Фильм из трех букв

Анна ШЕСТАК. «Бульвар Гордона» 13 Февраля, 2014 00:00

ТАНЦЮВАЛИ-ТАНЦЮВАЛИ - І НЕ ВКЛОНИЛИСЯ

По сути, «Вий 3D» - это огромная, на два часа растянутая, дорогущая реклама упомянутого бренда: о водке говорят как хуторяне, так и приезжие, ее пьют и казаки, и бурсаки, и английский картограф Джонатан Грин - исконно гоголевский, надо понимать, персонаж. На водке замешано все, причем скрывать это хоть как-то российский режиссер Олег Степченко вовсе не пытался: в конце фильма на указателе, в какую сторону на Хортицу ехать, у него даже значок имеется - водочной марки, спонсировавшей фильм. А то как же без значка? Без значка, как говорила Верка Сердючка, «наче ото танцювали-танцювали - і не вклонилися»...

Что же касается сюжета, то я, признаться, не уверена, есть ли он у нового «Вия» вообще: эта, с позволения сказать, картина слишком похожа на алкоголический бред, рассказ человека, сполна познавшего все прелести состояния, известного в народе как белая горячка. Судите сами: далеко-далеко, где-то в Трансильвании, стоит хутор. Жители хутора - казаки. Судя по оселедцам и серьгам запорожские, сечевые, которые не то что в Трансильвании - на хуторах никогда не жили. Кроме казаков, водится на хуторе не­чисть - всякая-разная, и вся почему-то базируется в старой церкви, совершенно не похожей на укра­инс­кие храмы, такой, будто ее купили на студии, где «Ван Хельсинга» снимали.

Маются среди нечисти и местный батюшка Паисий - эдакий маньяк-садист с полным арсеналом орудий пыток, и бурсак Хома Брут, который целый год живет на болоте и воет, как собака Баскервилей, изображая монстра. И Панночка - совсем, как оказалось, не ведьма, а несчастная жертва, которую изнасиловал и убил батюшка, этот аццкий сотона в рясе. И сотник, которого почему-то пытаются свергнуть вечно пьяные заговорщики. И два провокатора Оверко и Дорош, имеющие привычку драться между собой, а потом демонстрировать увечья и обвинять кого-то третьего. И картограф из Англии, задумавший совершить переворот в науке. Все это так перемешалось, что понять, кто, где, с кем и, самое главное, зачем, совершенно невозможно, так и хочется сказать: «Без 100 грамм не разобраться!».

ПОДИВИСЯ, ДІВЧИНОНЬКО, ЯКИЙ Я ЗАДОРНОВ

Хома бегает в овечьей шкуре и то трубит в рога, то воет, Панночка призывает Вия, шестиглазое чудище просит: «Поднимите мне веки!», хотя, по правде говоря, их бы надо поднять режиссеру - чтоб увидел, чего он наснимал, сотник расследует убийство дочери, картограф, которого играет невесть как попавший на этот праздник жизни британский актер Джейсон Флеминг, старательно изображает Икабода Крейна из «Сонной лощины», а хуторской паренек Петрусь (Алексей Чадов) два часа кряду поет одну и ту же песню: «По дорозі жук-жук, по дорозі чорний, подивися, дівчинонько, який я моторний». Только вместо украинского слова «моторний» почему-то рус­ское «задорный» вставляет, отчего так и хочется ему подпеть: «Подивися, дівчинонько, який я Задорнов». Кто-то в зале пошутил, что фильм - это не только реклама водки, но и клип на песню про жука, снятый Степченко по старой памяти, ведь до того, как прийти в большое кино, режиссер снимал преимущественно клипы, самый известный из которых - для Децла.

Ну, кое-что от Децла в «Вие 3D», безусловно, есть: как же без классики? Это от Гоголя почти ничего не осталось. Но - не страшно, ему, говорят, не впервой в гробу переворачиваться...

Кстати, все глупости и несоответствия с оригиналом режиссер объясняет тем, что «изучал ранние редакции» гоголевского произведения. Чуть ли не до рождения Николая Васильевича появившиеся. На что хочется даже не отвечать, а просто дать совет - и Степченко, и не Степченко.

В «Вие» одну из последних ролей (Явтух) сыграл Валерий Золотухин

Дорогие российские кинематографис­ты! Вы, пожалуйста, прежде чем за ранние редакции чего-либо браться, откройте позднюю Википедию и посмотрите, в каких широтах находится Украина, если уж решили о ней снимать, почитайте на всякий случай, что вообще такое хутор, чем он отличается от родной для вас деревни, кто такой казак и мог ли казак украинский, в начале XVIII века живший, распевать что-то там про «наши шашки заржавели», кто такой сотник и чем командовал, кто такие бурсаки, куда они ходили «на кондиции» (сразу скажу, что это не на каникулы домой, как ни с того ни с сего решил Олег Степченко), и поймите, наконец, что панночка, равно как и байстрючка, - это не украинские женские имена, и даже ни разу не фамилии. И только потом заявляйте, что ваша цель - расшифровать скрытые послания, оставленные Николаем Гоголем едва ли не вам лично.

Иначе получится аццкий треш, который российские критики, даже довольно вменяемые с виду, почему-то называют главной мистической премьерой года, отмечая, что в этой картине, дескать, показана «вся правда о борьбе с нечистью в Украине».

НЕИМОВЕРНО СТЫДНО, ЧТО ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ КАНАЛ «ИНТЕР» ПОМОГАЛ ТАКОЙ БРЕД СОЗДАВАТЬ

Надо сказать, этот фильм из трех букв мало того, что откровенно дурацкий, так еще и нарочито антиукраинский (неимоверно, кстати, стыдно, что отечественный канал «Интер» помогал подобный бред создавать и демонстрировать, и до слез обидно, что одну из ролей там сыграл ныне покойный Валерий Золотухин), и если верить картине, то мы, украинцы, испокон веков были и будем темным диким народом, вечно пьяным, патологически жадным, живущим по уши в грязи и предрассудках.

И казаки наши не кто иные, как черти, и «все бабы в Киеве - ведьмы», и в варениках наших вместо творога - склизкие мерзкие существа, похожие на головастиков, и спасает от нас просвещенных иноземцев только мел, которым на полу можно круг нарисовать. Если, конечно, успеешь. В общем, все у нас примерно так, как в российских новостях рассказывают, и остается только гадать на кофейной гуще, а зачем, собственно, мы, такие нечистые, России сдались? И еще - почему в Украине можно было запретить, к примеру, роман талантливейшего украинского писателя Олеся Ульяненко, а вот фильм российского клипмейкера из Караганды Степченко запретить нельзя, даже если он выставляет украинцев исключительно в дурном свете.