«Ти був серед найкращих особливим»

ПОЭТ И КОМПОЗИТОР ЕВГЕНИЙ РЫБЧИНСКИЙ

Світлої пам’яті Кузьми Скрябіна

Це зрозуміло, кожен в світі гість,

Ніхто не зна, чи доживе до ранку,

Але піти з життя у 46 —

Це долі незбагнена забаганка.

Чому вона зі смаком вибира

Талановитих, мужніх, повних сили,

Невже для долі і буття це гра,

А ми лише ляльки її безсилі?

Хто вибира to be or not to be?

Хто замовляє засухи і зливи?

Прости, Кузьма, я не казав тобі,

Ти був серед найкращих особливим.

Хай буде пухом батьківська земля,

Хай ангели зустрінуть твою душу!

Щось зимно!

Лиш твоє ім’я

Цю крижану гармонію порушить.

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР, БЛИЖАЙШИЙ ДРУГ КУЗЬМЫ ВЛАДИМИР БЕБЕШКО:

— Разговоры о том, что гибель его не случайна, беспочвенны. Это роковое стечение обстоятельств. Я все проанализировал, расспрашивал сотрудников автоинспекции. Хотя он не боялся говорить то, что думает. Его мнение отличалось от других. Не все музыканты в Украине способны высказывать свою позицию, даже если в душе и думают так же, как он. Я точно знаю, что по этой причине Кузьма оказался в списках людей, которым был ограничен въезд в Россию. Думаю, Боженька забрал его потому, что свою творческую миссию он выполнил сполна. В моей памяти Кузьма останется искренним и не продажным, одним словом, настоящим.

ПЕВИЦА РУСЛАНА ЛЫЖИЧКО:

— Я отказываюсь употреблять слово «смерть» по отношению к Андрею. Такие люди не умирают — слишком глубоко он вошел в наши сердца. Мы оставили все свои дела, просто не можем ничего делать.

Мы очень близкие друзья. Говорить сейчас о нем — для нас как отдушина. Привыкнуть к мысли о том, что его больше нет, невозможно. Нужно собраться с силами... Мне особенно больно, потому что я знаю Кузьму еще с 90-х — почти столько же, сколько и своего мужа. Мой Саша (суп­руг Русланы музыкальный продюсер Александр Ксенофонтов. — ГОРДОН.) работал на львовской звукостудии «Лева», когда Кузьма записывал там первые свои альбомы: «Щось зимно», «Птахи», «Мова риб».

У меня в то время были бурные обсуждения с мамой — встречаться ли мне с Сашей или нет. И я из дома убегала к ним, в студию. Они по 100 раз записывали одну и ту же песню, и все это проходило через меня. Ранний Кузьма для меня — это все. Я сегодня весь день переслушиваю его песни.

Тогда, во Львове, у нас была такая дружеская тусовка — Володя Бебешко, Женька Рыбчинский, Кузьма, мой Сашка. Эту атмосферу невозможно передать словами... Кузьма ушел и унес с собой часть моей жизни.

Если попытаться собрать в кучку какие-то слова, могу сказать одно: это не его смерть. Это какая-то ошибка. Я отказываюсь ее принимать. Поэтому я всегда буду помнить телефон Кузьмы, по которому я могу ему позвонить...

Он для всех был как брат. Простой, открытый, оптимистичный. Ураган настроения. Рядом с ним невозможно было грустить и печалиться. А сегодня я вижу, как по нему плачут и девчонки, и взрослые дядьки. У его зрительской аудитории не было возраста.

Андрей — очень честный человек, такими же были его музыка и слова. Его творческую стилистику я могу приравнять к творчеству таких же наших оригиналов, как «Брати Гадюкіни», «ВВ», «Сестричка Вика».

У него очень модерновый песенный сленг. Зритель этого мог и не замечать, но я-то знаю, как мастерски он играл со словами, вплетая в тексты и львовский сленг, и гуцульский. Он брал за душу, находя такие слова, которых сами мы не могли подобрать, чтобы выразить те же мысли и чувства. Мало кто мог бы делать это так тонко.

Вспоминаю тур по Украине накануне Евро-2012. Кузьма вел концерты, которые проходили с массовыми флешмобами — до пяти тысяч аниматоров! Это было очень впечатляющее зрелище. По ощущениям — как будто «Таврийские игры», только в 10 раз сложнее, потому что концерты проходили в 12 городах! Мы с Кузьмой тогда «хулиганили» по всей стране — в хорошем смысле слова. И драйвовали так, что забыть это невозможно. Без него я бы это ни за что не осилила.

А сейчас выезжаем во Львов, будем прощаться с Андреем...

ПРОДЮСЕР И ТЕЛЕВЕДУЩИЙ ИГОРЬ КОНДРАТЮК:

— Андрей любил жизнь, был очень энергичным. Фонтанировал идеями и не терял попусту ни одного дня: если не было концерта, писал песни или ехал кататься на горных лыжах, путешествовал. Талантливый человек, честный и настоящий — как бы пафосно это ни звучало.

Он не лез в первые ряды, чтобы озвучивать свою гражданскую позицию. Хотел, чтобы люди в Украине жили достойной жизнью, чтобы общество наше строилось на простых, нормальных принципах, о чем пел в своих песнях. Если ты не политик, ты работаешь только на тех, кто хочет тебя услышать. Его услышали очень многие. Это неравнодушные люди. Они хорошо знали его песни и всегда ждали новых. Нам всем будет Андрея не хватать.

ЛИДЕР ГРУППЫ «ОКЕАН ЭЛЬЗЫ» СВЯТОСЛАВ ВАКАРЧУК ИЗ ИНТЕРВЬЮ ЛЬВОВСКОМУ РАДИО «ВГОЛОС»:

— Я сегодня думаю только о нем. День выпал из жизни. Мне очень непросто говорить. Кузьма был необычным человеком, каких в Украине немного. Пик нашего общения пришелся на 2003-2004-й. Мы вместе встречали Новый год у меня дома небольшой веселой компанией. С ним вообще всегда было весело. И хотя я не был его близким другом в последние годы, я внимательно смотрел на него со стороны. Он по своей ментальности был очень западным. С одной стороны, типичный «галицький хлопець» по разговору, но с каким-то внутренним ощущением свободы.

Кузьма очень любил то, что делал. У него, как и у меня, кстати, весьма средние вокальные данные. Но он пел не так, как учат петь, а так, как просит душа.

Я уверен, что его песни переживут его самого. В них есть та энергия, которая людям необходима будет всегда. Это хоть и небольшое, но светлое утешение.

Он всегда был собой, что редкость для людей на большой сцене, которых я, поверьте, знаю много. Все они надевают маски. Он — нет.

Все, что я хотел бы сказать ему, уже сказал, когда узнал о том, что случилось. Пусть это останется между нами. Я точно знаю, что он услышал эти слова. В наше военное время люди вспоминают военную терминологию. Я сказал бы о нем так: «Брат по оружию».

ПУСТЬ ГОСПОДЬ УСПОКОИТ ТВОЮ ДУШУ, КУЗЬ­МА. МЫ С ТОБОЙ. ПЕВИЦА НАТАЛЬЯ МОГИЛЕВСКАЯ:

— Мы сблизились с Кузьмой в тот трудный момент, когда мой телефон молчал две недели и все, кто казались близкими людьми, вдруг исчезли. Он был единственным человеком, кто меня набрал и поддержал. Тогда я лишилась друзей и многих вычеркнула из жизни. Но вместо них пришел Кузьма. Он один стоит ста.

Для меня он, наверное, был самым цель­ным, самым сильным мужчиной на украинской сцене. Открытый, добрый, сильный. У него был легкий характер, конфликтов он не любил. Но если ситуация требовала, был способен на серьезные решения, пусть даже и жесткие.

У Кузьмы не было амбиций, что тоже говорит о его душевной широте. Не было амбиций, чтобы больше всех зарабатывать, стать самым известным или получить какие-то награды музыкальные. Он был выше этого.

Не любил тусовки, держался особняком. Общался больше со своей командой — режиссерами, сценаристами, операторами. Люди закулисья зачастую интереснее и адекватнее избалованных знаменитостей.

Природа подарила ему восхитительный дар — необыкновенное чувство юмора. За ним невозможно было наблюдать без наслаждения: как он говорил, как подбирал слова... Мне очень грустно понимать, что такого человека в моем поколении уже не будет. В каждом своем интервью, как и в последнем, он старался докричаться до украинцев: «Начните с себя!».

Он считал, что украинцам свойственно обвинять всех вокруг в том, что жизнь не такая. Не такая? Тогда сам встань и сделай что-то для своей страны и для своей семьи. Кузьма был человеком действия. Говорил правду, влиял на судьбы людей. И делал так, чтобы его жизнь, жизнь его друзей и близких была в порядке.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter