Сын Александра Солженицына ИГНАТ: "Лично меня свобода слова в России волнует меньше всего"

Его отец был культовой фигурой, знаменем и пророком эпохи, с которой ни сам Игнат, ни его братья Степан с Ермолаем себя не отождествляют. Ураган, поднятый когда-то в идеологически стабильной стране Александром Солженицыным, давно утих, Отечество, выдавившее автора "Архипелага ГУЛАГа" на заокеанскую чужбину, развалилось, сама же чужбина оказалась равнодушна к идеям русского пророка и начала над ним даже подтрунивать. Пророк обиделся, вернулся на родину, но родина заметно к нему охладела. В современной России Александра Исаевича, продолжающего, несмотря на почтенный возраст и неважное самочувствие, кропотливо работать, все реже цитируют и все чаще сравнивают с Лениным. Видимо, по количеству написанного. В том числе о русской революции. Каждый из трех сыновей Солженицына пошел своим путем. Двое из них - старший Ермолай и младший Степан - тоже вернулись в Россию, где занимаются серьезным бизнесом, средний Игнат остался в Америке. В 14 лет он уехал учиться в Лондон к известному в музыкальных кругах частному педагогу Марии Курчо, затем окончил "Кертис Институт" (консерватория в Филадельфии), завел семью (жена Кэролин - врач-психотерапевт, двое детей: Митя и Аня). С 1997 года Игнат Солженицын - главный дирижер Камерного оркестра Филадельфии и сегодня считается одним из наиболее востребованных музыкантов в мире. Удачно совмещает дирижерскую деятельность с карьерой пианиста, много гастролирует, минимум дважды в год выступая в России. В Украине Игнат оказался впервые - в качестве приглашенного дирижера 34-летний маэстро Солженицын принимал участие в фестивале "Виртуозы планеты".

"РОСТРОПОВИЧ УСТРОИЛ МОИМ РОДИТЕЛЯМ ВЫГОВОР: "ВЫ ЧТО, С УМА СОШЛИ?! ЕМУ ЖЕ ЗАНИМАТЬСЯ НУЖНО!"

- Игнат, мне кажется, что при всех преимуществах фамилия Солженицын создавала и продолжает создавать вам определенный психологический дискомфорт...

- Я бы не назвал это дискомфортом. Скорее, бремя ответственности.

- Так ведь сын за отца не отвечает. Или вы не согласны?

- Ну как не отвечает? С этой фамилией у людей связаны либо большие ожидания (сын Солженицына должен представлять собой нечто значительное), либо, наоборот, предвзятое отношение ("А-а-а, пустое место"). Я считаю, что правильнее всего идти своим путем. Что, собственно, и делаю.

- Многие, в том числе известные музыканты начинали свой творческий путь из-под родительского ремня. Папа с мамой как-то повлияли на ваш выбор?

- Скорее, повлияла домашняя атмосфера... В нашем доме всегда звучала музыка, родители много слушали радио и проигрыватель... Мне было где-то лет шесть, когда я услышал музыку, доносившуюся из отцовского кабинета. Я зашел, и музыка (это был Бетховен) мне так понравилась, что я стоял как вкопанный и слушал, пока пластинка не кончилась.

Я вообще считаю, что в музыку нельзя идти по чьему-то наставлению или в результате воспитания. Это настолько тяжелая профессия, что я, например, никому никогда, в том числе своим детям, не стал бы советовать этим заниматься. Музыкантом нужно становиться только по зову души, и если у тебя нет такого: "Не могу жить без музыки!", лучше выбрать себе что-нибудь другое.

- Я слышала, в вашей музыкальной судьбе решающую роль сыграл Мстислав Ростропович...

- Если бы не Мстислав Леопольдович, неизвестно, как бы все сложилось. Родители не догадывались, что у меня есть музыкальные способности, и поэтому ничего не предпринимали в этом направлении. А Ростропович однажды случайно услышал, как я играю, и сделал родителям выговор. "Вы что, - говорит, - с ума сошли? Ему же заниматься надо!". После чего сам очень быстро нашел мне учителя.

- В одном из своих музыкальных интервью вы как-то очень резко высказались по поводу вундеркиндов. Вы по собственному опыту знаете, насколько неприятно им быть?

Солженицын и дети: Ермолай, Игнат, Степан

- Я не был вундеркиндом! Я рос нормальным ребенком, и в отличие от вундеркиндов у меня было очень счастливое детство... На самом деле, я вовсе не против вундеркиндов! Наоборот - считаю это удивительным и непостижимым явлением. Но я категорически против их эксплуатации! К любому дарованию нужно относиться ответственно и бережно, а к юному - вдвойне. Ведь даже наука не может объяснить природу такого явления, как вундеркинд. С одной стороны, это ослепительный дар, а с другой - очень хрупкая вещь, и, к сожалению, в большинстве случаев получается так, что из этого явления не выходит ничего путного.

- Проблема, видимо, в том, что вундеркинд - и не ребенок, и не взрослый...

- В эмоциональном, психологическом смысле они обычные дети, но те, кто с ними работают, этот факт игнорируют. История почти не знает случаев, когда вундеркинд достиг бы каких-то серьезных успехов в зрелом возрасте. Все достижения таких детей ограничиваются детством, после чего им просто ломают жизнь.

- В чем все-таки заключается ломание?

- Ребенку не дают вырасти! Встать на ноги, жить той жизнью, которой он должен, прежде всего по возрасту. Ему ведь необходимо пройти все периоды и фазы своего развития, чтобы сформировалась его личность. А формирования личности-то как раз и не происходит. Вместо настоящей жизни таким детям подсовывают фальшивку, в которой ничего нет, кроме сцены и аплодисментов. В итоге дети вырастают уродами. Вот что страшно!

- Насколько мне известно, помимо школы, вы получили еще очень хорошее домашнее образование. Александр Исаевич ведь учитель по специальности...

- Отец не просто по специальности, а по своей сути великолепный педагог. Можно сказать, это еще один из его талантов, и уроки с ним были для меня настоящим праздником.

- Он литературой с вами занимался?

- Нет. Как раз литературой со мной и братьями занималась мама. А с отцом мы занимались физикой, математикой, естественными науками...

- Вы понимали, что у вас необычный папа?

- Ну во-первых, я просто чувствовал, что он необычный, - как любой человек, который находится в контакте с личностью такого масштаба... А во-вторых, по мере нашего взросления нам очень многое рассказывала об отце мама. Почему нам пришлось уехать, почему он так много работает, о чем пишет...

- Типичная стадия конфликтов "отцы и дети", знакомая почти всем семьям, у вас была?

- У меня - нет. У младшего брата - тоже не припомню... А вот у Ермолая возникали с отцом кое-какие разногласия. Но, по большому счету, мы все эту стадию проскочили, поскольку очень рано покинули семью. Я в 14 лет уже уехал учиться и с этого времени жил отдельно от родителей.

"КОГДА Я В 1993-М ПРИЕХАЛ В РОССИЮ, МНЕ КАЗАЛОСЬ СТРАННЫМ, ЧТО Я СПОКОЙНО МОГУ ХОДИТЬ ПО УЛИЦАМ"

- Вы - музыкант, а Степан с Ермолаем успешно занимаются коммерцией. Отца не расстраивает тот факт, что никто из его сыновей профессионально не связан с литературой?

- По профессии мой старший брат Ермолай - китаевед, младший Степан - градостроитель, но сейчас они оба работают в Москве бизнес-консультантами. Я думаю, что отца это не только не расстраивает, но даже радует - каждый выбрал свою дорогу.

- Игнат, вы уехали из России совсем ребенком. Какие-то детские воспоминания о родине остались?

- Мне было полтора года, когда мы эмигрировали, и я, конечно, мало что помню. Остались какие-то картинки... Помню, как меня несли на плечах - то ли папа, то ли кто-то другой - по подземному переходу... Помню огромного милиционера, который управлял движением. Вернее, даже не самого милиционера, а то, как он был одет...

- А чувства страха или беспокойства не осталось? Все-таки Александр Исаевич покидал родину в очень не простой ситуации и для себя, и для своей семьи.

- Нет, детских страхов не осталось... Но определенное отношение к стране, из которой нас младенцами выкинули, сформировалось. Мы выросли с этим отношением. Оно было настолько укоренившимся, что, когда я впервые приехал в Россию в 1993 году, мне казалось странным, что я спокойно могу ходить по улицам, не оглядываясь и не опасаясь, что за мной следят, могут остановить, потребовать документы, задержать... То, что я тогда увидел в России, полностью не совпадало с моими представлениями о ней.

- Отца удивили стремительные перемены, которые произошли со страной, распад которой он, кстати, предрекал, просто не так скоро?

- Я бы не сказал, что они его удивили. Отец действительно был одним из немногих, кто говорил о том, что коммунизм рано или поздно рухнет... Другое дело, что распад страны и смена политического курса могли произойти с гораздо менее плачевными результатами. И отец пытался это предотвратить в той мере, в которой мог, поскольку он не политик и не государственный муж.

Дело ведь не в том, что Союз развалился. Вся жизнь развалилась... Производство остановилось, люди остались без работы... Для России в историческом плане 15 лет оказались просто потеряны, что очень обидно. Только сейчас начался экономический рост, жизнь заметно улучшилась (пусть не для всех), и лишь недавно Россия вышла на экономические показатели 91-го года. То есть, по большому счету, страна совершила нулевой цикл длиной в 15 лет.

- Экономически Россия действительно развивается, хотя это чувствуется в основном в Москве (провинция по-прежнему живет нищенски), а вот что касается других достижений - демократии, гласности и свободы слова, то здесь, по-моему, начался мощный откат к еще не забытому прошлому...

- Ой, это очень сильное преувеличение! Я много времени провожу в России и не чувствую, что там как-то попирается свобода слова или гласность. Существует огромный диапазон мнений и по поводу президента, и по поводу экономического и политического курса страны... Мне не видится сложившаяся ситуация столь мрачной. Кроме того, лично меня свобода слова в России волнует меньше всего.

- Неожиданное заявление для сына Солженицына...

- Да, из всех бед, которые по-прежнему грозят России, отсутствие свободы слова далеко не самая серьезная проблема.

"ОТЕЦ БУДЕТ РАБОТАТЬ ДО ПОСЛЕДНЕГО ВЗДОХА. ОН ДЛЯ ЭТОГО РОЖДЕН!"

- Как Александру Исаевичу живется на вновь обретенной родине?

- Двойственное ощущение... Он, конечно, счастлив уже оттого, что смог физически, а не только через книги вернуться домой. Для него как для писателя очень важны близость с землей, с народом и главное - с языком. Все-таки в России у него совершенно другой круг читателей! При этом отец по-прежнему очень переживает за судьбу страны, причем, как мне кажется, более глубоко, чем большинство людей, в этой стране живущих.

- В этом смысле в Америке ему было проще?

- Нет, проще ему там не было, это точно. Где бы отец ни находился, он всегда четко представлял себе свой долг и свою миссию. Ведь вся его деятельность и книги обращены не только к России. Он надеется, что из горького опыта этой страны другие народы могут извлечь для себя какие-то уроки. Не знаю, возможно ли это, или мы обречены вновь и вновь совершать свои ошибки и повторять чужие...

- Вообще-то, история нас учит, что история нас ничему не учит... Игнат, поскольку вы с Россией связаны всего лишь генетически, интересно, кем вы себя ощущаете?

Редкий снимок, сделанный к 85-летию Александра Исаевича в его загородном доме под Москвой в Троице-Лыкове. Стоят (слева направо): Игнат, Степан, внучка Наталии Солженицыной Татьяна (дочь погибшего Дмитрия - сына от первого брака), Ермолай, Наталия Дмитриевна. Сидят: мать Наталии Екатерина Фердинандовна Светлова, жена Игната Кэролин с Митей и Аней, Сам, супруга Степана Надежда с Ваней и Катей

- Безусловно, русским!

- Почему в таком случае вы, как ваши братья и родители, не вернулись в Россию?

- Да понимаете, к тому моменту, когда появилась эта возможность, у меня уже была выстроена целая жизнь, прежде всего профессионально, которую мне пришлось бы полностью поломать. Сейчас я, конечно, могу переехать в Россию, но тогда мне нужно будет 80 процентов своего времени гастролировать, чтобы прокормить семью. Как музыкант я не могу прокормить свою семью в России!

- Это правда, что ваша жена-американка и католичка, не только выучила ради вас русский, но еще и приняла православие?

- Правда. Кэролин сама из глубоко верующей семьи и понимала, насколько для меня важен этот момент. Но я ее никоим образом к этому решению не подталкивал. Это был совершенно самостоятельный выбор.

- Ваши дети знают русский язык?

- Конечно!

- Как вы думаете, когда они подрастут, им будут интересны книги их дедушки?

- Я думаю, они обязательно прочтут эти книги!

- Игнат, на ваш взгляд, где самая квалифицированная публика? Не благодушная и доброжелательная, которая в любом случае похлопает, а музыкально развитая, что ли?

- В Германии, Австрии, Швейцарии... В общем, на той земле, которая в свое время породила величайших гениев и дала миру главную музыкальную плеяду: Бетховена, Моцарта, Шуберта... Ну и в России публика тоже весьма, как вы сказали, квалифицированная. Только, помимо этого, она еще очень теплая, что крайне важно для исполнителя.

- Как исполнитель вы по качеству аплодисментов определяете теплоту зала?

- Речь вообще не идет об аплодисментах! Аплодисменты есть всегда. Самое главное для музыканта - то, что происходит во время исполнения. Как слушают, какая энергия идет от зрителя...

Например, в Германии всегда слушают с огромным вниманием, но при этом с определенной дистанцией: зритель сидит в кресле, а ты для него выступаешь. Такая потребительская позиция, что, в принципе, нормально... Но гораздо приятнее, когда зритель распахнут и между людьми в зале и на сцене происходит как бы взаимообмен. Это совершенно магическое ощущение, которое трудно с чем-либо сравнить. Вот в России именно такая публика.

- Родители приходят на ваши выступления? Отец вас когда-нибудь хвалил после концерта?

- Конечно, хвалил... Но, к сожалению, в последнее время он уже не бывает на моих выступлениях из-за самочувствия. А вот мама и братья, если я гастролирую в Москве, обязательно приходят...

- Несмотря на проблемы со здоровьем, Александр Исаевич продолжает работать?

- Это удивительный человек! С феноменальным чувством долга и ощущением того, что все еще может быть чем-то полезен обществу. Отец очень сильно сдал физически, практически не выходит из дому, но сохраняет свежесть мысли, ясный ум и каждый день садится за письменный стол. Я просто уверен, что он будет работать до последнего вздоха. Он для этого рожден!

P. S. Хотелось бы напомнить читателям "Бульвара Гордона", что Международный благотворительный фонд конкурса Владимира Горовица, предоставивший возможность этого интервью, славится своими блестящими музыкальными проектами. Он не только проводит Международный конкурс молодых пианистов памяти Владимира Горовица, конкурс "Горовиц-Дебют", но и ежегодный фестиваль "Киевские летние музыкальные вечера", Международную летнюю музыкальную академию, а теперь и фестиваль "Виртуозы планеты", который планируется сделать ежегодным. Возможно, это единственная негосударственная организация, которая благодаря своим международным связям дала киевлянам возможность услышать таких замечательных современных музыкантов, как Николай Петров, Михаил Плетнев, Владимир Виардо, Джером Ловенталь, Дина Йоффе, Вадим Руденко, Николай Луганский и многих других.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter