В разделе: Архив газеты "Бульвар Гордона" Об издании Авторы Подписка
К нам приехал наш любимый

«И я найду свой лучший зал для тех, кто слышит»

Любовь ХАЗАН. «Бульвар Гордона» 26 Декабря, 2008 00:00
Сольной программой «Проверено временем. Лучшие песни» Александр Розенбаум отметил 25-летие творческой деятельности. По мнению многолетних поклонников музыканта, такого концерта в Украине еще не было
Любовь ХАЗАН

Сверкая оголенным шишковатым черепом, в интеллигентских очках тонкой оправы и сталинских моржовых усах, наперевес с гитарой-«женщиной», Розенбаум-«мужик» (его любимое определение мужественности) по-своему неотразим.

Даже если бы он скрывал, что в прошлом — врач «скорой помощи», ходил на кораблях холодного Балтийского флота и является полковником медслужбы запаса ВМФ России, «жесть» врачебно-полевой профессии все равно проступала бы сквозь атласную черноту концертного смокинга, игриво отделанного сверкающим серебряным кантом.

В отличие от других гитаристов инструмент Розенбаум не ласкает, не щиплет, не перебирает на нем лады, а, словно хирург, выбирает среди струнных скальпелей те, что острее заточены и легче проникают в слушательскую душу.

«НО Я ДОЙДУ, КАК ТРУДНО НИ БЫЛО Б, ДОЙДУ ДО ЦЕЛИ СВОЕЙ»

14 октября 1983 года безвестный, 32-летний, поздно начинающий концертировать артист Александр Розенбаум впервые дал сольный концерт в питерском Доме культуры МВД имени Дзержинского. Наперекор взыскательному жюри, долго решавшему его судьбу, Саша точно знал свое место — оно под лучами софитов.

Но и теперь, имея на счету тысячи концертов и десятки альбомов, Александр Яковлевич оценивает себя реально и самокритично. Не считает, что наделен каким-то особенным талантом, свое место видит среди работяг, тяжелым ежедневным усилием прокладывающих себе путь. «Но я дойду, как трудно ни было б, дойду до цели своей», — пел он. Правда, не совсем ясно, о какой цели мечтает автор «Песни старого фонарщика». Какой еще цели хочет достичь один из самых популярных артистов и личный друг сильных мира сего? Или, по крайней мере, сильных одной шестой части суши? Разве что, как он однажды признался, чтобы хоть одно стихотворение его авторства поместили в школьный учебник. Но это, пожалуй, шутка.

Я стою перед «Банькою»,
Я закончил свой путь,
Я пришел на Ваганьково,
Где он лег отдохнуть.


Владимира Высоцкого три года как не было в живых, когда Александр Розенбаум вышел на эстраду. Время, в котором рваная душа Высоцкого исходила хрипом, уже не так пугало. В 83-м оно с трудом дожевывало последних диссидентов вставными челюстями компартийных геронтократов.

Может, поэтому в отличие от «нерва» Высоцкого, первого, кто овладел в СССР изысканным эзоповым штилем, «нерв» Розенбаума реагирует на житейские раздражители иначе. Так, как в доперестроечные времена реагировала советско-номенклатурная и торгово-итээровская прослойка, ставшая впоследствии основой среднего класса — белых воротничков (для тех, кто забыл: итээры — инженерно-технические работники).

В репертуаре Розенбаума нет откровенно протестных песен, они, скорее, по-домашнему философичны, да и неистовы по-домашнему же.

Подаст мне Дева тайный знак.
Узнаю то, чего не знал...
И я найду свой лучший зал
Для тех, кто слышит.
Мы будем петь — не надо слов,
На много тысяч голосов.
И мысль одна сверлит висок:
«Вперед и выше!».


И вот самый лучший и самый большой концертный зал нашей страны заполнен сверху донизу. Публика назубок знает все песни и упоенно вторит каждой строке, как давно отрепетированный и воодушевленный единым порывом хор. Может, это и лучше, что некоторые строки мэтра не вполне совершенны: высокая поэзия требует от участников процесса большего напряжения, нежели та, на которую рассчитаны эстрадные залы. Лучшему залу Розенбаума важна интонация.
«МЫ С ВЕЛИКИМ ГОРОДОМ — СЕДИНА НАМ В БОРОДУ — ПРАЗДНИК ОТМЕЧАЕМ ВМФ»

Под звуки знакомых мелодий «Украина» коллективно ностальгировала и была похожа на тысячеголовую кобру, загипнотизированную индийским магом. Это та публика, у которой на имя Розенбаум срабатывает условный рефлекс, и при любом финансовом кризисе она метет из театральных касс билеты по любой цене. На этот раз тоже никого не смутил верхний ценовой предел — 850 гривен.

Наверное, настало время определить очевидный субкультурный феномен: розенбаумания. Она характерна для всего постсоветского пространства. Огромные залы и просторные площади отдают себя в мускулистые руки бывшего реаниматора «скорой» в надежде если не на исцеление, то уж точно на взаимопонимание и коллективное соутешение.

Концерт Розенбаума точно рассчитан в деталях. Не зря же он признается: «Занятия боксом научили меня рассчитывать свои действия — на эстраде тоже». Сцену певец и музыкант представляет себе, как ринг.

Два отделения концерта скомпонованы по схеме «гостиная — кухня». В первом музыканты Розенбаума выходили в смокингах, в белых сорочках и галстуках-бабочках, он — в черном свитере под пиджаком.

«Гостиная» настраивает на торжественный лад, и песни под стать — «со смыслом». «Не нужны мне ни вода, ни песок, напоит людей росой мой кувшин, мой серебряный кувшин». Это что-то о высоком творчестве... А вот другое, емкое: «Афган пацанов хищной лапой зацапал»... А вот страсть и печаль «Глухарей»: «Так и мы когда-то жили от зари и до зари, и смеялись, и любили, мчались годы с той поры».

Вдруг кто-то принес из-за кулис матросскую бескозырку с надписью: «Варягъ», и черный пиджак Розенбаума на глазах превратился в матросский бушлат. Он закусывает узкие ленточки и под «Яблочко» лихо пускается вприсядку: «Мы с великим городом — седина нам в бороду — праздник отмечаем ВМФ».

Во втором отделении действие перемещается в «кухню», где все по-свойски и запросто. Зритель уже разогрет, его можно брать голыми руками. Розенбаум выходит в потертых джинсах и свитере толстой вязки. В более теплое время года и в другом городе он шокировал публику рваными штанами и клетчатой ковбойкой. Сменил гардероб и его оркестр: кто в джинсе, кто в пестрой цыганской сорочке. Настало время приблатненного репертуара:

На улице Марата
Я счастлив был когда-то,
Прошло с тех пор ужасно много лет,
Но помнят все ребята
На улице Марата,
Что я имел большой авторитет.


Как всякий сочинитель, Розенбаум — выдумщик. Не беря в расчет фигурное катание и музыкальную школу своего детства, уверяет, что никогда не был пай-мальчиком. Но ведь и блатным авторитетом он тоже никогда не был, несмотря на слухи о его приятельстве с некоторыми джентльменами удачи.

Зато белые воротнички обожают романтику криминала. Если по Фрейду, то, наверное, через песню этот ходящий по лезвию ножа класс выдавливает из себя страх перед сумой и тюрьмой. Поэтому свой «Гоп-стоп» Розенбаум исполнял уже не под аплодисменты, и даже не под овации, а просто-таки под оглушительный рев зала.

В определенной степени успех его эстрадной живучести объясняется тем, что, отказываясь от лишнего, в своем сочинительском стакане он в разных пропорциях смешивает тот минимум, из которого состоит наше начальное образование: «маяковское» горлопанство, кабацкую «есенинщину», «высоцкий» надрыв, томление «Вальса-бостона», блатной «Гоп-стоп». «Из чего только сделаны мальчики?». Вот из этого коктейля и сделаны.
«Я ВЫШЕЛ НА ТРОПУ ВОЙНЫ, ВРАГА ИЗВЕСТНО ИМЯ — ЗАВИСТЬ»

Свою мужественность Александр Яковлевич испытывал не раз: на «скорой», в Афганистане, в прыжках с парашютом... Пережил клиническую смерть. Это случилось в Австралии, когда остановилось сердце и врачи его не сразу «завели». Несколько лет назад попал в автокатастрофу под Киевом и пролежал в кювете без сознания семь минут. После такого любой другой завалился бы на диван навечно, Розенбаум же поет.

Впрочем, тема возраста и старения не сходит у него с уст — «Волос был чернее смоли — стал седым». Может, оттого появилось желание поучить молодых чему-то, до чего уже сам своим умом дошел.

В наше смутное время полной утраты ценностей и ориентиров не грех напомнить что-то из прописных истин. «Как по мне, — учит гуру Розенбаум, — самое страшное человеческое качество — зависть. Говоря медицинским языком — раковая опухоль, поражающая кого угодно и в любом возрасте». Прозу он подкрепляет песней: «Я вышел на тропу войны, врага известно имя — зависть».

Еще два объекта неприятия — геи и мачо. Если геев Александр Яковлевич просто презирает, то мачо он посвятил энергичные строки:

Кредит доверия у женщины утрачен,
Амур ей подмигнул — и был таков.
Куда ни плюнь — везде сплошные мачо,
А очень не хватает мужиков.


Александр Розенбаум положителен и суров, строг, но справедлив, убежденный семьянин, человек слова и дела. В общем, среднему классу буржуазии и сегодня есть на кого равняться.

У Розенбаума же свои образцы и ориентиры. Например, Путин Владимир Владимирович — «Мужик!». Кстати, в доме российского экс-президента музыканту бывать неоднократно приходилось, в том числе на днях рождения.

В ответ на упреки критиков, что свои лучшие песни он написал в советское время, Розенбаум анонсировал в «Украине» несколько новых композиций. Одна — о том, чего нельзя, но, наверное, очень хочется: «Чистым рукавом всего 100 граммов закушу в тени берез». Зал внимал молча, и исполнитель всех приободрил: «Наверное, к следующему моему приезду выучите и эти слова».

Триумф в «Украине» привел Александра Яковлевича в состояние эйфории, и он отправился не в пятизвездочный «Премьер-палас», где его дожидался трехкомнатный люкс, а на фуршет в ресторан «Централь». Здесь поэт и музыкант скоротал остаток вечера, травя анекдоты в компании народных депутатов Яна Табачника и Александра Кузьмука, главного тренера национальной сборной по футболу Алексея Михайличенко и многих других веселых вип-гостей.


«Кияне, прощайте, я скоро к вам опять приеду!».
Несмотря на финансовый кризис, киевский дворец «Украина» был забит под завязку




На фуршете Александр Розенбаум читал Дмитрию Гордону свои новые стихи, которые еще не стали песнями




Вначале Александр Яковлевич обнимался со своим давним другом Яном Табачником...




...а затем целовался с его женой Татьяной Недельской




Главу Украинского союза ветеранов Афганистана генерал-майора Сергея Червонопиского с Александром Розенбаумом сдружил Афган




Прославленный киевский динамовец Леонид Буряк — большой поклонник Александра Яковлевича




В ресторане главный редактор «ФАКТОВ» Александр Швец обсуждал с главным тренером национальной сборной по футболу Алексеем Михайличенко и его супругой Инной последние спортивные новости




Александр Розенбаум — экс-министру обороны Украины Александру Кузьмуку и его супруге Людмиле: «А вот я стараюсь на ночь не наедаться!»




Лучший бомбардир футбольного чемпионата мира-92, экс-динамовец и экс-зенитовец Олег Саленко со спутницей



Фоторепортаж Александра ЛАЗАРЕНКО и Феликса РОЗЕНШТЕЙНА


Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
1000 символов осталось