То ли еще будет...

У писателя Ви­к­­тора Пелевина есть интересное эссе о том, нас­ко­ль­ко правы китайцы, с древности считавшие, что любой выбор одного варианта из не­ско­ль­ких ущер­бен, так как от­­вергает все ос­та­льные. По­этому, напоминает писатель, стер­жневым поня­тием китайс­кой культуры всегда был выбор, при котором воз­можные ветви развития не отсекались, а срастались в одно целое, что признавалось единственно правильным решением.

У нас с вами редко бывали полноценные возможности выбора. И философия у нас была «единственно правильная», и путь в будущее, и все остальное. Так мы и пришлепали туда, где теперь пребываем. Всякий раз нам предлагали забыть то одно, то другое. О недавнем прошлом говорить не стану, потому что раз суда над большевизмом не было, значит, все, что они натворили, вроде бы узаконено и подзабыто. Как объясняют, это сделано для того, чтобы не будоражить умы. По этой же причине в Москве продолжают организованное поклонение мощам Ленина, того самого, чей памятник все еще красуется напротив киевской Бессарабки и еще во многих местах, а имя - на табличках, именующих улицы.

В странах Восточной Европы умы побудоражили - оказалось, что ничего особенного - памятники Ленину пошли в переплавку, а в Грузии - даже памятники незыблемым вчера и позавчера Сталину и его подельникам. Покойный грузинский писатель Нодар Думбадзе рассказывал мне, как его знакомые гэбэшники ныряли в Куру, где на дне лежит бронзовый Берия, и, выныривая, цокали языками: «Лаврентий Павлович, да!».

Нахождение единственно правильного пути на поверку оказывается задачей почти невыполнимой при полном отсутствии людей, совершавших единственно правильные поступки. Учебники в очередной раз сфальсифицированной истории дурят мозги школьникам, а родители в третий или четвертый раз переоценивают свою жизнь. Или не переоценивают, поскольку критериев такого пересмотра все еще нет. Но перевирание истории законами не преследуется, международных соглашений на этот счет нет, так что то ли еще будет...

У меня возле письменного стола висит старая - середины ХІХ века - литография киевских Золотых ворот. Развалины, где каждый камешек трогали пальцы наших предков, волнуют меня куда больше, чем кирпично-бревенчато-бетонный экспонат, воздвигнутый на их месте. Никаких точных изображений и тем более чертежей Золотых ворот прежнего времени не сохранилось, так что в центре Киева стоит такой же плод архитектурной фантазии, как станция метро, вырытая поблизости. По правде говоря, это нечестное сооружение, потому что есть венецианская конвенция, в которой архитекторы всех стран пообещали пресекать подобные подделки, чтобы новодельные «памятники старины» никого в заблуждение не вводили.

Никто в Риме не реставрирует Колизей в современный цирк и не обновляет Парфенон в Афинах. Почему же я тогда радуюсь, глядя на воскрешенный Михайловский Златоверхий собор и не требую, чтобы немедленно отстроили корпуса, на месте которых высится Михайловский, или собор святой Ирины, вместо которого сереет СБУ. Такие мечтания сродни призыву к государственному перевороту. Но отстроенный Успенский собор Лавры согревает мне душу, потому что это попытка возвратиться к себе, вернуть точь-в-точь то, что у нас пытались похитить.

Надо искать где-то китайскую середину, сращивать противоположности, привыкать и к откровенному фальшаку Золотых ворот, и к отстроенным копиям старинных соборов. Нам еще долго восстанавливать свою память. Мы уже научились воскрешать потерянные дома. Но потерянных людей воскрешать не умеем. Увы, главная проблема именно в этом.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter