Андрей ДАНИЛКО: «Тех, кто дублирует советские мультики на украинский язык, я бы побил»

(Окончание. Начало в №18).

«В ЧЕМ КИРКОРОВ ХОДИТ ПО УЛИЦЕ, Я В ТОМ ВЫСТУПАЮ»

— Сегодня Андрей Данилко — состоятельный человек? Концертный бизнес позволяет себя ощущать достойно?

— Сердючка — это не проект...

— ...а образ жизни?

— Нет, персонаж и, как оказалось, уже брэнд. На сольные и заказные концерты у нас стоит очередь, но не везде мы можем выступать. Где-то площадки не позволяют, и все-таки в основном это Москва — очень далеко я не летаю, потому что уже тяжело. Состоятельный или несостоятельный? По сравнению с Абрамовичем — нет, по сравнению с мамой Светой — да. Знаешь, кому-то не хватает 20 гривен на телевизор...

— ...а кому-то 200 тысяч — на покупку яхты...

— ...или два миллиона — на замок. Я очень скромно живу. Как-то с Филиппом мы участвовали в одном концерте в Питере, и организаторы, очень хорошие люди, пригласили нас в дорогой ресторан. Я сидел в кепочке, по которой меня уже узнают...

— ...в свитерочке наверняка, в джинсиках рваных...

— ...да, я люблю, честно говоря, быть такой серой мышкой. Ну и пришел Филипп... Весь разодетый — кофта от Кавалли, меха, красивые цепи...

— Звезда!

— Он умеет себя подать, а мне удобнее всегда в одном и том же, и видно, когда я вышел мыть руки, в компании об этом зашел разговор. Потом мы пошли прогуляться по набережной — уже было поздно, хорошо покушали. Я в кепочке, а рядом Филипп — на нем лисица, еще соболь... Он спрашивает: «Почему ты такой скромный? Ты же хорошо зарабатываешь, можешь купить себе что-нибудь, нормально одеться». — «Филипп, — отвечаю, — смотрю сейчас на тебя... В том, в чем ты ходишь по улице, я выступаю». Ой, мы просто разоржались... Ну реально, у Верки Сердючки была лисица, и не то что мне жалко денег — просто, может, какая-то внутренняя скромность: я никогда не любил выделяться.

— Слышал, к тебе часто обращаются знакомые и друзья с просьбой одолжить деньги, и, как человек добрый, ты не отказываешь. Это правда, что долги тебе, как правило, не возвращают?

— Не все, но в основном да, и такие люди, в принципе, пропадают после этого с глаз. У меня и другие неприятные моменты были — к примеру, могли вытащить из кармана пальто, которое висело на вешалке, 100 гривен, и я понимал, что это кто-то из знакомых. Есть просто вещи, которых я не приемлю. Для меня важен человеческий фактор. Пусть кто-то недоиграет на сцене, пусть менее умен и талантлив...

— Это в отличие от 100 гривен, вытащенных из кармана, еще как-то можно простить!

— Человек должен быть человеком — для меня это первое при подборе коллектива условие...

— Я знаю, ты очень любишь старые советские фильмы, те же «Семнадцать мгновений весны»...

— Не просто люблю — обожаю, правда, сейчас у меня новая фишка. Знаешь, открыл для себя Лени Рифеншталь — собрал ее документальные ленты про Гитлера...

— ...«Триумф воли», да?

— В том числе. Посмотрел, насколько это было по тем временам сделано, — супер! Во ВГИКе в советские времена эти картины в тайне от всех изучали, показывали как пример режиссерской работы. Я сейчас много чего смотрю и мечтаю тихонько поступить куда-нибудь во ВГИК на режиссуру. Меня очень интересует кино — хотел бы снимать комедии так, как их вижу, но... нет необходимых знаний.

«Не знаю, кто от кого произошел: обизяна от человека или человек от обизяны...»

— У нас и комедий-то после Гайдая нет...

— Многие пытаются рассмешить, однако... Может, «Особенности национальной охоты» и «...рыбалки» прикольные, но это не мой юмор.

Вот тут уже я себя как Андрея вижу. Хочу учиться, но как это все совместить, пока что не понимаю. Смущает еще одно — узнаваемость: из-за нее не могу расслабиться. Это еще в училище цирковом началось...

— Не ошибусь, наверное, если предположу: картины Рифеншталь и советские ленты ты смотришь не как зритель, а как профессионал и потом что-то используешь в своих наработках...

— Дима, я удивляюсь: почему те режиссеры умели сделать так, что фильм хочется смотреть много раз, а большинству нынешних — не всем! — этого не дано. Вот при всей моей большой любви к картине «Девятая рота» и уважении к ее коммерческому успеху второй раз смотреть это я не хочу. Меня совершенно не интересуют ни «Ночной дозор», ни «Дневной» — я понимаю: это надо, чтобы загнать людей в кинотеатры, а потом повышать планку.

Все правильно... Мне очень нравится Никита Михалков, но все равно я предпочитаю старые гайдаевские ленты... Они вне моды, вне времени, их можно смотреть бесконечно, с любой точки. Как этого добиться в юморе? Я вот пересматриваю свои записи. Многое там уже давно не годится, но есть некоторые вещи тоже вне времени... Тот же концерт в Америке — действительно очень смешной.

Не все в разговорном жанре устаревает, есть мастера вневременные. Вот Райкин — единственный, наверное, в своем роде, но я смотрю некоторые старые записи (не хочу говорить, чьи)...

— Вот насколько хороши были Миронова и Менакер, а сейчас слушаешь — и не смешно...

— Не в том даже дело. Это было на злобу дня и уже неинтересно, а помнишь знаменитого куплетиста — на гармошке играл?

Не буду его называть, но... В эстрадно-цирковом училище у нас был предмет — куплеты, так вот, когда я пытался исполнять их при студентах, для меня это была мука — не знал, куда глаза от стыда спрятать, а он, взрослый человек, выступал с ними в то время как ни в чем не бывало... Понимаю, что дело прошлое, но за артиста все равно неудобно... Он поет, зал разогревает, а я сижу от стыда красный.

— Хоть какой-нибудь из куплетов помнишь?

— Что-то типа: «Захожу я в магазин — он весь хорошо покрашен, а на прилавках ничего нет». И мораль: «Меньше было б краски, больше было бы колбаски». Гармошка: трынь, трынь, трынь... «Боже, — я думал, — и почему мне дали куплеты про эту колбаску? Вот как специально...». Еще и сказали, что они просто рвали зал. Ну, может, в то время и рвали, когда на прилавках ничего не было, а сейчас...

— ...и краска, и колбаска...

— ...были бы деньги. Или еще была тема: мне дали инсценировку гватемальской народной песни — это ж я не брешу, правду рассказываю! — «Маленький плотник». Когда я ее текст читал, у меня слезы текли: сразу же представлял, что концертмейстер играет на рояле, а я стою...

— ...в Гватемале...

— ...нет, перед цирковым училищем и пою. Мелодии я уже не помню, а текст повторю (читает):

Наточу я свой рубанок
и пойду бревно строгать.
И туда, и сюда —
мой рубанок хоть куда.
Постругать сумею доску
и кроватку, хоть с трудом.
И туда, и сюда —
мой рубанок хоть куда.

Не знаю, то ли я по-другому это вижу, но был такой стыд! Как-то у меня не срослось в училище с репертуаром. Кстати, бытует мнение, что оттуда меня выгнали. На самом деле, я просто забрал документы...

— Да уж, такие куплеты петь — тут или повеситься, или документы забрать...

— В эстрадно-цирковом тем не менее все прекрасные люди, педагогов чудесных масса... Мне было как-то обидно одно время, а потом попустило. Ну действительно, ты ездишь на гастроли, получаешь деньги, а преподаватель сидит на своей зарплате несчастной. Тогда еще время купонов было — жилось тяжело, и мне приходилось выслушивать: «Это тебе не выступать где-то в Одессе — почитай-ка ты лучше Зощенко»... Ну зачем, если с эстрады это уже миллионы человек слышали?

«Я ШАТУНОВА ЛЮБЛЮ И НИКОГДА ЕГО НЕ ПРЕДАМ»

— Когда-то ты мне признался, что твоя любимая песня — «Белые розы» в исполнении Юры Шатунова. Ты ее до сих пор любишь?

— Знаешь, недавно мы провели юбилейный концерт «20 лет «Ласковому маю». Мы — это Андрей Разин, Юра Шатунов и специальный гость Верка Сердючка...

— ...влюбленная в «Ласковый май»...

— У меня же когда-то детская мечта была не то чтобы в концерте Юрика поучаствовать — фотку его подписать... Именно благодаря «Ласковому маю» я научился играть на пианино, а вообще-то, «Белые розы» — это символ детства. Конечно, их аранжировки уже где-то в прошлом, но все равно «Май» — эпоха, легенда наравне с Пугачевой, Ротару, это первый настоящий шоу-бизнес.

— Детская мечта сбылась?

— Вот слушай. Встречает меня в аэропорту Разин и говорит: «Я в шоке, на 25-тысячном стадионе — полный биток». Ностальгия — понятно! Они спели свои хиты, я сделал попурри по песням «Ласкового мая». До сих пор в ушах этот ор — все прошло потрясающе!

Потом мы сидели с Юрой Шатуновым в гримерной, общались. Я Юрку люблю, уважаю и никогда его не предам, потому что он был, по сути, ребенком. Обязательно вступаюсь, когда рассказывают, что он тупой, играет в компьютерные игры и в носу ковыряется...

— А он уже в носу не ковыряется?

— Бред — Шатунов абсолютно нормальный парень! Недавно в Германии у него родился сын. Короче, сидели мы... Ведь почему юбилей «Ласкового мая» отметили в Питере? Потому что там был их первый концерт. Юра вспоминал: «Как с нами в то время носились! Хотим покататься на танке — он к нашим услугам. Нужна гостиница? Снимаем ее всю».

— Это немудрено — тогда с таким количеством денег все было к их ногам...

— А теперь Шатунов сказал: «Андрей, я ж понимаю: они все на тебя пришли». — «Юра, — парировал я, — люди пришли на свидание с детством, а эталоном пошлости «Ласковый май» называют жлобы».

«Знаешь, Дима, я очень большой патриот Украины и никоим образом не считаю себя ее позором». С Дмитрием Гордоном

— Я слышал, во время застолий ты любишь произносить тосты. Какой у тебя самый любимый?

— Любимых сейчас нет, потому что давно не пью. Недавно вот был у Иры Билык на дне рождения — всем весело, а я так устал, что кепочку натянул и тихонько сидел в сторонке.

Знаешь, Дима, я, как ни пафосно это звучит, очень большой патриот Украины и никоим образом не считаю себя ее позором. Есть поговорка: «Две собаки гавкают — спать мешают всему селу». То, что кое-кто тявкает, конечно же, неприятно, но Бог с ними. Мне так хотелось бы, чтобы дети, которые растут, хорошо жили, смотрели добрые советские мультфильтики. Тем, кто их сейчас дублирует, я бы знаешь, что сделал?

— Язык бы отрезал?

— Ну нет — собрал бы их, куда-то бы вывез и побил... Ну как можно классику, где ты помнишь интонацию каждого слова, поганить идиотскими голосами? Ладно, если уж так невтерпеж, пишите титры, но не надо портить продукт, который был до вас создан. Делайте новый — на украинском языке — я только за, но когда слышу: «Гей ти, золота антилопо», хочется плакать. «Что же вы делаете?!» — думаю. Не трогайте «Золотую антилопу», Штирлица или «Бриллиантовую руку» — все смеются, и у людей вырабатывается негатив к украинскому языку.

Почему я (и Инка тоже) в жизни говорю на суржике? Это уже в крови. Не существует тумблера, чтобы — чик! — переключиться только на русский или украинский, к тому же, когда я учился в школе, толком у нас не было ни того, ни другого. Все так разговаривали, и это остается — не вышибить...

Очень прошу: не дублируйте мультики, а еще мне хотелось бы пожелать, чтобы все были добрее. Я, конечно, не кот Леопольд, но каждое выступление Сердючки завершаю словами: «Ребята, давайте жить дружно!». Дай Бог, чтобы артисты дружили, чтобы друг друга мы понимали и какие-то вещи прощали. Может, это только ко мне такое отношение? То палят чучело, то ни за что ни про что набрасываются, а ты сидишь и думаешь: «Это же несправедливо».

— Сегодня наряду с салом, борщом, горилкой и «Кобзарем» тебя считают символом Украины. Думаю, это совершенно закономерно: Сердючка — добрая...

— А ты помнишь историю с Тарасом Шевченко, из которой скандал раздули? Идиоты! Видел номер по песне Фредди Меркьюри «Одиночество»? Я сделал там сердце и потрет Шевченко в стразах. Представляешь, Сердючка в шубе на фоне Тараса Григорьевича, мы поем: ди-до-ле-ле, ди-до-ле-ле, и какие-то сумасшедшие жлобы заявили, что это издевательство над святыней. Я сказал: «Пойдите на улицу, спросите у молодежи: «Кто такой Шевченко?», — и вам скажут: «Футболист». Еще и добавил: «Если бы я выступал спиной, и Лесю Украинку бы нацепил». Ну так, в шутку все перевел.

— Лучше бы ты этого не говорил!

— Тут, наоборот, пытаешься через этот образ, через буффонаду, гротеск — как угодно назовите — популяризировать, осовременивать классиков, а они...

В заключение хочется повторить людям, которые что-то там недослышали (может, медведь на ухо наступил): «Лаша тунбай» означает «взбивай масло». Столько уже вариантов — всем слышится разное, но я не пою ни «Раша, гудбай!», ни «Маша тунбай»...

— ...ни «Маша — в Дубай»!..

— Вот-вот, могут еще обвинить в том, что это песня сутенерши: мол, Сердючка поет про Машу на продажу. Но философия этой песни-считалочки проста: «Живите не для того, чтобы танцевать, а танцуйте для того, чтобы жить. Двигайтесь — и всего добьетесь!».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter