Известный футбольный менеджер и агент Андрей ГОЛОВАШ: «Воронина наши специалисты долгое время упорно не замечали, в сборную он попал случайно. Григорий Суркис спрашивал: «Как такое могло быть?»

Футбольный агент — звучит интригующе, не правда ли? Еще говорят: «Агент 001». Что мы знаем об этой профессии и о людях в ней? Деятельность футбольных агентов окутана пеленой секретности и таинственности. Они устраивают судьбоносные, порой скандальные переходы игроков из одного клуба в другой. И когда их имена все же всплывают на страницах периодических изданий, на вопросы дотошных журналистов отвечают уклончиво, вечно что-то недоговаривая и сумму контрактов не называя. Так же сдержан в этом отношении менеджер и агент Андрея Воронина Андрей Головаш, который живет в Германии. Благодаря ему был осуществлен один из самых успешных трансферов в истории украинского футбола — переход его подопечного из леверкузенского «Байера» в элитный клуб английской премьер-лиги «Ливерпуль» (эту резонансную акцию можно сравнить разве что с перемещением Андрея Шевченко из киевского «Динамо» в итальянский «Милан»). Андрей Воронин признался: «Скажу без раздумий, что после отца Андрей Головаш — мой самый близкий друг, и я полностью доверяю ему все мои дела, даже самые личные. Считаю, что именно такими должны быть взаимоотношения между менеджером и футболистом. До сих пор я не сделал ни одного серьезного шага без его непосредственной помощи».

«В ГЕРМАНИИ НЕМЕЦКИХ ЖЕНЩИН ПОЧТИ НЕ ОСТАЛОСЬ. КУЧА ЭМИГРАНТОК!»

— Андрей, прежде чем говорить о профессиональных делах, расскажите хоть немного о себе, потому что информация о вас очень скудная.

— О себе я бы особо не распространялся. Те, кто занимается футболом, обо мне все знают. Я киевлянин. Воспитанник СКА (Спортивного Клуба Армии. — Авт.). В свое время привлекался в дубль киевского «Динамо».

— Кто был тренером?

— Михаил Фоменко. Тогда были моменты, которых я не хотел бы касаться. Начинал нападающим, закончил защитником. С карьерой игрока не сложилось, но главное, что я остался в футболе. Окончил Киевский институт физической культуры, три года был тренером-преподавателем кафедры футбола, но потом пришел к выводу, что работать в украинском спорте я просто не смогу. Надо было перед кем-то пресмыкаться, становиться на колени, быть, извините, плебеем. Для меня это неприемлемо. У каждого в жизни есть свои принципы, и нельзя изменять им в угоду кому бы то ни было.

— Не сложились отношения с коллегами на кафедре, как это иногда бывает?

— Напротив, там у меня все было замечательно: мне нравилась моя работа, я относился к ней добросовестно. Вспоминаю это время с удовольствием. Никаких проблем не возникало: у меня было имя, со всеми — хорошие отношения. И были неплохие результаты. Я сам решил уйти, потому что не видел для себя перспективы роста.

— И какие были планы?

— Какое-то время провел в шатаниях, пробовал себя как скаут. Когда работал в институте, тренировал совместную команду кафедры футбола и киевского «Динамо» до 20 лет. Она называлась «Динамо-Скиф». Мы трижды выезжали в Соединенные Штаты. Уже тогда я получил несколько предложений. Но на то время уровень американского футбола был любительский, и я понимал: если останусь в Америке, на этом и закончу.

— А как возник вариант с Германией?

— Все вышло достаточно случайно. Ездил туда-сюда, просматривал игры, ситуации. Временно находился то в одной стране, то в другой. И когда понял, что в Украине меня ничто не держит, остановил свой выбор на Германии, где футбол профессиональнее, чем в Штатах.

— Вы говорили о принципах. В чем вы особенно тверды?

— Я считаю, что прежде всего должна быть порядочность, но тут дополнительно возникает много вопросов. О конкретных случаях говорить не хотелось бы. И еще! Один из моих старших друзей сказал: «Главное — свобода». Вот это мои принципы, моя философия. Я ни перед кем не склонял голову! Никогда! Нигде! Потому что если человек перед кем-то унижается...

— А если ради дела? Тогда это можно окрестить дипломатической гибкостью...

— ...но суть остается та же. Я называю вещи своими именами, так, как оно есть, и не хочу подбирать эвфемизмы.

— Каким-нибудь футбольным шишкам это вряд ли понравится...

— Что я, гомосексуалист, чтобы хотеть кому-то нравиться?

— Вы никогда не жалели о том, что эмигрировали? Наверняка бывало очень тяжело?

— Я не стану рисовать картину, по которой меня будет жалко. Честно скажу: были просто экстремальные ситуации, но я не хочу о них вспоминать. На таких моментах учишься жить.

— У вас есть семья?

— Зачем об этом писать?

— Интересно, как ваша профессиональная деятельность совмещается с личной жизнью...

— У меня в этом плане все в порядке.

— Успели огерманиться, перенять какие-то немецкие привычки?

— Тяжело за собой следить — что успел перенять, что нет. К тому же нельзя сказать, что я завязан только на Германии. Сегодня нахожусь в ней даже меньше, чем в других странах.

— Бульварный вопрос: вам нравятся немецкие женщины?

— Отвечу полубульварно: в Германии немецких женщин почти не осталось. Здесь — такой микс! Все перемешано, куча эмигранток (смеется)!

«ЕСЛИ БЫ АНДРЕЯ ВОРОНИНА ИНТЕРЕСОВАЛИ БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ, ОН ДАВНО СТАЛ БЫ ГРАЖДАНИНОМ ГЕРМАНИИ»

— Вас называют агентом...

— Ненавижу это слово! Объясню, почему. Дело в том, что я сам по себе и — сам в себе. Работаю в области селекции имидж-райт — так называется использование образа известного игрока в рекламных целях. Сегодня, допустим, мы сотрудничаем с компанией «Кока-кола», в случае с Андреем Ворониным — с «Адидасом». Наши отношения с ними давно стали не только деловыми, но и дружественными. Я представляю интересы футболиста, работаю над его имиджем. Консультирую некоторые клубы (не хочу их называть, но они приличного уровня), делаю для них отчеты по соперникам. То есть сфера моей деятельности гораздо шире, чем у агента.

— Следует говорить: Андрей Головаш — в том числе и агент?

— Лучше не надо. Потому что сегодня, особенно в Украине, «агентурная» работа фактически не ведется. Все сводится к тому, что так называемые агенты «подписывают» игрока и ждут, когда на него будет спрос. Футболисту они не помощники.

— Идет просто торговля людьми?

— В том-то и дело. С задействованием тренера команды, который принимает решение.

— И тут возможны всякие махинации?

— Наверное. Если посмотреть, кого «подписывают» эти клубы, то агенты либо вообще не понимают, чем занимаются, либо действительно идет откровенная махинация.

— Профессия вас обеспечивает?

— Слава Богу! Помощи не прошу (смеется).

— Берете 10 процентов?

— Я вообще-то финансовые моменты не комментирую. Существуют разные виды услуг. Есть работа «через адвоката», где вообще нет никаких денежных пределов, и в агентском направлении, где ФИФА установила лимиты. Так что говорить можно только конкретно. Цифр, повторяю, я не называю.

— Как вы познакомились с Андреем Ворониным? Вы на него вышли или он — на вас?

— Никто ни на кого не выходил. Это был период, когда я начинал свою деятельность, свой бизнес. Я постоянно ездил, смотрел много игр, помогал командам участвовать в различных турнирах. Организовал поездку юношеской сборной Украины в возрасте 15 лет на турнир в Австрию и там впервые увидел Андрея. Он тогда выступал за команду «Лазурное море», которая финансировалась родителем одного из игроков (об этом в Одессе почему-то стали забывать). Тренировал Андрея Георгий Кривенко, который дал ему хорошую школу. Именно таких тренеров-интеллигентов не хватает в украинском футболе.

Турнир был не самого высокого уровня, тем не менее был виден потенциал Андрея. Я начал переговоры сразу с двумя немецкими клубами — «Шальке» (Гельзенкирхен) и «Боруссией» (Менхенгладбах). «Боруссия» проявила большую заинтересованность. Тогда я связался с родителями Андрея и убедил их, что такой шанс выпадает, может, раз в жизни.

Через год он уже был в Германии. 16-летним выступал за команду, где игроки были на два года старше, и стал лучшим бомбардиром. Постоянно прогрессировал. В декабре 97-го дебютировал в бундеслиге: вышел на замену в Мюнхене против «Баварии», за которую играл Лотар Маттеус. Проигрывая 0:3, «Боруссия» к концу встречи сократила результат — 2:3. Все складывалось нормально. Потом — травма, после которой — естественный спад. Дальше он играл за «Майнц», «Кельн», «Байер»...

— И все эти переходы проходили при вашем участии?

— Естественно. Мы были вместе с самого начала.

— А как он попал в сборную Украины?

— Случайно. Киевское «Динамо» играло в Дортмунде с «Боруссией». Я приехал проведать моего друга Бориса Воскресенского. Мы сидели, пили кофе и разговаривали о проблемах молодежной сборной Украины. Это было перед матчем плей-офф со сборной Швейцарии. В последней групповой игре со сборной Польши наши футболисты получили кучу желтых и красных карточек, некому было играть.

Я до этого о Воронине говорил все время, но никто даже слышать о нем не хотел: его упорно не замечали, закрывали на него глаза. Существовали свои, скажем, неписаные законы в украинском футболе, работал конвейер, где Воронину не находилось места. А тут так получилось, что в разговор включился Григорий Суркис, и мы эту тему подняли вместе. Он попросил напомнить о Воронине, когда будет составляться список кандидатов на матч со сборной Швейцарии. Андрей сыграл за молодежку, и все вопросы были сняты. Тот же Суркис задавал всем вопрос на тренерском совете: «Как такое могло быть, что мы его не приглашали?».

— В какой итальянский клуб хотел перейти Воронин из «Байера»? Об этом много писали...

— Это хороший клуб, но я не хочу его называть — никогда этого не делаю.

— Что помешало переходу?

— Тут своя специфика. Проблема в том, что в Италии несколько лет назад принят закон, ограничивающий переход в клубы серии «А» игроков из стран нешенгенской зоны. У Андрея — украинский паспорт. В том клубе, где он мог играть, это место пока не освобождалось. Поэтому вариант не сработал. Немецкое гражданство в свое время он брать отказался.

— Почему?

— Я много дискутировал на эту тему... Наш адвокат отправлял запрос непосредственно в ФИФА, и нам ответили: если Андрей примет немецкое гражданство, не сможет играть за сборную Украины. Выбор был сделан в пользу сборной.

— Как проходили переговоры с «Ливерпулем»?

— Совершенно нормально. Я встречался с руководителями клуба несколько раз. Все вопросы решались оперативно.

— Возникали сложности, когда договаривались о сумме трансфера?

— Никаких. «Ливерпуль» — клуб, который не имеет проблем в этих вопросах.

— В печати названа сумма: за четыре года игры в «Ливерпуле» Воронин получит пять миллионов фунтов стерлингов (7,4 миллиона евро)...

— Как человек, имеющий к этому отношение, я хочу вам сказать, что 95 процентов цифр, мелькающих в газетах, — плод фантазии тех, кто в них работает. Откуда эти данные берутся, можно только догадываться. У каждого задача: представить себя дороже.

— Насколько важна для Андрея денежная мотивация?

— Если бы его это интересовало, он давно бы уже стал гражданином Германии. Когда я предложил ему вариант с «Майнцем», он даже не спрашивал о заработной плате. Для него главное было и есть — играть! И то, что его пригласил клуб мирового уровня, награда за его любовь к футболу. Это показательный момент, учитывая ситуацию в Украине, где футболисты, которые из себя ничего не представляют, предъявляют заоблачные требования, говорят лишь о контрактах и деньгах.

— Совершенно неожиданно мы узнаем, что за день до закрытия в Европе трансферного окна Андрей Воронин уходит на сезон из «Ливерпуля» в берлинскую «Герту». Прокомментируйте, пожалуйста, этот факт...

— Воронин, который по результатам «предсезонки» был однозначно наиболее результативной и выделяющейся фигурой в составе «Ливерпуля», оказался после приобретения за 20 миллионов фунтов форварда Робби Кина в достаточно специфической ситуации. Его искусственно лишили всяческой конкуренции: просто не ставили на игру. Тренер объяснял, что будет играть Кин, а Воронин в его планы пока не входит.

Можно было продолжать войну каких-то принципов, стоять на своем. Но уже есть не самые удачные примеры подобных случаев в карьере других игроков. Футболист должен играть, и в связи с этим было принято решение уйти в аренду. Рассматривалось несколько вариантов. «Ливерпуль» ни в какую не соглашался. Тем не менее переговоры закончились тем, что они приняли наше предложение. Андрей, оставаясь игроком «Ливерпуля», ушел на сезон в «Герту» — на правах аренды. А за это время может многое измениться...

«В КОНФЛИКТЕ С ОЛЕГОМ БЛОХИНЫМ АНДРЕЮ ХВАТИЛО МУЖЕСТВА КАК ВЫСКАЗАТЬ СВОЕ МНЕНИЕ, ТАК И ИЗВИНИТЬСЯ»

— Воронин сыграл за сборную Украины более 50 матчей, но забил всего 5 мячей. Не маловато ли для игрока такого уровня?

— Дело в том, что его нельзя оценивать в сборной как чистого нападающего. Если помните, в своей первой игре за сборную Украины со сборной Греции он вышел, сменив на позиции левого полузащитника Сергея Серебрянникова, который сломался. Тогда Андрей забил гол (12 октября 2002 года, отборочный матч чемпионата Европы, 2:0. — Авт.) Выдвинутого нападающего он играл разве что со сборной Дании. И там отличился — 1:0. Эта игра фактически была ключевой для выхода сборной Украины на чемпионат мира.

А на мировом форуме Воронин играл скорее атакующего хава с оборонительными обязанностями. Я уже говорил о том, что ему отвели роль рабочей лошадки, призванной своими движениями компенсировать статику других игроков, но не хочу, чтобы это выглядело как алиби для него. Конечно, он должен забивать с любой позиции.

— И парень забивает, играя за клуб. Получается, что виноват тренер сборной, который не использует его лучшие качества?

— Нельзя винить тренера: он лепит команду из того, что у него есть, и, возможно, Андрей был необходим на этой позиции, поскольку он игрок, который может зацепиться за мяч, отдать его партнеру. Увы, сегодня в команде недостаточно исполнителей, чтобы каждого ставить на свою личную позицию.

В товарищеском матче сборной Украины со сборной Голландии (0:3) Алексей Михайличенко выдвинул Воронина вперед. При обсуждении проигрыша в прессе винили всех, досталось и Андрею, но никто не обратил внимания на то, что в той же игре до нападающих мяч вообще не доходил. Две, три передачи поперек — и на этом все заканчивалось.

— Всех восхищает, как Воронин вкалывает на поле...

— Он не только пашет за сборную и за клуб, но и каждый день — два раза на тренировках. А вы хотите, чтобы он еще и забивал (смеется)?

— После отборочного матча чемпионата Европы сборной Украины со сборной Италии (1:2) у Андрея Воронина был конфликт с главным тренером Олегом Блохиным. Ситуация для оценки — кто прав, кто виноват — не простая...

— Почему «не простая»? Андрей — взрослый человек, имеет свое мнение и его высказал. У него накипело. Я всегда буду это приветствовать. У нас ведь подавляющее большинство — сами знаете, какое. Больше всего не люблю тупость в жизни... Но этот момент прошел, они пошли навстречу друг другу, вопрос решили в нормальном мужском разговоре. Андрей нашел в себе мужество и высказать свое мнение, и извиниться. Естественно, мы с ним разбирали эту ситуацию, как и другие — бытовые и все остальные. На это уходит уйма времени.

— Кого еще, кроме Андрея Воронина, вы опекаете?

— Я никогда не распылялся и скажу честно: не очень хотел бы давать полную информацию, кто есть еще. Назову только несколько человек, которые уже засвечены. Это Саша Яковенко, сын Павла Яковенко, играющий в бельгийском «Андерлехте». Это динамовец Денис Олейник, выступающий сейчас в аренде за лондонский «Арсенал»». Из россиян — Дмитрий Булыкин, который недавно перешел из «Байера» в «Андерлехт».

— Павел Яковенко вмешивается в карьеру своего сына?

— Нет. Каждый из них занимается своими делами. Саша сейчас на ходу, работает здорово. Это игрок с большим потенциалом. «Андерлехт» выкупил его у «Генке». И тот факт, что столь известный клуб, как «Андерлехт», принимает такое решение, о многом говорит.

«В УКРАИНСКОМ ФУТБОЛЕ ФОРМИРУЮТСЯ НЕ ЛИЧНОСТИ, А ЧАСТИЧКИ ДЛЯ СЕРОЙ МАССЫ»

— Помню вашу оценку выступления украинской сборной на чемпионате мира в Германии: «Если оперировать профессиональными категориями, наша команда провела всего лишь два поединка с серьезными соперниками — с Испанией и Италией — и завершила их с общим счетом — 0:7». Почему так беспощадно?

— Я всегда анализирую не только место, на котором оказалась команда, но и ту игру, которую она показывает. К примеру, результат достигнут за счет самоотдачи. Но, как вы знаете, ребят, готовых выкладываться полностью, по всему миру — миллионы! А тех, кто может создавать на поле, гораздо меньше. В сборной Украины на том чемпионате мира не было игроков, способных что-то показывать. Компенсировать недостаток в классе за счет самоотдачи можно только до определенного уровня.

— После чемпионата мира вроде бы сватали в зарубежные клубы Артема Милевского, Дмитрия Чигринского, других сборников...

— Сватать можно куда угодно, но обещать — не значит жениться. Можно написать: у нас высокие зарплаты, а там платят меньше. Всегда можно найти аргументы, чтобы объяснить, почему тот или иной игрок не уехал за рубеж. А причина проста: у нас еще нет футболистов такого уровня, которыми бы по большому счету заинтересовались серьезные клубы.

— В чем проблема?

— У нас с самого детства идет работа на командную игру. Даже в юношеском возрасте борются за результат, а не за воспитание футболиста. В украинском футболе формируются не личности, а частички для серой массы. И это самое страшное. Впрочем, так — во всем.

Впервые Андрей Головаш увидел Андрея Воронина 15-летним и сразу оценил его потенциал

— Воронин — личность?

— Считаю, что да.

— Андрей Шевченко?

— Конечно. Это люди, которые доказали свою состоятельность, выступая на самом высоком уровне. Как бы ни сложилась их дальнейшая карьера, они достинли того уровня, о котором мечтает каждый футболист.

— В одном из интервью вы сказали, что на сегодняшний день только эти два украинца действительно отвечают высокому уровню европейского футбола. А Анатолий Тимощук?

— Я назвал бы его одним из лучших игроков минувшего чемпионата России — он отыграл сезон здорово. Анатолий — профессионал и не тот человек, которого надо заставлять, но для меня питерский «Зенит», даже выигравший Кубок УЕФА и Суперкубок, никогда не будет клубом европейского уровня.

Тимощук, уйдя из Донецка, добавил в тактическом плане, больше играет на атаку. Все-таки там нормальный тренер. Но, понимаете, в «Зените» есть потолок, который ему при всем своем желании будет тяжело пробить.

— Там же играет Андрей Аршавин, которого после двух матчей за сборную России, сыгранных им на чемпионате Европы, называли вторым Марадоной. Пишут, что он рвется то в «Барселону», то еще куда-то, но «Зенит» заламывает за него слишком большие суммы...

— Представляете, как рвется! Из такого сильного чемпионата, как российский, от таких зарплат! У меня к Аршавину свое отношение. Начнем с того, что из-за дисквалификации он вышел только на третью игру и был относительно свежим. В матче со сборной Швеции я вообще не ставил бы ему оценку, потому что непонятно было, как шведы попали на чемпионат.

Со сборной Голландии здорово отыграла вся сборная России. Но опять-таки голландцы, которые славятся своим тактическим искусством, допускали в обороне такие ошибки, что было просто смешно. А тестом для сборной России стала полуфинальная игра со сборной Испании, где я, например, получил ответы на все вопросы. И по Аршавину, честно говоря, тоже. Считаю, что сегодня и в нашем футболе, и в российском игроки больше говорят о себе, чем играют. Они любят и ценят себя больше, чем стоят на самом деле. Поэтому я и не люблю досужих разговоров в прессе.

— На то она и пресса. Это жизнь, где каждый занимается своим делом...

— Да, любой человек может высказать свое мнение. Но когда футболист заявляет, какой он сильный и что он хочет завоевать полмира, — это уже другие вещи.

— После отставки в киевском «Динамо» Йожефа Сабо и Леонида Буряка селекционную работу клуба признали, в общем-то, неудачной. Хотя раньше селекция «Динамо» считалась самой лучшей...

— А кто ее такой признал? Не собираюсь давать оценки селекционной работе какого бы то ни было клуба, не знаю, как это происходит в киевском «Динамо», но моя позиция остается неизменной: главный показатель — результат, достигнутый не на чемпионате Украины, а в еврокубках. Те суммы, которые инвестируются в футболистов, — это слишком дорого для украинского чемпионата. Они режут уши. Если за игрока выкладываются приличные деньги, это должен быть игрок европейского класса.

— Мне приходилось общаться с людьми, которые хотят стать футбольными агентами, считая, что это золотое дно. Что вы можете им сказать?

— Если человек идет в это дело, чтобы зарабатывать, то пусть приходит и гребет деньги лопатой (смеется). Зарабатывать можно и разгружая мешки. Чтобы заниматься каким-нибудь делом, нужно его знать и любить. Иногда игрока, особенно молодого, приходится годами инвестировать. А даст это результат или нет — вопрос. До этого ты, допустим, продавал муку, а сейчас будешь агентом? Смешно.

— Эти люди считают себя профессионалами, разбирающимися в футболе...

— У нас в футболе разбираются все, только пахать в нем некому. В этом-то и проблема — основная, кадровая — в футбол приходят люди не работать, а зарабатывать.

— Почему вы не контактируете с украинскими клубами?

— Расскажу случай, только без названий. Одному из украинских клубов я когда-то предложил хорошего игрока — на это никак не отреагировали. Через год тот же клуб предлагал (уже не через меня, а по своим каналам) за того же игрока сумму в 10 раз больше, чем можно было бы взять сразу. В конце концов парень в Украину так и не попал. Таких случаев было пять-шесть, поэтому я не вижу перспективы в сотрудничестве с украинскими клубами.

— Это было в прошлом. А сейчас что-то поменялось?

— Все относительно. Если заставлять себя видеть ситуацию так, как хочется, — да! А если смотреть со стороны, то перемен почти никаких.

— Не устаете от того, что без конца мотаетесь туда-сюда...

— Я такой человек, который никогда не будет делать то, что не хочет. С удовольствием выполняю свою работу! И я бы даже назвал это не работой, а любимым делом.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter