Ай да Пушкин...

Анна ШЕСТАК. «Бульвар Гордона» 27 Марта, 2014 00:00

Судя по тому, что месяц назад на экранах появился «Вий», а теперь — «Дубровский», российские кинематографисты очень полюбили классику. Только вот извращенной какой-то, некрофильской любовью: гоголевское произведение просто оглупили до неузнаваемости, пушкинское — еще и переписали на новый лад, перенеся его действие в наше время. Якобы для пущей актуальности. А жаль: как же все-таки хотелось нормальной экранизации «Дубровского»! Посмотреть на все эти званые обеды и ломящиеся столы, на светских провинциалок и наряды красавицы Марьи Кирилловны, на смышленого барчука Сашу и на медведя, к которому потехи ради забрасывали гостей троекуровской деревни Покровское, на псарню Кирилы Петровича и на его же гарем из крепостных девок, сидящих взаперти, на псаря Парамошку, который рад уже оттого, что он привилегированный холоп, и продажного заседателя Шабашкина, готового за вознаграждение состряпать любой документ, на то, как хладнокровно стреляет медведю в ухо молоденький «француз» Дефорж и как полыхает незаконно отнятая у господ Дубровских Кистеневка...

ОТ ПУШКИНА ОСТАЛОСЬ ВСЕГО НИЧЕГО

Сдается мне, если бы режиссеры Александр Вартанов и Кирилл Михановский нарисовали зрителю именно эту разбойничье-романтическую картину, тот не сказал бы и даже не подумал, что она уже не актуальна. Наоборот, констатировал бы факт — как мало в России изменилось со времен крепостничества. Но создатели пошли по пути наименьшего сопротивления: взяли раскрученное название, сюжетную канву и надобавляли своих деталей, в результате чего получилась обычная, заурядная, скучная картина о жизни олигархов и пацанских разборках, где от Пушкина осталось всего ничего.
Владимир теперь — успешный то ли банкир, то ли юрист, так и непонятно, кто именно и чем живет, но и деньги у него есть, и дорогая тачка имеется, и желание таскаться по ночным клубам в компании изрядно выпивших красоток. Такое впечатление, что Данила Козловский, которому досталась главная роль, играет то же самое, что в картине «Духless»: вот как вошел в образ богатого пригламуренного повесы, так из него и не выходил. Даже костюмчик не поменял.

Маша Троекурова (Клавдия Коршунова) вполне могла бы составить Володе компанию в одном из столь любимых им клубов, да нельзя: папинька, генерал и олигарх, не пустит. Строгий, однако. Учили и воспитывали барышню в Лондоне, и потому, наверное, вернувшись в Россию, она не знает, чем заняться, кроме как сидеть у отца на шее и думать. А нет — еще время от времени кормить с рук солдат-срочников, которые бесплатно строят отцу ни дать ни взять Межигорье, и осведомляться об их самочувствии: мол, ты как, неужели спину сорвал? Ай-ай-ай! Ну ничего, полежи — пройдет...

За это солдаты Машу очень уважают. Спят на цементном полу в гараже зимой — и уважают. Как-никак батон с барского стола принесла, посочувствовала... В общем, дочь Кирилы Петровича Троекурова — персонаж определенно положительный. Только странно немного, почему ее — после Лондона — отношение к людям как к рабам ничуть не смущает? И почему, когда, проезжая в дорогом лимузине, она видит, как избивают папины холуи того самого несчастного солдата, который из-за нее же под раздачу и попал, Маша даже не просит прекратить, не рвется остановить машину, чтобы спасти парня? Наверное, слишком хорошо воспитана...

НЕТУ НИ МЕДВЕДЯ, НИ ДАЖЕ ДАЖЕ ПСАРНИ — ВМЕСТО НЕЕ СКУЧНЫЙ АВТОПАРК

Кирила Петрович в картине, конечно, та еще прожженная сволочь: друга от нечего делать в могилу вогнал, людей по миру пустил, уничтожив Кистеневку как незаконную застройку, дочке жизнь поломал... Но все же у Пушкина Троекуров страшнее. А в сценарии этот персонаж выписан так осторожно, будто создатели фильма боялись кого-либо из олигархов обидеть, поэтому съесть не решились, лишь надкусили. Нету ни медведя, ни других нечеловеческих развлечений, нету даже псарни — вместо нее скучный автопарк. Тем не менее актер Юрий Цурило играет лучше всех: по крайней мере, его Троекуров живой, эмоциональный, а не оловянный, как Андрей Гаврилович Дубровский, и не глянцево-кукольный, как Маша с Володей. Этих хоть бери да на витрину выставляй — дорогого лондонского бутика.

Естественно, никого на большой дороге такой Дубровский не грабит. Грабят жители Кистеневки: бывший афганец Кузнецов (видимо, пушкинский кузнец Архип, который сжег имение вместе с теми, кто приехал его отнимать), Володина няня Егоровна, еще два таких же бравых бойца да Вася-дурачок в наушниках. Сначала эта честная компания украла у местных гаишников оружие и живую курицу (ну, дежурили патрули с курицей — видимо, в тех краях так заведено, на случай, если разбойники нагрянут), потом совершила налет на инкассаторскую машину. Не спрашивайте меня, как: самой непонятно. Как и то, коим образом Володе удалось проникнуть в троекуровское имение с паспортом Дефоржа, где фотография опять-таки Дефоржа, а вовсе не Володи, и не вызвать подозрений. Это пушкинский Дубровский мог такое провернуть, поскольку в его времена ни о фотографиях, ни об интернете и каких-либо запросах и проверках не слыхали, а современный?

Подобных глупостей в фильме великое множество. Например, трудно понять, зачем Маше — в эпоху мобильной связи и соцсетей — понадобилось непременно отправлять Володе записку с солдатом. В кафе с весьма романтичным, по мнению сценаристов, названием «Дупло». Не проще ли было послать sms или отправить письмо на электронный адрес? Ну, чтоб хотя бы солдата не выследили и не убили. Или холопьев не жалко?
Так же неясно, почему миллионы евро в чемоданчике, который Дубровский все же решился стащить у Троекурова, предварительно всем и каждому рассказав, что он Дубровский, «разбойники» доверили не­вме­няемому Васе, не помнящему, где он был полчаса назад, и время от времени забывающему, как его зовут. Видимо, деньги для «шайки» все-таки не главное. Куда ценнее курица, которую никто так и не удосужился зарезать...

УДАЛОСЬ ЛИШЬ ОДНО: ПОКАЗАТЬ ВО ВСЕЙ КРАСЕ РОССИЙСКУЮ БЕЗНАДЕГУ

Не обошлось в картине и без украинофобской дури: оказывается, кроме срочников, на Троекурова работали еще и украинские заробитчане! «Что, солдатами дом строишь?» — интересуется Андрей Гаврилович и Кирилы Петровича. «Да какими солдатами? — отмахивается тот. — Хохлами!». А вскоре эти самые «хохлы» наведываются в Кистеневку — лес воровать. Ну, русский солдат не пошел бы на такое, в самом-то деле...

До тошноты противно читать отзывы российских критиков и простых зрителей, которым ну прям безумно понравилась сцена, где «хохлы с голыми задами, выпоротые старым Дубровским, возвращаются к Троекурову и говорят: «Андрій Гаврилович просив передать, шо він вас теж палками по голій жопі, як нас». Она у них, ценителей высокого киноискусства, и остроумная, и забавная, и демонстрирующая, как силен и честен русский народ и насколько низок и продажен украинский... Словом, сцена удалась, занавес, овации.

А мне вот думается, что удалось режиссерам нового «Дубровского» лишь одно: показать во всей красе тотальную российскую безнадегу, темную, мутную и беспросветную. Тот не меняющийся, а только усугубляющийся с годами жуткий Мордор, в котором солдаты-срочники будут и дальше ишачить на генералов, губернаторы — брать откаты, Троекуров никогда не сядет и, более того, таки построит вместо отжатой у соседа Кистеневки какой-нибудь развеселый яхт-клуб, а Кистеневки, увы, еще не раз будут гореть, потому что есть же закон, который можно так причудливо изогнуть, что не подкопаешься.

Почему обо всем этом — в будущем времени? Да потому что никто ничего не изменит и даже не пытается изменить: ни молодой обеспеченный Володя, который спит и видит, как бы сбежать из этого ужаса подальше, ни сельчане-грабители, чья мечта — наворовать столько, чтобы хватило на домишки в соседней губернии и можно было снова вариться в старом котле, ни олигаршая дочка Маша, которая отчетливо понимает, что Барби может жить только в домике для Барби, поэтому за домик нужно держаться, як чорт за грішну душу. А то еще придет кто-нибудь да палками по голій жопі...