Диктор советского телевидения, одна из первых ведущих КВН Светлана ЖИЛЬЦОВА: «Говорили, что я самая богатая женщина в Останкино...»

Обаятельная Светлана Жильцова выглядела одинаково органично и рядом с Хрюшей и Степашкой, и на кавээновской сцене, и во время «Песни года», и на знаменитых «Огоньках». Пожалуй, она была самым улыбчивым, доброжелательным и позитивным советским диктором. Недаром японцы, которых она с телеэкранов учила русскому языку, очень любили ее и называли Светлана-сан. Несмотря на то что молва неоднократно выдавала ее замуж за Александра Маслякова, Жильцова уже много лет замужем за преподавателем, доцентом бывшего ВЗПИ (Всесоюзный заочный политехнический институт), ныне — МГОУ (Московский государственный открытый университет) Владимиром Ивановичем Серебренниковым, главным результатом их счастливого брака стал сын Иван. В 93-м году Светлана Алексеевна покинула телевидение. Говорит, что еще в молодости решила: наступит пенсионный возраст, уйдет из эфира и жалеть не станет. И свое слово сдержала.

«В ПЕРВЫЙ ГОД РАБОТЫ Я ОБЪЯВЛЯЛА СОСТАВЫ ХОККЕЙНЫХ КОМАНД - НАПРЯЖЕНИЕ БЫЛО КОЛОССАЛЬНОЕ»

- Светлана Алексеевна, вы ведь с детства мечтали стать актрисой?

- Скорее, чтицей - с четвертого по 10 класс я занималась в студии художественного слова при московском городском Доме пионеров. Думаю, именно это впоследствии помогло мне стать диктором на телевидении: мы разучивали отрывки из известных литературных произведений, а потом читали. Замечательный педагог Татьяна Васильевна Девлешева учила нас технике речи и умению видеть то, о чем рассказываешь. После школы я собиралась поступать в театральный, но подумала-подумала и подала документы в иняз - на английский факультет.

- Но от судьбы в виде телевидения все равно не ушли?

- Когда я училась на четвертом курсе, потребовался диктор со знанием английского языка - канадские кинематографисты приехали снимать фильм «Россия в лучах прожектора», посвященный нашим артистам. И я была связующим звеном между журналистом и знаменитыми советскими актерами Аркадием Райкиным и Юрием Никулиным, певицами Капитолиной Лазаренко и Ниной Дордой... Видимо, я понравилась, потому что мне предложили остаться работать диктором. Прельщенная хорошей прибавкой к стипендии, я согласилась. Целый год днем училась, а вечером выходила в эфир на Втором канале и говорила: «Добрый вечер, товарищи! Прослушайте программу передач на сегодня». А вели эти самые передачи наши звезды - Шилова, Леонтьева.

- И когда пробил ваш час?

- Все, как в знаменитой поговорке: не было бы счастья, да несчастье помогло. Заболела Валентина Леонтьева, и нужно было срочно ее заменить - в прямом эфире провести 40-минутную детскую спортивную передачу из Лужников. А я как раз пришла на свою вечернюю смену в студию на Шаболовке, вот меня и прихватили. Волновалась тогда я ужасно: всю дорогу читала сценарий, пыталась его выучить. Но память у меня была шикарная, я довольно легко все запомнила, ну а уж во время эфира живо реагировала на все, что происходило на стадионе.

Детской редакции понравилась моя манера ведения, да и внешность, наверное, тоже - была я в то время молодая, всего 20 лет (а выглядела еще моложе), курносый носик, ямочки на щеках. Так я попала в детскую редакцию. Какие только программы ни вела - и «Будильник», и «Веселые нотки», и «Спокойной ночи, малыши!», моими были и все спортивные репортажи. Так и пошло - меня взяла молодежная редакция, потом музыкальная.

- Долгое время наше телевидение работало только в режиме прямого эфира. Это было тяжело?

- Нагрузка на психику невероятная! Помню, в первый год работы я объявляла составы хоккейных команд - нашей и США. Напряжение было колоссальное - казалось, если сейчас кто-то подойдет сзади и хлопнет меня по плечу, я просто рассыплюсь на мелкие кусочки, как стекло. Но со временем привыкла. Зато начались трудности, когда появилась видеозапись, - монтировать в то время еще не научились, записывали все куском, от начала и до конца. И сознание, что ты не можешь ошибиться (при прямом эфире на это делали скидку), давило страшнее любого прямого эфира. Помню, как-то я довела «Будильник» до самого конца и на последних минутах ошиблась. Пришлось получасовую передачу записывать заново - это было ужасно!

- А как при прямом эфире и записи без монтажа действовала печальной памяти советская цензура?

- Прямой эфир позволял сказать какую-нибудь не утвержденную заранее шутку, хотя это было чревато выговорами и даже увольнениями. А вот во время видеозаписи без монтажа с «самодеятельностью» боролись просто - накладывали на острый момент смех или аплодисменты. Особенно часто так поступали с КВН. Зрители видели, что участники говорят, но слов не могли разобрать.

- Многие ваши коллеги сетовали, что в те времена телевидение было настоящей каторгой - жесткая дисциплина и взыскания за малейшую оплошность и оговорку...

- К человеку, появлявшемуся в эфире, действительно относились очень строго. Особой придирчивостью отличался председатель Госкомитета по радио и телевещанию Сергей Георгиевич Лапин. Прежде всего он требовал от дикторов безупречной дикции. Единственным, кому прощал все, был Александр Каверзнев. Красивый, обаятельный и талантливый журналист, тот хорошо знал свое дело, но с дикцией у него была напряженка. К сожалению, Каверзнев очень рано умер. Его не стало вскоре после командировки в Афганистан. Никто не знает, что там случилось, говорят, его отравили.

Вообще, на экран попадали только после тщательного отбора, а конкурс был очень сложный. Мне было легче - меня взяли во многом благодаря знанию английского языка. А другим приходилось сдавать настоящие экзамены, как в театральном институте, - и басню, и прозу, и стихи, и новости с листа. Кстати, хотя нас называли дикторами, по сути своей все мы были еще и ведущими. Разве КВН, где приходилось реагировать на шутки, говорить какие-то слова, что-то придумывать, вели дикторы? Поэтому мы с Сашей Масляковым и нравились зрителям, что были живыми и непосредственными людьми, а не застегнутыми на все пуговицы манекенами.

Один из выпусков КВН 1971 года — ведущие Светлана Жильцова и Александр Масляков. «Мы с Сашей нравились зрителям, потому что были живыми и непосредственными людьми, а не застегнутыми на все пуговицы манекенами»

«ЕСЛИ УЖ ЛАПИН КОГО-ТО НЕВЗЛЮБИЛ, ЖИТЬЯ ЭТОМУ ЧЕЛОВЕКУ НЕ БЫЛО»

- О всемогущем Лапине отзываются как о блестящем профессионале и как о редчайшем тиране и деспоте. Каким он был на самом деле?

- Сергей Георгиевич, конечно, был очень строг и иногда не по делу. Но нужно делать скидку на то, что он продукт своего времени и существовавшей тогда системы. Председатель Госкомитета по радио и телевещанию напрямую подчинялся ЦК и Политбюро, поэтому и вел себя соответственно. Одновременно он был очень образован, у него была прекрасная библиотека, и особенно он любил и знал поэзию - причем всякую, от античной до современной. Но если уж кого-то невзлюбил, житья этому человеку не было.

Лапин смотрел абсолютно все программы - информационные, детские, музыкальные, «Огоньки», КВН. Говорят, он закрыл КВН лишь потому, что одесская команда вышла на сцену с наклеенными бородами и усами. Лапин приказал игру переписать, но одесситы отказались, да и как можно было продублировать КВН с его импровизациями и живыми шутками? Он уперся и закрыл. Хотя, я думаю, это был только удобный повод, причина же состояла в том, что КВН - единственная передача, до конца неподконтрольная и неподвластная начальству. А ведь рейтинг у программы просто зашкаливал, а наша с Сашей популярность была просто сумасшедшей.

- Как вообще родилась идея КВН?

- Клуб веселых и находчивых вырос из телевизионных викторин, которых всегда хватало в нашей молодежной редакции. Чаще всего их вела Валя Леонтьева, а соведущими у нее были то кинорежиссер Элем Климов, то актер и певец Лев Барашков. Со временем молодежная редакция, в которой я тогда была на подхвате, стала брать меня на разные передачи.

Встреча с первым космонавтом Юрием Гагариным: писатель и журналист Юрий Гальперин, дикторы ЦТ — Валентина Леонтьева, Нонна Бодрова, Светлана Жильцова и Виктор Балашов, апрель 1961 года

Помню, с одной из таких викторин - она называлась «Вечер веселых вопросов и ответов»! - связана смешная и одновременно скандальная история. Ведущие попросили зрителей в июле, в жару, приехать к Шуховской башне в валенках и с чайниками. Они были уверены, что никто на такую явную глупость не клюнет, но съехалось пол-Москвы. Все это показали в прямом эфире, за что директора тут же уволили, а саму программу закрыли.

- Вы с первых выпусков стали ведущей КВН?

- Нет, когда он вышел в эфир, я была в декрете - сидела дома и смотрела на всю эту красоту по телевизору. Вели КВН Алик Аксельрод и Наташа Защипина. Когда я вышла на работу, бессменный режиссер всех молодежных программ Белла Исидоровна Сергеева сказала: «Света, не вовремя ты родила. Была бы на месте, вела бы сейчас КВН». Ну а потом Защипина уехала на гастроли и взяли меня. Через какое-то время ушел Алик Аксельрод, которому нужно было писать книгу и защищать диссертацию. Начали искать ведущего. Из нескольких юношей, претендующих на эту роль, Саша оказался самым подходящим - молодой, обаятельный, находчивый, чувствовалось, что все это ему очень нравится. Так лет 10, до закрытия программы, мы с ним и работали.

- Сейчас вы КВН смотрите?

- Нет, мне кажется, что я уже выросла из него. Пока дождешься какой-то шутки, которая ляжет на душу, надо столько всего просмотреть! Иногда включаю ненадолго из-за Саши - мне очень нравится, как он ведет программу. Масляков нашел другую манеру: ушел от той молодости, задора, веселья и неожиданности, что были раньше, и стал мэтром - ироничным, немного снисходительным. А все остальное, наверное, хорошо, но уже не для меня.

С Сашей мы потом еще несколько лет вели вместе «Песню года», какие-то музыкальные викторины, концерты по заявкам. Когда в 86-м году он мне позвонил и сказал: «Мы в молодежной редакции организовываем новый КВН», я испугалась: «Нет! Нет! Нет!». Он рассмеялся: «Да я тебя приглашаю в жюри!». На это я согласилась.

«К человеку, который появлялся в эфире, относились очень строго». Дикторы Центрального телевидения: Светлана Моргунова, Анна Шилова, Валентина Леонтьева, Светлана Жильцова и Игорь Кириллов

- Известно, что для Александра Маслякова закрытие КВН было большим ударом, а вы очень из-за этого переживали?

- Наоборот, обрадовалась. Во-первых, из-за того, что я столько лет его вела, меня все видели только в КВН. Максимум, на что я могла рассчитывать, - это на детские передачи. А когда начали отбирать дикторов для программы «Время», меня не взяли. Главный редактор сказал: «Она читает очень хорошо, но мне все время кажется, что она сейчас поднимет руку и крикнет: «Команды, на сцену!».

Ну а во-вторых, только благодаря закрытию КВН я смогла поехать в командировку в Японию, где на телестудии NHK вела передачу «Говорите по-русски». У нас в то время тоже были такие передачи - итальянская, испанская, ну а мне повезло попасть в Страну восходящего солнца.

- И как вам там понравилось?

- Когда я оказалась там в первый раз, в 74-м году, первые два месяца порхала, как бабочка, - все мне было интересно! Прежде всего, это очень красивая страна. Там всего два раза в году - в конце февраля или в марте - выпадает снег и тут же тает. В апреле уже вовсю цветет сакура, все деревья в розовой пене. В эти дни - праздник длится неделю - они приходят в свои чистые, ухоженные парки, прямо на траву стелют специальные скатерти, пьют пиво, поют и танцуют. Там вообще краски очень яркие - абрикосы, сливы цветут какими-то невиданными лиловыми и оранжевыми цветами, правда, плодов почему-то не дают. Меня много возили по острову Хонсю, который недавно попал в беду - пострадал от землетрясения и цунами.

«КОГДА Я ВПЕРВЫЕ УВИДЕЛА КРИМПЛЕНОВЫЕ КОСТЮМЫ, РЕШИЛА, ЧТО НИЧЕГО КРАСИВЕЕ НЕТ»

- С японцами вы легко сработались?

- Конечно, с ними нашему человеку тяжело. Нет, они очень хорошие, приветливые, просто нужно понять, что им не нравится, и принять их правила. У них, например, считается дурным тоном выплескивать на других свои радости и печали. Японцы всегда улыбаются, что бы ни случилось!

Помню, я занималась с редакторами в редакции русского языка, которые хорошо понимали наш язык, но плохо на нем говорили. Всего их было четверо, но однажды на занятия пришли только трое. «А где Оно-сан?» - спросила я, и они, улыбаясь и кивая головами, ответили: «У него умер отец». Я просто опешила, не могла понять, как на это реагировать. Но моя коллега Роза, наполовину русская, наполовину японка, объяснила, что у них не принято рассказывать о своих бедах другим, чтобы не расстраивать их.

В целом от Японии я получила большое удовольствие. Хотя перед отъездом меня напугали, сказали: «Будь осторожна, там везде шпионы, все записывается!». И я старалась дома ничего лишнего не говорить, да и вообще реже там бывать, больше ходила, гуляла. Зато, когда я второй раз поехала, уже все знала, ни на что не обращала внимания и чувствовала себя вольным человеком, но это был уже 83-й год. Японцы меня прекрасно принимали, отмечали мой день рождения, приглашали меня в ресторан.

- Правда, что ваша внешность совпала с их идеалом красоты?

- Они вообще сказали, что я похожа на японку - и внешне, и внутренне. Я же всегда очень боюсь обидеть человека. Мне кажется, что злые слова, как нож, могут ранить, а то и убить человека. И если мне что-то не нравится, стараюсь говорить аккуратно.

- Если позволите, нескромный вопрос: что вы себе оттуда привезли?

С сыном Ваней. «Молодая была, поэтому сил хватало на все, крутилась как белка в колесе»

- Это еще одна причина, по которой я так полюбила Японию: как всякой молодой женщине, мне нравилось наряжаться, а там в магазинах такое изобилие. Хотела купить сыну какую-то технику, но выбирала самую дешевую. Когда Ваня подрос, он сказал: «Мам, что за барахло ты привезла?!». Зато уж нарядов я себе накупила!

Помню, у нас тогда были очень модны сверкающие кофточки - с драконами, тиграми, цветами. Поэтому я на свою зарплату скупила полмагазина. Гордо начала носить на работу, пока мне кто-то из работающих там русских не сказал: «Света, ты лучше не надевай эти кофточки в NHK - у них не принято в таком виде являться на работу». Поэтому я купила несколько дорогих - по их понятиям - вещей и в NHK надевала только их. Зато, вернувшись в Москву, отвела душу, а оставшиеся раздарила у нас на телевидении - все были очень довольны.

В следующий раз я еще дома сшила себе несколько платьев из ситца и льна - климат у них жаркий, поэтому японцы предпочитают натуральные ткани. А одно платье у меня было из хлопчатобумажного полотна очень интересной выделки, мне его дали на почте - там в такое... заворачивали посылки.

Моя портниха скомбинировала его с дорогими, красивыми кружевами, и получилось очень красивое платье. Талия у меня была осиная, поэтому я позволяла себе носить широкие юбки и пояса. И когда приехала в Японию, даже наши спрашивали: «Это ты в «Хонтю» (был там такой дорогой магазин) купила?». - «Да!» - гордо отвечала я. А мой тамошний поклонник, президент крупного издательства Ванами-сан, сказал: «Вы всегда прекрасно одеваетесь, но это платье - самое дорогое и роскошное из всего, что я на вас когда-либо видел».

Поэтому ничего из купленного в Японии там уже и не надевала - все привезла домой и носила здесь. Говорили, что я одета шикарно, и вообще, наверное, самая богатая женщина в Останкино. На самом деле, вещи я носила совсем недорогие, просто у нас таких не было. Да и я за время этих командировок каждый раз очень сильно худела (на рыбе с рисом не поправишься), поэтому на мне все очень хорошо сидело.

Знаменитый конферансье Олег Милявский, Анатолий Папанов, Светлана Жильцова и Николай Озеров

- На советском телевидении к одежде дикторов предъявлялись высокие требования?

- Не то слово! Ситуация осложнялась тем, что в то время практически ничего нельзя было купить. Правда, позже у меня появилась отличная портниха, которая шила мне очень красивые туалеты. К тому же меня начали узнавать, я могла купить какие-то ткани.

Спустя какое-то время нам стали централизованно раз в год шить платья. Эскизы разрабатывала художница, которая была к нам прикреплена. А поначалу мучилась, как все мы тогда. Где-нибудь что-нибудь достанешь и начинаешь варьировать: то цветочек какой-нибудь пристегнешь, а то и вовсе задом наперед наденешь - была открытая кофта, стал свитерок под горло.

Один раз нас допустили в 200-ю секцию ГУМа, где одевалась вся политическая элита - члены Политбюро, их жены. Тогда в моду как раз вошел неизвестный для всех нас, советских граждан, материал кримплен. Когда я в первый раз увидела финские кримпленовые костюмы, то решила, что ничего в жизни красивее нет. Мы и накупили - кто красный, кто желтый, кто зеленый. И выглядели потом на экране, как воспитанники детского сада. Потом, правда, у нас их отобрали. Сейчас я смотрю на ведущих и думаю: «Какое счастье - можно каждый раз выходить в эфир в разном, чтобы не надоедало ни им, ни зрителям!».

«МЫ В СВОЕ ВРЕМЯ ТОЖЕ ОШИБАЛИСЬ, НО ЗА ЭТО НАМ БЫЛО СТЫДНО»

- Как вам удалось совместить успешную профессиональную карьеру с «карьерой» жены и матери?

На могиле легендарного разведчика Рихарда Зорге, Токио, кладбище Тама, 1974 год

- (Смеется). С трудом! Всегда приходится чем-то жертвовать. Профессия развела меня с друзьями. Мне просто не хватало времени на то, чтобы поддерживать с ними отношения. Наша работа на телевидении делилась на две части: та, что входила в наши служебные обязанности (новости, программа передач, интервью, закадровый текст), и та, что считалась дополнительной, гонорарной, как, например, тот же КВН. Я крутилась как белка в колесе! Практически без выходных, а летом еще и ездила по разным городам и весям - вела многочисленные концерты. Но как бы я ни была занята, у меня всегда был готов завтрак, обед и ужин. Даже если полночи работала (ночные смены у нас пошли, когда по «Орбите» началось вещание на восток страны), все равно, придя домой, становилась к плите.

- Вы что же, не спали совсем?

- Когда четырехлетний сын с 80-летней прабабушкой, которая у нас жила, в пять часов садились смотреть телевизор - передачу «Университет марксизма-ленинизма», я 15 минут позволяла себе подремать рядом с ними.

- Какой оригинальный выбор для такого маленького ребенка!

- Я его все спрашивала: «Вань, неужели тебе это интересно?». И он абсолютно серьезно отвечал: «Если показывают, значит, надо смотреть!».

А еще я везде бегала с авоськами в надежде купить что-нибудь из продуктов - мяса, овощей. Бывало, дают в гастрономе сосиски, за которыми стоит огромная очередь. Меня кто-нибудь обязательно узнавал, и все безропотно пропускали без очереди. Мне всегда было так неловко!

Сын Светланы Алексеевны Иван окончил экономический факультет МГУ, «работает по специальности»

Помню, когда приехала из Японии и пришла на работу разодетая в пух и прах, одна моя коллега сказала: «Светлана, вы очень элегантная женщина, но я никогда вас не видела без сумок!». Успевала и в квартире убрать, и каждый день сама собирала сына в школу. Молодая была, поэтому сил хватало на все, сейчас с такой нагрузкой уже не справилась бы.

- Сын любил смотреть на маму по телевизору?

- Он очень быстро привык и просто не обращал на это внимания, тем более что я часто брала его с собой на работу - и на КВН, и на «Песню года». Ему в школе часто говорили: «Ой, у тебя такая мама!», после чего он приходил и с удивлением мне говорил: «Знаешь, а ты знаменитая!».

- Вы его не увлекли своей профессией?

- Иван закончил экономический факультет МГУ, работает по специальности.

- Сейчас вы трудитесь в Высшей национальной школе телевидения - передаете опыт молодым?

- Какое-то время я действительно преподавала, но потом ушла, потому что разочаровалась. Раньше, когда к нам в институт повышения квалификации приезжали дикторы с периферии, заниматься с ними было одно удовольствие. А сейчас приходят после школы, платят деньги и считают, что они цари и царицы, которые знают больше, чем преподаватель с многолетним стажем. Заносчивые, надменные, а таланта нет. Домашних заданий не выполняют. Если что-то не получается, злятся и спорят: «Я дома читала, у меня было все хорошо!». А какой ужасающий уровень образования! В названии оперы Пуччини «Тоска» делают ударение на втором слоге. Поправишь, объяснишь, начинает читать - опять ошибка.

Мы в свое время тоже ошибались, но нам было за это стыдно. Педагог по русскому языку, которая с нами занималась, смотрела наши передачи с утра и до вечера, а потом вывешила, как мы их называли, «дацзыбао», где указывала на ошибки каждого. А уж если кто-то из зрителей письмо пришлет: «Как же вы так могли!», месяц ходишь, как потерянный. В общем, я решила, что хватит портить себе нервы - пора отдыхать.

- Судя по всему, вы звездной болезнью никогда не страдали?

- Мне вообще несвойственно тщеславие. Конечно, я хотела хорошо работать и много для этого трудилась. У меня был замечательный педагог, диктор радио Ольга Сергеевна Высоцкая, с которой я, даже будучи известной, много занималась. Помню, как она мне сказала: «Человек может тебя предать, а работа, если хорошо к ней относиться, никогда». Эти слова я запомнила на всю жизнь.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter