Иногда в нас просыпается неандерталец

Виталий КОРОТИЧ 28 Марта, 2006 00:00

Недавно в Кракове умер и там же с королевскими почестями был похоронен Чеслав Милош - лауреат Нобелевской премии по литературе, великий польский поэт. Многие годы он жил в эмиграции, вначале во Франции, а затем в США, в Калифорнии, где прославился не только своими стихами, но и книгами размышлений на самые разные темы. Часто вспоминаю, как однажды я какое-то время жил рядом с Милошем и беседовал с ним в Мексике, куда его и меня пригласили на конференцию с очень сложным названием.

Однажды гостеприимные хозяева предложили нам отправиться на экскурсию по знаменитым историческим музеям Мехико, где хранится множество экспонатов еще доколумбовских времен. Мы бродили вдоль стендов, слушая подробный рассказ о том, как ацтеки и майя вырывали сердца у живых людей и как играли в футбол человеческими головами. Милош прилежно внимал рассказу экскурсовода, вдруг остановился и задумчиво сказал мне: "У меня ни разу не возникло ощущения, что эти древние мексиканцы такие же люди, как я и мои предки. Иногда кажется, что это вообще иной биологический вид...".

Вопрос о происхождении человека уже много столетий подряд терзает умы философов, антропологов и других ученых людей. Им все еще неизвестно, откуда мы взялись на самом деле. Постоянно выкапывают останки существ, признаваемых нашими далекими предками: больших, маленьких, волосатых и не очень, но который из них был общим нашим прародителем, все еще неясно. Некоторые даже полагают, что у человечества было несколько предков.

Я недавно вычитал, что, вполне возможно, от какого-то неандертальца потянулись сразу два варианта рода человеческого. Один начал изобретать барабаны и дудки, пел, рисовал, страдал духовным томлением и стремился к идеалу. Другой все оглядывался, стремясь возвратиться к кострам, где так уютно было жарить мамонтово мясцо. А самое теплое местечко у огня и самый вкусный кусок завоевывались исключительно силой. Так и развивалось человечество, время от времени рождая странные монструозные гибриды вроде Гитлера, рисовавшего акварелью, или Сталина и Мао, писавших стихи. Но всегда что-то преобладало.

Вспоминая слова Милоша о том, что можно жить, не ощущая своего родства со многими персонажами из разных времен, я всегда думаю, сколь тщетны попытки подогнать чужие решения под собственные стандарты. Грех неприятия чужого образа мыслей, нетерпимости разрушает наши души довольно часто. Мы любим по-своему решать чужие задачи, а затем удивляемся собственному неумению поладить с окружающими.

У большинства из нас жизнь складывалась не всегда комфортно: одно государство рухнуло, другое мы недостроили, и взаимная нетерпимость очень мешает нам разобраться друг в друге. Наверх выталкивается то один, то другой человеческий тип, на смену лирическим мечтателям идут жестокие прагматики. Недавняя жизнь, похожая на быт заключенных политического концлагеря, изменилась. Время от времени она становится похожа на жизнь в уголовной зоне с соответствующими отношениями между людьми, песнями, анекдотами. Но во все времена и при всех различиях надо ладить друг с другом. Иного пути нет.

Частые приступы взаимного раздражения не помогают нам ощутить себя членами одного сообщества. У якутов есть старое правило: перед принятием важного решения или перед ответом обидевшему тебя человеку надо присесть и минут 10 подряд молча постругать палочку. А затем уже разговаривать, понимая, что все равно жить придется вместе, стирая противоречия. Хотя бы самые явные, хотя бы на время...