариса: - Это случилось в 1975 году, так давно, что он тогда был еще женат, а я замужем. Кстати, очень интересный факт: со своими предыдущими супругами поженились в один день - 2 ноября, и мы даже вместе отмечали годовщину свадьбы в ресторане гостиницы "Красная". В общем, я его просто увидела и... сразу же забыла.

Как произошла эта встреча? Дело в том, что мой бывший муж и его первая жена когда-то встречались друг с другом. И одна наша общая знакомая решила свести всех нас вместе, чтобы посмотреть, какая будет реакция у моего мужа и его жены. Уж не знаю, какое впечатление эта встреча произвела на них, на меня никакого. Я ведь тогда была молодой женой, полностью поглощенной своим супругом.

О.: - Муж у нее был красавец, все дамы на него пялились. Но особенно на него пялилась моя жена. Я же был весельчак, что-то рассказывал, шутил, и возле меня тоже какие-то дамы кучковались. Но моя на меня никакого внимания не обращала. А Ларису я тогда очень хорошо запомнил.

- И уже тогда решили, что будете отбивать?

О.: - Нет, мне это тогда как-то на ум не пришло. Столь коварная мысль зародилась позже.

Л.: - Тогда мы просто познакомились и сразу же расстались. А через какое-то время снова встретились.

- А как долго вы в первый раз были замужем?

Л.: - Недолго. Через полгода после свадьбы я уже встретила Олега.

- И как развивались ваши отношения?

Л.: - Был период, когда мы просто дружили. И если Филимонов ко мне приезжал, мой первый муж говорил: "Пришла твоя подруга Олег!". А я действительно воспринимала его именно так, мне в молодости почему-то легче было поделиться сокровенным с мужчинами. Правда, теперь я предпочитаю женщин. Наверное, были какие-то знаки внимания с его стороны, но я воспринимала их как дружеское участие.

О.: - Мы к тому времени уже несколько лет были знакомы. Дружили, ходили друг к другу в гости. Но у меня в семье были очень сложные отношения, вот как с самого начала не заладилось, так все наперекосяк и шло. Вот я и начал посматривать в разные стороны, особенно в сторону Ларисы. Но она очень долго воспринимала меня только как товарища.

- Но постепенно это переросло в нечто большее?

Л.: - Олег пришел ко мне за спичками. К тому времени я уже понимала, что наши дружеские отношения не совсем дружеские. Но мне трудно было с этим смириться. Дело в том, что я очень строгих правил, так уж меня воспитали, поэтому очень переживала. Еще больше волновались мои родители. Люди старой закалки, они не могли смириться с тем, что, как им казалось, идет вразрез с их моральными устоями. Для них белое - это белое, а черное - черное. Полутонов просто не бывает! Даже когда мы уже расстались со своими супругами, моя мама очень сочувствовала жене Олега и строго разговаривала со мной на эту тему. Пока однажды я не сказала: "Да чья ты мама, в конце концов?! За кого ты больше переживаешь?!".

- Вы сразу же расписались?

Л.: - Нет, какое-то время жили, как принято говорить, в гражданском браке. И меня, честно говоря, это совершенно не смущало. Более важным казалось то, что я свободная женщина и живу со свободным мужчиной, а не с чужим мужем.

Но для моего папы это была катастрофа! Он все время говорил: "Люди спрашивают, вышла ли моя дочка замуж. А я что должен говорить?!". В общем, на радость папе мы решили расписаться.

В загсе нам назначили день. И надо же было такому случиться, что именно в это время Олега со студентами отправили в колхоз собирать виноград. А уж оттуда отпустили на три дня - жениться. Жили мы тогда в коммунальной квартире. Я вообще была богатая невеста, у меня была комната в коммуналке с отдельной кухней. Там проживало еще несколько человек, причем все это были одинокие женщины, которые меня не любили: в отличие от них у меня всегда был муж - сначала один, потом другой.

В общем, из колхоза Олег приехал поздно. А ночью в Одессе воды нет. У нас же на Островидова ее не было даже тогда, когда у всех остальных она шла. И для того, чтобы выкупаться, надо было прилагать какие-то титанические усилия: я, например, набирала воду в стиральную машинку. Поскольку Олег вместо пяти вечера приехал в час ночи, никто для него воды не припас. А он был такой грязный! И утром, чтобы привести себя в порядок, решил пойти в баню попариться.

- Просто как в кино!

Л.: - Только в отличие от рязановской комедии это произошло не 31 декабря, а 19 сентября. Олега долго не было, я уже даже начала волноваться: все на месте - свидетели, мой папа, невеста вся в голубом, а жениха нет. Появился он за полчаса до росписи. Но в каком виде! Наверное, ощущение своей нечистости было у него так велико, что он решил просто прописаться в этой бане. И так напарился, что при одном взгляде на него мне стало плохо: самый настоящий поросенок! Совершенно красное лицо, которое побледнело только на следующий день! И потел он до вечера. Волосы у него не причесывались, а каким-то диким образом торчали, и уложить их не представлялось возможным - ни пенок, ни гелей тогда еще не было. Выглядел он ужасно нелепо! И реакция у всех наших приятелей была одинаковой: они хохотали! А мне больше всего хотелось его убить.

- Вы хоть высказали ему все, что думаете по этому поводу?

Л.: - Ну, во-первых, я очень сдержанный человек и стараюсь не показывать своего недовольства. А во-вторых, бессмысленно: ну убила бы я его, и что бы это изменило?

- Перестал бы потеть и краснеть. Олег, а как студенты восприняли вашу женитьбу?

О.: - Шикарно!

Л.: - Они его холостым и не знали, он же всегда был женат. И потом студентки (это же иняз, там мальчиков - раз-два и обчелся!) его очень любили.

О.: - Приехав обратно в колхоз, я пошел к местной продавщице, кажется, ее звали баба Паша, и купил у нее ведро вина.

- Ведро?!

О.: - Эмалированное! А иначе у нас в селах и не покупают. Вероятно, я был у той бабы Паши в законе, потому что она сказала: "Тебе, ученый (так она меня называла), продам хорошее, без карбида!". Она в вино, чтобы лучше вставляло, добавляла карбид и табак. Выпил - и все, мертвый! А на закуску дала помидоры и две луковицы.

"ФИЛИМОНОВА ОЖИДАЛО СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ: ДОКТОР НАУК, ЗАВЕДУЮЩИЙ КАФЕДРОЙ... А ВЫШЛО ПОЛНОЕ НЕ ТО!"

- С тех пор прошло много времени. Лариса, вы уже привыкли к тому, что над вашим мужем смеются?

Л.: - Знаете, нет. Более того, когда он начал играть в КВН, который, собственно, и принес ему такую популярность, я была категорически против. Это был, пожалуй, первый и единственный этап в нашей жизни, когда у нас были трения. Вообще-то, мы почти не ссоримся и легко достигаем согласия по всем вопросам.

- А почему вам не нравился КВН?

Л.: - Да потому что я страшный сноб! Я ведь шла замуж за очень известного в Одессе человека, вместе с которым просто невозможно было спокойно пройти по городу: с ним здоровались постовые милиционеры и следователи прокуратуры. Мне нравилось, что он преподает в университете, что он кандидат наук и пишет докторскую диссертацию. Его ожидало светлое будущее: доктор наук, в перспективе заведующий кафедрой... А вышло полное не то!

Когда его начали показывать по телевизору, мне, конечно, было приятно. Передачи мы смотрели всей семьей, и ребенок истерически кричал: "Папа!". Но особой радости я не испытывала. То, что он прекрасно поет и хорошо играет, я знала: он же всю жизнь участвовал в самодеятельности. Но я же воспринимала это как хобби! И говорила ему, что если бы хотела иметь мужа-артиста, вышла бы сразу за народного. К тому же мне было тогда очень тяжело.

Я как раз взяла впервые в жизни 1 класс (до этого работала библиотекарем и преподавала математику в старших классах). Преподавание в нашей школе велось на украинском языке, я же привыкла к русскому. И поскольку у меня по жизни синдром отличницы, я сидела и учила. А ведь был еще ребенок, которым тоже надо было заниматься, и много других проблем. А муж, вместо того чтобы помогать, все время отсутствовал.

- Олег Николаевич, что вы можете сказать в свое оправдание?

О.: - Что тут скажешь? Ей действительно нужна была помощь. К тому же и деньги надо было зарабатывать, и докторскую диссертацию писать. А я, взрослый мужчина, где-то разъезжаю и играюсь. Она же не могла себе тогда представить, что впоследствии это (имею в виду не КВН, а телевидение и выступления на эстраде) станет главным делом моей жизни. Поэтому к ее обидам я относился как к неизбежной реакции. Тем более что всячески старался все-таки свои мужские функции исправно отправлять - зарабатывать, жену любить, за ребенком смотреть. Другое дело, что все-таки время от времени приходилось исчезать из дома.

Л.: - У нас тогда было достаточно сложное время. Втроем - он, я и дочь - жили в комнате в коммуналке. Его докторская диссертация была написана на голове у ребенка. В прямом смысле этого слова! Перпендикулярно ее креслу-кровати стоял секретер, и когда дочь засыпала, откидывалась крышка и на нее ставилась печатная машинка. У нас даже не было денег, чтобы отдавать кому-то печатать. В результате мне стало плохо с сердцем, и пришлось обратиться к врачу, который поставил диагноз: переутомление. Помню, врач меня спросил: "Что вы делаете, когда приходите с работы домой?". - "Убираю, - ответила я, - мою посуду". - "А надо так, - сказал он - пришла, увидела гору посуды - и легла на два часа спать!". Так у меня, конечно, не получалось, поэтому у нас с Олегом в то время были размолвки.

- А какова судьба докторской диссертации Олега Николаевича?

О.: - Пришлось ее забросить. В начале 90-х, когда все вокруг начало падать, я как раз заканчивал ее писать. Оставалось только защититься в Институте языкознания Академии наук СССР. Смысла в этом уже не было, а усилия нужно было затрачивать огромные.

- Неужели не жаль было?

О.: - Знаете, нет. В той преподавательской жизни мне больше всего нравилось работать в аудитории со студентами. Наука же шла параллельно. К тому же теория и стилистика английского языка, которой я занимался, была интересна только узкому кругу специалистов.

"КОГДА Я ВПЕРВЫЕ ПРИЕХАЛА В ШКОЛУ НА МАШИНЕ, ПО РЕАКЦИИ КОЛЛЕГ ПОНЯЛА: МНЕ НЕ ЖИТЬ"

- Вы ведь тогда, кажется, занимались бизнесом? На ваш взгляд, это обязательное занятие для мужчины?

О.: - Видите ли, все зависит от того, хочешь ли ты жить хорошо и постоянно повышать уровень своей жизни. Если да, то разумно заниматься бизнесом. Так мне кажется.

- А потом и жену ушли с работы?

Л.: - Ну, произошло это только через 15 лет. И кстати, если бы не уважаемый Олег Николаевич, работала бы до сих пор. Я, как Лев по знаку зодиака, не могу ничего не делать, - у меня очень много энергии. Все почему-то считают, если я жена Филимонова, то целыми днями лежу на диване. Это не так! Но я пожертвовала работой, потому что поняла: муж стал во мне нуждаться.

- Как вы это поняли?

Л.: - В течение многих лет он соблазнял меня какими-то заманчивыми предложениями, несовместимыми с работой. Например, предлагал поехать в круиз. Но получалось, что я никогда не могла: в мае у меня выпускной вечер у первоклашек, в конце декабря - новогодний утренник, в сентябре, в самый разгар бархатного сезона, - начало учебного года. Я была занята всегда!

О.: - Уж я ей и намекал, и открытым текстом говорил, но она действительно очень любила свою работу.

Л.: - Иногда Олег приезжал в школу, чтобы забрать меня домой. Но поскольку на мне всегда висели дети, надо было сначала попытаться их от меня отцепить. Учительница - это ведь не профессия, а диагноз. Школьное болото меня засосало, а я, что интересно, и не сопротивлялась, мне все это нравилось. Уходить я не собиралась.

О.: - Пришлось применить волю. Сказал: "Все, Лора, хватит! Я хочу прийти домой - и чтобы ты там была. У меня желудок больной, мне надоело самому обед разогревать!".

- Святым, значит, спекулировали?

О.: - А что было делать? Вообще-то, я и сам прекрасно могу не только разогреть, но, если надо, и приготовить. Но очень люблю, когда это делает она и очень красиво мне все подает. И я настоял. Тем более ситуация в коллективе складывалась уже не совсем здоровая, и я чувствовал, что на нее начинают смотреть косо.

Л.: - Меня подтолкнули политические и экономические процессы, которые происходили в нашей стране и, естественно, отражались на моих коллегах. К тому времени нам уже не платили зарплату, и шли разговоры о том, что надо бастовать.

- А вас это не касалось?

Л.: - Да меня это касалось больше, чем кого-либо другого. Вкалывала-то я столько же, сколько и они, а может быть, и больше. Я открывала школу, потому что каждый день приходила туда в 7.50 утра. У меня был целый ритуал: войти в пустой класс, цветными мелками написать на доске примеры и задачи. И все это ради того момента, когда придут дети, я открою доску и они дружно скажут: "Ах!".

В общем, работала я, как все, а воспринималась уже как классовый враг. Я была благополучной, хорошо одевалась. Кстати, ради детей. Для того чтобы на открытом уроке привлечь к себе внимание малышей, надо было надеть на себя что-то такое, что заставило бы их некоторое время рассматривать учительницу. Между прочим, они все замечательно воспринимали: и мои наряды, и мои сережки, и мою шубу, когда, наконец, Олег смог себе позволить мне ее купить. Она была норковая, из кусочков. Конечно, по нынешним временам это не так уж и роскошно, но мне тогда казалось, что я ею буквально пол подметаю!

Мама посмотрела и сказала: "Только не надевай ее на работу!". - "А куда же мне ее надевать, если я хожу только туда?" - спросила я в ответ. Когда Олег купил мне машину, дети тоже очень радовались. А я катала их на ней вокруг школы. Это был "фиат чинквинченто", они у нас тогда только появились. Когда я впервые приехала на ней в школу, то по реакции коллег поняла: мне не жить!

- Дети вас любили?

Л.: - Они меня до сих пор любят. Мы поддерживаем отношения, меня приглашают на свадьбы. Советуются... Хотя моя первая ученица, Алена, выходила замуж на год раньше моей дочери. Но почему-то ее родители, с которыми мы были в очень хороших отношениях, приехали со мной решать эти вопросы. Папа, бывший горкомовский работник, подготовился основательно. Он пришел со шпаргалкой, в которой были записаны все интересовавшие его вопросы. А когда ученицы из моего первого выпуска начали рожать, меня стали приглашать смотреть на детей. В прошлом году раздался звонок. Олег открыл калитку, а там стоят две мои бывшие ученицы - одна с семимесячным животом и другая с трехмесячным младенцем на руках. Сцена была потрясающая! Олег очень сентиментальный, он так растрогался!

"ПОДРУГА УВИДЕЛА ФОТОГРАФИЮ МОЕЙ СВЕКРОВИ И СКАЗАЛА: "ЧТО-ТО Я НЕ ПОМНЮ ОЛЕГА В ЭТОЙ РОЛИ"

- Чем вы занимались после того, как ушли из школы?

Л.: - Я поставила мужу условие: уйду с работы только в том случае, если он найдет, чем меня занять. Муж подумал и купил мне офис, в котором я занимаюсь фитодизайном. В результате я стала работать еще больше. Из школы я приходила в два часа дня и продолжала работать, но уже дома. Теперь же я появлялась дома в семь-восемь вечера. Дочь была очень недовольна и каждый раз говорила Олегу: "Папа, зачем ты уволил маму с работы? Пусть идет обратно в школу, она чаще будет дома!". Вот так я и стала домохозяйкой. Сижу дома, смотрю сериалы. Правда, не все, латиноамериканские не люблю.

- Но есть латиноамериканский сериал, который, я уверена, вы смотрели, - это "Моя вторая папа" из "Джентльмен-шоу".

Л.: - Это мой любимый сериал! А больше всего мне нравится его героиня - маленькая Мария-Кончитта, которую играл мой муж! Я очень страдала, когда его закрыли.

- Как вы вообще относитесь к тому, что ваш муж, по меткому определению Олега Школьника, "гений дамского перевоплощения"?

Л.: - Хорошо отношусь! И у него действительно здорово получается. У них был еще один сериал - "Элка и кореша", который мне очень нравился. Помню, еще учила его сидеть, как девушка, а у него ничего не получалось. Он же садился, расставив ноги и положив на них живот. В коротенькой юбочке!

Я ему говорила: "Девочки, даже толстенькие, так не сидят, они сдвигают коленки! А у тебя к тому же коленки остренькие, это будет очень прикольно!". Вообще же, Олег хорошо запоминает какие-то изюминки в поведении женщин, их манеру говорить, а потом удачно все это воспроизводит.

Например, если вы услышите, как кто-то из его героев говорит: "Какая гадина!", знайте: он копирует свою маму. Интересно, что она, прожив всю жизнь в Николаеве, на украинском языке не говорит совсем, но два слова - "гадина" и "гольфы" - произносит с ярко выраженным украинским "г". Олег вообще очень на нее похож - просто одно лицо!

Однажды моя подруга, знающая нашу семью много лет, придя в гости, взяла с полки фотографию моей свекрови и сказала: "Что-то я не помню Олега в этой роли".

А как-то он экранизировал анекдот, герой которого по причине перелома челюсти лежит в постели со специальной металлической конструкцией во рту. А жена-садистка все время приходит к нему с едой, которую тот заведомо не в состоянии прожевать, и говорит: "Миленький, я тебе яблунечки покушунечкать принесла!". Так вот, это он меня изображал. Я даже говорила, что он должен поделиться со мной гонораром.

- Двусмысленность таких ролей Олега Николаевича не смущает?

Л.: - Пожалуй, лучше всего написал об этом Жванецкий с своем посвящении Олегу на 50-летие: "Мужики спрашивают, хотят познакомиться!".

- В кого больше удалась ваша дочь - в папу или в маму?

Л.: - Пожалуй, ни в кого. Она сама по себе. И во многом получилась лучше, чем мы. Я, например, очень закомплексованная, так уж меня воспитали. Мама мне все время твердила: "Ты такая, как все!". А я была отличницей в школе и входила в сборную Украины по теннису, то есть такой, как все, не была уже по определению. Более того, была лучше многих. Я всегда была собой недовольна.

А наша дочь выросла независимой, целеустремленной и, главное, очень уверенной в себе. Возможно, в этом есть и наша с Олегом заслуга - мы демократичные родители.

Карина всю жизнь проявляет характер. Она очень хорошо училась в школе. Поскольку мы знали, что на вступительных экзаменах в вуз ей придется сдавать английский язык, приглашали учителей. Потом Олег сам решил проверить, что она знает. Как он ее муштровал! Каждый вечер он с ней занимался, после чего она обязательно плакала. А за день до экзамена он зашел в спальню и сказал сакраментальную фразу: "Странно, она так много знает!". Коллега Филимонова, которая принимала у Карины экзамен по английскому, сказала: "Она очень хорошо отвечала, но при этом так тряслась!". Это он ее так запугал!

- Неужели перед экзаменаторами за дочь словечко не замолвили?

О.: - Когда она поступала, я привел ее в главный корпус университета, где на Доске почета висят портреты лучших выпускников всех времен. Показал ей свою фотографию и сказал: "Вот видишь, я оканчивал этот университет, потом в нем работал. С тобой я пришел сюда первый и последний раз, чтобы это тебе показать. Дальше ты все должна делать сама. Единственное, чем я могу тебе помочь, это проконтролировать твои знания по английскому языку!". Она сама поступила и сама училась, никаких проблем у нас с ней не было.

"КОГДА ДОЧЬ УЕХАЛА ЖИТЬ В АМЕРИКУ, МУЖ ЗАБОЛЕЛ ФИЗИЧЕСКИ"

- А вы, оказывается, строгий отец!

Л.: - Очень! Он, кстати, и преподаватель был строгий, никому просто так хорошие оценки не рисовал. А на вид вроде бы мягкий.

О.: - Внешность обманчива!

Л.: - Но требования - это одно, а любовь - совсем другое. Когда Карина уехала жить в Америку, Олег заболел. Физически! Врач мне сказал: "У вашего мужа очень сильный стресс!". У меня тоже был стресс, но не такой сильный, как у него. А Олег тогда долго болел, лечился.

- Что же вы единственную дочь так далеко отпустили?

Л.: - Это опять-таки было ее решение. Уже четыре года Карина в Америке, и я понимаю, что она совершила поступок, не свойственный детям из благополучных семей. Конечно, мы старались воспитывать ее строго. Но так получилось, что благополучие в семье росло вместе с ребенком, и когда мы больше могли себе позволить, на ней это тоже отражалось. Когда она оканчивала университет, я сказала Олегу: "Как только она защитится, ты тут же должен устроить ее на работу. Нам будет трудно дома вдвоем, мы начнем ссориться, а я этого не хочу. Да и вообще не должна молодая девушка вместо работы лежать на диване!".

Олег устроил ее на работу в инвестиционную компанию. Там она зарабатывала 100 долларов в месяц, что по тем временам было очень даже неплохо. Потом я съездила в Америку и, вернувшись оттуда, сказала Олегу, что Карине было бы хорошо пожить и поработать там: эта страна для нее. Понимала, что ей я этого никогда не скажу: как мать, я, конечно же, не хотела с ней расставаться. Представьте себе наше удивление, когда буквально через неделю ребенок сказал: "Папа! Мама! Я решила поехать в Америку!". Мы, честно говоря, обалдели! Мы не хотели, чтобы она уезжала.

К тому же тогда у нас еще не было дома. На его месте стояла дача, которую мы разрушили, чтобы построить дом. "Для кого же мы все это делаем? - спросила я у нее. - Для нас с папой и квартиры достаточно!". Мы решили отложить ее отъезд до окончания строительства и, честно говоря, надеялись, что за это время она передумает.

- Передумала?

Л.: - Нет. Мы еще не достроили дом, когда выяснилось, что она выходит замуж. Надеялись, что после этого Америка как-то рассосется. Но выяснилось, что наш зять Андрей тоже согласен туда ехать. Сначала Карина уехала одна, а зять почти год жил у нас, и мы с ним прекрасно ладили.

- Дочь сделала там карьеру?

Л.: - Считаю, что да. Она достаточно долго, почти три года, изучала тамошнюю жизнь. Сменила несколько работ, прежде чем, наконец, поняла, чем хочет заниматься. Сейчас работает на телевидении. И никакого отношения к ее звездному папе это не имеет, хотя все, даже мои американские родственники, думают, что без его участия тут не обошлось.

Конечно, Олег Филимонов - звезда в кругу русских эмигрантов. Но есть там и такие, которые вообще не знают, кто такой Филимонов.

Карину просто пригласили на собеседование в компанию RTVI (американский русскоязычный телеканал). Она его прошла, поэтому ее взяли на работу. И лишь спустя какое-то время к ней подошел кто-то из начальства и спросил: "Олег Филимонов - твой родственник или однофамилец?". - "Это мой папа!" - ответила она. "Почему же ты ничего об этом не сказала?" - удивилось начальство. "Так вы же о родителях ничего не спрашивали", - сказала наша дочь.

О.: - Сначала она работала в программной службе, потом - старшим смены выпускающих, программным директором и, наконец, продюсером. В титрах пишут: "Продюсер - Карина Филимонова".

Л.: - Позавчера Олег разбудил меня ночью и торжественно сказал: "Сейчас ты услышишь репортаж нашей маленькой!". Но я услышала только, как в конце сюжета сказали: "Карина Филимонова, специально для RTVI". Папу это греет!

- А у вас никогда не было желания уехать жить за границу? Олег Николаевич украсил бы собой телевидение любой страны.

Л.: - Когда-то давно, как только поженились, мы думали об отъезде. И не уехали только из-за моей мамы. Она всегда была очень патриотически настроена, поэтому категорически таким планам воспротивилась.

"ЕСЛИ БЫ Я ЕГО РЕВНОВАЛА, НАВЕРНОЕ, НЕ ВЫЖИЛА БЫ"

- Вы друг друга ревнуете?

О.: - Периодически бывает, конечно.

Л.: - Я - нет. Уже давно привыкла к тому, что Олег - любимец женщин. Он же преподавал на самом престижном факультете Одесского университета - инязе, где были собраны самые красивые девушки. Так что у меня хорошая закалка. Если бы я его еще и ревновала, то, наверное, не выжила бы. Нет, я к таким проявлениям симпатии очень хорошо отношусь. А вот он ревнует, но старается этого не показывать. Да и я не даю повода. Вообще-то, Олег сдержанный, но в молодости иногда лез в драку.

Ему не нравилось, что кто-то очень уж пристально на меня смотрит или я с кем-то долго разговариваю. Правда, до дела никогда не доходило.

- По жизни он - джентльмен?

Л.: - Более чем! И это не имеет никакого отношения ни к команде КВН "Одесские джентльмены", ни к "Джентльмен-шоу". Он всегда был таким. Олег очень интеллигентный человек, и даже его чрезмерная популярность, которая стала уже частью нашей жизни, не смогла его испортить.

Бывает, загораем на пляже, в шляпах и темных очках, и все равно подходят какие-то толстые мужики: "Давайте сфотографируемся!". Другой бы давно послал, а Олег всегда очень деликатно отвечает: "Через час я буду уходить, оденусь, и мы с вами сфотографируемся!". Правда, может, если нужно, и осадить кого-нибудь. Я, например, не знаю, что в таких случаях говорить, а у него очень строго получается. Производит очень сильное впечатление. В свое время моих родителей притесняли соседи по коммунальной квартире. Олег пошел разбираться и с пожилым, в общем-то, человеком очень грубо говорил.

О.: - Во всяком случае, резко.

- Помогло?

Л.: - Не то слово! И ведь он не кричал, а очень спокойно сказал: "Еще раз папу обидишь, и я тебя по пояс в землю закопаю!". Честно говоря, я от Олега ничего подобного не ожидала. Меня потрясло само выражение. Звучит угрожающе. При этом выражение лица у него было такое же невозмутимое, как и сейчас.

- Ценный зять!

Л.: - Олег всегда был в идеальных отношениях с моими родителями. Когда я в первый раз привела его в дом, папа с ним выпил, и они как-то сразу нашли общий язык. Более того, Олегу, единственному из всех, разрешили курить в доме. Когда я родилась, папа бросил курить. А тогда он сказал Олегу: "Первый раз я бросил курить в семь лет!", чем сразу расположил к задушевному разговору.

В последние годы, когда моя мама очень сильно болела, именно Олег давал мне возможность обеспечивать ей самый лучший уход, какой только возможен. Покупались самые лучшие лекарства, приглашались самые квалифицированные и опытные врачи. Доставалось абсолютно все, вплоть до стула с горшком, чтобы было удобно. И все это - заслуга моего мужа. Если бы не он, я бы всего этого просто не пережила. Он действительно идеальный зять. И при этом никогда не называл моих родителей папой и мамой.

- А какие отношения сложились у вас со свекровью?

Л.: - Во-первых, мы с ней далеко друг от друга живем (родители Олега не собираются уезжать из Николаева, в котором прожили всю жизнь), поэтому плохих отношений быть просто не может. А во-вторых, я совершенно неконфликтный человек. Иногда и надо бы на кого-то обидеться, а я не могу - начинаю очень сильно волноваться. Мне легче промолчать. И я очень быстро все забываю. Случается, говорю ему: "Помнишь, я хотела обидеться? Не знаешь, на что?".

- Вы что же, совсем не ссоритесь?

Л.: - Как только мы начали жить вместе, я поняла, что с Олегом невозможно поссориться. Он просто не шел на скандал. Сейчас он стал более конфликтным, чем я, но я же понимаю, отчего так происходит. Он очень много работает, устает, поэтому и раздражается. К тому же я очень хорошо научилась сглаживать все острые углы.

- Лариса, честно говоря, портрет вашего мужа получается уж очень идеальным. А недостатки у него есть?

Л.: - Конечно! Он толстый. Ну а если серьезно, то, наверное, у него есть недостатки, но я о них не думаю. Его достоинства их перевешивают.

- Мы сегодня много говорили о подарках. А самый первый подарок вашего мужа вы помните?

Л.: - На первую заработанную валюту он купил мне в Стамбуле золотое колечко. Оно стоило 40 долларов, и мне казалось, что это такие большие деньги! Это был 92-й год, у нас тогда совсем ничего не было, а тут такая роскошь. Когда мы зашли в эту лавку, там включили освещение, и все так засияло и засверкало! Кстати, это колечко у меня до сих пор есть, я его очень люблю и берегу.

О.: - Я надевал ей это кольцо на палец, и мы пели марш Мендельсона.

- Вы вместе уже...

О.: -...более 25 лет.

- У вас есть собственный рецепт семейного долголетия?

Л.: - Мы просто любим друг друга.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter