Внук первого президента Югославии Иосипа БРОЗ ТИТО Йошка БРОЗ: «Однажды, когда у нас гостил Николае Чаушеску, мы организовали охоту, после которой дед пришел в бешенство. Чаушеску подстрелил молодую серну, чего делать было категорически нельзя: это редкое животное, запрещенное к отстрелу. На охоте вообще очень хорошо видно, кто чего в жизни стоит»

Специально для «Бульвара Гордона»

Ког­да пол­то­ра года на­зад в Белграде скончалась вдова первого президента Югославии Иосипа Броз Тито Йованка, поднялась волна воспоминаний как в самой Сербии, так и на Балканах. Страны бывшей Югославии переживают очередной период переосмысления социалистической эпохи в целом и масштаба личности Тито в частности. Время не­умолимо расставляет все по своим местам.

Рестораны «Тито», многочисленные кафешки с портретами бывшего вождя, наклейки с его фотографиями — все это сегодня в Сербии можно встретить на

Йошка Броз на фоне скульптурного портрета дедушки. «Вся моя жизнь была связана с дедом, я практически с самого детства находился рядом и могу сказать, что Тито был исключительной личностью»

каждом шагу. Но такая легкость в использовании имени — не только туристическая приманка. Многие здесь искренне до сих пор любят лидера уже несуществующей Югославии, испытывая ностальгию по сытой и мирной жизни.

Во время недавних кровавых событий на Балканах отношение к первому президенту Югославии было более жестким, сейчас же, когда боль войны утихла, каждый второй серб вам при встрече расскажет о том, что такое социализм с человеческим лицом, перечислив все по пунктам.

Это и частная собственность — в Югославии разрешалось иметь маленький бизнес всякому, кто пожелает, и зарубежные поездки без виз, и высокие зарплаты — до сих пор старшее поколение с некоторым высокомерием шутит о визитах в страны соцлагеря, где югославы могли сорить деньгами. Ну и конечно, покой и безопасность. Страна не раз была на грани вооруженного конфликта, но Тито удавалось удерживать мир на Балканах.

Его старший внук Йошка объясняет это политическим талантом Броз Тито и умением ладить с людьми. Несколько лет назад Йошка Броз основал коммунистическую партию, которая, впрочем, не прошла на выборах в парламент. Сейчас ему 67 лет, и самым главным человеком своей жизни он до сих пор считает дедушку.

«У МЕНЯ БЫЛО ДВА ЛУЧШИХ ДРУГА — СЫН КАССИРШИ И СЫН ДВОРНИКА»

Тито с первой женой Пелагеей Белоусовой (бабушка Йошки Броза) и сыном Жарко, конец 20-х годов

— Вся моя жизнь была связана с дедом, — вспоминает Йошка Броз, — я работал сначала в охотничьем хозяйстве — организовывал охоту для Тито и его гостей, потом в его личной охране — отвечал за визиты, обеспечивал безопасность, в наши функции также входила и проверка еды для дедушки. Я практически с самого детства находился рядом, наблюдал его в разных ситуациях и могу с уверенностью сказать, что Тито был исключительной личностью.

— Ваше детство, наверное, прошло в роскоши?

С сыном Александром от третьей супруги Герты Хаас, начало 50-х годов

— Что вы! Мы жили очень просто, в доме в центре Белграда. Из прислуги у нас была одна женщина, которая и убирала, и готовила, и помогала по дому. Небольшой дом, он и сейчас сохранился, возле «Мемориального центра Иосипа Броз Тито». Мы с сестрой были обычными школьниками — утром в школу, потом домой, домашние задания, игры во дворе...

Я действительно не видел разницы между нами и другими детьми. У нас не было охранников, водителей, мы пешком ходили в школу — благо она находилась рядом. Если приходилось куда-то ехать, садились в автобус, никакого сопровождения никогда не было. И друзья наши — дети обычных белградцев, а не каких-то партийных руководителей. У меня было два лучших друга — сын кассирши и сын дворника. Дедушка нам запрещал пользоваться своей фамилией, и меня даже за плохие оценки оставили на второй год в гимназии — это ли не подтверждает отсутствие каких-либо привилегий?

— За плохую учебу влетело от деда?

— Да, было дело. Но дед нас очень любил и за все годы пальцем не тронул, ни разу даже подзатыльника не отвесил — ни мне, ни уж тем более моей сестре Златице, которая была его любимицей. Все проблемные вопросы у нас решались разговором, на семейном совете.

— В доме о политике говорили?

— Никогда. Я с дедушкой провел очень много времени, но не вспомню такого. Дом — это дом, а работа есть работа. Вот об охоте он любил поговорить! Дед был заядлым охотником.

Единственный момент случился в 1979 году, когда начался конфликт в Косово и мы с ним обсуждали эту ситуацию. Он тогда лежал в больнице, после первой операции, и я у него спросил: «Какую самую большую ошибку ты допустил в политике?». — «Самой большой моей ошибкой стало то, — ответил он, — что я не воспользовался правом вето на Конституцию 1974 года». (В 1974-м была принята новая Конс­титуция СФРЮ, расширившая полномочия республик и автономных краев. — Прим. ред.). Тито был против этого документа и подписал лишь потому, что не хотел идти против большинства, о чем впоследствии очень сожалел. Тогда, собственно, и произошло разделение на восемь республик, что и стало началом раз­рушения Югославии.

«В 1968-М СОВЕТСКИЕ ВОЙСКА УЖЕ ПРАКТИЧЕСКИ СТОЯЛИ НА НАШЕЙ ГРАНИЦЕ, И НИКТО НЕ ЗНАЛ, ЧТО БУДЕТ ЗАВТРА»

Молодой коммунист Иосип Броз Тито, 1928 год. В августе 1928-го после очередного ареста Тито был обвинен к коммунистической пропаганде и приговорен к пяти годам каторжных работ

— Как он переживал гло­бальные международные политические кризисы? Например, события в Чехословакии?

— То, что случилось в Чехословакии в 1968-м, не могло не коснуться Югославии. Советские войска уже практически стояли на нашей границе, и никто не знал, чем все закончится и что нас ждет завтра. Мы лишь гадали — будет вторжение или нет? Естественно, дедушка как руководитель страны переживал эту ситуацию особенно. Но даже тогда домой эти переживания не приносил. По крайне мере, с внуками об этом не говорил. Мы жили по своей программе — школа, двор, летние каникулы на островах Бриони.

— Что это за место?

— Бриони — это острова на Адриатике, место отдыха партийной элиты. Здесь летом свой отпуск проводило все руководство Югославии. Летом на Бриони приезжали и звезды кино, и политики. Они все заходили к нам на яхтах — Элизабет Тейлор с мужем Ричардом Бартоном, Софи Лорен с семьей, Джон Кеннеди, Никита Хрущев, Фидель Кастро, да всех не перечислишь.

Мы с сестрой не понимали, какие величины у нас в гостях, потому что были маленькими. Иногда с главами государств приезжали и их дети, например, Насер бывал с семьей.

Для детей предусматривалась отдельная программа пребывания, и по протоколу нам не положено было присутствовать на каких-то мероприятиях. Поэтому особенных впечатлений у меня от этих встреч не осталось. Но в целом отдых на Бриони для нас был мукой — вокруг только взрослые, которые нам тог­да казались стариками. Однообразная жизнь — утром завтрак, пляж, обед — опять пляж. Самое большое развлечение по вечерам — посмотреть какой-то фильм в летнем кинотеатре. И опять спать, и опять все та же скукотища.

— С кем дружил Тито из своих коллег?

— У него не было настоящих друзей в международной политике. Он поддерживал хорошие отношения со всеми, но дружбой это назвать нельзя. Чаще всего у нас бывали Гамаль Абдер Насер, Муамар Каддафи, Индира Ганди — Тито же являлся главным идеологом движения неприсоединившихся стран. Наверное, из всех товарищей самым близким был Насер.

Для каждого гостя у нас, естественно, готовилась его любимая еда, в зависимости от предпочтений и состояния здоровья. Сам Тито больше всего любил домашнюю курицу и рыбу. Пили вино, хотя любимым напитком деда был виски с долькой лимона. Но потом врачи ему запретили все эти удовольствия, кроме того, не разрешали есть жирного, хотя ему до ужаса иногда хотелось чего-то вредного. В такие моменты я тайком проносил деду что-нибудь вкусненькое, но это держалось в секрете.

Иосип Броз Тито подписывает Договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Югославией, Москва, 11 апреля 1945 года. Стоят слева направо: посол в СССР Станое Симич (рядом с Тито), сотрудник Центрального аппарата НКИД СССР Семен Базаров, министр иностранных дел Югославии Иван Шубашич, Иосиф Сталин, народный комиссар иностранных дел СССР Вячеслав Молотов, первый заместитель наркома иностранных дел СССР Андрей Вышинский и начальник советской военной миссии в Югославии Анисим Киселев

— Он легко вступал в контакт с новыми людьми, быстро находил общий язык?

— У него было большое желание общаться, но служба безопасности запрещала импровизации — все только по протоколу. Поэтому дед частенько сбегал от охранников, чтобы поговорить с простыми людьми. Он не был закрытым деятелем, регулярно принимал у себя разных посетителей, был готов их выслушать. Согласитесь, не каждый глава государства такое себе позволяет.

С Фиделем Кастро. «У Тито не было настоящих друзей в международной политике. Он поддерживал хорошие отношения со всеми»

— Кто вас больше все­го впечатлил из представителей политической элиты?

Иосип Броз Тито, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и его заместитель Энтони Иден, 1954 год

— Вы знаете, все производили впечатление нормальных людей, все любили охоту — в то время это было престижно, и мы тоже всех своих гостей возили в лесничьи хозяйства. Однажды, когда у нас гостил Николае Чаушеску, мы организовали охоту, после которой Тито пришел в бешенство. Дело в том, что Чаушеску подстрелил молодую серну, чего делать было категорически нельзя: это редкое животное, запрещенное к отстрелу. В лесничестве были и кабаны, и олени, на которых охота разрешена, поэтому дедушка еле сдерживал свой гнев и не мог понять, зачем Чаушеску так поступил.

Вообще, на охоте очень хорошо видно, кто чего стоит в этой жизни. Там не играет роли, кто ты: президент или рабочий, — все едины, и все равны. И Брежнев, и Хрущев, и многие другие превращались в обычных охотников: травили байки, хвастались трофеями, как мальчишки... Любили, конечно, и про женщин поговорить. Кстати, мое первое ружье мне подарил дедушка, у него была большая коллекция оружия.

«МАМА НЕ ИМЕЛА ВОЗМОЖНОСТИ НАС СОДЕРЖАТЬ, И ДЕДУШКА ВЗЯЛ НАС К СЕБЕ»

— Вы сопровождали Тито в официальных визитах за границу? Бывали в СССР?

— В Советском союзе я был не раз, у меня же там родственники — две бабушки и дедушка. Первая жена Тито — Пелагея, русская женщина, моя бабушка. Но я с ней так и не успел познакомиться — она умерла в 1968-м. Я в это время был в армии и не успел. Познакомился только с родителями моей мамы Тамары, когда приехал в 70-е в Москву.

С королевой Великобритании и Северной Ирландии Елизаветой II, 60-е годы

— Ваша мама русская?

— Мама русская, москвичка, переехала в Югославию из Советского Союза в конце 40-х. Вернее, мой папа Жарко ее привез в Белград — они познакомились в Москве. Здесь она родила двух детей — меня и Златицу, а потом они с отцом развелись.

Мама устроилась на работу на радио в Белграде, готовила программы на русском языке. Время было тогда очень сложное — мама не могла вернуться на родину и не имела возможности содержать двух маленьких детей. Поэтому дедушка взял меня с сестрой к себе. Мне тогда было три года.

— А почему Тито не помогал вашей маме?

— Он ей, разумеется, помогал. Дал ей квартиру, работу с хорошей зарплатой. Но психологически и морально ей было очень тяжело, и никто не мог помочь.

— Может, дедушка хотел сам вас воспитывать?

— Мама, безусловно, не могла нам дать того, что дал дед. Но мы регулярно с ней виделись и общались, Тито не запрещал. У них с дедушкой была договоренность: в какие дни отец с нами встречается, в какие — мама.

— Как сложилась ее судьба?

— Весьма печально. Молодая женщина приехала из России в Югославию, родила двух детей, разошлась с мужем и больше замуж не вышла. Никогда не виделась со своими родителями — в Москву мама вернуться не могла, а ее родителей не выпускали в Югославию. У моих русских дедушки и бабушки также возникли проблемы из-за брака их дочери с гражданином Югославии. Мама работала на югославском радио, где в то время критиковали Сталина, о чем, естественно, знали в Советском Союзе. Дедушку уволили из Министерства горной промышленности, где он работал, но потом все наладилось и его восстановили в должности. Но мама со своими родителями никогда больше не виделась.

С первым премьер-министром Индии Джавахарлалом Неру и вторым президентом Египта Гамалем Насером, конец 60-х годов. «Наверное, из всех товарищей самым близким деду был Насер»

— Ваша мама сожалела, что уехала из Советского Союза?

— Думаю, да. Нелегко быть отлученной от своих корней — родителей, родины, друзей и остаться там, где никого не знаешь. Со временем, конечно, у нее появились друзья, подруги, но вначале она даже языка не знала.

— У второй супруги Тито Йованки не было своих детей, и после того как дедушка забрал вас к себе, Йованка заменила вам мать...

— С Йованкой у нас сложились хорошие отношения, она всегда была очень добра к нам в отличие от деда, который вел себя с нами намного строже. Помню, как я выдернул у павлина вместо одного пера целый хвост и два дня прятался от деда, боясь попасть ему на глаза. Тито очень любил животных и птиц, и мне бы это так с рук не сошло. Правда, дед был отходчивым.

Тито на Бриони принимает звезд Голливуда Элизабет Тейлор и Софи Лорен, начало 60-х. «Бриони — это острова на Адриатике, место отдыха партийной элиты. Здесь летом свой отпуск проводило все руководство Югославии, приезжали звезды кино и политики»

«ГДЕ ЭТО ВИДАНО, ЧТОБЫ БЫВШАЯ ЖЕНА ПРЕЗИДЕНТА ЗАКОНЧИЛА СВОЮ ЖИЗНЬ В ДОМАШНЕЙ ТЮРЬМЕ, БЕЗ ПАСПОРТА?»

— Вы с Йованкой поддерживали отношения после смерти дедушки?

С президентом США Джоном Кеннеди, 1962 год

— Она прервала все контакты с семьей, и мы не общались по ее инициативе. Хотя это было болезненно и для меня, и для Златицы, ведь мы практически выросли с Йованкой и даже не сомневались, что она нас любит. Думаю, она так отгородилась потому, что мы были людьми из ее прошлой жизни и напоминали ей о том счастливом периоде, и ей, наверное, это было невыносимо.

(В середине 1970-х Йованке Броз были предъявлены обвинения в антигосударст­венной деятельности. По одной версии, Тито обвинил ее в ряде преступлений, в том числе в шпионаже в пользу СССР, раскрытии государственной тайны и подготовке переворота. По другой — обвинения были сфальсифицированы группой заговорщиков, манипулировавших Тито, во главе которых стояли Стане Доланц и Никола Любичич. Суда и следствия не проводили, а обвиняемую просто изолировали в особняке со всеми удобствами в центре Белграда. — Прим. ред.). Она жила, как в концлагере. Где это видано, чтобы бывшая жена президента закончила свою жизнь в домашней тюрьме, без паспорта? Дали ей кусок земли два на два метра — могилу возле Тито, в мавзолее. Спасибо, что хотя бы разрешили похоронить рядом с мужем.

— Какая все-таки трагическая судьба у женщин вашей семьи. Первая жена Тито Пелагея, по некоторым данным, 20 лет отсидела в советских лагерях за связь с вашим дедом, вашу маму разлучили и с детьми, и с родителями, Йованка в одиночестве и затворничестве закончила свою жизнь...

— Вероятно, такова плата за близость к власти и политике. Женщинам легче отомстить, их удобнее использовать в своих целях. Я считаю, что члены семей политических лидеров не должны отвечать за ошибки и даже преступления самих лидеров. И мой дед тоже так считал.

— На ваш взгляд, Иосип Броз Тито был выдающимся политиком?

— Он был мудрым и умным политиком. А еще простым человеком, выходцем из крестьянской семьи, который вместе со своим народом воевал во Второй мировой. Тито не начал свою деятельность, как нынешние политики, с болтовни, не строил на этом свою карьеру.

Кстати, дед всю жизнь занимался самообразованием, очень много читал. Каждый день в пять часов утра, до завтрака, читал газеты, книги, письма и вечером спать не ложился без книги. Он учился всю жизнь, причем не только тому, что ему было необходимо. Например, он сам научился играть на пианино уже во взрослом воз­расте. Златица брала уроки музыки, а дед сидел рядом, наблюдал и в итоге весьма достойно научился музицировать. Ему все было интересно!

Иосип Броз Тито (сидит справа) в гостях у Леонида Брежнева, охота в Подмосковье, начало 70-х годов. «На охоте все едины, все равны, все превращались в обычных охотников: травили байки, хвастались трофеями, как мальчишки. Любили, конечно, и про женщин поговорить. У дедушки была большая коллекция оружия...»

— Есть какие-то новости относительно пресловутого наследства Тито?

С ливийским лидером Муаммаром Каддафи на Бриони, 70-е годы

— Все это политическая игра, которая продолжается более 30 лет. По закону член семьи после смерти должен

Тито с пятой женой Йованкой Будисавлевич-Броз, внуками Златицей и Йошкой, 1953 год. У последней супруги Тито своих детей не было, она помогала растить внуков мужа «Мы жили очень просто, в доме в центре Белграда. С Йованкой у нас сложились хорошие отношения, она всегда была очень добра к нам с сестрой, в отличие от деда,который вел себя намного строже»

заявить о правах на наследство. Мой отец Жарко сделал это, но президент Югославии наложил запрет на ход этого судебного процесса, и судебное разбирательство продолжается по сей день. Я думаю, когда власти поняли, что все разворовано, весь процесс остановили.

Большинство вещей Тито оставил государству, еще часть украдена. А украсть мог только тот, кто находится у власти, тот, у кого есть ключ от музейных хранилищ, где сберегалась часть предметов из наследства дедушки. Когда это хранилище открывали, не только ни один член семьи не мог присутствовать, но даже адвокаты, лишь три представителя, уполномоченных государством.

Согласно официальной версии, там нашли вещи Карагеоргиевичей (княжеская и королевская династия в Сербии и Югославии. — Прим. ред.), но они не принадлежат Тито. Скорее всего, это те вещи, которые Тито взял на хранение, — посуда, раритеты из Белого дворца (резиденция династии Карагеоргиевичей. — Прим. ред.), а дедушкино наследство — это совсем другие предметы. Подарки, которые он получал не как президент, а как человек (ту же саблю от Сталина Тито получил в знак дружбы в то время, когда у них с Иосифом были еще хорошие отношения), или вещи, которые дед приобретал сам. Например, он увлекался нумизматикой и регулярно покупал редкие монеты, собрав уникальную коллекцию, о которой сейчас ничего не известно.

— О настоящем наследстве Тито существует хоть какая-то достоверная информация?

— Об этом никто даже не вспоминает. Я помню точно, где стоял сейф в доме, я его видел, но что в нем, не знаю. Говорят, что ключ от сейфа нашли, но все это темная история, и государство делает ее еще темнее.

К примеру, у Тито была коллекция часов, которая находилась в Музее Югославии, из них 25 украли, после чего часть всплыла на международных аукционах. Самые дорогие дед купил за три с половиной тысячи швейцарских франков, а кто-то другой продал их на аукционе за три миллиона франков. Но мы как семья не имеем права инициировать расследование, только государство может выяснить, кто продал и кому, но никто этим не собирается заниматься. Из 3500 дедушкиных картин осталось 750. Где они? Что это за картины? Нам неизвестен даже перечень ценностей, поэтому никто и не знает, что точно есть, а чего нет. Но я продолжаю надеяться, что со временем все прояснится и мы узнаем правду.

Иосип Броз Тито с супругой Йованкой и президент США Ричард Никсон, начало 70-х годов

— Как вы пережили смерть деда?

— Очень тяжело. Я был с ним в Любляне, видел, как еще при живом Тито некоторые руководители начали делить власть, но он не мог уже ни на что повлиять. Собственно, тогда и начался конец Югославии.

Теперь уже особенно понятно, что период правления Тито стал расцветом Югославии. Югославский паспорт был одним из самых дорогих на черном рынке, стоил 10 тысяч марок, мы могли путешествовать по всему миру без виз, имели высокие зарплаты, бесплатное образование, бесплатную медицину... В общем, все то, чего больше нет.

 

Киев — Белград — Киев

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter