Легендарный украинский хоккейный тренер Анатолий БОГДАНОВ: «Тренер с опытом — как хорошее вино, со временем становится только дороже и лучше»

В 1972 году Анатолия Богданова, игрока саратовского «Кристалла», пригласили в киевский «Сокол», выступавший в первой лиге. Вскоре он стал капитаном команды, а через три года, когда ему исполнилось 28 лет, — главным тренером (!). И началось восхождение: в 85-м году «Сокол» добивается наивысшего успеха в своей истории — завоевывает бронзовые медали чемпионата СССР. С 93-го он был главным тренером сборной Украины, которая достойно представляла нашу, в общем-то, далеко не хоккейную страну на четырех чемпионатах мира и на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити. Последние результаты: 9-е место — на мировом форуме в Швеции в 2002 году и 10-е — на Олимпиаде в США, а на ЧМ-2003 в Финляндии — 12-е место. Для сравнения вспомним, как пышно чествовали наших футболистов за 8-е место на чемпионате мира в Германии. Все самые яркие, громкие победы украинских хоккеистов связаны с именем Анатолия Богданова. И вдруг после чемпионата мира в 2003 году нашего самого успешного хоккейного тренера отстранили от должности. И что же, пошло это на пользу украинскому хоккею? На чемпионате мира в 2007 году сборная откровенно проваливается и выбывает в первый дивизион. Очередная смена тренера, и новое фиаско — уже в этом году на турнире за выход в группу «А» сборная поставленной цели не добивается. Руководители нашего хоккея снова ломают голову: кого теперь назначить тренером? Выбор невелик, но все равно: кого угодно, только не Богданова!

«ЗДЕСЬ РУКОВОДЯТ ТЕ, КТО РАНЬШЕ ЗА СТОЛОМ НАЛИВАЛИ И РЕЗАЛИ»

— Анатолий Васильевич, сколько в вашей жизни было серьезных отставок?

— Любая отставка, наверное, серьезная. К ней всегда нужно быть готовым. Это обратная сторона медали тренерской работы. Говорят: «Если вас ударят первый раз, вы сначала вскрикнете». И я вскрикнул, когда до завершения двухлетнего контракта в «Ильвесе» (Тампере) не хватило двух месяцев...

— А когда вас попросили из сборной, уже не издали ни звука?

— Именно. Я со сборной работал неофициально: ни контракта, ни зарплаты. Мне было очень сложно. Спасибо президенту финского клуба «ТуТо» («Турковские товарищи» — команда, за которую традиционно болеет рабочий класс Финляндии), который, ценя мой профессионализм, платил мне зарплату за то время, когда я отсутствовал, — порой более месяца! — тренируя сборную Украины. Правда, при этом он приговаривал, что нигде в мире такого нет.

— Чем же вы не угодили нашим боссам?

— На чемпионате мира в 2003 году сборная, которую я тренировал, сохранила место в группе «А»... Возглавлял нашу делегацию вице-президент Федерации хоккея Украины Владимир Ромашков, правая рука Александра Омельченко — на то время президента ФХУ. Я сказал ему, что так работать со сборной нельзя. Что нужно развивать хоккей не только в Киеве,

Анатолий Васильевич увлекается рыбной ловлей. Но рыбешек длиной 20-30 см всегда отпускает, потому что предпочитает только крупный улов

но и по всей Украине, необходимо строить катки, и я готов вернуться в Украину, чтобы работать не «по совместительству». Ему моя откровенность, видно, не понравилась. И вскоре мне позвонил мой помощник Александр Сеуканд и сообщил, что прошло заседание Федерации хоккея, на котором меня освободили от должности главного тренера сборной.

— С какой формулировкой вас отстранили?

— С весьма загадочной: «Результаты команды не соответствуют требованиям сегодняшнего дня». После моего увольнения команда опускалась все ниже и ниже и, в конце концов, вылетела из группы «А». В нынешнем году сборная вообще опозорилась — не вышла из группы «Б»...

— Вы сильно переживали, когда вас уволили?

— Это было неожиданно и противно. Меня не просто уволили, а вышвырнули вон! Не пригласив на заседание, не заслушав, хотя бы формально, мой доклад, не указав, что я неправильно делал. Стали затаптывать. Велись какие-то мифические, заспинные разговоры: мол, у меня с ребятами были плохие отношения. Но это неправда!

— Хоть кто-нибудь из федерации заступился за вас?

— Проголосовали за увольнение единогласно. Но вот что интересно: почти каждый подходил ко мне и говорил: «Я не голосовал». (Смеется). Дело в том, что здесь, по-русски говоря, каждый трясется за свою задницу. В хоккей пришли люди, которые раньше, как говорится, «за столом наливали и резали», а сейчас они — на руководящих постах. И лезут из кожи вон, чтобы сохранить свое место.

— Что, в хоккее есть лакомый пирог?

— Появился. И даже если кому-то достанутся от него крохи, это все равно лучше, чем ничего, правильно? Но все знают, что я никаких жульнических дел терпеть не стану... После меня главным тренером стал Александр Сеуканд (сейчас он снова возглавил сборную. — Авт.). Потом его сняли, объявили конкурс: кто желает стать тренером? Мне, как это везде делается, даже не позвонили, словно меня вообще уже не существует.

«ПРИ ОМЕЛЬЧЕНКО «СОКОЛ» И СБОРНАЯ ЖИРНО НЕ ЖИЛИ, НО И С ГОЛОДУ НЕ СДОХЛИ»

— Значит, вы кому-то не нравитесь? Кому-то или многим?

— Не знаю... У меня, в принципе, это уже отболело, отпало. Я чувствую по отношению к себе какую-то настороженность даже у тех людей, которые, если верить их словам, меня уважают. Конечно, я, имея некоторые связи, мог бы с кем-то говорить, определенным образом свою кандидатуру лоббировать, но не хочу. И не потому что сноб. Просто считаю, что это неприлично. Если я не нужен, значит, не нужен.

Но вот что обидно. Сегодня дело поставлено так, будто хоккей возрождается только сейчас, а до этого ничего не было! (Кстати, я узнал из интернета, что опозорившуюся сборную встречали в Борисполе с хлебом и солью, с песнями и плясками.) А ведь это мы подняли в Украине хоккей с помощью молодых российских игроков. Мы заманивали их Киевом. Здесь они выросли, выступали за первую сборную СССР, за вторую. Юрий Шундров, Сергей Горбушин, Анатолий Степанищев, Евгений Шастин, Валерий Ширяев, Сергей Земченко... С ними выиграли бронзу чемпионата СССР. А теперь представьте: на 45-летие «Сокола» из того знаменитого состава пригласили всего полтора-два человека...

Само собой разумеется, что меня не позвали. Ради Бога, ладно! Но как можно было не пригласить Александра Фадеева, второго тренера тогдашнего «Сокола»? Оставить без внимания начальника команды Георгия Джингиряна? Забыть про Валерия Ширяева, который в 41 год по-прежнему играет в Швейцарии? Впрочем, с Ширяевым причина простая: сказал пару критических слов...

Почему-то совсем забыты люди, приложившие много усилий для развития хоккея в Украине (например, возглавлявший ФХУ в течение 35 лет Анатолий Хорозов, председатель Укрсовпрофа Виталий Сологуб и многие другие). Ведь хоккей не «скончался» в смутное время перестройки только потому, что в Украине была заложена прекрасная база для развития этого вида спорта. Если бы в советский период не работали на благо нашего хоккея профессионально и самоотверженно руководители, хоккеисты и тренеры, то сегодня бы уже давно забыли, что в Украине когда-то этот вид спорта был на высочайшем уровне.

Сыну Богданова Анатолию 23 года. Был членом юниорской и молодежной сборной Украины по хоккею, затем уехал в Финляндию. Играл там в хоккей и служил в финской армии

— Как вы оцениваете деятельность бывшего мэра Киева, а ныне народного депутата Украины Александра Омельченко на посту президента Федерации хоккея Украины?

— Сказать, что он ничего не сделал для украинского хоккея, нельзя, но мог бы в 10 раз больше. Он поддерживал «Сокол» и сборную так, чтобы, как говорится, не жили жирно, но и с голоду не сдохли.

— То, что киевский «Сокол» начал выступать в высшей лиге российского чемпионата, пойдет ему на пользу?

— В прошлом году федерация пригласила меня на первый матч, я приехал. Общался с Владиславом Третьяком, с Борисом Михайловым и узнал, что «Сокол» играет в этом чемпионате на кабальных условиях. Клуб обязан оплачивать всем российским командам проезд в Киев и обратно, проживание в четырехзвездочном отеле, питание.

Если кому-то хочется швырять деньги на ветер, ради Бога. Но я считаю, что оплачивать гостям все расходы — это просто унижение. Сумасшествие! Мы должны быть с российскими командами равноправными партнерами.

— Но это, наверное, престижно...

— Какой тут престиж? Это же второй уровень. На таком же «Сокол» выступал и в чемпионате Беларуси. Убежден, что совершена большая ошибка. Но, как говорят, кто платит деньги, тот заказывает музыку.

И вот что еще очень плохо. Чтобы команда выступала успешно, взяли легионеров, российских игроков — тех, кто не имеет права выступать за сборную Украины. И украинцы, не задействованные в команде, вынуждены были уезжать в Румынию, в Венгрию, да куда угодно. А ведь главное — это сборная, игроки которой должны повышать свое мастерство в клубах, а не сидеть на скамейках, наблюдая за действиями легионеров.

— Похожие процессы мы наблюдаем и в украинском футболе...

— Мне нравилось смотреть футбол, когда блистали Серебрянников, Блохин, Мунтян, Буряк, Онищенко, Трошкин... Они умели все! Это были ребята с нашей улицы. А сейчас мне совершенно неинтересно смотреть, как играют легионеры в наших клубах, мне на это, честно говоря, наплевать. Ладно, если бы они были игроками суперкласса. Но иностранцы ничем не лучше наших ребят, закрывают им дорогу. Я говорю о наболевшем.

«ВРАТАРЬ, СЫГРАВШИЙ 40 МИНУТ ЧИСТОГО ВРЕМЕНИ, ПОЛУЧАЛ В 10 РАЗ БОЛЬШЕ ТОГО, КТО ПАХАЛ ВЕСЬ СЕЗОН»

— Вы довольно быстро сменили три российских клуба. Этот опыт был для вас отрицательный?

— Нет, почему? Любой опыт полезен. Есть такая финская поговорка: «Ум доходит до разума через пятки». Может, она родилась в Китае, где людей вразумляли тем, что били бамбуковыми палками по пяткам?

— Это были отставки?

— В челябинский «Трактор» я пришел за два месяца до окончания сезона. Меня оттуда никто не убирал, я сам ушел, потому что уволился директор, который меня брал. За чеховский «Витязь», который вышел в Суперлигу, я взялся, когда команды практически не было. А руководство хотело видеть свой клуб в десятке лучших (из 18-ти), но это было нереально. Что касается «Торпедо» из Нижнего Новгорода, то у меня еще был год контракта. Но я подал заявление об уходе, поскольку задача выхода клуба в Суперлигу была не выполнена, и я взял на себя всю ответственность за результат...

— В чем специфика российского хоккея?

— Она такая же, как у российского футбола. Очень много закулисных дел, договорные игры. Я не имею права стопроцентно так утверждать, но и я могу высказать свое мнение.

Трудно было мириться и с другим. У меня был вратарь (не буду называть его фамилию), сыгравший за весь сезон 40 минут чистого времени (всего два периода). А получал он при этом в 10 раз больше (!) того, кто отпахал весь сезон полностью. Это так называемые «откатные контракты» в действии.

— Объясните популярно, что такое «откатный контракт»?

— В российском хоккее, как и в футболе, платят бешеные деньги — я считаю, незаслуженные. Читал в интервью признание одного футболиста: «Игроки-то мы, конечно, хреновенькие, но дороги-и-е!». Допустим, заключается контракт по среднему игроку — 500 тысяч долларов в год. Игрок берет себе 300 тысяч, а 200 тысяч отдает своему агенту, который из этой суммы отстегивает половину генеральному менеджеру. Вот и вся арифметика.

— Неужели для вас все это было откровением?

— Россия в этом плане для меня не была загадкой. С другой стороны, мне было обидно за игроков, которые трудятся, приносят результат, но получают зарплату в разы меньшую, чем хоккеисты, частенько остающиеся в запасе. Я пытался вмешиваться. И тогда, посмеиваясь, говорили, что Богданов не понимает специфики российского хоккея.

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— Вне активной тренерской работы я уже два с половиной года. Но не вне хоккея. Есть в Финляндии организация, которая оказывает помощь хоккеистам в трудоустройстве, предполагает помощь агентов в составлении контрактов, в протежировании. Я там работаю вместе с Раймо Суманнэном, который когда-то играл у меня в «Ильвесе», а потом тренировал сборную Финляндии. Но это не постоянная работа. Появилось много свободного времени.

Анатолий Васильевич со второй женой Светланой. От первого брака у Богданова две дочки, от второго — сын

— И как вы его используете?

— Жена Светлана сейчас в Киеве, с отцом, которому 79 лет. У тестя недавно умерла супруга. Он известный медик, доктор наук, профессор, работал в институте урологии, был заведующим поликлиникой более 30 лет. Несколько лет назад ушел на пенсию, но держится молодцом. Светлана ему помогает, а я приезжаю, чтобы ей не было скучно. Побуду какое-то время и снова в Финляндию. Потому что там сын, за ним тоже нужен пригляд.

Недавно с друзьями впервые летом побывали в Норвегии (они туда ездят каждый год на рыбную ловлю), посетили Нордкап, самую крайнюю точку Европы. Увидели много интересного. Я раньше никогда не был рыбаком, а тут взял в руки удочку и таких рыб наловил! У меня фотография есть, где я снят с огромной рыбиной. Светлана тоже увлеклась. Рыб в 20-30 сантиметров мы отпускали.

— В советское время хоккеисты тоже отдыхали летом...

— А куда можно было поехать, кроме Крыма и Кавказа? И все равно футболисты нам завидовали, потому что у них отпуск зимой.

«В ФИНСКОЙ АРМИИ СЫНУ ПОКАЗЫВАЛИ УЧЕБНЫЕ ФИЛЬМЫ О ТОМ, КАК РУССКИЕ НЕПРАВИЛЬНО ВОЮЮТ В ЧЕЧНЕ»

— Вы раньше говорили, что семья для вас всегда была на первом месте...

— Была и остается. У меня так сложилось, что это уже второй мой брак. От первого — две дочери. Они уже взрослые, живут в Киеве. Сыну — 23. Играл в составе юниорской (до 18 лет) сборной Украины на двух чемпионатах мира. Выступал также за молодежную (до 20 лет) сборную Украины — на уровне второй пятерки, в серединке, хотя был моложе на год.

А потом, когда меня выдворили из сборной, это затронуло и его: не вызвали на сборы, даже не посмотрели. И тогда он сказал: «Раз я Украине не нужен, меняю гражданство на финское». Так же поступило немало талантливых украинских ребят, уехавших в другие страны... Мой сын, кстати, уже отслужил в финской армии.

— И вы это допустили?

— А что тут такого? В Финляндии считается, что настоящий мужчина обязан хлебнуть армейской каши. И никто даже не делает попыток увильнуть: ни сын Президента, ни кто-либо другой.

Мой сын служил и одновременно играл за команду второго уровня. Его отпускали на тренировки и игры на пять-шесть часов, но к 11 вечера он возвращался в казарму. А игры обычно заканчивались поздно, и он приезжал в три ночи. Когда у меня было свободное время, я возил его — 70 километров туда и обратно. Случались и приключения. Однажды, возвращаясь в часть ночью, на скользкой дороге, мы улетели в кювет. К счастью, все обошлось без травм, лишь немного помяли машину, и Анатолий не опоздал в часть.

После окончания службы от командира бригады на имя мамы пришло благодарственное письмо за нашего сына. Светлана была очень тронута.

— До какого армейского чина молодой Анатолий Богданов дослужился?

— До капрала. И очень переживал, что ему не дадут звание. Это, по его мнению, значило бы, что он недостаточно хорошо служил. Сильно огорчился, когда неудачно выстрелил из базуки по танку: «Меня как лучшего поставили, а я промазал перед генералом». Там по-настоящему учат, никакой секретности. Показывают учебные фильмы, как Россия неправильно воюет в Чечне, гробит солдат.

— Воюет, может, и неправильно, но в итоге побеждает...

— Заваливает мясом...

— У сына есть девушка?

— Постоянной нет. До 30 лет он жениться не собирается, и слава Богу. Это у нас — раз, два! — и быстренько в загс. А там нужно сначала добиться положения, какой-то материальной базы. У финнов очень развита культура гражданского брака. Пара может жить лет 10-12, иметь детей и только потом обвенчаться.

— Вы считаете, что это нормально?

— А черт его знает! Поначалу кажется странным, потом привыкаешь. Кроме всего прочего, дети финнов в 18 лет уже выходят из семьи, живут самостоятельно. Анатолий тоже полтора года назад стал жить отдельно. Вместе с другом снимает квартиру. Учится в институте, получает стипендию — на проживание, на питание, на все дела. От нас денег категорически брать не хочет. Кроме учебы, тренировок, игр, подрабатывает. Последнее время был помощником бармена в ночном клубе — с 11 вечера до 4 утра.

— Когда он с девушкой идет в кино, в кафе, кто расплачиваеся?

— Каждый по отдельности. И это нормально. В Финляндии, как и в любой цивилизованной стране, строго следят за доходами своих граждан. И если ты получаешь скромную зарплату, а тратишь огромные суммы, на это, естественно, обратят внимание. Там не может сын президента ездить на машине, которая стоит, допустим, 50 тысяч долларов. Откуда у него такие деньги?

— Это похоже на Советский Союз...

— Нет, это во всем мире так. Я своему сыну без налога ничего подарить не могу. А налог — 28 процентов. Известный пример: знаменитая Сара Эссаях выиграла в Германии чемпионат мира по спортивной ходьбе и получила приз — «мерседес». Но вывезти машину в Финляндию не могла, потому что у нее не было денег, чтобы заплатить налог. Пришлось ей выставить машину на продажу. А другой чемпион по этой же причине вообще отказался от автомобиля и передал его в какой-то фонд.

«СДУРУ МОЖНО И ЧЛЕН СЛОМАТЬ»

— Нам надо вводить такие же правила?

— Конечно. И обязательно! В чем проблема России, Украины и всех наших постсоветских республик? В том, что есть законы, но их никто не соблюдает. Когда мой сын был маленький, он накопил какие-то деньги. Мы поехали отдыхать с бабушкой и дедушкой сначала во Францию. Побывали в Диснейленде. Билет стоил 70 долларов. Мой сын купил два — бабушке и дедушке. Их это растрогало, и они расплакались.

В Испании ему захотелось приобрести ласты, а своих денег у него уже не было. Он обратился ко мне. Я сказал: «Сумму, которая у тебя была на отпуск, ты растратил. Все, отдыхай». Тогда он заявил: «Папа, дома у меня еще остались деньги в копилке. Я надеюсь, что ты мне как родственнику можешь дать без процента?». И это была не шутка. Здесь такие вещи шокируют, а я уже привык к той жизни.

В Киеве езжу на «волге», которую купил еще в 89-м. Ею тесть все время пользовался. Она, конечно, еле живая. Здесь постоянно слышу: «Какой у вас дом? Какая машина? Какое у вас то, какое это?». И хочется спросить: что, это меняет меня как человека, если я езжу на «волге»? Тот, кто ездит на «мерседесе», лучше меня? Какая разница?

— Есть в вашем характере что-то такое, что вам приходится преодолевать?

— Помните, в фильме «Бриллиантовая рука» героиня Нонны Мордюковой говорит, что человеку нужно верить только в самом крайнем случае. Моя главная беда в том, что я верю сразу. Но если человек меня обманул и подвел, я ему уже больше поверить не смогу. То есть для меня абсолютно ясно, что труднее всего приобретается и легче всего теряется доверие.

С возрастом, разумеется, меняются не только тренерские взгляды, но и сам человек. Будучи молодым тренером, я начинал работать с большим рвением. А как у нас говорили: «Сдуру можно и член сломать».

Я был намного жестче и бескомпромисснее в отношениях с игроками. Нагрузки были большие, бегали сумасшедшие кроссы. Считаю, что это было полезно: воспитывался дух и характер. Да, на тренировках кто-то падал, у кого-то кровь в моче появлялась, но доктор Владимир Леман держал все под своим врачебным контролем. Тогда приходилось проверять: легли игроки спать или нет? Не специально кого-то вылавливали, а чтобы знать, кто куда ушел.

Вспоминаю такой случай. Мы находились на летних сборах. А у Сергея Давыдова жена была беременная. И вроде бы она позвонила ему, сказала, что у нее приближаются роды, необходимо, чтобы он был при ней. Давыдов отпрашивался у меня, но я его не отпустил. Он собрался и уехал самовольно. Естественно, я его наказал так, как было у нас положено...

Сейчас бы отпустил сразу, без вопросов, все-таки 13 лет проработал в демократичной Финляндии, где привык доверять игрокам. Сейчас и здесь ситуация изменилась, нет той жесткой, а временами жестокой диктатуры, которая была по всему Союзу.

— Я читал интервью бывшего игрока «Сокола» Александра Менченкова, где он поведал о ваших «диктаторских методах», «жестких карательных решениях»...

— И о том, как я рвал карты, когда они играли в преферанс? Я тоже читал. Менченков сейчас работает таксистом в Киеве. Как-то мы встретились в Борисполе, я его спрашиваю: «Саша, как же ты такую дурь выдал?». Рядом был другой бывший игрок «Сокола», и он удивился: «Кто рвал карты?».

Я действительно штрафовал игроков за игру в карты на 25 рублей, потому что убежден: это истощает нервную систему. А Менченков вообще особый случай. Он был парнем эмоциональным и проигрывал если не всю, то половину зарплаты. Но карты я не рвал: попались — значит, попались. Он в этом интервью много чего понаплел. Оправдывался: мол, журналист перекрутил...

— У вас есть награды?

— Расскажу что-то вроде анекдота. В прошлом году, когда меня не было дома, позвонили из Киева в Финляндию: «Срочно нужен Анатолий Богданов!». — «По какому вопросу?» — спросила жена. «В 2010 году украинскому хоккею исполняется 100 лет. Как Анатолий Васильевич это оценивает?». — «Позвоните позже, он скоро будет».

Приезжаю, жена мне все это передает. Я рассмеялся: «Тебя просто развели. 100 лет исполняется хоккею мировому». А потом читаю: в Администрации Президента кто-то раскопал газетенку за 1910 год с информацией об игре львовской и румынской хоккейных команд, когда Львов еще входил в состав Австро-Венгрии.

Вскоре получаю по электронной почте извещение от том, что Федерация хоккея Украины хочет представить к правительственным наградам людей, которые внесли большой вклад в развитие хоккея в нашей стране. Прилагался наградной лист. С помощью жены я заполнил его на украинском. В конце дописал: «Есть такой еврейский анекдот. Когда еще играл в московском «Динамо» Гершкович Миша. Сидят Сара с Абрамом, смотрят футбол. Миша Гершкович забивает гол. И Сара говорит: «Абрам, неужели засчитают?». (Смеется).

— Какой момент в вашей жизни был самым драматичным?

— Как-то не задумывался над этим.

— Задумайтесь...

— Очень тяжело я воспринял смерть моей матери. Ей было 62 года. Она жила в Подольске, под Москвой, откуда я родом. Фронтовичка. У нее случился инфаркт. Месяц пролежала в реабилитационном санатории в Ворзеле, под Киевом. Вернулась домой, в Подмосковье, и через два месяца должна была снова ехать на второй курс реабилитации. Я как раз находился в Москве со второй сборной СССР. Хотел забрать ее, чтобы помочь доехать до Киева. Она перед отъездом решила все перестирать, убрать в квартире. Ей стало плохо, вызвала «скорую». Врачи приехали, но было уже поздно: скончалась прямо в ванной...

Для меня это была трагедия. А все остальное обычные жизненные трудности. Да, неприятно, когда тебе дают по заднице и ты теряешь работу. Но это ведь не конец, жизнь продолжается. У тренеров обычное выражение: «Победа радует, а поражение учит». В любом деле нужно остановиться, проанализировать ситуацию, найти ошибки и двигаться вперед. Не оглядываться назад, не сожалеть ни о чем и тем самым не морочить себе голову.

Я не хромой, не горбатый, слава Богу. У меня достаточно сил, знания и умения. Тренер с опытом — как хорошее вино, со временем становится только дороже и лучше.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter