Юрий ЯКОВЛЕВ: «Ботинок всемогущий Пырьев мне не целовал, но на колени упал и пополз по ковру со словами: «Умоляю, снимайся у Рязанова!»

Щегольский шейный платок, элегантная тросточка, прямая спина и бархатный голос, от которого у поклонниц кругом шла голова и подгиба­лись ноги: таким до конца своих дней оставался народный артист СССР, лауреат двух Госпремий (Союза и России) и просто суперстар Юрий Яковлев.

Завораживающий голос Юрий Васильевич унаследовал от папы-юриста, до университета успевшего отучиться два года в консерватории и поступить во МХАТ, упорство и аристократические манеры - от матери-медсестры, а об остальном позаботилась Фортуна, щедро одарив своего баловня безграничным талантом и сексапильностью, которая не раз его выручала. Теперь уже трудно представить, что одного из самых блистательных вахтанговцев и к тому же секс-символа советского кинематографа в свое время не хотели принимать в Театральное училище имени Щукина: дескать, не видно в этом долговязом, несуразном юноше особых способностей.

В отчаянии Яковлев брякнул, что его отца хвалил сам Станиславский, и услышал в ответ смех, но тут подхватилась с места загадочная и эксцентричная Цецилия Мансурова: «Ну как его можно не взять? Посмотрите, какие у него глаза!».

Выбор великой актрисы оказался, надо признать, без­ошибочным: за 60 с лишним лет Юрий Яковлев сыграл на сцене Театра имени Вахтангова около 70 ролей, снялся в таком же количестве фильмов (среди которых добрый десяток советских кинохитов) и при этом не знал ни одного провала. Мэтру были подвластны все жанры - от трагедии до водевиля (хотя Юрий Васильевич считал, что вызвать слезы ему проще, чем рассмешить), и, может, поэтому называл себя актером без амплуа. Он терпеть не мог слово «типаж», которое как бы узаконивает в актерском деле дилетантизм - профессионализм, полагал, как раз и состоит в том, чтобы, перевоплощаясь, не цепляться мертвой хваткой за находки, принесшие раньше успех, не бояться тратить себя в искусстве.

Не скупясь, Юрий Васильевич тратил себя и в жизни - близкие вспоминают, как, забыв о престиже и имени, озорничал он и хулиганил в любимом Доме творчества в Щелыкове: последний, как его называли, барин российской сцены, был неистощим на шутки и розыгрыши, дурачился в «детском хоре» ветеранов и ребячливостью превосходил своего младшего сына Антошу, а порой и вовсе надевал резиновые сапоги, ватник, брал палку, ведро и шел в лес по грибы!

Разумеется, без подпитки любовью его романтичная натура чахла и засыхала, поэтому женщинами Яковлев увлекался часто, безоглядно и не просчитывая последствий. Он признавался со смехом: «В молодости я влюблялся и тут же женился, влюблялся - женился... С годами понял, что жениться не всегда обязательно, хотя, чего уж греха таить, перед красивыми девушками до сих пор устоять не могу». Не зря же, я думаю, в его роли престарелого Казановы, сыгранной в Театре Вахтангова, некоторые критики усмотрели явные биографические параллели...

Мягкому, интеллигентски застенчивому Яковлеву прети­ло изливать душу публично - не потому ли он все делал, чтобы его ассоциировали не с Казановой, а с Чеховым? Актер, который дотянулся до классика ростом (у обоих он 188 сантиметров, и Юрию Васильевичу посчастливилось даже примерить пиджак классика, оказавшийся ему впору), охотно рассказывал, что Антон Павлович вошел в его жизнь как незаменимый и единственный в своем роде друг, что ему стал особенно близок чеховский взгляд на жизнь - неотделимый от его же иронии и грустной усмешки.

Уверен: это не очередная роль матерого лицедея - не случайно же Яковлев любил повторять вслед за Чеховым, что «можно лгать в любви, в политике, в медицине, но в искусстве обмануть нельзя», и свято этому правилу следовал.

«У МЕНЯ БЫЛА НАЧАЛЬНАЯ СТАДИЯ ДИСТРОФИИ, ПРИШЛОСЬ ДАЖЕ НА ВТОРОЙ ГОД В ШКОЛЕ ОСТАТЬСЯ - НИ МОЗГ, НИ ОРГАНИЗМ НЕ РАБОТАЛИ»

- Юрий Васильевич, ваши герои: поручик Ржевский, Иван Васильевич, который меняет профессию, и особенно несостоявшийся Надин муж Ипполит - вскружили некогда голову всей огромной советской стране, поэтому не буду оригинален, если для начала просто признаюсь вам от чистого сердца в любви. Возможно, когда мужчина обращается с такими словами к мужчине, это выглядит как-то двусмысленно, но, поверьте, произношу их абсолютно без задней мысли - вы действительно один из моих самых любимых актеров...

Отец актера Василий Яковлев был юристом, хотя отучился два года в консерватории. Мать Ольга Иванова работала медсестрой

- (Растроганно). Спасибо на добром слове.

- Недавно я с удивлением прочитал, что в юности вы работали в гараже Посольства Соединенных Штатов Америки - заправляли машины...

- Точно, причем если поначалу лишь заправлял, то со временем мне уже доверяли мелкий ремонт...

- Как, если не секрет, вы там оказались?

- Так получилось... Когда в 43-м мы вернулись из эвакуации в Москву, жили довольно бедно: на мамину зарплату (она была медсестрой) еле сводили концы с концами. У меня, вообразите, была начальная стадия дистрофии, мне пришлось даже на второй год в школе остаться - просто не было сил учиться. Не было, да - ни мозг, ни организм не работали, а тогда за учебу в старших классах нужно было еще платить... Из школы, короче, пришлось уйти, но, чтобы поступить в вечернюю - рабочей молодежи, - надо было трудоустроиться, а куда, кто меня в 16-17 лет возьмет?

Слава Богу, какие-то нашлись знакомые, которые работали в «Бюробине» - бюро обслуживания иностранцев (так раньше «Интурист» назывался), и через эту компанию меня, поднатужась, определили в гараж при Посольстве США на Спиридоновке - помощником к двум американским механикам. Ребята классные были - благодаря им я стал в технике разбираться, сел за руль и вожу до сих пор. В моем распоряжении был джип «виллис» - я к вечерней школе на нем подъезжал, катал друзей и подруг и, в общем, самым счастливым был человеком.

- Наши органы вас завербовать не пытались, не требовали докладывать, что в гараже происходит? 

Юра Яковлев, середина 40-х

- Представьте себе, нет, хотя много раз замечал слежку - под моими окнами «топтуны» так называемые стояли.

- Вы, насколько известно, в Московский институт международных отношений поступать собирались...

- Да, по примеру старшего брата. Мне были интересны его разговоры с товарищами, учебники по истории дипломатии, праву, только МГИМО тогда еще не существовало - это был факультет международных отношений МГУ.

- Что же заставило вас стать студентом Шукинского училища при Театре Вахтангова?

- Поверите? Сам не знаю. Вдруг как-то дернуло, стукнуло по голове: «Ну что я там, в МГУ, буду делать?», и я понял: призвание мое - актерство. Это был спонтанный, абсолютно непредсказуемый внутренний толчок, сигнал свыше.

С Фаиной Раневской в фильме «Легкая жизнь», 1964 год

- Во ВГИКе, тем не менее, вас забраковали.

- «Некиногеничен», - сказали, «особых способностей не заметно», но я не поверил, что безнадежен, и отнес документы в Щукинское...

- Дальше почти детективная история - говорят, возглавлявший приемную комиссию или просто входивший в ее состав Этуш якобы вас огорошил: «Молодой человек, идите - вас ждут фабрики и заводы»...

- (Смеется).

- Беседуя с ним, я спросил: «Действительно ли вы Юрию Яковлеву так отказали?», на что он ответил: «Да ладно, это все байки, такого не помню»...

- Было дело, но вокруг этого столько уже накрутили... Авторство этой фразы не Этушу принадлежит - он Серафиму Германовну Бирман лишь процитировал, которая одного из абитуриентов во время чтения отрывков забраковала (подражает ее голосу): «Молодой человек, вас ждут заводы».

- Этуш не разглядел в вас таланта? 

Юрий Яковлев, Людмила Гурченко и Анатолий Папанов в картине Эльдара Рязанова «Человек ниоткуда», 1961 год

- Ну, это же лотерея...

- Все-таки?

- Разглядеть что-либо сложно, особенно после читки. Умение продекламировать стихотворение, басню или прозу ничего ровным счетом не значит - разве что человеческие качества какие-то можно почувствовать. Я вот одно время в состав приемной комиссии входил, так вот, отбор - это чистая интуиция, а то, что абитуриенты читают, вообще полная мура.

«РАНЬШЕ ТАКИХ ПОНЯТИЙ, КАК «ГЕНИАЛЬНЫЙ», «ЗВЕЗДА», НЕ БЫЛО»

- Слово «гениальный» я не люблю...

- ...ой, терпеть его не могу! И еще одно не выношу - «звезда».

- Вот, а сейчас все ведь вокруг гениальные, звезды... С другой стороны, роль князя Мышкина, которую вы сыграли в пырьевском фильме «Идиот», иначе как гениальной работой назвать не могу - вы мое мнение разделяете?

«Вдруг как-то дернуло, стукнуло по голове: «Ну что я там, в МГУ, буду делать?», и я понял: призвание мое — актерство»

- Во-первых, удачная роль - заслуга не только актера, а во-вторых, раньше таких понятий, как «гениальный», «звезда», не было вовсе - ни во МХАТе, ни в Малом, ни в Театре Вахтангова... Актер мог быть хорошим или средним...

- ...посредственным...

- ...иногда - очень хорошим. Слово «плохой» произносить стеснялись, понимаете, а что касается «Идиота», то там предыстория сложная. Меня утвердили без проб, кстати: Пырьев...

- ...сразу увидел в вас то, что искал?

Князь Мышкин в фильме Ивана Пырьева «Идиот», 1958 год

- Да, что-то Иван Александрович почувствовал, а чутье на актеров у него было зверское, потому что он самородок. Пырьев рассказывал мне, что, будучи директором «Мосфильма», смотрел по долгу службы пробы актеров на фильм «Сорок первый» (там, кроме пробы Олега Стриженова, была и моя) и обратил на меня внимание. Какое-то время спустя мне позвонили со студии и от его имени пригласили прийти, а уж как только вошел - все! Мы лишь поговорили, ничего еще не снимали... Ну, фотопробу, потом кинопробу, естественно, сделали и довольно серьезную, но Пырьев уже все для себя решил. «Не надо мне никого другого, - воскликнул, - пробовать больше не буду!».

- Вы понимали, однако, как и почему эта роль у вас получилась?

- В какой-то степени, безусловно, хотя и не очень отдавал себе в этом отчет. Только потом, по прошествии многих лет, понял, что Пырьев разглядел во мне нечто такое, что ему самому, наверное, было близко. Сценарий ведь пролежал у него 10 лет - он откровенно признавался, что не снимал эту картину, потому что у него не было Мышкина...

Лев Мышкин (Юрий Яковлев) и Настасья Филипповна (Юлия Борисова), «Идиот»

- 45 лет спустя в новой экранизации «Идиота», снятой режиссером Владимиром Бортко, князя Мышкина сыграл Евгений Миронов - вы этот фильм видели?

- Разумеется, видел, но если вы хотите спросить, какая картина лучше...

- ...конечно!..

- ...на этот вопрос не отвечу. Ну, сами посудите: почти за полвека жизнь изменилась в корне, все сейчас совершенно другое - и эпоха, и менталитет, и актерская школа, поэтому ленты эти настолько разные, что сравнивать их невозможно.

- Я представляю себе Пырьева - могущественного...

- ...всемогущего...

- ...на тот момент генерального директора «Мосфильма», от одного слова и взгляда которого зависело многое...

- ...очень многое.

- Характер у него был тяжелый? 

Шурочка Азарова, она же корнет Азаров (Лариса Голубкина), и поручик Ржевский (Юрий Яковлев) в «Гусарской балладе» Эльдара Рязанова

- Я бы сказал, сложный и требовательный. Он же из беспризорников, и отпечаток это на него наложило. Пырьев все всегда говорил напрямую, не стесняясь женщин, и выражений, если ему что-то не нравилось, не выбирая, а на съемочной площадке орал, матерясь, так, что стены тряслись и в страхе все по углам расползались. Единственным, на кого он ни разу не повысил голос, был князь Мышкин, то есть ваш покорный слуга...

- Подчиненные, иными словами, видели в нем олицетворение руководящей и направляющей силы - грубой, безжалостной...

- Если угодно, да.

- А это правда, что однажды Пырьев упал перед вами на колени и пополз по полу, норовя поцеловать ваш ботинок? При этом якобы, глядя на вас снизу вверх, он по слогам произносил как заклинание: «Я тебя умоляю, снимайся у Рязанова!»...

- Да, это правда, однако немножечко приукрашенная.

- Ботинок не целовал?

- Ботинок - это уже, так сказать, легенда, но на колени и вправду упал.

«Гусарская баллада», 1962 год

- И пополз?

- (Улыбается). Вот послушайте. Когда Рязанов предложил мне сниматься в картине «Человек ниоткуда» - была такая по сценарию Зорина...

- ...подвергнутая впоследствии жуткой критике...

- Да, хотя сейчас этот фильм все время показывают: там Папанов играл, Юрский, если вы помните... Я между тем отказывался: мне казалось, что роль проходная, да и в театре рвали на части - две премьеры у меня на носу были. В общем, мне позвонили и сообщили: «Вас ждет генеральный директор «Мосфильма», машина стоит у дверей театра».

Естественно, предварительно там узнали, какой у меня график, когда свободное время... Короче говоря, привезли, поднялся я на второй этаж, вошел в кабинет - огромный, как холл. Где-то далеко в углу увидел маленькую сидящую за столом, к которому от двери вела красная ковровая дорожка, фигурку, и как только переступил порог, Иван Александрович бухнулся на колени и пополз ко мне со словами: «Умоляю, снимайся у Рязанова!».

- Потрясающе!

- Ну вот и все...

«ЕСЛИ УЖ ПЫРЬЕВ НЕВЗЛЮБИЛ КОГО-ТО, НА ЭТОМ ЧЕЛОВЕКЕ МОЖНО БЫЛО СТАВИТЬ КРЕСТ»

- Эльдар Рязанов сыграл в вашей киносудьбе огромную роль...

- Понимаете, Пырьев очень к нему благоволил, а Иван Александрович был такой... Если уж невзлюбил кого-то, на этом человеке можно было ставить крест: он вычеркивал его не только из своего списка, но и из картотеки актерского отдела «Мосфильма». Если же кто-то пришелся ему по душе, распластывался перед ним бесконечно.

По легенде, Владимир Этуш, входивший в приемную комиссию Щукинского училища, сказал абитуриенту Яковлеву: «Молодой человек, вас ждут заводы...»

К Рязанову он был исключительно расположен и доверял ему в плане творческом, Пырьеву нравилось, как Эльдар работает, и он его - как сказать? - не продвигал, но всячески содействовал, помогал.

- В 64-м году на экраны вышел прекрасный фильм Рязанова «Гусарская баллада», где вы сыграли поручика Ржевского, и это как раз тот случай, когда кинообраз становится народным, а имя нарицательным...

- Да (смеется), столько анекдотов о нем! Как о Чапаеве...

- Все эти годы редкое застолье без них обходится, а вы вот много о поручике Ржевском знаете анекдотов?

- Вообще-то, количество их огромное, но я уже эти байки не запоминаю. Кстати, пару лет назад в Павлограде Днепропетровской области поручику поставили памятник (он якобы служил в Павлоградском гусарском полку)...

- Думаю, что можно много говорить о Рязанове, Данелии, других советских кинорежиссерах, снимавших комедии, но особняком в этом перечне стоит Леонид Гайдай - он действительно лучший советский комедиограф?

- Знаете, я ведь снимался у всех троих, а у Рязанова даже в нескольких картинах - в трех или четырех, если память не изменяет... У них очень разная творческая манера, не повторяющийся ни в чем режиссерский почерк, у каждого свой подход, свое знание актеров, умение.

Иван Васильевич Бунша и Иван Васильевич Грозный в комедии Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию». «Понимаешь, у царя лицо умнее!»

- Прогресс, как известно, все-таки существует, все вперед движется...

- ...а как иначе?

- ...и режиссеры, казалось бы, становятся изощреннее, профессиональнее, а смотришь сегодня «Иван Васильевич меняет профессию» и понимаешь: комедия на века. У вас такое ощущение есть?

- Это, в общем-то, культовая картина, знаковая, и это не я так ее назвал, а зрители, пресса.

- Сложно было играть две роли одновременно?

- Непросто - сначала надо было найти ключик. Я исходил из того, что это два совершенно разных, диаметрально противоположных характера. Царь Иван Грозный должен быть величавым, статным - хотя о нем тоже легенды разные ходят. Споры идут исторические, литературные, искусствоведческие - какие угодно - о том, что на самом деле Иван Грозный из себя представлял и что такое его маска...

- ...и зачем он убивает своего сына, да?

- Для меня, например, это разные вещи, и когда я искал этот ключик, перед глазами стоял Николай Черкасов в фильме Эйзенштейна «Иван Грозный», потому что созданный им образ полностью соответствовал моим представлениям об этом неоднозначном, естественно, персонаже. Как ни крути, я хотел позаимствовать у Николая Константиновича какие-то черты, чтобы показать царственность моего героя, при этом не забывая, что сценарий-то комедийный. Значит, во что бы то ни стало требовалось какие-то юморные находить краски... Мой Грозный, я понял, должен быть не только царствен, но еще и смешон, потому что юмор Булгакова, чья пьеса в основу этого фильма легла, воистину бесподобный...

«И тебя вылечат, и тебя вылечат, и меня вылечат...». Юрий Яковлев и Наталья Крачковская, «Иван Васильевич меняет профессию», 1973 год

- ...многослойный...

- Да, а что касается Ивана Васильевича Бунши, то тут требовались абсолютно иные краски: совсем ничего героического. Самый обыкновенный управдом - неотличимый от тех жэковских работников, с которыми мы сталкиваемся каждый день. Разумеется, я пытался придать ему какие-то комедийные черты: он шепелявит, изъясняется скороговоркой - у таких людей мыслишка вперед убегает, вот они и стараются побыстрее, пока не ускользнула, ее высказать. Нужно было показать, что Бунша похож на Ивана Грозного только внешне, а в остальном - абсолютно другой.

- Кто, если не секрет, фразы придумал, которые стали крылатыми: «Царь. Очень приятно, царь», «Требую продолжения банкета!»?

- Мы оба - я и Леонид Иович Гайдай, впрочем, и группа вся подключалась. Мы очень много импровизировали, потому что такая возможность была. Знаете, когда погружаешься в атмосферу съемок, появляется какая-то абсолютнейшая свобода, раскрепощенность, и можно не играть роль в строго предписанных рамках, не произносить текст по заранее утвержденному сценарию, а дать волю фантазии. Куда же без импровизации? Я из «Принцессы Турандот» родом, а там все на этом стоит.

«ИРОНИЮ СУДЬБЫ. ПРОДОЛЖЕНИЕ» Я ТАК И НЕ ПОСМОТРЕЛ»

- У комедии «Иван Васильевич меняет профессию» счастливая судьба, но ей и не снилась та фантастическая народная любовь, которая выпала на долю «Иронии судьбы, или С легким паром!». 36 лет, из года в год, под салат «оливье» русскоязычные зрители смотрят его в новогоднюю ночь едва ли не на всех телеканалах во всех уголках планеты, а это правда, что на роль Ипполита сначала был утвержден Басилашвили?

- Правда.

- Почему же он так и не снялся?

- Семейные неприятности помешали - умер отец. Театр его, БДТ знаменитый, был тогда на гастролях, Олега и там заменили...

- Почему Ипполит - человек вроде бы отталкивающий, малоприятный - пользуется в народе такой популярностью?

- Да нет, почему же отталкивающий? Конечно, характер у него, так сказать...

«Ипполит, держи себя в руках!». Андрей Мягков, ЮрийЯковлев и Барбара Брыльска в «Иронии судьбы, или С легким паром!», 1975год

- ...не сахар...

- ...немножко ортодоксальный, холодноватый...

- Не ваш?

- Не-е-ет (смеется) - такой образ нужно было сыграть...

- Ну а сами вы внутреннее его состояние понимали, вам было ясно, почему он поступает так, а не иначе?

- Естественно - это же так просто.

- Сегодня, когда «Иронию судьбы» показывают по телевизору, вы ее смотрите?

- Какие-то куски... Иногда...

- Какой эпизод вам больше всего нравится?

- Каждый раз по-разному, да и нравится, наверное, не совсем точное слово. Тот, с которым как-то сроднился (все-таки за столько лет к этой картине можно уже привыкнуть), где удалось, скажем так, попасть в яблочко.

- Спустя годы вы сыграли в «Иронии судьбы. Продолжение» - не жалеете об этом теперь, не думаете, что надо было отказаться?

- Дело в том, Дмитрий, что я этот фильм так и не посмотрел... Неделю мы провели в Праге - снимать там было дешевле, и на мониторе только несколько дублей мне показали. Это был не смонтированный, сырой материал, а уже готовую картину целиком увидеть так и не удосужился.

Барбара Брыльска, Валентина Талызина, Андрей Мягков и Юрий Яковлев на съемках фильма Тимура Бекмамбетова «Ирония судьбы. Продолжение», 2007 год

- Хорошо быть, мне кажется, Савелием Крамаровым: определенный образ есть, маска, и используешь это на всю катушку...

- Ну!

- Гораздо сложнее то князем Мышкиным быть, то Ипполитом - нужна многогранность и нужно откуда-то изнутри абсолютно разные эмоции доставать...

- Да, это верно, к тому же по складу характера я лицедей и люблю, чтобы люди, которых изображаю, были разными. Не то чтобы специально задавался такой целью, но мне хотелось как можно дальше в характерных ролях уйти от себя. Играть самого себя всегда скучно - гораздо увлекательнее влезть в шкуру человека, который на тебя не похож. Новый характер - это всегда интересно, хотя проникнуться им до конца невозможно: думать о руках приходится, о походке...

- ...о выгодном ракурсе...

- Нет, а вот это для меня никакого значения не имеет. Я вообще каким угодно боком могу повернуться - это не моя проблема, а оператора.

«БЫЛИ МОМЕНТЫ, КОГДА Я И ВПРАВДУ СХОДИЛ С УМА»

- В советском кинематографе были признанные мастера закадрового текста: Копелян, Гердт, Лановой, но мало кто знает, что в фильмах «Берегись автомобиля» и «Старики-разбойники» дикторский текст читал... Юрий Яковлев...

- Ой, сколько я на своем веку прочитал, - Бог ты мой! - и не только закадровый текст. Я ведь множество документальных картин озвучил, к тому же в течение 50 лет - с самого начала моей творческой жизни! - буквально не вылезал с радио. Всю классику записал, все самое лучшее!

Юрий Яковлев с коллегами во время гастролей Театра имени Вахтангова в Венеции, 1962 год

- Настоящие актеры, говорят, сумасшедшие - вы с этим согласны?

- Конечно же, мы больные, абсолютно, признаюсь вам, ненормальные.

- В чем это выражается?

- Во всем. Это аномалия, разумеется, хотя описать все симптомы ее не берусь. Актерство - зараза: достаточно подышать пылью закулисья - и это уже навсегда. У меня, если честно, были моменты, когда я и вправду сходил с ума, - ночью, к примеру, откуда-то из левой пятки приходило решение той или иной сцены. Мозги были набекрень - подчинены только творчеству, тому, какую роль я играю сегодня, завтра, послезавтра. Сколько раз я ловил себя на том, что иду по улице и вдруг замечаю, что прохожие на меня все время оглядываются. Оказывается, я повторял текст, более того - уже играл, репетировал, и заканчивалось это, как правило, тем, что какой-то мужик оборачивался и говорил: «Больной, что ли? Чокнутый?».

- А еще на артиста Яковлева похож!

- Ну да (смеется).

- Для многих актеров заплакать на сцене или перед камерой не составляет труда, но вы, насколько я знаю, не из их числа...

- Да, некоторым это ничего не стоит: раз - и брызнули слезы фонтаном, а мне вызвать их было всегда очень трудно.

- Говорят, чтобы вас спровоцировать, ваш педагог сильнодействующее применял средство...

Чатланин (Евгений Леонов) и пацак (Юрий Яковлев) на планете Плюк в культовой картине Георгия Данелии «Кин-дза-дза», 1986 год

- В Щукинском у нас преподавал сын великого Москвина Владимир Иванович. Ой, гениальный педагог - вот тут слово «гениальный» уместно.

- Чтобы слезу вышибить, он крыл вас матом?

- Да.

- И вы от его нецензурной брани плакали?

- Вовсе не от матерщины, нет, просто это оскорбительно было. Я очень самолюбив, а это большой удар по амбициям.

- Ну а то, что по той же причине Пырьев велел вашему партнеру бить что есть сил вас по лицу, - байки?

- Нет, это правда, хотя даже после этого слез как таковых не было, реакция на пощечину оказалась бесслезной. Ну, вы наверняка это видели...

Вообще, рассказать, как добиваешься какого-то состояния, необходимого результата, невозможно... Журналисты, да и зрители, часто спрашивают: «Как удалось вам сыграть эту роль?», однако это если не глупый, то неуместный вопрос. С таким же успехом можно допытываться: «Как удалось вам написать ту или иную картину?», но художник ее просто увидел. Помню, у Соловьева-Седого поинтересовались: «А как вы песню «Подмосковные вечера» сочинили?». Это даже по телевидению еще в советское время показывали.

- Ну, Соловьев-Седой явно перед этим принял немножко...

- Наверное, он был даже любителем пропустить рюмку-другую, но дело не в этом. Суть в том, что на вопрос: «Как «Подмосковные вечера» появились?» - композитор ответил: «Я их услышал», а для этого никакого не нужно допинга, никаких сверх­усилий. Замысел здесь (показывает на голову).

- Вы вот обмолвились, как шли иногда по улице и текст повторяли, а я слышал, что однажды напрочь забыли роль и пришлось даже «скорую» вызывать...

С Михаилом Ульяновым. Жизнь изменилась в корне, все сейчас совершенно другое — и эпоха, и менталитет, и актерская школа...»

- Это было такое стрессовое состояние... Тот случай - единственный в моей жизни: я играл Чехова в спектакле «Насмешливое мое счастье»...

- ...по пьесе Малюгина, в основу которой легла переписка Антона Павловича и Лики Мизиновой...

- Не только - там письма и Горького, и брата Чехова Александра, и сестры Марьи Павловны, и Ольги Леонардовны Книппер. Огромное количество текста - страниц примерно 90, то есть выходишь на сцену с первой репликой и уходишь с последней. С текстом у меня всегда было трудно, а тут такое обилие его нужно было запомнить, и перед премьерой, когда предстоял генеральный прогон с публикой, я вдруг подумал, что сейчас мне предстоит эту махину осилить. Только на минуточку это представил, и... мне стало плохо: распух и не помещался во рту язык, я не мог произнести ни слова.

Спектакль отменили, но «скорую помощь» не вызывали - я просто отлежался. «Ну, все, - сказал себе, - карьера моя закончена, я больше никогда не смогу выйти на сцену». Испуг перед обилием текста, который нужно произнести, был страшный, а на следующий день шел спектакль «Живой труп».

- Тоже текста немало...

- Я Виктора Каренина там играл - работа серьезная, и если бы не заставил себя перед зрителем появиться, меня ожидал полный крах, пришлось бы оставить профессию. Схватился за спинку кресла, просто впился в нее и был весь мокрый, но все-таки страх преодолел и вышел, и сыграл, и понял: могу...

- Вы в моем восприятии очень несоветский человек...

С Дмитрием Гордоном. «Актерство — зараза: достаточно пылью закулисья подышать — и это уже навсегда» Фото Александра ЛАЗАРЕНКО

- ...абсолютно (смеется)...

- ...и увидев фильм «Судьба», где вы сыграли роль секретаря обкома, я подумал: «Господи, как же пришлось Юрию Васильевичу на горло себе наступить»...

- Тем не менее мне было интересно, понимаете? Есть люди, близкие мне по духу, по характеру, по происхождению, по ментальности - да по чему угодно, и такого рода разных ролей у меня было много, а вот секретаря обкома, которого предложил мне Евгений Матвеев, играть не приходилось, и я сразу же согласился. Было любопытно: а что это такое?

- Согласились и не прогадали, потому что за этот фильм Государственную премию СССР получили...

- Да вот, представьте себе. Вообще-то, роли подобного плана были прерогативой Ульянова, Лаврова, а тут вдруг я, что совершенно не вписывалось в традиции. Матвеев, мне кажется, хотел очеловечить героя (улыбается).

- С советской властью особенно вы не дружили, в партию не вступали, а пополнить ее ряды вам предлагали?

- И довольно настойчиво.

- Дескать, такой актер и не член КПСС до сих пор - нонсенс какой-то...

- Да, но я сказал: «Ни славы, ни успеха это мне не прибавит - зачем же формально, только по обязанности в партии состоять? Да и вряд ли усилю своей скромной персоной ее ряды и добавлю ей общественного признания».

- Говоря это, вы сыграли еще одну роль, правда?

- Наверное (улыбается).

Киев - Москва - Киев

(Окончание в следующем номере)  

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter