Легенда украинского кино Лариса КАДОЧНИКОВА: «Я сидела рядом с Порошенко, он как-то тяжело дышал... Думаю: «Сказать или не сказать?»

«Любовь — это одно из основных качеств, которое помогает женщине быть красивой»

— Очень рада вас видеть, Лариса! Не устаю удивляться тому, как вы выглядите!

— Да?

— Не будем говорить, сколько вам лет, потому что никто все равно не поверит.

— (Улыбаясь). Не будем.

— Послушайте, как вам удалось обмануть природу?

— Это, видимо, гены. Моя мама Нина Алисова была всегда хороша собой.

— Потрясающая красавица, это точно.

---

---

— Я никогда не делала подтяжек, ничего такого.

— Да, знаю, что пластических операций у вас не было.

— Никаких уколов, ничего. Говорю всегда: я никому не завидую, радуюсь чужим успехам. Это тоже имеет колоссальное значение. Я никогда не злюсь ни на кого. Гнев — это другое. Я люблю людей, помогаю людям. Любовь, мне кажется, одно из основных качеств, которое помогает женщине быть красивой.

— Не надо носить в себе яд, чтобы он не начал разъедать сам сосуд.

— Абсолютно правильно.

— Ваша главная, звездная роль — Маричка. «Тени забытых предков», гениальный фильм Сергея Параджанова. Какие наиболее яркие эпизоды со съемок вспоминаются?

— Во-первых, знакомство с Сергеем Параджановым. Совершенно уникальная личность. Сумасшедший, конечно. Переезд из Москвы, где я работала в уникальном театре «Современник». Юра Ильенко, который тогда был моим мужем, мечтал, чтобы я переехала в Киев. Моя мама из Украины.

— Киевлянка.

— Да. Юра мечтал: «Ты переедешь в Киев, будем вместе работать». В Москве я сегодня играла главную роль, а назавтра раскатывала коврик. Столько работы, каждый день спектакли. И вдруг — отказаться от такого театра, от Олега Ефремова, и очутиться в Киеве. Потрясающем городе, который меня заворожил своей красотой, зеленью. Сегодня он уже не такой зеленый.

— Тогда был самый зеленый город.

— Самый зеленый в мире. Днепр, красивый муж, который безумно любит, знакомство с сумасшедшим гением Параджановым...

— Во всех смыслах сумасшедшим?

— (Смеется). Я его первый раз увидела в Москве, Юра меня привел на встречу, представил: «Сергей, это моя жена, актриса театра «Современник» Лариса Кадочникова». А он так посмотрел на меня и говорит: «Маричка!».

— С первого взгляда, да?

— Было жарко, сидел такой Чарли Чаплин в черном костюмчике, в шляпке, с черным чемоданчиком. «Точно, — думаю, — Чарли Чаплин, только армянского происхождения».

— И не менее талантливый.

— Да. Тогда я вообще не знала, кто это такой и что он снимал. Он меня спросил, могу ли я на пару дней приехать в Киев на пробы. Я, конечно, сказала «да». Пришла к Ефремову, прошу: «Мне надо на пару дней в Киев». — «Как, у тебя же спектакли?». — «Ну пожалуйста! Я к мужу еду, он оператор, самый лучший».

— «Ну, — говорит, — ладно». Подписал, я поехала. И — окунулась в мамин родной город. Это было потрясением для меня. Юра рядом, сказочная студия.

— Самые счастливые дни?

— Уникальные. Довженковская студия вся в цветах. Пробы в павильоне прошли очень удачно. Тогда я первый раз увидела Миколайчука. Он меня поразил своей красотой, статью. Как он смотрел, как говорил! Я ему сказала: «У нас в театре «Со­временник» такого парня нет». После проб я уехала. И забыла вообще, что пробовалась на Маричку в «Тенях забытых предков». А через месяц раздался звонок. Позвонил Параджанов и сказал: «Тебя утвердили!».

— «Собирайся»?

— Да. Надо, говорит, приехать на полгода.

— Вы в Карпатах снимали?

— Сначала в Киеве, потом в Карпатах. Я много раз об этом рассказывала. Это действительно был поступок, шаг. Для меня тот театр был моей жизнью. Это чудо. В коллективе все любили друг друга, радовались успехам друг друга.

— Что удивительно, вообще-то. Фантастика.

— Да, в театрах такого не бывает.

— Обычно интриги.

— У нас не было интриг. Труппа небольшая, и все были очень талантливыми. Мы радовались и успехам друг друга в кино, рекламировали друг друга, на пробах сразу начинали кого-то из своих рекомендовать. Это было счастье. И вдруг это счастье отодвигается от тебя, потому что ты уезжаешь в Киев. Олег меня спросил: «Не понимаю, зачем тебе студия Довженко нужна? Рядом «Мосфильм», студия Горького, питерская студия?». Я говорю: «Там мой муж». — «Ну и что, он же приезжает?». Он не понимал. Театр был его детищем.

Удивительный, светлый, прекрасный театр. Сумасшедшие очереди, невозможно было попасть на «Голого короля». Когда я первый раз посмотрела этот спектакль, то сказала, что ничего подобного в своей жизни не видела. Все там были прекрасны. Евстигнеев в роли короля и Нина Дорошина в роли принцессы. И я сказала: «Боже, как я хочу играть принцессу!». Мы подружились с Ниной. «Нин, мне так нравится роль принцессы, хочу сыграть ее». — «Хорошо», — ответила она. Пошла к Ефремову. «Вот Кадочникова, — говорит, — такая прелестная актриса. Хочет сыграть принцессу». Тот: «Пусть учит текст, проведем две-три репетиции».

«Мама мне говорила: «Попадешь в «Современник» — у тебя обязательно будет роман с Ефремовым»

— Ефремов как мужчина вам знаки внимания оказывал?

— Для нас он был бог, чудо. Я относилась к нему как к любимому руководителю, боготворила его. Хотя мама мне говорила: «Попадешь в «Современник» — у тебя обязательно будет роман с Ефремовым». Но ничего подобного.

— Она знала, о чем говорит. Практика показывала, что самые красивые актрисы мимо него не проходили.

— Не влюбиться в него было невозможно. Но я не была влюблена. У меня был слишком красивый муж, Юра Ильенко.

— Вам дали квартиру в Киеве, на проспекте Победы, после вашего переезда. В каком году это было?

— Мы переехали еще до съемок «Теней». Был тогда замечательный, изумительный директор студии Василий Цвиркунов. Он очень любил Юру. Увидел меня — и понял, что мы красивая, любящая пара...

— ...талантливая...

— ...которая внесет лепту в студийные фильмы. Он сразу же понял, что надо давать квартиру. Что, в общежитии жить? Мы сразу получили квартиру, это был 63-й год.

— Почему я эту тема затронула — хочу о современности поговорить. Не так давно вы приглашали, я была у вас в гос­тях.

— Да, с Димой.

— Мы пили очень вкусный чай, было уютно. Знаете, вы — украинский бренд, бренд классики украинского кинематографа, народная артистка Украины. А ваша квартира — 29 квадратных метров, двухкомнатная, малюсенькая, в неухоженном, неопрятном старом доме. Я подумала: «Как это может быть вообще? Как такого уровня человек может жить здесь?». Кто-либо из власти знает, что вы до сих пор живете в той же квартире, которую еще тогда дали вам с Ильенко?

— Да, знают об этом. Если бы после «Бе­лой птицы с черной отметиной» (Ильенко был режиссером этого фильма, вышедшего в 1971 году. — «ГОРДОН») Юра сразу обратился, то ему бы молниеносно дали новую квартиру. Но мы так были заняты творчеством, что совершенно не обращали внимания на то, какая квартира. Приходили домой ночью, утром вскакивали, бежали — я в театр, он на студию. Надолго уезжали на съемки. Не думали об этом. У Параджанова была точно такая же квартира.

— Тоже на проспекте Победы, двухкомнатная смежная?

— Да, точно такая же, может, немножко больше балкон. Но при этом там бывали самые знаменитые люди. И в нашей квартире тоже. Но она действительно маленькая. Я много снимаюсь. В театре хорошая зарплата. Но, знаете, я все равно не могу купить квартиру. Не хватит денег на то, чтобы поменять. Союз кинематографистов обращался по этому поводу, тогда его возглавлял Сергей Тримбач. Замечательный человек, он очень переживает по этому поводу. Мы были на приемах, писали письмо. Но там разводили руками, говорили: «Мы постараемся...». И на этом все заканчивалось. Помните, был юбилей?

— «Теней забытых предков»? 50 лет было фильму.

— Да. Мне повезло, я сидела с президентом Петром Порошенко. Костя Кобылянский мне говорил: «Если будешь сидеть с президентом, обязательно скажи о квартире».

«Мы вернулись. Я с чемоданом в руках подхожу к своему подъезду. Захожу — и мне делается худо»

— Костя — талантливый певец и актер...

— Изумительной красоты актер, мы очень с ним дружны... И вот мы сидим рядом. Порошенко как-то тяжело дышит... Говорит: «Спасибо, вы замечательно выступили. Я очень рад, что с вами познакомился». А я думаю: «Сказать или не сказать? Напроситься на прием или нет?».

— И?..

— И мне стало стыдно. Я подумала, что неприлично в такой момент говорить о своих проблемах.

— Вы поняли, что ему и так тяжело?

— Да, ему тяжело было. Прошел фильм, он встал и ушел по делам. Я подумала: «Может, я и правильно поступила?». Встретились с Костей, он мне говорит: «Почему же ты не сказала, не напросилась на прием к президенту?». — «Было стыдно», — говорю.

Еще хотела рассказать. Были Дни украинского кино в Голливуде. Из актеров только я одна поехала. Еще Женя Женин, журналист из Одессы, и Сергей Тримбач. Кинорежиссер Рома Балаян не поехал. Нас троих отлично принимали. Мы вернулись. Я с чемоданом в руках подхожу к своему подъезду. Захожу — и мне делается худо. Вышла, думаю: «Нет, надо постоять на улице, чтобы прийти в себя от этого подъезда». Вы его видели. Не убирается, не моется, грязный...

— ...лифт не работает, как положено, восьмой этаж.

— Не работает.

— А вы ведь на каблуках все время?

— Да. И сидят мужики на скамейке, курят. Я говорю: «Ребята, давайте приведем в порядок наш подъезд. Я только что из Америки приехала, из Голливуда, — там другие подъезды». Они стали смеяться.

— Это же центр Киева!

— Да. Я поняла, что это все бесполезно. Мне стыдно, что в центре Киева дом в таком чудовищном состоянии. Но через два дня я уже привыкла. Поднимаюсь на лифте, когда он работает, открываю дверь, захожу в свою любимую квартиру — и начинаю думать о сцене, о ролях.

— Хочу вас еще спросить о бренном. Вы сейчас много работаете, правда?

— Очень много.

— И снимаетесь, и играете в театре?

— И выставки.

— Может, есть какие-то премии, до­платы от государства?

— Президентская стипендия, пожизненная.

— Какой ее размер?

— Две тысячи с чем-то, если я не ошибаюсь. Я ее не снимаю, чтобы на отпуск насобиралось.

— А пенсия у вас есть?

— Конечно.

— У народной артистки Украины какая пенсия?

— 13 тысяч. Не 50, и не 100, что было бы неплохо. (Смеется).

«Голливудские продюсеры предложили мне контракт на семь лет. Я побежала к руководству. Мне сказали: «Деточка, успокойся. Никто тебя отсюда не выпустит»

— Вам денег хватает на все, что вы хотите? Или вы чего-то не можете себе позволить?

— Я могу себе многое позволить. Стараюсь даже помогать людям. У меня есть друзья, у которых нет денег, им тяжело, они без работы, голодают иногда. Как друзья они замечательные. Я им помогаю. Мне самой на все хватает. Машины у меня нет. Было две машины, и я их продала.

— Сами водили?

— Не сама, был шофер. Это очень тяжело — иметь машину. Когда продала, была так счастлива. Я каждый день вызываю такси, еду на работу или в Дом кино. Бедности совершенно нет, хватает. Я живу как хочу. Но, конечно, это не те деньги, которые получают актеры такого уровня на Западе. Уж не говоря о Голливуде. Когда я училась в институте, меня приглашали в Голливуд. Кстати, помог встретиться художник Илья Глазунов. Продюсерам сказали, что во ВГИКе на втором курсе есть такая студентка, очень странная актриса...

Мы тогда не знали, кто такие продюсеры. Встретились на приеме в американском посольстве, они сказали: «Вы нам очень нравитесь, у нас есть похожая на вас актриса Одри Хепберн. Мы сразу подпишем с вами контракт на семь лет». Я обожала Одри! Семь лет! Думаю: «Боже, фантастика!». «Но нужно, — говорят, — сделать ряд фотографий». Мой отчим Петр Кузнецов был оператором, делал замечательные снимки. Они посмотрели фото, сказали: «О, прекрасно! Давайте подпишем». Я побежала к руководству. Мне: «Деточка, успокойся. Никто тебя отсюда не выпустит. У нас другие замечательные актрисы окончили институт. Пускай они и едут. А вы должны учиться».

— Глазунов не мог помочь?

— Наверное, мог. Но не очень хотел, видимо.

— Отпускать не хотел?

— Понятно было, что если я уезжаю, то навсегда.

— Жалеете сейчас? Недавно Иван Марчук, гениальный украинский художник, в интервью сказал, что очень жалеет, что не уехал. Что живет в Украине, которая не дала ему тех возможностей, которые он бы мог получить. Что Украина не ценит свои таланты.

— К сожалению, такое есть. Иван действительно гениальный, потрясающий художник... Я объездила весь мир. Иногда месяцами была за границей. Например, в Чили целый месяц провела. И вы знаете — наступает тоска. Сумасшедшая тоска по дому. По этой паршивой квартире, улицам, по этому говору, по друзьям. По мужу, который уже ушел из жизни. Летела назад в самолете и думала: «Боже, наконец-то увижу свой дом, театр свой любимый». И успокаивалась. Так было каждый раз. Но, возможно, если бы я знала, что там, куда меня пригласили, я буду сниматься в кино (кстати, я языка не знала, но полгода или год серьезных занятий — и я, конечно, выучила бы английский), то это совсем другое дело.

«Сейчас смотришь кино — мрачное, злое, жесткое, беспросветное»

— Все украинские артисты сейчас говорят, что нападение России на Украину, начало войны на украинский кинорынок и рынок шоу-бизнеса подействовало позитивно. Когда Украина закрыла для российских артистов и режиссеров свой рынок, смог развиваться национальный продукт. Вы это ощутили?

— Нет. Я снималась в совместных производствах. Возможно, для некоторых открылся рынок. Но я снялась в таких замечательных фильмах! Сейчас таких, к сожалению, нет. Я работала с великими режиссерами, с очень интересным материалом. Не хочу никого ругать, это ужасно. Но я все время в каких-то комиссиях бесконечных, смотрю очень много фильмов. И думаю: что-то ушло. Была советская власть, запрещали и клали на полку картины, Параджанова в том числе. И Юры Ильенко «Родник для жаждущих» пролежал сколько лет. Но были удивительные картины, открывавшие совершенно другой мир. Это было кино завораживавшее. Ты не понимал, как это сделано. Ходил и неделями думал: «Боже, какое чудо я увидел!». И многие западные картины — то же самое. Я была поклонницей итальянских филь­мов, Феллини для меня был бог. Сейчас смотришь кино — никого не хочу ругать — мрачное, злое, жесткое, беспросветное.

— Может, время такое? Война...

— Знаете, во время Отечественной войны было очень много хороших картин, где был свет. Люди стремились к чему-то прекрасному.

— Работала информационная машина, которая это выдавала.

— Я понимаю это... А почему в кинотеатрах мало людей приходит на украинское кино?

— Ну почему же, много.

— Разве полные залы?

— Я довольно часто бываю в кинотеатрах, и реально полные залы. И на вечерних сеансах, и на дневных. Так что здесь не соглашусь. А вам лично приносят хорошие сценарии?

— Не будем говорить о сериалах.

— О фильмах давайте.

— Очень хороший фильм сделал Дима Томашпольский. «Автопортрет». Но это еще 2013 год. Обо мне. Я была сорежиссером, но все сделал Дима. Замечательный режиссер, который понял мою суть. Я рисую три портрета, три отрезка времени из моей жизни.

— Вы же и рисуете хорошо!

— Очень прилично, да. Много выставок было.

— Кого бы вы назвали гениальными украинскими актерами? И ныне живущих, и тех, кто жил раньше?

— Думаю, Иван Миколайчук — это номер один. Богдан Ступка — такая же величина. Богдан Бенюк — очень большой артист. Анатолий Хостикоев, Наташа Сумская. Не говорю о нашем театре. Мужчин много хороших. Но гениальных было два — Миколайчук и Ступка. Два великих артиста, я считаю.

«Я поехала сниматься в Польшу на месяц. Вернулась — Юра был уже другой, и я поняла, что наша совместная жизнь закончена»

— Вы в хороших отношениях были с Богданом Ступкой?

— В изумительных!

— Классный он был, правда?

— Он меня обожал. При встрече он клал мне на плечо руку, как Дане (персонаж фильма «Белая птица с черной отметиной», в котором снимались Ступка и Кадочникова. — «ГОРДОН»), и мы начинали тихо танцевать.

Я ходила на все премьеры Театра Франко. Когда он ушел, для меня это стало потрясением. Когда я увидела его в последний раз, с палочкой, вдруг мне так стало страшно. Я помню его в «Белой птице», когда он, молодой, приехал из Львова. Говорили: «Мы такого нашли уникального актера». Действительно, он был уникальным. Все мог играть. Все! Так же, как Миколайчук. Он был другой, Иван. Он — герой. Но в своих фильмах это и философ, и великолепный характерный артист. Он — потрясающая личность. И выстраивал всегда стенку, к нему непросто было подобраться.

— Сложный был человек, все говорят.

— Он дружил с Юрой Ильенко, с Иваном Гаврилюком и еще с несколькими.

— Юрий Ильенко — знаменитый украинский оператор и режиссер, был вашим первым мужем. Вы с ним прожили 18 лет, верно?

— Да.

— Казалось, ваш брак идеален. Два таких красивых, талантливых, гармоничных человека.

— Все говорили, что самая красивая пара — это Юра Ильенко и Лариса Кадочникова. Мы вместе ездили на многие фестивали. Действительно были просто уникальной парой. Мы любили друг друга по-настоящему. Это был очень талантливый человек. Гениальный оператор и замечательный художник. Умел шить — мне пиджаки шил, представляете? Готовил изумительно. И красив необыкновенно. Прекрасные сценарии они вдвоем с Миколайчуком писали.

Каждый день Иван приходил, они садились и вместе работали, целыми днями. Ха­рактер очень сложный был, конечно. Осо­бенно когда Юра перешел в режиссуру. Когда картину «Родник для жаждущих» положили на полку, он понял, что на этом закончилась его работа в режиссуре, что больше ему не дадут снимать, и это был страшный удар. Юра стал болеть. Потом все прошло, и он все-таки добился своего. Цвиркунов понял, что этому человеку надо давать снимать как режиссеру. Его следующий фильм был «Вечер на Ивана Купала».

— Почему вы расстались?

— Это совсем непростой вопрос. Понимаете, когда муж — оператор, это одно дело. Когда муж — режиссер, знаменит и красив собой — это другое дело. Многие актрисы хотят сниматься, я это понимаю прекрасно. И портят человека. Но дело даже не в этом. Мы задумали картину «Мечтать и жить», о театральной актрисе. Писали сценарий опять-таки Миколайчук и Юра, и писали для меня. Замучали этот сценарий, переделывали бесконечно. Иван должен был сниматься и отказался: «Не могу, 150 раз переделывали». Юра сказал: «Все равно буду снимать для Ларисы, хочу, чтобы она сыграла эту роль театральной актрисы». И я сыграла. Сейчас, когда прошли годы, смотришь картину — она не так плоха. Даже очень интересна. Замечательно Вилен Калюта меня снял. Там есть такие планы, такие сцены. Родион Нахапетов был в лучшей форме.

— После этой картины у вас испортились отношения?

— В ней история о том, что героиня расходится с режиссером и влюбляется в рабочего (его играл Юра Ильенко). Актриса, на которой строится театр и репертуар, вряд ли могла разойтись с таким красивым мужчиной, как Нахапетов (исполнитель роли режиссера в фильме «Мечтать и жить». — «ГОРДОН»), и влюбиться в рабочего, да? Это немного странно. Такого не бывает. Может, в Америке бывает.

— В жизни, наверное, бывает все.

— В жизни все бывает, но надо знать психологию актрисы, которая хочет играть на сцене. Картина не получилась.

— Ссоры пошли?

— Какая-то неустроенность во всем началась. Вдруг появилось раздражение. Стали разбегаться.

— Кто принял решение о том, что — все?

— Я поехала сниматься в Польшу. Меня пригласили на главную роль. Уехала на месяц. Здесь начался конфликт. Я вернулась — Юра был уже другой. И я поняла, что наша совместная жизнь закончена.

— Могу ли я спросить, почему у вас не появились дети?

— Подробностей я не хочу рассказывать. Когда я была абсолютно здорова и могла родить, то Юре об этом сказала. Но он ответил, что сейчас такой период, когда надо заниматься только творчеством.

— Карьерой?

— Что надо снять несколько картин. Он считал, что только я должна играть все его главные роли. Когда я уходила из «Современника», он мне сказал: «Я стану режиссером, и ты у меня вегда будешь играть главные роли». Так оно и было.

— А потом уже не получалось?

— Мы разошлись, перед тем очень ссорились, это было ужасно. Настолько было печально, когда такая красивая пара расходится. Я даже уезжала из Киева, чтобы вновь устроиться в театр.

— В Москву?

— Да, чтобы вернуться в Москву. Но возникли сложности. В «Современник» я уже не могла прийти, там появились очень хорошие молодые актрисы.

— С детьми Юрия от второго брака, Андреем и Филиппом, вы общаетесь?

— Не общаюсь. Мы здороваемся. Когда-то пришли ко мне с письмом. Филиппа должны были утвердить на пост, который он и сейчас занимает (Филипп Ильенко с 2014 года является главой Госкино Украины. — «ГОРДОН»). В письме был протест против его назначения, под ним в том числе — моя фамилия. На проходную тогда пришла целая группа людей с просьбой, чтобы я подписала. Я сказала: «Пожалуйста, уходите, я никогда это письмо не подпишу». Мы мало знакомы, но если бы я подписала, все обвиняли бы только меня. Не хотела в это вмешиваться.

«Я очень доверяю людям, влюбляюсь, а в политике это опасно»

— У вас знаменитая артистическая семья. Ваш брат Вадим Алисов — знаменитый кинооператор, снявший много известных фильмов. Сейчас он живет в Москве. Вы с ним часто общаетесь?

— Часто, когда я ездила на фестивали. Родной брат все-таки. Я его очень люблю. Он сложный. Очень талантливый, но очень резкий в отличие от меня.

— Политика многих рассорила. Муж с женой, бывает, ругаются. Вы с братом о политике говорите? Он Путина любит? Или понимает, что происходит между странами?

— Он жесткий человек, преподает в институте, понимает все сложности и неприятности. Говорю ему иногда: «Ты осторожней с языком, потому что лишишься работы».

— То есть он умный, пропаганда на него не действует?

— Он умный. Мы стараемся об этом не говорить. Разговариваем об искусстве, о театре. Я его приглашаю в Киев, в театр. Он родился в Киеве, кстати.

— А вы в Москве, верно?

— Да.

— А живете — наоборот.

— И он никак не может приехать. Я говорю: «Приезжай, посмотришь спектакли, Киев — прекрасный город». Киев продолжает расти. Такие растут здесь здания вокруг (поднимает глаза к потолку).

— В России немало талантливых интеллигентных творческих людей. Когда началась агрессия, они поддержали политику Путина. Вы понимаете причины, почему они это сделали?

— Трудно об этом говорить. Не дай бог что-то нехорошее о ком-то из русских актеров скажу. Возможно, они любят родину и им кажется, что если они будут защищать того человека, которого избрали, то это будет правильной позицией.

— Может, их просто банально купили? Деньгами, наградами, театрами?

— Вряд ли всех можно купить. Не думаю, что это так. Есть, конечно, те, кто поддается, их покупают, дают большие деньги. Меня лично таким не купишь. Я бы никогда не купилась. Мне трудно сказать... Если хороший человек и актер так сделал, может, он во что-то поверил? Пропаганда все-таки очень сильная.

— Со своими российскими друзьями вы часто ругаетесь по поводу политики?

— Я много ездила, бывала на фестивалях. И всегда веду себя мудро. На фестивалях задают вопросы. Расскажу историю. Приехала на фестиваль на Дальний Восток... Как же он называется? Забыла. Сергей Новожилов меня пригласил.

— До войны?

— Нет, уже началась война, первый ее год. Объявили, что вот Кадочникова из Киева, из Украины. Вышла на сцену. Знаете, весь зал встал. И я заплакала. Меня это потрясло. Потом подходили, говорили: «Как мы вас любим!». Многие артисты выходили, но так приняли меня... И когда я уходила, весь зал снова встал.

— Может, вину свою чувствуют подсознательно? Как вы думаете?

— Знаете, может быть. Потом ко мне под­ходили, говорили, что вот у нас, в Харькове, родные, мы так переживаем. Все говорили эти слова: «Как мы любим Украину!». И сколько я ни ездила в такси, слышала эти слова.

— Любим, но параллельно убиваем? Как это?

— (Вздыхает). Это все очень грустно.

— Вас зовут в Россию сниматься?

— Нет. Не было никаких приглашений. Да я бы и не поехала сейчас. Прежде всего какой сценарий был бы? Не звали. Совместные сериалы — это другое дело.

— Владимир Зеленский и Петр Порошенко — кто вызывает у вас чувство, что за ними можно пойти, что они защитят?

— Зеленский? Я понимаю, что он артист, что умен необыкновенно. Что-то в нем есть хорошее. В каждом из них есть положительные качества.

— Если бы кто-то из них пригласил вас к себе в команду, чтобы вы его поддержали, чтобы занялись вопросами культуры, вы бы пошли?

— Я боюсь этого. Потому что я актриса. Я очень доверяю людям, я влюбляюсь. А в политике это очень опасно. Надо иметь трезвый ум.

— (Улыбаясь). Они даже больше актеры, чем вы.

— Я бы в кого-то влюбилась. Вот Диму Гордона посмотрела — он потрясающе выступил. Если бы он подал кандидатуру на выборы, я бы за ним пошла.

«Глазунов поменялся. Я увидела совершенно разрушенного человека»

— Сегодня рядом с вами есть любимый мужчина?

— У меня есть друг, которого я обожаю и даже не представляю, как бы без него могла жить. Есть еще один мужчина, с очень тяжелым характером. Я все время думаю: «Нет, с таким характером просто невозможно». Я знаю, что он любит меня. Но характер очень тяжелый, просто невозможно добраться до сердца. Вроде сердце открывается, а потом — раз! — и все. Но женщины таких мужчин любят.

Меня окружают замечательные друзья, талантливые, красивые. Я счастлива, что у меня такие друзья. Мы всегда смеемся, когда собираемся. Есть подруги. Я очень дружу с Владой Литовченко, она замечательная женщина. С актрисой Ниной Ильиной. Мы, когда втроем собираемся, прекрасно чувствуем друг друга, хотя мы абсолютно разные.

— Другими словами, ваше сердце се­годня свободно и у каких-то мужчин сейчас появился шанс?

— (Кокетливо). Может быть.

— Оглядываясь назад, скажите, кто был главным мужчиной в вашей жизни?

— Глазунов Илья, конечно.

— У вас был сумасшедший роман.

— Настолько сумасшедший, что когда мы расстались, я думала, что умру.

— На его похоронах были?

— Нет.

— Не захотели?

— Во-первых, я была занята здесь. Во-вторых, он поменялся. В тот период это был один мужчина, с определенной внешностью, каким я его помню. А потом я видела совершенно разрушенного человека. Совершенно другого. Как будто два разных человека. Ничего не осталось прежнего в нем. Хотя он гений, без сомнения. Он занимал мое сердце и сделал из меня актрису, настоящую.

— Я бы хотела, чтобы вы напоследок пожелали Украине того, что хотите ей пожелать. Того, чего ей не хватает.

— Она должна быть свободна. Она должна быть богата. Она географически в центре Европы и должна стать подлинным центром Европы. Подняться на уровень самой крупной европейской страны. Не должно быть бедных, жалких, униженных, стоящих с протянутой рукой. Должны все жить прекрасно. Уважать права человека. Надо любить людей. Когда ты садишься в руководящее кресло, должен понимать: ты обязан помогать всем, чтобы поднять страну на самый высокий уровень.

— Спасибо вам большое!

Записал Николай ПОДДУБНЫЙ

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter