Актер и телеведущий Федор ЧЕХАНКОВ: «Когда я узнал, что Татьяне Шмыге ампутировали ногу, не смог сдержать слез. На своем последнем бенефисе она танцевала знаменитую «Карамболину» — невозможно было поверить, что ей исполнилось 80 лет»

Природа, Бог и родители наделили ее многими талантами, главные из которых — актерский дар и искусство быть женщиной. Татьяна Шмыга являлась примой Московской оперетты, в театр ходили «на Шмыгу», а она всегда сомневалась в себе — в своем таланте, голосе, внешних данных. Говорила о себе: «Я ужасная самоедка». Кинорежиссеры наперебой приглашали Татьяну Ивановну сниматься, но, сыграв у Рязанова в «Гусарской балладе» (фильм она обожала, а вот себя в роли очаровательной француженки Луизы Жермон не воспринимала), потом наотрез отказывалась от новых ролей: «Не надо гневить Бога: если он дал голос, нужно петь — без музыки мне скучно». Мужчины считали ее редкой красавицей, она же относила себя к женщинам средней внешности, помня, как мама в детстве говорила: «Моя Танюшка не красива, но чертовски обаятельна!». Сейчас о Шмыге сказали бы: икона стиля. И в жизни, и на сцене она одевалась с несоветским шиком и элегантностью. Модницы, из зрительного зала разглядывающие ее туалеты, не поверили бы, узнав, что кружева мастерицы костюмерного цеха делают из накрахмаленной марли, шелка — из крепдешина, норковые палантины — из шкурок белого кролика. Время над Татьяной Шмыгой силы не имело, недаром ей принадлежит высказывание, которое вполне может считаться афоризмом: «Я иду по одному коридору, а мой возраст — по другому». Татьяна дебютировала на сцене в роли девушки-трактористки, а на своем последнем бенефисе танцевала свой самый лучший номер — знаменитую «Карамболину». Да так, что невозможно было поверить: этой женщине 80 лет. Каждый день Татьяна Ивановна начинала с гимнастики — обычной и энергетической. Перестала делать упражнения лишь в больнице, когда ей ампутировали ногу. Остается добавить, что в истории советской оперетты всего два народных артиста — Михаил Водяной и Татьяна Шмыга...

«ШМЫГА - ОЗНАЧАЛО ОПЕРЕТТА, А ОПЕРЕТТА - ШМЫГА»

Народный артист России Федор Чеханков («Карамболина-Карамболетта», «Ключ от спальни», «Андерсен. Жизнь без любви») много лет был близким другом и преданным поклонником Татьяны Ивановны, они общались до самой смерти актрисы.

- Татьяна Шмыга - великая русская актриса. Хотя при жизни она получила все возможные награды и звания («Золотую маску» ей дали после смерти), отличий и внимания было недостаточно, чтобы оценить ее место в искусстве.

Дарование Шмыги уникально. Мало кто понимает, насколько сложно быть «синтетической актрисой» - одновременно петь, танцевать, исполнять роль, да еще с шиком и блеском. Я часто говорил нашим драматическим актерам: «Посмотрите, как она - нет, не поет - играет. Как разговаривает, держит партнера за руку - сколько потрясающих деталей, нюансов...». Ее профессионализм можно было сравнить с мастерством актеров МХАТа, но лучших его времен, потому что в нынешнем чувства подменяются иронией - над ними смеются, их стесняются выражать напрямую.

На гражданской панихиде кто-то сказал, что Шмыга значила для оперетты то же, что Алла Пугачева - для эстрады. Не собираюсь говорить плохо про Аллу, она безумно талантливый человек, но абсолютный антипод Татьяны Ивановны - по отношению к искусству, по восприятию себя в искусстве.

Федор Чеханков: «Шмыга — великая русская актриса, ее дарование уникально»

- Многие считают, что оперетта - легкомысленный жанр...

- Скорее - наивный. Тексты, которые проговариваются перед ариями и дуэтами из знаменитых оперетт, незамысловаты - чтобы произносить их без фальши, надо иметь очень чистую душу. Татьяна Ивановна обладала редкими для сцены качествами - задушевностью, состраданием, поэтому ее так сильно любили. Даже не знаю, за что России подарили такого ангела. Подобных ей актрис не было, а теперь уже и не будет - им просто неоткуда появиться. Она олицетворяла свой жанр: Шмыга - означало оперетта, а оперетта - это Шмыга.

- Не секрет, что в начале карьеры Татьяна Ивановна хотела поменять фамилию, казавшуюся ей неблагозвучной.

- Одно время она действительно подумывала о псевдониме. К тому же отец у нее поляк, Мицкевич, а по традиции опереточные примадонны носили польские фамилии. Как правило, именно польки были красивыми, шикарно одетыми женщинами, со звучными, под стать внешнему облику, фамилиями: Миклашевская, например. А все примы русского балета после Анны Павловой должны были носить русские, несмотря на национальность, вот и придумывали себе псевдонимы. Но фамилия Шмыга к тому времени уже была настолько известной, что Татьяна Ивановна от подобной мысли отказалась. В Театр оперетты ходили именно на Шмыгу - что означало кассу и стопроцентный аншлаг. Все ее лучшие партии были спеты в 50-70-е годы, в старом здании Театра оперетты - на площади Маяковского. Жизнь в то время была тяжелой, а Шмыга своим искусством освещала ее, делала легче.

- Принято считать, что у каждого актера непременно есть своя тема в искусстве.

- Для Татьяны, наверное, история гадкого утенка, ставшего прекрасным лебедем, в какой-то степени ее собственная. Она ведь тоже не обладала умопомрачительными внешними данными, но скромная женщина невысокого роста, в очках, на сцене превращалась в настоящую королеву.

Ее героини из спектаклей «Моя прекрасная леди» или «Конкурс красоты» - нелепые угловатые девочки, которые поначалу и не предполагают, что могут быть первыми красавицами. Чудо каждый раз происходило на глазах у зрителей и всем сереньким мышкам в зале давало надежду, что они тоже когда-то смогут превратиться из невзрачных куколок в ярких бабочек.

- Татьяна Ивановна вообще редко пела партии аристократок...

- Да, лучшие ее роли были в советских опереттах - Тоня из «Белой акации», Любаша из «Севастопольского вальса», Галя из «Конкурса красоты»...

Зато потрясающе она играла Чарли Чаплина! Казалось, кто только в него не перевоплощался, но у Татьяны Ивановны рисунок роли был технически безукоризненным - она выбирала движения, показывающие характер Чарли как человека сомневающегося, нелепого, который на самом деле оказывается куда самодостаточнее многих других. Шмыга вообще обладала потрясающим чувством меры, столь необходимым артисту. Ведь искусство - это всегда «чуть-чуть»: немного пережмешь, выдашь большую эмоцию, и получится пошло. Татьяна Ивановна всегда оставалась настоящим образцом вкуса и деликатности.

Татьяна редко исполняла партии аристократок. Лучшие ее роли были в советских опереттах — Тоня из «Белой акации», Любаша из «Севастопольского вальса», Галя из «Конкурса красоты»

«ЕЙ ПРЕТИЛО ВСЕ ФАЛЬШИВОЕ И НАПЫЩЕННОЕ»

- В жизни она была такой же королевой, как и на подмостках?

- Если бы ей это сказали, она бы обиделась - даже шутя не разрешала ничего подобного говорить. Однажды мы должны были вместе сниматься в какой-то программе, я зашел к ней в гримерную и расхожим опереточным тоном воскликнул: «Боже, кого я вижу - примадонна, королева сцены!». На что она строго заметила: «Ты что, не можешь поздороваться по-человечески?». Ей претило все фальшивое, напыщенное, или, как сказали бы сейчас, пафосное.

Кстати, в жизни она тоже была дамой высочайшего класса. При этом - никаких ярких нарядов, безумных шляп и аляповатых украшений, хотя жанр, в котором она работала, ей это и позволял. Все очень скромно, но элегантно. Выражение «дорогая простота» - о ней.

Ее внешний облик отличали редкая красота и гармония, она вообще была совершенством. Иногда о какой-нибудь исполнительнице говорят: «Талантлива, но, к сожалению, безвкусно одевается». Значит, не талантлива. Актер должен уметь видеть себя со стороны: что имеет право надеть, а что лучше не носить. Каждое свое движение на сцене Татьяна Ивановна отрабатывала перед зеркалами, чтобы знать, как будет выглядеть сбоку, со спины, - хотела быть грациозной и изящной со всех сторон.

- Правда, что Шмыга категорически не признавала микрофонов?

- Ни микрофонов (она уверяла, что из-за них не слышит своего голоса), ни фонограмм. Но если в отношении фанеры я мог с ней согласиться, то с микрофонами, на мой взгляд, не все так просто. Я ее убеждал: «Все-таки ХХI век на дворе, залы огромные - до всех не докричишься. К тому же очарование голоса проявляется, если его не насилуешь. Когда же орешь, разве о красоте может идти речь? Какая прелесть - маленький микрофончик, который передает все обертоны и нюансы. Сейчас у каждого - мобильный телефон, люди привыкли к звуку у самого уха, не хотят напрягаться, чтобы что-то услышать». Она, конечно, возражала, но в конце концов, мне удалось убедить не столько Татьяну Шмыгу, сколько ее супруга Анатолия Кремера в том, что микрофон артисту очень помогает.

Голос надо беречь - как ты с ним, так и он с тобой. Кстати, Татьяна Ивановна это правило свято соблюдала, наверное, поэтому он ей исправно служил: в 80 лет звучал сочно и послушно - просто уму непостижимо. И в лучшие годы примадонна не пела много спектаклей в месяц. Каждый день, даже если вечером не играла, занималась с педагогом по вокалу, а уж перед спектаклем - обязательно.

Поначалу работала со знаменитой Дорой Борисовной Белявской, а когда та умерла - с ее дочерью - Мариной Петровной Никольской, которая была моим преподавателем в Щепкинском училище. Благодаря Никольской мы со Шмыгой и познакомились. Как-то я зашел в училище повидаться с Мариной Петровной, студенты распевались, и в общей очереди увидел Татьяну Ивановну. Просто обалдел - такая звезда и скромно сидит в сторонке, ждет, когда ее позовут.

- О трудолюбии Татьяны Шмыги ходят легенды!

- Могла репетировать бесконечно, до самозабвения. Именно поэтому и была так свободна на сцене, хотя всегда в точности сохраняла замысел балетмейстера. Для нее очень много значило танцевальное решение роли - в оперетте нужны танцы, поставленные просто, но эффектно и понятно. Она работала с прекрасными мастерами: легендарной Галиной Шаховской, сотрудничавшей в свое время с Григорием Александровым и ставившей танцевальные номера для Любови Орловой, с Олегом Сурковым. Он придумал для нее знаменитую «Карамболину», шикарную и выразительную! Особенно последний эпизод с высокими батманами. Как эффектно Шмыга поднимала юбки!

С Юрием Яковлевым в роли Луизы Жермон в фильме Эльдара Рязанова «Гусарская баллада», 1962 го

- Вроде бы по сей день Татьяна Ивановна считается лучшей исполнительницей этого номера?

- Так сказала вдова Имре Кальмана Вера. Знаменитый композитор женился на русской балерине Макинской, когда ей было 18, а ему - 53. В начале прошлого века такая разница в возрасте выглядела диким мезальянсом, сейчас же этим никого не удивишь.

После смерти музыканта Вера жила в свое удовольствие на его авторские отчисления. Очень любила балет, просто обожала наших танцоров Володю Васильева и Катю Максимову - когда они гастролировали в Европе, обязательно приезжала на спектакли. Я увидел ее в Италии, в Вероне: немолодая уже женщина, очень ярко и, как мне тогда показалось, безвкусно накрашенная, экзальтированная, в каком-то облезлом манто.

Я спросил Васильева, кто эта дама в драной кошке. Он очень удивился: «Ты что, с ума сошел?! Это не драная кошка - шиншилла, а дама - Вера Кальман!». Когда вдова композитора увидела, как Татьяна Ивановна исполняет Карамболину из оперетты Кальмана «Фиалка Монмартра», сказала: «Никто не делал этот номер лучше». А ведь она бывала на музыкальных спектаклях Нью-Йорка, Парижа, Вены, но именно исполнение Шмыги назвала мировым стандартом.

«КОГДА НА ПОХОРОНАХ ПРОЗВУЧАЛА ПЕСНЯ ИЗ «ШЕРБУРСКИХ ЗОНТИКОВ» «РАССТАЕМСЯ, МИЛЫЙ, ВСПОМИНАЙ МЕНЯ!» В ИСПОЛНЕНИИ ТАТЬЯНЫ ШМЫГИ, ВЕСЬ ЗАЛ РЫДАЛ»

- Вы с ней общались до самого конца?

- Нет, я боялся звонить. Мне очень хотелось услышать ее голос, может, развеселить, тем более друзья говорили, что она иногда подходит к телефону и более-менее адекватно общается.

Потом ей сделали последнюю химиотерапию, и Татьяна уже ничего не помнила от боли. Не разговаривала даже со своим мужем -  Анатолий Львович сидел рядом, держал жену за руку, но она ни на что не реагировала...

Как же несправедливо, что женщина, подарившая людям столько радости и света, ушла из жизни в нечеловеческих муках! Конечно, за все нужно платить, и победить смерть еще никому не удалось, но такая цена кажется мне непомерно высокой - страданиями за славу. Когда я узнал, что ей ампутировали ногу, не мог сдержать слез. Надо же было, чтобы это произошло именно с Татьяной Ивановной, которая так зажигательно отплясывала на сцене. Между прочим, ноги у нее были удивительно красивыми, она вообще была божественно сложена.

- Вы были на похоронах?

- Прощание было очень грустным и очень театральным, ведь актеры даже в гробу остаются актерами - должны сыграть последний спектакль, поставленный самой жизнью. В театре опять полный зал: одни искренне скорбят, а другие с интересом наблюдают, кто и в чем пришел, как плачет супруг покойной Анатолий Кремер.

Татьяна Ивановна с третьим мужем Анатолием Кремером. «Любовь и нежность она сполна получала от Анатолия Львовича — у них были очень трогательные отношения»

С людьми ничего не поделаешь - они любопытны, иногда неделикатны и часто безжалостны. Большинство их них живет очень скучно, им не хватает зрелищ, поэтому такой «спектакль» пропустить не могли. Но когда в исполнении Татьяны Ивановны прозвучала песня из «Шербурских зонтиков» со словами «Расстаемся, милый, вспоминай меня!», весь зал рыдал. Мы понимали, что это послание адресовывалось прежде всего Анатолию Львовичу, но каждый из нас воспринимал его как личное. Хотя Кремеру, конечно, было больнее всех. Думаю, он не скоро осознает, что его Тани больше нет рядом.

- Федор Яковлевич, вы с Татьяной Шмыгой были дружны много лет, на ваш взгляд, она была домашним человеком?

- Все хозяйство полностью было на ней - до того, как она заболела. Анатолий Львович по натуре эдакий барин, очень любит порядок в доме - чтобы все было удобно, при этом элегантно и красиво. Они никогда не ели на кухне, впопыхах. Любую трапезу, будь то завтрак, обед или ужин, Татьяна Ивановна сервировала в столовой - стелилась скатерть, бумажных салфеток не признавали, готовила Шмыга сама. Только когда была уж очень занята в театре, ей помогала преданная домработница Манечка.

- Детей у нее не было?

- Увы! Она была уверена, что рождение ребенка вынудило бы ее уйти из театра: помочь было некому, да и своего малыша она не доверила бы никому.

Любовь и нежность Татьяна сполна получала от Анатолия Львовича - у них были очень трогательные отношения.

- Кремер - это ее третий супруг?

- Да. Первый, студенческий брак, продлился недолго, со вторым мужем - известным певцом и режиссером Владимиром Канделаки - Татьяна прожила около 20 лет, с Анатолием Кремером - больше 30-ти. Замужество и любовь были для нее синонимами, о своих мужьях она говорила: «Божественное чувство любви посетило меня три раза в жизни». А главным секретом счастливого брака считала два условия: дружбу и «чтобы было о чем поговорить»...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter