Петь, курить и говорить одновременно...

Алеся БАЦМАН 29 Ноября, 2007 00:00

Есть такой старый анекдот: мужчина готовится к просмотру долгожданного боксерского поединка. За неделю до события затаривает холодильник пивом и закусками. В день показа специально раньше отпрашивается с работы, бежит домой, варит креветки, расставляет чипсы и пиво, поудобнее усаживается в любимое кресло, в одну руку берет бутылочку пивка, на колени кладет тарелку с аппетитными креветками и, наконец, в предвкушении включает телевизор. Начало первого раунда. Нокаут. Конец поединка. Мужик в полной растерянности поворачивается к жене, которая ехидно замечает: «Ну, теперь-то ты меня понимаешь?..».

После концерта Сезарии Эворы я готова была понимать и сочувствовать всем разочарованным и неудовлетворенным! Зная, какой бешеный ажиотаж по обыкновению вызывают выступления этой южноафриканской певицы, о билетах я позаботилась за месяц до мероприятия.

Потом обзвонила всех друзей и требовательно посоветовала им обязательно сходить на столь редкую гостью (за свою полувековую музыкальную карьеру в Украину бабушка Эвора приехала всего третий раз).

Отложила в памяти восторженные рецензии «Либерасьон» и Le Monde, особенно впечатлившись от парижской La Vie: «Шарм Сезарии Эворы, ее богатый, насыщенный теплыми тонами голос снова, как и прежде, трогают нас. Не упустите возможности получить истинное удовольствие». Время от времени я грустнела от прослушивания ее протяжных, пронимающих до костей морн — народных баллад с родных для африканки Островов Зеленого Мыса. И наконец, дождалась дня встречи с world music, приготовив ладоши, уши и сознание.

На пресс-конференцию 66-летняя певица явилась в мужских грубых шлепанцах на босу ногу (в своей стране она привыкла ходить не иначе как босиком и не желает изменять этой традиции на гастролях, да и ноги с каждым годом болят все больше), а поверх легкого концертного платья накинула темно-синий пуховик. Женщина совершенно отрешенным взглядом обвела зал, закурила сигарету из пачки красного Marlboro, принесенного с собой, и погрузилась во внимательное рассматривание собственных накрашенных черным лаком ногтей.

Переводчица с кабовердийско-креольского языка (одного из диалектов португальского) пыталась на английском донести смысл немногочисленных слов, сказанных Сезарией, человеку, который озвучивал их для прессы уже на украинском.

Пока переводчики общались между собой, звезда прямо в микрофоны зашарудела конфетной оберткой. Сезария бесцеремонно полезла к себе в сумку, достала лакомство и, некоторое время посражавшись длинными ногтями с неподдающейся упаковкой, стала медленно вгрызаться в шоколадку. Все делали вид, что ничего не замечают.

Концерт с 45-минутным опозданием открыл минутой молчания по погибшим горнякам один из музыкантов Сезарии Эворы. Зал встал, певица одарила всех рассеянным взглядом и... снова переключилась на свой маникюр.

В конце концов, начался перформанс — босая артистка, как обычно, стояла на куске ковролина и с совершенно невозмутимым видом исполняла одну монотонную композицию за другой.

После четвертой песни я отчетливо поняла, что хочу уйти. Когда же Эвора на сцене закурила очередную сигарету, я почувствовала, что сейчас нужно либо покинуть зал, либо тоже закурить и выпить что-нибудь крепкое! Этому потоку размеренного, экзотичного шансона явно не хватало приятной беседы, хмельных голов и будоражащей кровь атмосферы приключений.

С 16 лет Сезария Эвора пела в портовых колоритных пабах у себя в Кабо-Верде, где ее ностальгические морны помогали вспоминать о возвращении на родину не одному заблудившемуся во времени и пространстве страннику. Но это было давно, и не здесь, и не с нами. «Теперь-то вы меня понимаете?».