Всякой твари по твари

Анна ШЕСТАК. «Бульвар Гордона» 2 Мая, 2014 00:00

У 45-летнего режис­сера Даррена Аро­нофски полнометражных картин не так много по сравнению с другими голливудскими коллегами, но незаметных, проходящих и пустых среди них нет. «Реквием по мечте», «Фонтан», «Рестлер» и «Черный лебедь» — все известные его работы, все любимые зрителем, хотя одна на другую не похожа, все абсолютно разные, как тематически, так и стилистически. Новый фильм — масштабное эпическое полотно под названием «Ной» — еще один «экзамен», который Аронофски сдал на отлично. Ранее он доказал, что может успешно снимать кино об отдельно взятых людях, сейчас — что о человечестве...

ГДЕ-ТО МЫ ЭТО УЖЕ СЛЫШАЛИ, КТО-ТО НАМ ЭТО УЖЕ ПОКАЗЫВАЛ

125 миллионов долларов потрачены не зря: фильм не просто добротно сделан — как по мне, это серьезная, весомая заявка едва ли не на все номинации следующей премии «Оскар»: от режиссерской, сценарной и актерских работ до костюмов и визуальных эффектов. И даже 3D здесь такого качества, что можно, наконец, понять, в чем разница между просмотром картины в специальных очках и обычным, привычным просмотром.

Детей, правда, я бы все-таки брать в кино не советовала: даже взрослому человеку станет, мягко говоря, жутковато, когда покажется, что он находится в самой гуще безумной толпы, приносящей человеческие жертвы или рвущей на части еще живое животное. Или когда прямо на него с дикими криками понесется этот самый озверевший народ, чтобы захватить ковчег и таким образом спастись от Всемирного потопа...

Самый тяжелый и душераздирающий момент — это когда сын Ноя Хам и его любимая девушка Наэль бегут впереди этой толпы и Наэль попадает в капкан. Хам просит отца о помощи, однако тот попросту оттаскивает его от плачущей девушки, которую через минуту уже затаптывают... Какая-то семейная пара, сидя в кинозале, вплоть до самого конца сеанса оживленно спорила: «Какой жестокий! Неужели он не мог ее вытащить?». — «Он не успел бы, и погибли бы все трое». — «Не погибли! И девочка осталась бы жива!». Многие плакали, когда видели, как хрупкая фигурка Наэль ломается, словно тельце пластмассовой куклы, потому что на это действительно невозможно смотреть без слез, и потом оправдывали неуважение Хама к отцу: он ведь лишил сына возможности быть счастливым лишь потому, что считал, будто так угодно Богу.

«Ной» Аронофски — не просто библейская легенда и ни в коем случае не дословный ее пересказ. Это и фильм-катастрофа, и фэнтэзи с печальными падшими ангелами, очень похожими на энтов, древесный народ из «Властелина колец», и героический эпос, и боевик, и какое-то пророческое, визионерское кино, между прочим, очень своевременно нам, украинцам, показанное, поскольку потоп в картине случился именно потому, что один братский народ, многочисленный, сильный и алчный, произошедший от Каина, вел себя по-скотски, угнетал и уничтожал другой, послабее, чьим праотцом был третий сын Адама и Евы Сиф (второй, как известно, Авель, которого Каин убил). И когда царь захватчиков Тубал-Каин приходит к Ною и нагло предъявляет какие-то несуществующие права и на лес, выращенный из зернышка, принесенного из Эдема, и на чужими руками построенный ковчег: мол, посмотри, какое у меня войско и сколько оружия, и отдай все, что хочу, — возникает ощущение дежавю. Где-то мы это уже слышали, кто-то нам это уже показывал...

Тубал-Каин со товарищи, взбешенный оттого, что и сила у него вроде есть, и влияние есть, и богатство есть, и совести нету, а Бог с ним все равно не разговаривает, да еще и утопить, как котенка, собирается, готовится к нападению: стягивает поближе к дому Ноя свои войска и до зубов вооружает головорезов-наемников. День и ночь горит огонь в кузницах, и не покладая рук трудятся кузнецы, потому что армии нужны мечи, топоры и копья. Даже сыновей Ноя царь пытается переманить на свою сторону, правда, двое, старший Сим и маленький Иафет, беспреклословно слушают отца, а Хам (ну, на то он и хам, наверное) колеблется и впоследствии таки помогает Тубал-Каину (блестящее исполнение американского актера и боксера Рэя Уинстона) пробраться в ковчег и там укрыться. (Опять-таки дежавю).

ЧТОБЫ НОВЫЙ МИР СУЩЕСТВЕННО НЕ ОТЛИЧАЛСЯ ОТ СТАРОГО

Однако со временем и до Хама доходит, что такой поступок не сулит ему ничего доброго: царь не просто хочет убить его отца, но и уничтожить всех мужчин в семье, чтобы править, как раньше, в новом мире. И чтобы новый мир существенно не отличался от старого...

Хама, дерзкого, упрямого, перечащего отцу, прекрасно сыграл Логан Лерман, молодой, но уже довольно известный американский актер, заявивший о себе в картинах о Перси Джексоне и в «Мушкетерах» Пола Андерсона. А вот британский красавчик Дуглас Бут, звезда сериала «Большие надежды», в роли Сима всего лишь кукольный Кен, не больше. Паренек-модель. И сколько бы ни ругали за недостаточно отточенное актерское мастерство Эмму Уотсон (ей досталась роль Илы, жены Сима), в их с Бутом дуэте она явно на три головы выше. И вовсе уже не Гермиона из фильмов о «Гарри Поттере», не девочка-заучка, а взрослая талантливая актриса, многогранная, разносторонняя, у которой, несомненно, большое будущее.

По крайней мере, Уотсон не потерялась и не стала фоном для таких больших голливудских звезд, как Рассел Кроу (Ной) и Дженнифер Коннелли (жена Ноя Ноема) и даже для целой планеты по имени Энтони Хопкинс. Честно говоря, я бы уже сейчас присудила этому великому актеру какую-нибудь престижную награду за лучшую мужскую роль второго плана, потому что без его героя Мафусаила — дедушки Ноя, допотопного библейского патриарха, прожившего аж 969 лет, — картина, может, и сложилась бы в целом, но напоминала бы пазл, в котором не хватает центральных час­тей.

Гениально сыграна сцена, где Мафусаил встречает потоп: съел, наконец, дедушка ягодку, которых в опустошенных Каиновым племенем краях не было Бог знает сколько, улыбнулся хмурому небу беззубым ртом — и широко раскинул руки: мол, вот он я, встречай, заждался... А совсем рядом, буквально в двух шагах, отнюдь не отшельники-праведники, а те, кто мучил и убивал себе подобных, кричат, стонут, изо всех сил цепляются за жизнь, искренне не понимая, за что же их пытаются смыть с лица Земли...

«КОНЕЦ — ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО»

Ну, от Хопкинса, в принципе, никто другого и не ожидал: это, как говорится, человек-бренд. Именно на него и на Кроу делал свою ставку Аронофски, хотя Кроу, как показывает киномюзикл «Отверженные», не всегда козырная карта: там он статичный, деревянный и скучный, и я побаивалась, что и Ной в его исполнении будет таким же, как инспектор Жавер, но, к счастью, ошиблась. Ной — настоящий эпический герой: сильный, мужественный, стойкий — и в то же время съедаемый изнутри сомнениями, злостью, гневом, обидами, то неуверенностью в себе, то, наоборот, излишней самоуверенностью. Мессия и мессийка одно­временно, человек, который потихоньку схо­дит с ума на почве своей исключительности, избранности и начинает вовсю судить, что такое «хорошо», что такое «плохо», поскольку уверовал: замысел Господень известен ему от «А» до «Я»... Родится внук — пускай живет, нас похоронит и сам помрет, а если внучка, которая может продлить род человеческий, — убить ее немедля, а то, чего доброго, новых каинов нарожает...

К счастью, лишить жизни не одну, а сразу двух внучек-близняшек, родившихся у Сима и Илы, Ной не смог, и ему, пожалуй, повезло куда больше, чем мифическим и эпическим героям, которые сплошь и рядом то глотают свое потомство, а затем успокоиться не могут, то убивают сыновей в поединке, будучи не в курсе, что это родная кровь, то, как наш украинский Гонта из «Гайдамаков» Шевченко (вот бы, кстати, что в таком же духе экранизовать, да только кто бы Аронофски посоветовал?), режут сыновей, чтоб из них, не дай Бог, враг не вырос.

Девочки остались живы, Ноема с Илой утешились и перестали плакать. Тубал-Каин погиб, так и не узнав, на что же по­хож новый мир (хотя был прав, что, конечно же, на старый, больше не на что). Уставший от изнурительных полетов голубь в конце концов отыскал сушу и принес зеленую веточку. Животные, которых в ковчеге было «всякой твари по паре», проснулись от спячки (режиссер решил, что Ной и его жена попросту усыпили их на время с помощью каких-то снадобий, чтобы не было проб­лем) и отправились плодиться и размножаться. В общем, полный хеппи-энд, который, собственно, и заявлен в слогане фи­ль­ма: «Конец — это только начало». Ну-ну...