Сергей ПАРАДЖАНОВ: «Сообщите вашим читателям, что я умер в 1968 году из-за геноцидной политики Советской власти»

По сей день ведутся споры о том, по заслугам ли (в рамках существовавших тогда законов) получил свой срок знаменитый Сергей Параджанов и не пора ли Украине реабилитировать одного из самых выдающихся мастеров кино, который много лет здесь жил, работал и снял на Киевской киностудии имени Довженко свой глав­ный шедевр «Тени забытых предков».Многие склоняются к мысли, что кинорежиссер так утомил власти своим эксцент­ричным поведением, образом жизни и независимостью суждений, что статью «мужеложство» ему придумали с ие­зу­ит­ской целью как можно чер­нее измазать параджановский «забор».

Существует и другое мнение: дескать, основным мотивом ареста могли стать слухи о несметных богатствах, доставшихся Сергею Иосифовичу от отца, известного тбилисского антиквара. Достаточно вспомнить любовь Галины Брежневой и других «дам высшего света» к бриллиантам, чтобы не отметать этот вполне вероятный вариант. На подобную версию работает, в частности, тот факт, что в связи с расследованием по делу Параджанова в Киев приезжала бригада из Прокуратуры СССР.

Несколько лет назад автор этого очерка рассматривала «бриллиантовую» версию и пришла к выводу, что, исходя из материалов следствия, подобный мотив мог иметь место. «Несметные» богатства Параджанова искали с завидным упорством и в конце концов обнаружили кое-какие припрятанные им ценные вещи. Но кто может сказать, что все было документально зафиксировано и ничего не ушло налево?

В последнее время в бывшем украинском кагэбэшном архиве, хранящемся в СБУ, обнаружились новые документы - доносы, которые чекисты посылали в ЦК КПУ на кинорежиссера. Мы впервые публикуем также некоторые документы из уголовного дела Сергея Парад­жанова, которые добавляют аргументов в пользу как первой, так и второй версии.

ПАРАДЖАНОВ ВЛЮБЛЯЛСЯ В АНТИКВАРНЫЕ ВЕЩИ ТАК, СЛОВНО У НИХ БЫЛА ДУША

Параджанов был человеком странным и непростым, некоторые считают его экстравагантным. Можно быть странным, но в жизни ничего, кроме дискомфорта себе и окружающим, не создавать, параджановская же странность выплеснула в мир гениальные фильмы, поскольку неразрывно была связана с его гениальностью.

Воспоминания от общения с ним, запечатленные в мемуарах многих известных артистов, режиссеров, писателей, разнятся так, будто речь идет о двух совершенно разных людях. Одни вспоминают, что он был необразован, вульгарен, шумлив, заносчив, самовлюблен, мог без зазрения совести слямзить в гостях понравившуюся вещь, наговорить несусветных глупостей и временами походил на хитрого сумасшедшего.

Другие помнят его мудрым, тонким, величественным, привечающим гостей по-царски. Всякий раз, рассказывают они, Сергей Иосифович устраивал незабываемые мини-шоу, одаривал всех без разбора тем, что оказывалось под рукой, - мог дорогим перстнем, а мог коллажем из каких-то картинок и тряпочек. И тогда все понимали, что случайно попали на праздник жизни, организованный великим маэстро. Андрей Тарковский побывал у него в гостях и записал: «Параджанов - удивительный, обворожительный, умный, остроумный и тактичный... Невероятно добрый, милый человек». В свою очередь Параджанов сказал Тарковскому: «Тебе надо отсидеть хотя бы года два. Без этого нельзя стать великим русским режиссером».

Параджанов влюблялся в антикварные, подержанные, затертые, покрытые вековой патиной вещи так, будто у них была душа. Неутолимая любовная жажда к «ушедшей натуре» передалась ему по наследству от родителей. Отец Иосиф Сергеевич Параджанов был знаменитым тбилисским антикваром, много раз посаженным за решетку с целью экспроприации его сокровищ, мать Сиран Давыдовна Бежанова - женщина авантюрная и артистичная, ценность королевских камней понимала не в смысле «бриллианты - лучшие друзья девушек», а изнутри, из самой сердцевины их загадочного бытия, где цена определяется не рынком, а эстетическим восторгом.

Когда в очередной раз за дверью Параджановых раздавались чужие шаги, мать и отец заставляли маленького Сережу глотать бриллиантовые «леденцы». Чекисты уходили, бесполезно перевернув квартиру вверх дном и вместо улова прихватив с собой антиквара. Тогда мама сажала Сережу на горшочек, и он выдавал все проглоченное. Позже Параджанов расскажет, что ког­да Сиран Давыдовна умерла, чекисты искали бриллианты в ее усопшем теле.

Сергей Параджанов родился в Тифлисе (Тбилиси) 9 января 1924 года в армянской семье знаменитого тифлисского антиквара

Большую часть уголовного дела против Сергея Параджанова, возбужденного украинскими милиционерами и подхваченного следователем по особо важным делам Прокуратуры УССР Евгением Макашовым, занимает дознание того, где припрятано наследство тбилисского антиквара. Сначала Параджанов держался, как партизан, но поняв, что другое сфабрикованное обвинение - в мужеложстве - в случае предания огласке опозорит его имя (особенно переживал, что опозорит его 15-летнего сына и жившую в Тбилиси 78-летнюю мать), решил, видимо, откупиться и рассказал, что несколько ценных вещей спрятал в люстре под потолком тбилисского дома. Макашов съездил туда и все изъял.

Впрочем, Евгений Макашов (впоследствии заслуженный юрист Украины) составил тогда документы то ли непрофессионально, то ли умышленно небрежно, так что невозможно понять, все ли найденное было внесено в протокол, ничего ли по дороге в Киев не подменили, не случилось ли «утруски и усушки».

Однако «чистосердечное» признание Параджанову не зачли. Более того, утвердились в решении предать широкой оглас­ке давнюю историю, приключившуюся с Параджановым в юности. За какую-то провинность он попал в поле зрения тбилисского КГБ и за свою свободу заплатил несколькими нетрадиционными свиданиями со следователем. Очевидно, отсюда и берет свое начало идея раскрутить дело Параджанова в этом ключе. Говорят, у каждого человека в шкафу есть свой скелет. «Скелет» Параджанова вышел из шкафа на всеобщее обозрение.

В 1955 году Сергей Иосифович второй раз женился — на киевлянке Светлане Щербатюк, в 1958-м у них родился сын Сурен. Брак распался в 1961-м, но Параджанов продолжал поддерживать регулярное общение с семьей

СУМАСШЕДШИЙ СВОБОДЕН

На предыдущий очерк о Параджанове в «Бульваре Гордона» (21 декабря 2010 года) откликнулась старший прокурор Генпрокуратуры Клара Вольниченко. Признавшись, что следователь Макашов был ей «одним из дорогих людей», она с издевкой спрашивает: «А корреспондентам хотелось бы, чтобы их сыновей делали гомосексуалистами, пусть бы даже гении Чайковский, Параджанов, Маре, Нуреев и т. д.?».

Отвечаю: нет, не хотелось бы. А что до Маре, Чайковского и Нуреева, то не припоминаю, чтобы их судили за нетрадиционную ориентацию и подвергали «исправлению» за колючей проволокой. Остается лишь напомнить, что последовательнее наших прокуроров в «исправлении горбатых» были гитлеровцы, не признававшие за человеком права выбора даже в столь деликатных сферах.

Но в деле Параджанова не существует достоверных подтверждений растления режиссером как малолетних, так и взрослых. Главными свидетелями обвинения являлись «жертвы грубого насилия», которые, словно на смех, физически превосходили Параджанова. О фабрикации дела говорит и отправной документ - тяп-ляп нацарапанная анонимка, автора которой милиция, «как ни билась», не нашла. Тем не менее грязной бумажке на полстранички незамедлительно дали ход.

Сергей Параджанов с женой Светланой ведут сына Сурена в 1-й класс, 1965 год

Правду сказать, провокатор, переходивший в своих шутках за грань общепринятого, любитель эпатажа, ценивший красоту - мужскую и женскую, человек ренессансного типа, словно явившийся в этот мир из эпохи Возрождения, Параджанов сам вызывал огонь на себя. Он легко вгонял какого-нибудь функционера в густую краску сообщением о том, что побывать с ним в одной постели мечтают десятки членов ЦК, и многие принимали это за чистую монету.

Несколько лет спустя на вопрос о том, как он поживает, Сергей Иосифович повторил ту же шутку - дескать, изнасиловал 300 членов КПСС (это была реакция на один из пунктов обвинительного заключения: «Сергей Параджанов изнасиловал члена КПСС») и что Папа Римский регулярно присылает ему бриллианты, на которые советский режиссер, собственно, и существует.

Он жил так, словно своим девизом сделал грузинскую пословицу «Сумасшедший свободен». Имитировать подобное состояние невозможно - сумасшедшая свобода была встроена в код его личности.

Сверхъестественный мистификатор, всякую покупку на барахолке он представлял своим знакомым как некую историческую реликвию. Один и тот же кофейник мог быть то «кубком Потоцкого», то «кубком католикоса Армении». Кто хорошо знал эту склонность Параджанова к завиранию, посмеивались. Но сексот, которого подсунули ему в «ученики», от души пригретый в параджановском доме, устроенный в театральный институт и совавший длинный нос во все, что Параджанов делал, говорил, покупал, донес и о кубках, и о каком-то театральном лорнете, усеянном драгоценными камнями, и о многом другом.

Вдова Сергея Параджанова Светлана и сын Сурен, 90-е годы

«Я НОСИТЕЛЬ ТРАГИЧЕСКОГО ЗАБОЛЕВАНИЯ, КОТОРОЕ ГНЕТЕТ МЕНЯ НА ПРОТЯЖЕНИИ ДЕСЯТИЛЕТИЙ»

Клара Вольниченко высказала свое мнение и по этому поводу: «Если спецслужбы получили сведения о том, что у него кубок Потоцкого или католикоса Армении, а он ездил за границу (как видно, его любимыми местами там были блошиные рынки), то могли возникнуть «версии». Глупые версии, однако, не мешало бы проверять до открытия уголовного преследования. К слову сказать, раскопки на блошиных рынках никогда не считались делом постыдным, многие известные люди не гнушались ими и описывали счастье обретения там редких книг и вещей, которые иначе истлели бы в безвестности.

Можно представить себе, что переживал всемирно известный режиссер, оказавшись за решеткой из-за ложных обвинений, да еще в день своего 50-летнего юбилея. Только страшными душевными муками можно объяснить совершенно нелогичное письмо на имя прокурора республики (похоже, с подсказки следователя), где Параджанов изобразил себя так, как в тот момент чувствовал, - человеком оскорбленным и одновременно жалким.

С исполнителями главных ролей Виленом Галстяном и Софико Чиаурели на съемках фильма «Цвет граната», 1968 год Фото Fotobank.ua

«9 января 1974 года в ночь, когда я осмеливаюсь обратиться к Вам, мне исполнилось 50 лет. Союзы кинематографис­тов, кинопресса готовились поздравить меня с юбилеем... В период моего заключения я оставил сына в инфекционном интернате с тяжелым заболеванием «тиф», который длится три месяца... После «Теней забытых предков», принесших славу украинской кинематографии, по ряду не известных мне причин, мне не удалось создать очередной фильм. Меня поглотила клиническая безработица, безделье и праздность. Комитетом кинематографии безосновательно были закрыты фильмы «Киевские фрески», «Интермеццо», «Земля, еще раз Земля», «Икар». Именно в этот период безработицы и праздности были мной совершены ряд аморальных поступков... Глубоко трагично сознавая свою вину в связи со статьей, я беру всю вину на себя, осуждаю себя и ясно представляю свое положение в советском обществе. Сознавая свою вину, я фиксирую и то, что я носитель трагического заболевания (здесь речь может идти вовсе не о гомосексуализме. - Авт.), которое гнетет меня на протяжении десятилетий. Недуг развивался, созревал, терялся контроль, разбивалась семья, обретался цинизм, что окончательно вылилось в уголовное обвинение... Прошу Вас пресечь меру наказания, прекратить следствие в связи с моим полным принятием обвинения. В период с 17 декабря (день ареста Параджанова. - Авт.) по сегодняшний день у меня нет претензий к следствию, а наоборот, благодарность за внимание и тактичность, проявленной ко мне и следователем и охраной».

С Владимиром Высоцким

Только крайней душевной измученностью и, скорее всего, данной ему надеждой замять дело можно объяснить то, что Параджанов не понимал: признание, которого добивался Макашов, станет окончательным аргументом в поддержку обвинения.

Клара Вольниченко уверена: «Параджанов с уважением и по-доброму относился к Макашову, искренне соболезновал по поводу смерти его молодой жены и даже рисовал эскизы памятника для нее - я все это наблюдала вживую. Если бы они встретились в других обстоятельствах, они могли бы подружиться». Ну, это вряд ли. Скорее, вырисовывается картина известного стокгольмского синдрома, при котором от безвыходности и глубокой психологической травмы жертва ищет защиту у своего палача. Много лет спустя, когда Параджанов пришел в себя, он назвал следователя своей «смертью».

«Я обязуюсь перед Вами и лично следователем Евгением Васильевичем пресечь свое поведение, вернуться в искусство, создать выдающийся фильм «Чудо в Оденсе» (это была придуманная Параджановым история сказочника Ханса Кристиана Андерсена, родившегося в Оденсе. - Авт.). В течение установленного лично Вами срока покинуть Украину (подчеркнуто двойной чертой. - Авт.) - Великую мою вторую родину, где я прожил 23 года...

С украинским актером Иваном Гаврилюком Сергея Иосифовича связывала тесная дружба. Иван Ярославович был одним из немногих, кто продолжал поддерживать режиссера после его ареста и заключения, ездил к Параджанову в лагерь

Одновременно сообщаю Вам, что наиболее ценные произведения искусств, принадлежащие мне, мной давно добровольно переданы в фонды музея УССР. Добровольно и безвозмездно!

Г. 1974, Киев-тюрьма».

Последняя приписка - о передаче художественных ценностей (как известно, последний аккорд самый сильный) говорит о том, в каком направлении работали с Параджановым Контора Глубокого Бурения - КГБ и ее верный помощник - прокуратура.

«ОН И КОММУНИСТЫ ДРУГ ДРУГА НЕ ПОНИМАЮТ»

Фиаско Параджанова в 73-м оказалось для него тем более неожиданным, что всего за год-полтора до этого он находился в фаворе у самого Шелеста. Удивительно, что на мнение Шелеста не повлиял скандал с премьерой параджановских «Теней забытых предков», превратившейся в несанкционированный митинг в поддержку арестованных диссидентов. Ни то, что Параджанов настоял на том, что его подпись должна стоять первой под письмом 139 деятелей культуры и науки, протестовавших против политических процессов. Ни хранящееся в архиве бывшего КГБ «Информационное сообщение» председателя украинского КГБ Никитченко в ЦК КПУ от 31 августа 1968 года, отражающее настроения граждан на подавление «Пражской весны», где недобрым словом упоминается и Параджанов:

Со знаменитым итальянским артистом Марчелло Мастроянни и другими, 80-е годы. Пока Параджанов находился в лагере, в его защиту выступили многие выдающиеся деятели культуры, в том числе кино

«Секретно... Кинорежиссер Параджанов резко критиковал позицию нашего правительства по отношению к Чехословакии, называя «жандармскими методами» ввод союзных войск в эту страну». На документе есть резолюция: «Доложено т. Шелесту П. Ю. 2.9.1968».

В тот памятный год Петр Ефимович получил Гертруду - звание Героя Социалистического Труда - и был «глубоко тронут этой высокой оценкой». На приеме у Брежнева он озабоченно обсуждал с генсеком начало чешских событий. Впоследствии участвовал в переговорах с «раскольниками», пришел к выводу, что «потерять Чехословакию - это равнозначно потере завоеваний в Великой Отечественной войне» и «такого допустить нельзя». Несомненно, Петр Ефимович не мог не запомнить «жандармских методов», которыми Параджанов охарактеризовал и работу Шелеста.

Следующее «Информационное сообщение», касающееся Параджанова, датировано 4 апреля 1969 года.

«Секретно. Из материалов, поступивших в КГБ при Совете министров УССР, видно, что на киностудии им. Довженко в последнее время сложилась обстановка, которая заслуживает определенного внимания...

Муза поэта Маяковского Лиля Брик сыграла ключевую роль в освобождении Сергея Иосифовича. Супруг ее сестры Эльзы Триоле известный французский поэт и коммунист Луи Арагон во время визита в Москву в правительственной ложе Большого театра обратился с просьбой освободить Параджанова к самому Брежневу. «А кто он такой?» — поинтересовался Леонид Ильич

По мнению одного из режиссеров киностудии, отрицательное влияние на воспитание молодых творческих работников оказал кинорежиссер Параджанов С. И., который в неоднократных беседах со своими связями допускал идеологически вредные суждения, высказывал мысль о невозвращении на Родину в случае выезда его за границу.

В августе 1968 года в редакцию «Большой советской энциклопедии» Параджанов направил письмо, в котором он пишет: «Сообщите вашим читателям, что я умер в 1968 году из-за геноцидной политики Советской власти». В феврале 1969 года в беседе с гражданкой Франции, находящейся на учебе в Москве по линии обмена студентов, Параджанов предлагал ей вступить с ним в брак для того, чтобы он мог уехать в Париж, а затем в Бельгию. При этом Параджанов подчеркнул, что «он и коммунисты друг друга не понимают».

Очевидно, этот документ не оставил Пет­ра Ефимовича равнодушным, и он собственноручно надписал на нем: «Тов. Овчаренко Ф. Д. (секретарь ЦК КПУ. - Авт.). Прошу подготовить предложения. Возможно, нужно заслушать в ЦК КПУ. 5.ІV-69».

Но Параджанова тогда не тронули. Несмотря на свою очевидную простоватость и преданность партии, Петр Ефимович сумел разглядеть в кинорежиссере большой талант, простить ему чудачества, забыть его попытки вырваться на Запад и даже антиправительственные и антикоммунистические выпады. Уже только это поднимает Петра Шелеста над массой его коллег.

«Толстолобые зажимают этот талант, не давая ему возможности создавать картины»

Несмотря на явное расположение Шелеста, Параджанов не стал ручным. Почти сразу после приема у Петра Ефимовича ему на стол положили новое «Информационное сообщение».

«КГБ при СМ УССР - ЦК КПУ. 18 августа 1971 года. Секретно.

В июле 1971 года очередной пленум Союза кинематографистов Украины, на котором присутствовало около 300 работников кино. По поступившим в КГБ при СМ УССР данным, особое внимание участников пленума вызвали выступления режиссеров Ильенко Ю. Т. и Парад­жа­нова С. И.

Свое выступление Ильенко посвятил восхвалению таланта Параджанова, заявив при этом: «Толстолобые зажимают этот талант, не давая ему возможности создавать картины». Параджанов говорил в грубых, истерических тонах, обвинял всех, что ему не дают работать, а его сценарии, в том числе «Интермеццо», по не понятным для него причинам, были отвергнуты, в то время как крупнейший советский кинокритик Шкловский ставит его (Параджанова) рядом с Эйзенштейном.

Прощание с Сергеем Параджановым. Режиссер скончался от рака легкого 21 июля 1990 года в Ереване, похоронен в ереванском пантеоне имени Комитаса

Далее Параджанов высказал следующее: «При посещении ЦК КПУ я везде чувствовал к себе оскорбительное отношение - и в беседе с работником ЦК т. Бес­клубенко, и в раздевалке, где висело 600 пыжиковых шапок, а мою фуражку бросили с омерзением».

В конце выступления Параджанов раскритиковал современную советскую кинодраматургию, назвав такие фильмы, как «Анна Каренина», «Война и мир», «Чайковский» и др., профессиональным браком, макулатурой, и высказал предположение, что в настоящее время на Украине могли бы оказаться без работы и его учителя Савченко и Довженко.

Выступления Ильенко и Параджанова были встречены присутствующими спокойно, многие заявления последнего - иронически, однако достойной отповеди никто из участников пленума им не дал».

П. Шелест написал резолюцию: «Тов. Овчаренко. Разберитесь. Доложите». Ф. Овчаренко приписал ниже резолюции П. Шелес­та: «Доповідав т. Шелесту. Овчаренко. 13.ІХ-71».

Похоже, доклад Федора Овчаренко, в доцековской цивильной жизни - выдающегося ученого, высокообразованного человека, имевшего влияние на своего шефа, отнюдь не был разгромным. В тот же день Петр Ефимович пригласил Параджанова на беседу. О своем впечатлении Шелест поведал не только дневнику, но и секретарям ЦК КПУ: «Он немного с «вывихами», но безусловно талантливый человек. А какой талант был без странностей и «вывихов»? Надо над каждым талантливым человеком кропотливо работать, направлять его ум, энергию в нужное русло, а не отвергать все и бить наотмашь».

Но либеральному Шелесту недолго оставалось сидеть в кресле первого секретаря ЦК КПУ. Подсидевший его Щербицкий уже не желал воспитывать и направлять таланты в нужное русло. Он был как раз из тех, кто бил наотмашь.

«Находясь в местах заключения, Параджанов первоначально высказывал намерение покончить жизнь самоубийством»

Волна кадровых перестановок прокатилась по всем руководящим инстанциям. В республиканское КГБ на смену В. Никитченко, «человеку Шелеста», пришел В. Федорчук, «человек Андропова». С новой силой разгорелась охота на ведьм.

Под раздачу попала большая группа диссидентов. В том числе Иван Дзюба, в судьбе которого Сергей Параджанов пытался принять участие. Как подсмотрели чекисты, он помогал семье Дзюбы материально и посылал ему в тюрьму продуктовые посылки. Но не знал он, что чекисты затеяли с Дзюбой свою игру и отсекали всех, кто так или иначе мог сбить его с пути покаяния.

Из «Информационного сообщения» в ЦК КПУ, подписанного председателем украинского КГБ В. Федорчуком.

«5 февраля 1973 года. Секретно. По оперативным данным, режиссер киностудии им. Довженко Параджанов, ранее поддерживавший связь с арестованным за антисоветскую деятельность Дзюбой, предпринимает меры к подысканию адвоката для участия в предстоящем судебном процессе по делу Дзюбы. В беседе со своим сослуживцем Параджанов заявил: «Дзюба никакого преступления не совершил и судить его будет не за что».

Похоже, с этого момента и следует начинать отсчет времени, когда КГБ начал всерьез собирать компромат на Параджанова и готовить ему место на нарах, с которых соскользнул раскаявшийся в прежних ошибках Дзюба.

Товарищ Щербицкий пристально следил и за лагерной судьбой Параджанова. Забыть о нем не давали ему выдающиеся деятели мирового кино и литературы, выступавшие за освобождение украинского коллеги. Письмо на имя Брежнева подписали Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Федерико Феллини, Лукино Висконти, Роберто Росселини, Микеланджело Антониони, Андрей Тарковский, Михаил Вартанов и Луи Арагон. Подавал прошение о помиловании и сам Сергей Иосифович.

Очевидно, в связи с этим 5 марта 1975 года на имя Щербицкого поступило обзорное «Информационное сообщение».

«Совершенно секретно. В КГБ при СМ УССР поступили данные о том, что бывший режиссер Киностудии им. Довженко Параджанов Сергей Иосифович, 1924 года рождения, уроженец г. Тбилиси, армянин, осужденный 24 апреля 1974 года Киевским областным судом к 5 годам лишения свободы за преступления, предусмотренные ст. ст. 122, 211 УК УССР (мужеложство, изготовление, сбыт и распространение порнографических предметов), направил в Президиум Верховного Совета УССР заявление о помиловании, высказывает намерение обратиться по этому вопросу с письмом к первому секретарю ЦК КП Украины».

Короткая справка: из громко именуемых «порнографических предметов» у Параджанова изъяли три игральные карты с обнаженными девицами, скорее всего, подброшенные ему той же подсадной уткой - студентом театрального института.

«Будучи режиссером и постановщиком фильмов, Параджанов приобрел некоторую известность в стране и за рубежом после выхода кинокартины «Тени забытых предков». В последующий период в его творчестве все более отчетливо проявлялись элементы пессимизма и безыдейности, выражавшиеся в погоне за внешне «оригинальными» формами показа материала, положенного в основу кинопроизведений.

Критику в свой адрес воспринимал болезненно, заявлял среди окружения, что ему не дают возможности «раскрыться до конца», подвергают «гонениям».

Как лицо, настроенное враж­дебно по отношению к советской действительности, Параджанов оказался в поле зрения органов государственной безопасности еще в 50-х годах. С его стороны фиксировались клеветнические суждения о «зажиме свободы созидания» в нашей стране, о «партзаказах» в искусстве.

На протяжении ряда лет Параджанов оказывал отрицательное воздействие на молодых творческих работников, призывая их «вырыть могилу соцреализму» и «изгнать красных комиссаров из кино».

При встрече с кинодеятелями ФРГ в 1967 году утверждал, что в Советском Союзе на культурном поприще якобы осуществляется политика фашизма, которая постоянно довлеет над ним и ему подобными, заявлял о том, что, выехав за границу, он не возвратился бы в СССР...

В последнее время вокруг Параджанова группировались различные враждебные и антиобщественные элементы... Враждебные действия Парад­жанова были пресечены в декабре 1873 года органами прокуратуры с использованием наших материалов о его аморальном образе жизни и участии в спекулятивных сделках».

Виталий Федорчук фактически расписался в том, что затеял уголовное преследование по политическим мотивам. И если поиск драгоценностей и проводился по чьему-то заказу, то все-таки не он был основным мотивом ареста кинорежиссера.

«Арест Параджанова вызвал различные домыслы и кривотолки о том, что он был взят под стражу якобы за отказ подписать заявление группы советских украинских деятелей искусств в связи с антиобщественной деятельностью Сахарова и Солженицына. В известной степени появлению таких слухов способствовала буржуазная радиопропаганда, объявившая о создании в Италии так называемого «Комитета в защиту Параджанова».

Федорчук придумал, что противопоставить зарубежным «голосам».

«В июне 1974 года через возможности КГБ при СМ СССР к сведению иностранных журналистов, аккредитованных в Москве, была доведена опубликованная в «Вечернем Киеве» статья «Именем закона», в которой указывалось, что Параджанов разрушил семью, стал на путь половой распущенности, превратил свою квартиру в притон разврата».

Ни на кого эта чекистская операция впе­чатления не произвела. Наоборот, с подачи Лили Брик в лагерь Параджанову написала киноактриса Тамара Макарова, предложившая ему обратиться к ее мужу режиссеру Сергею Герасимову. Федорчук сообщает: «По добытым в январе 1975 года оперативным данным, Герасимов вместе с Бондарчуком якобы возбудили перед инстанциями ходатайство о его досрочном освобождении».

Владимиру Васильевичу Щербицкому было, наверное, любопытно узнать о житье-бытье Параджанова в лагере, и Федорчук уведомил его, что, «находясь в местах заключения (ИТУ ИВ-301/39 пос. Губник Винницкой области), Параджанов первоначально высказывал намерение покончить жизнь само­убийством, однако впоследствии подобных настроений с его стороны не от­мечалось».

Докладывать Щербицкому о лагерном поведении Параджанова Виталий Федорчук продолжил 25 июня 1975 года.

«Совершенно секретно. По данным оперативных источников, Параджанов, находясь в местах заключения, среди осужденных продолжает допускать идейно вредные и клеветнические измышления о советской действительности... Параджанов считает, что его оклеветали, и заявляет, что пос­ле освобождения уедет с Украины, но все равно при возможнос­ти будет в своих фильмах воспевать Украину, «...воспевать народ так, как воспевали М. Коцюбинский, Л. Украинка».

Может быть, не же­лая пробуждать в Щербицком мук совести, Федорчук не сообщил о том, что в лагере Параджанов заболел диабетом и стал харкать кровью, из-за чего ему сделали операцию на легком.

80-летняя муза поэта Маяковского Лиля Брик, любившая Параджанова, упросила супруга своей сестры французского поэта и коммуниста Луи Арагона вступиться за советского режиссера. Арагон во время визита в Москву, на спектакле, в правительственной ложе Большого театра, обратился с просьбой к Брежневу об освобождении Параджанова. «А кто он такой?» - поинтересовался генсек. Два месяца Сергея Иосифовича разыскивали (он значился под номером, а не под именем), наконец нашли и освободили. В декабре 1977 года, за год до истечения срока.

СЛОВО ОН СДЕРЖАЛ - В УКРАИНУ БОЛЬШЕ НЕ ВЕРНУЛСЯ

К своему письму верная последовательница прокурора Макашова Клара Вольниченко приложила нечто вроде справки по уголовному делу Сергея Иосифовича Параджанова. Справка изобилует ссылками на свидетельские показания 40-летней давности, как будто за все это время не возникло новых данных, опровергающих эти показания. Эту работу должна была выполнить прокуратура, а сделали журналисты, доказавшие, что дело сфабриковано, причем крайне небрежно, под заказ.

Тем не менее автор письма в редакцию утверждает: «Макашов чист перед Параджановым как следователь и как человек... В то же время нужно осознать, что Парад­жанов совершил деяние, которое на момент его совершения было уголовно наказуемым, поэтому он реабилитирован не может быть по закону». Позвольте: какой такой закон защищает лжесвидетельство, на основании которого Сергей Параджанов был осужден? Если исходить из ложной посылки, предложенной Вольниченко, не была бы реабилитирована ни одна жертва сталинских репрессий.

Многолетние попытки прессы и общественных организаций добиться восстановления справедливости в отношении выдающегося кинорежиссера, опозоренного, лишенного свободы, фактически изгнанного из Украины, не дают результата. Все разоблачения разбиваются о некую невидимую, но непреодолимую стену.

Годы преследований, заключения и тяжелых душевных переживаний не прошли для Сергея Иосифовича бесследно, спровоцировав тяжелую болезнь. Всемирно известный кинорежиссер, сын тбилисского антиквара, скончался в глубокой нищете от рака в 66 лет в Ереване. Свое слово Параджанов сдержал: в Украину, жестоко предавшую его, больше не вернулся.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter