Александр БАШИРОВ: «Я действительно монстр и с удовольствием ответственность за это несу. За то, что Советский Союз разрушил, бомбу на Хиросиму и Нагасаки скинул. Я розовыми лепестками сру, и я абсолютно несовершенен»

(Продолжение. Начало в №№ 48, 49)

«Плохо я ничего не делаю: когда трахаюсь — это очень хорошо, когда бухаю — очень хорошо. Все наотмашь, и кто в моих силе и таланте усомнится, много проблем иметь будет»

— Нынешняя Россия вам нравится?

— Нет. Мало. Репрессий и давления мало.

— Это вы, свободный человек, говорите? Вам репрессии нужны?

— Конечно, и я хотел бы, чтобы Путин царем стал.

— Серьезно?!

— Абсолютно!

— То есть вам царя не хватает?

— Нет, мне, как в Англии, Дании, Норвегии, Швеции, жить хочется...

— Вы по убеждениям социалист?

---

---

— Социалист, но считаю, что какой-то сакрамент должен быть, а он в том, чтобы правде жизни соответствовать. Есть реальность, и ее признать нужно: если Владимир Путин вечно править будет — пожалуйста. Дело не в Путине и не в Януковиче — дело в нас, поэтому, если в Украине двуязычие есть, это признать нужно, это легко, но — невозможно. Это как жена никогда не признается, что дети не твои, понимаешь? — только через экспертизу ДНК ты правды добиться можешь, ге-ге-ге-ге-ге.

Все это неважно — мечта важна, а она везде отсутствует. В этом мире мечты нет — только проект, и суть его в том, чтобы потреблять, причем как можно больше. Например, Украина — это девушка, которая выйти замуж выгодно хочет и при этом свободу еще сохранить.

У России другая проблема. Если Россия людей послушает, у которых совесть и душа есть, она опять мир спасет, поймет: только я и подобные мне людям шанс быть людьми дают, и не имеет значения, кто они — сантехники, или русские, или евреи, или американцы... Все одну вещь знать должны: мечта должна быть, но ее у людей нет — только потребление, поэтому меня интересует, насколько люди слышат...

— У вас уникальная внешность, вы чаще всего истеричных маргиналов, алкологиков и бандитов играете. Трудно ли, такой интеллект имея, в кино, в своих ролях его не использовать?

— Хороший вопрос, кстати.

— А мысли куда деть? — как в анекдоте...

— Нет, мысли как раз не проблема. Вот Энтони Хопкинс — он людоед, так ведь? Ге-ге-ге-ге-ге... Наоборот, Дима, свой интеллект я не прячу, всегда красоту и могущество своей души демонстрирую. Маленьких людей и маленьких ролей нет, и когда я в любое дело вхожу, то, что мне дед сказал, делаю, а он говорил: «Или свое дело хорошо делай, или бухай!», ге-ге-ге-ге-ге! — и я каждое свое дело так хорошо делаю, что башню всем сносит, понимаешь? — потому что так привык. Плохо я ничего не делаю: когда трахаюсь — это очень хорошо, когда бухаю — очень хорошо! Я все по-русски, по-татарски, по-ханты-мансийски делаю — неважно, все наотмашь, и сомнению мою силу подвергнуть...

— ...и мощь...

— ...и мой талант, power, никогда не дам никому. Любой, кто усомнится, много проблем иметь будет, потому что те, кто меня любят, со мной согласны.

«С Цоем мы анашу курили, но всякий раз страх зависимости у меня был — свободу свою потерять»

— «Или бухай», — дед вам сказал. Алкоголь и наркотики в вашей жизни присутствуют?

— (Умолкает и сигаретой затягивается).

— Ну, алкоголь в жизни любого нормального русского мужика присутствует, это понятно...

— ...но я не очень нормальный мужик, я вообще не мужик. У Соловьева... Ты такого историка знаешь?

— Обижаете...

---

---

— Так вот, у него написано: «Мужик — это человек без оружия, а мужчина — с оружием». У меня очень сильное оружие есть — это правда. Я мужчина, муж, я очень сильно за все, что делаю, отвечаю: не просто перед собой или человечеством, а перед Богом. Самим собой быть стараюсь, и любой, кто мою свободу самим собой быть под сомнение поставит...

— ...сильно об этом пожалеет...

— История России это показала, и еще много раз покажет, а оскорблять меня, рабом называть — это атака серьезная.

— Тем не менее алкоголь и наркотики место в жизни творческого человека имеют?

— Хороший вопрос, от тебя мне это слышать приятно, да и разговаривать я люблю. Наркотики меня не интересуют, потому что вся эта гниль, б... Кастанеда, вся эта херня...

— ...не наша тема...

— Раньше косяк покурить и так далее не против я был...

— С Цоем анашу курили?

— Конечно, но всякий раз страх зависимости у меня был — свободу свою потерять, и сколько бы мне ни предлагали, на наркотики никогда не шел.

— И в Питере, наверное, на ребят опустившихся насмотрелись — из вашей же среды, правда?

---

---

— Нет, с ними я никогда не общался. Я вообще, Дима, очень мало общаюсь — живу отдельно, за городом...

— Самодостаточный человек...

— Мне самого себя порой много. Я крайне редко тусуюсь, раз в пять лет, наверное, куда-нибудь выхожу — только на своем фестивале где-нибудь куролесю. Алкоголь... Ну что тут скажешь? С одной стороны, зло, а с другой — куда денешься?

Честно тебе скажу, Дим: пью я редко — раз в полгода, может, но выпить люблю. Во времена Советского Союза пил много...

— Что?

---

---

— Все, что было, по х... «Гавана Клуб» даже...

— О, это страшно...

— Для тех, кто не в курсе, скажу: это страшно действительно. В Испании, помню, бесплатно у своих студентов гостил, в Мадриде с книжкой лежал — Бунюэля читал, и у него список был: где он пил, где курил... Мы все Хемингуэя, Ремарка читали, и для нас мужчиной быть — это значит какие-то вещи эстетизировать, и хороший бокал вина, хорошая рюмочка граппы — все это очень грамотно, я считаю. Хорошее настроение, хороший друг... Нажраться, б... можно, покуролесить, потому что это право жить — в соответствии с историей культуры человечества.

«По дорожке на «Кинотавре» ползу, смотрю на нее и вопросом задаюсь: «Это что, украинский флаг, что ли?»

— Ну, о друге тогда спрошу — с Ефремовым много вы выпили?

— С Мишкой? Га-га-га-га-га! Нет, на самом деле, это не пьянство было...

— ...это разврат...

— Нет, правда — сантехники больше пьют.

— Когда вы выпьете, вы какой? Добрый, тихий, спокойный, шумный, буйный?

— Знаешь, что такое карнавал, по Бахтину?

— Нет...

---

---

— Ты знаки меняешь — чтобы лицемерие прекратить, дурака играешь. Я обычно себя играю — вот и все, это карнавал, жажда лживого общества избежать. Недавно на «Кинотавре» главный приз за фильм «Безразличие» мы получили, который 15 лет снимали, потому что денег не было.

Премьер-министром тогда Путин был, я его удивление и некомпетентность видел: мол, как так, такому старому фильму приз давать? — устав фестиваля менять надо! Я удивился, почему ему не сказали, что мы самоотверженно, с душой, фильм сделали, который всех, у кого большие деньги были, победил, почему такое отношение нашего правительства и Владимира Владимировича Путина к самоотверженным людям? Это меня в нашей власти очень разочаровало, и ты мне после этого рюмочку, блин, не выпить предлагаешь? Вернее, бокал шампанского — за главный приз. Имею я право шампанского выпить? Имею!

Имею я право водочки выпить за то, что к нам так отнеслись? Имею! После этого я по дорожке на «Кинотавре» ползу, смотрю на нее и вопросом задаюсь: «Это что, украинский флаг, что ли?», ге-ге-ге-ге-ге... Ну, там те же цвета, а потом у Роднянского спрашиваю: «Почему дорожка не красная?», а он: «Это море и песок». — «Да нет, это твое прошлое, что ли? Ты же с Украины!».

«Человека, который отказался бы ангела трахнуть, я ни разу не видел»

— Вас монстром иногда называют — в жизни вообще вы сильно чудили?

— Знаешь, у меня эта проблема есть, я действительно монстр и с удовольствием ответственность за это несу. За то, что Советский Союз разрушил, бомбу на Хиросиму и Нагасаки скинул. Я ответственность за всех б... в этом мире несу, потому что они не только себя, но и всех мужиков обманывают. За эту, б... Нуланд несчастную, которая EU факнула, потому что я монстр, а они овечки невинные. Пойми: я розовыми лепестками сру, и я абсолютно несовершенен, а все вокруг наместники Бога на Земле. Человека, который отказался бы ангела трахнуть, я ни разу не видел — это Содом и Гоморра, и естественно, я здесь самый главный монстр.

— «В российском кино, — вы сказали, — творческая эрекция и эякуляция сейчас отсутствуют» — подтверждаете?

---

---

— Ну, справку могу дать. Финал художественного произведения катарсис предполагает, да?

— Очищение, точно...

— То есть к человеку через эту тему какой-нибудь катарсис придет. В порнографии эякуляция на лицо очень важна — это хеппи-энд называется.

— Причем на лицо в прямом и переносном смысле...

— Да, это все завершает, то есть человек деньги, славу, женщину, не знаю, что еще, получает, — это проблема не только российского кинематографа, но она решается, кстати, и мне нравится, как именно. Сама невозможность существования человека в нынешнем мире как тема отсутствует, поэтому все размышляющие художники ее в кино поднять пытаются. В основном через психологическую фантастику, то есть ответа нет, игра есть — игра несоответствий. Все это инфернальность, а ответа нет, реальный человек, в том числе ты и я, проблемы имеет, и одна из них — смысла жизни нет, да?

Это проблема общая. То, что в Украине происходит, комментировать я не берусь, хотя это тоже проблема соответствия, а в соответствии ответственность заключается. Ответ всегда прост. Христос как сказал? «Имеющий уши, да услышит». Искать ничего не надо — все просто, но людям донести это невозможно, никак. Не помню, Павел это сказал или Петр, иудеев и римлян нет — одни сантехники есть, ге-ге-ге-ге-ге, но если завтра на Майдан я пойду, здесь я москаль буду: люди разобщены...

— Вы любимый артист будете...

— Нет, все равно москаль. Или еврей. Я простую вещь сказать хочу: шизофрения, то есть сама экзистенция человека, его социальный голод, в форме расщепления выражается. Это постпост­модернизм, мы все расщеплены, и не имеет значения, по про­фессии, национальности или убеждениям. Все это очень плохо — про пол я уж не говорю, все расщепляется, и цельность личности отсутствует, а сам продукт со­временного якобы искусства в интерпретации интерпретируемого интерпретатора заключается.

— Лихо как завернули...

---

---

— Любой человек, если по-старому говорить, лицемерен, циничен, но сейчас это «себя пиарить», «каким-либо образом позиционировать» называется. В разных компаниях он разный — я это цинизмом или лицемерием называю, однако даже не это — отсутствие цельности важно. Цельность — она созидательна, а деструктив в расщеплении заключается, которое по всем ипостасям идет, и цинизм сильных мира сего в том, что они это понимают, а общество, или потребитель, или обыватель, или стадо, или быдло до конца оскотинивается, потому что семантическая атака серьезная, а его мозг...

— ...не подготовлен...

— Дело в том, что мозгу проблемы свойственны — там разум, сознание и интеллект есть, но, кроме мозга, душа и совесть имеются. Это отрицается, и все на главное идет, а главное, знаешь, что, Дима? Словоблудие, ге-ге-ге-ге-ге!

Словам, человеку я никогда не верю, как режиссер, только в одну вещь верю — в то, что вижу, а звук выключаю. Когда на своем фестивале фильмы смотрю, очень много имитаций под талант, под артхаус на­блюдаю, но обман меня не интересует, меня, вообще-то, ничто не интересует.

«Красивых женщин я люблю, да... Я тоже красивый, своеобразно привлекательный»

— В начале 90-х вы на гражданке США женились и в Нью-Йорк жить уехали — чем вы там занимались?

— Хороший вопрос! Действительно, чем я там занимался? Га-га-га-га-га! Никуда я не выезжал. Естественно, я женился, естественно, приехал...

— ...а американка красивая хоть была?

— Да-а-а, еврейка вот такая!

— Бывшая наша или американка настоящая?

---

---

— В Википедии посмотри, кто она и кто ее мать, — это очень заслуженная семья: мне-то чего хвастаться... Утром, помню, встаю, постель заправил, чего-то покушать иду, а жена, Венди, спрашивает: «Зачем ты это делаешь?». Оказывается, для этого служанки есть...

— Венди богатая была?

— Очень, но все это прахом пошло — ох, как жаба меня душит! В тот период времени я в бессознательном каком-то состоянии находился, а надо было ситуацию под контроль взять, на откуп ни теще, ни жене не отдавать... Там дед их...

— ...тесть?

— Да, ярый антикоммунист был, во времена маккартизма в рядах этой организации состоял...

— Ку-клукс-клан?

— Нет, почему? Там другая история, с давлением на кинематограф, а теща в молодости фильм об Америке до Гитлера сняла — что-то в этом роде...

— Жена красивая была?

— Очень. Красивых женщин я люблю, да... Я тоже красивый, своеобразно привлекательный, курносый, у меня ямочки, ге-ге-ге-ге-ге, а тогда еще и волос на голове много было...

— В Нью-Йорке, однако, заскучали?

---

---

— А я везде скучаю.

— Питер подавай, да?

— Нет, не Питер. После «Железной пяты олигархии» года три по разным фестивалям я ездил, потому что приятно приезжать было, понимать, что ты всех победишь, что такое русский характер, русский фильм, демонстрировать, что мы талантливые... Побеждать легко было, но само таскание коробок меня утомило, и потом, это бухание постоянное... От этой бессмысленной радости общения я устал, и где бы за границей ни был, через три дня ностальгия ко мне приходит.

То же самое в Америке по­лу­чилось. Через три дня какую-то украинскую церковь нашел, туда пошел: сижу, гречневую кашу ем — и счастлив! Ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге! Для меня ностальгия — это реальная проблема, боль физическая, дольше трех дней за границей жить не могу. Киев не заграница, конечно, хе-хе, здесь я могу жить сколько угодно...

«Маленьким сын на меня похож был, а с возрастом более семитский стал, что ли, но член на мой похож»

— Сейчас вы женаты?

— В каком смысле?

— В прямом, разумеется: женщина, которая с вами живет, есть?

— Да уже больше 20 лет, наверное. Инна Волкова из группы «Колибри» — мы женаты, у нас дочка. Дочка, конечно, ой, не подарок...

— Сколько ей?

— Не знаю, студентка. Я думал, Алек­сандра принцессой будет, — так на принца Монако рассчитывал, а он женился, но она на режиссерский пошла...

— Гены...

---

---

— Не знаю... Я бы хотел, чтобы где-нибудь в приличном месте была, ге-ге-ге-ге-ге.

— У вас же еще дети есть, правда?

— Да, сын, в Америке.

— От той жены? Как ее, кстати, звали?

— Венди Ньютон.

— А сыну сколько лет?

— (Испуганно смотрит).

— Понятно. Ну, примерно?

— Может, 30...

— Он-то чем занимается?

— (Улыбается). Подонок!

— Театром?

— Нет! Я его русскому языку учить пытался, он у нас в университете занимался, Питер, естественно, его поглотил...

— ...так он в Питере был?

— Да, мы общаемся. Ну, парень — сам понимаешь, анаша, то да се... В конце концов я его на родину, в Ханты-Мансийск, на фестиваль, свозил, и он сказал: «Папа, это круто! Режиссером хочу быть». — «Крис, — я ответил (его Кристофер Александрович Баширов-Ньютон зовут. — А. Б.), — жизнь режиссера — это не только красные дорожки, тебя здесь любят, потому что я такой». Потом его мои родственники повозили, «мерседес» разбили, и все это закончилось. Я ему камеру дал, он в Америку поехал (он у нас американец, по-русски очень плохо говорит), там каких-то бомжей снимал — в общем, режиссерская карьера не получилась. Сейчас 80 гектаров леса где-то у Великих озер имеет, экологом работает, лес восстанавливает. Там у них коммуна, в гости меня зовет, и я рано или поздно туда приеду.

— На вас сын похож?

---

---

— Сейчас больше на мать, по-моему, а когда маленьким был, на меня — курносый. С возрастом более семитский стал, что ли, — черт его знает... Член на мой похож, ге-ге-ге-ге-ге!

— «Мой возраст, — вы однажды ска­зали, — ошибка в паспорте». Вам 63 года, а на сколько вы себя ощущаете?

— На 38 или, может, на 33.

— А в душе?

— В душе — вечность, душа моя бессмертна.

«В кино я снимаюсь, потому что сексуально обаятелен и за это платят»

— В одном из интервью вы с горечью признались, что кинематографическая судьба у вас не сложилась и никакого будущего у вас нет, — неужели?

— Да, так все печально.

— Нет будущего?

— Нет. Ха-ха-ха-ха!

— Но это вообще на приговор похоже...

— Не-е-ет...

— И кинематографическая судьба не сложилась — ничего себе!

— Не знаю, я настолько позитивен и оптимистичен! Всякую х...ню про Украину, Россию или Америку, б... сказать могу, но только не про себя — это не мой стиль!

(Задумался). В общем-то, к сожалению, доля правды в этом есть — профессия теряется, лидеры уходят, мы вот Германа и Лешу Балабанова потеряли. Каждый год очень сильных, фундаментальных людей я хороню, чье существование на площадке...

— ...камертоном являлось...

— Силой соответствия, но дело не только в отсутствии лидеров — дело в публике, населении, народе, зрителе. Взаимодействие очень интересное: люди в чем-то искреннем нуждаются, это везде происходит — и в литературе, и не эстраде, и в науке, образовании, менеджменте, то есть деньги вливать, развивать можно, но деньги мыльный пузырь сделают. Можно «Сталинград» снять, конечно, — это работает...

— «Сталинград» вам понравился?

— Я его не видел. Тут вот еще что: само отношение к кино изменилось — оно в интернет ушло, люди его индивидуально, халявно, пиратски смотрят, а есть фильмы, за которые я копейку получить хотел бы, но никто, и-и-и-и-и, не платит. Коллективный просмотр только у киноаттракционов есть — я сам ребенка с удовольствием на какого-то «Гарри Поттера» водил, а с остальным что?

Все изменилось, общество другое, и это проблема. Разобщенность, еще раз повторю, — это атака на людей, и это не Майдана проблема, а отсутствия на Майдане социального, когда равенства и братства нет, только свобода.

— Лучшая ваша роль сыграна или еще нет?

---

---

— Амбиций по поводу каких-то ролей у меня нет — у меня амбиции себя понять есть, а по поводу ролей режиссеры сами решают, это их художественное пространство. Если бы актером я был, в театр пошел бы, Гамлета играл бы... В кино я снимаюсь, потому что сексуально обаятелен и за это платят.

— А романтического героя-любовника, вопреки существующему имиджу, сыграть не хотите?

— Могу, но, в истории человечества, ге-ге-ге-ге-ге, это ничего не изменит. Все знают, что я обаятелен, кого бы я ни играл, — это как «Весна на Заречной улице», но все от потребностей публики зависит, они все определяют. Может, ты — глас вопиющего в пустыне...

— ...Гоби...

— ...показываешь, что, кроме созданных кумиров, настоящие таланты есть, но это капелька. Ты капелька, я капелька — вот уже и ручеечек, ге-ге-ге-ге-ге!

— Знаете, Саша, я очень вам благодарен. Во-первых, за то, что в Киев приехали...

— ...иди ты в жопу, блин! (Тянется, чтобы в знак дружбы кулаком о кулак стукнуться)...

— ...во-вторых, за эти несколько часов потрясающего разговора, но самое главное — за то, что в этом мире, который в основном из каких-то суетящихся поддельных людей состоит, маленький островок Александр Баширов есть...

— ...чувства юмора островок, ге-ге-ге-ге-ге...

— ...и настоящего, честного искусства. С большой буквы «Ч»...

— Спасибо!

— Я вам последний вопрос задам...

— Давай!..

— Вы счастливы?

— (Пауза). Если честно, я абсолютно счастлив, потому что самому себе соответствую.

— Признаться, другого ответа и не ожидал — я вам и за него тоже благодарен...

— (Руку жмет). Ого! Дракон! А ты качаешься, что ли? (Бицепсы трогает). Сильный! А ну у меня потрогай (руку подставляет) — я-то не качаюсь...

— Зато умище какой!

— Какой там умище?.. Я дерзкий, резкий и все равно, если захочешь, грызть тебя буду, ге-ге-ге-ге-ге.

— Но я не захочу...

— Если дернешься, ге-ге-ге-ге-ге, поймаешь! (В лоб целует).

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter