Отар КУШАНАШВИЛИ: «Все, что создает ДГ, киноведы окрестили бы новым бурлеском: так называется жанр, делающий с обычным газето- и телеразвлечением на грани модного (в том числе и с моей подачи) стриптиза то же самое, что цирк du Soleil делает с обычным цирком, — наполняет его чувствами»
На вид, формально, наружно, сотрудничество у нас вялотекущее, но на поверку оно исполнено высокой братской симпатии и состоит из точечных попаданий.
Все, что создает ДГ, киноведы окрестили бы новым бурлеском: так называется жанр, делающий с обычным газето- и телеразвлечением на грани модного (в том числе и с моей подачи) стриптиза то же самое, что цирк du Soleil делает с обычным цирком, - наполняет его чувствами.
У него даже Новодворская, даже Ханок, даже, прости Господи, Кушанашвили вызывают не... ухмылку, хохот или жалость, а добрую улыбку, немного перекошенную от подкатившего к горлу комка, - вот что такое новый бурлеск!
Он слушает и вслушивается в противоречивый, сложный разговор, подпитываемый сомненьями и раздумьями, через каковой только и можно услышать противоречивый, сложный гул времени и не растеряться.
Один диалог у него - драматический трип-хоп, другой - воздушный, как улыбка Шарлиз Терон, но неизменно во всех случаях тщательное микрокопирование чувств и мыслей, даже не всегда уместных.
Ты проникаешь в собеседника, он в тебя: сейчас нет интервью фундаментальных, сейчас по верхам да блицопросы про ориентацию и кто кому чей сосуд блаженства передал, сейчас в чести трэш-журналистика - нахрапистая, как насекомые из «Дома-2», а ДГ хочет изображения высокой четкости, объединения голосов в хорал, подлежащее - сказуемое, куплет - припев, чтобы классическая схема, чтобы слова и люди неотлучно находились в поле интенсивного взаимообогащения.
Про некоторых его гостей я думал, и думки мои были окрашены тоской - меня ждал восторг. Про иных я думал восторженно - меня ждала тоска.
Но я ни разу не переставал читать!
Потому что и восторг, и тоску нужно еще уметь вызвать.
ДГ - умеет!