Командир ест только после того, как накормят его солдат

Виталий КОРОТИЧ

А помните старый анекдот? Грузин и россиянин нашли мандарин. «Давай поде­-лим его по-братски», — предложил россиянин. «Нет, давай по спра­ведливости», — ответил грузин.

Понятие справедливости волнует человечество уже много столетий подряд. Больше всего на эту тему высказались в прошлом и рассуждают сейчас депутаты, библейские пророки, философы-утописты, писатели-фантасты, футурологи, ясновидящие и гадалки. Причем речь идет о самом понятии и о том, как по-разному его трактуют.

Первые американцы, например, считали справедливым уничтожение индейцев, а гитлеровцы — цыган и евреев. Ленин, вождь пролетариев всех стран, говорил, что не видит ничего странного в лозунге «Грабь награбленное!», который, по его мнению, вполне справедлив.

Есть принципы, прорастающие сквозь время (так Кромвель, в XVII веке возглавивший революцию в Англии, раздал 60 процентов королевских земель депутатам, генералам и финансистам). Но есть и умельцы отрекаться от принципов. Все мы помним, как люди, не просто состоявшие в коммунистической партии, а избиравшиеся в ее райкомы, горкомы и даже ЦК, быстро перековались.

С первых лет независимости Украины и до сего дня они активны в переделе того, что было некогда нахапано под их же руководством. При этом они говорят, что давно уже не верили в коммунистические идеалы: просто другого выхода на пути к справедливости, мол, не было.

Брехня это. И пора усвоить, что люди, сформировавшиеся на постоянной брехне, будут и дальше врать, говоря то, что им удобнее.

Выяснилось: были прошлый строй и недавнее руководство аморальными, диктаторскими, тоталитарными и вообще антинародными. Наконец-то мы разобрались и повернули к Добру и Демократии.

Возжаждавшие справедливости люди недавно массово ринулись на поиск золотых унитазов, поражаясь, что жизнь недавних лидеров Украины, вырвавшейся из тоталитарных, московских и еще множества грязных лап, сложилась как-то странно.

Почему-то они стремительно богатели, облипая виллами, машинами, пристроенными детишками и родней, гребущей капиталы на фоне нищающего народа, того самого, в верности которому они столько клялись? Временные трудности? Так почему бы по той самой справедливости не разделить их с народом?

У меня есть приятель, профессиональный военный, прошедший «горячие точки». В армии, говорит он, достойный командир поест только тогда, когда накормят его солдат. Но «на гражданке» уже несколько смен отцов народа стремились нажраться раньше и вкуснее всех. Еще и удивляются — за что же нас так не любят? А за что их любить? Командирам, которые едят больше и раньше солдат, в бою подчас достается первая пуля — от своих же.

Но важно не только это. Нечестная власть вызывает у подшефного народа серьезные сомнения насчет директивных представлений о справедливости, о том, что надо быть честным в отношениях с государством. «Как это? Они с нами обходятся нечестно, а мы с ними должны по-честному?». Как говорил мой приятель: «Не-е-ет, так самолет не летает...».

Мы измучены жаждой справедливости, своим стремлением защититься от недобрых людей. Вдруг на этот раз получится?