Хотели как лучше...

"МАЙДАН СТАЛ ВОССТАНИЕМ ПРОТИВ НАДОЕВШЕЙ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ"

У Главпочтамта на знаменитом Майданi Незалежностi собирается народ, чтобы поделиться воспоминаниями о здешнем революционном стоянии, поспорить, стала ли жизнь с тех пор лучше и веселее. Люди уже наговорились и понемногу нащупывают выводы из пережитого. Один из главных, по-моему, заключается в том, что новая элита в стране не воспитана, а советская элита доказала полную непригодность для строительства нового государства. Но у нас, как всегда, свой путь. Ни в одной стране Европы - Западной или Восточной - стратегические преобразования не совершались руками людей, только что утративших власть.

Нигде не обошлись без осуждения прежних правителей - кое-где и с тюремными сроками. Но не у нас. Не стану напоминать, как переделывали послевоенную Германию, не буду рассказывать, как сразу же после падения просоветских режимов во всех странах Восточной Европы была признана преступность коммунистического режима, отменены привилегии для высших чиновников, закрыты их спецбольницы со спецжилыми домами и свинчены спецномера со спецавтомобилей. Делалось это не злобно, а зачастую и довольно щадяще.

В Германии, например, судили только тех функционеров из ГДР, которые нарушили законы самой ГДР. Я уверен, что, если бы сегодня у нас отдали под суд хотя бы нескольких чинуш, диктовавших судебные приговоры из партийного кабинета по служебной "вертушке", запрещавших спектакли и телепередачи, публикацию хороших книг, изгонявших Виктора Некрасова из страны, а Сергея Параджанова с киностудии, опустело бы немало кресел в служебных кабинетах с приемными. Но чиновники не дают друг друга в обиду.

Только у нас депутаты нового парламента начали с установления высоких зарплат, привилегий и пенсий для себя, любимых. Все объяснимо: власть сохранила если не партия, то бывшее, срочно перековавшееся, партначальство с отшлифованным опытом и отработанным стилем. Они давно исследовали формы извлечения пользы из рук, ног и мозгов народа. Из собирания его в колхозы, отряды строителей Днепрогэса, колонны марширующих пионеров и шеренги карателей. Методики отработаны до автоматизма. "Шоковая терапия" по стилю проведения и отношению к собственному народу мало чем отличалась от волн насилия, несколько раз раскатанных советской спецбюрократией по стране. Разве что стрельбы было меньше. Партначальство сберегло за собой власть на всем постсоветском пространстве, и во многом поэтому ни в одной из бывших советских республик демократическая система не построена до сих пор. Уверенности чиновникам добавляло и то, что с советских времен из их рук ни разу не ушло руководство экономикой и тайной полицией. Убеждают они или запугиванием, что нынче немодно, или жонглируя терминами.

Нам помогают забыть, что на дворе XXI век, постиндустриальное общество давно уже мыслит не категориями капитализма-коммунизма, а понятиями здравого смысла и целесообразности. Но мы до предела идеологизированы, нас дрессировали десятилетиями, и власть упорно не желала, да и сейчас не всегда хочет видеть, что уставший народ намерен жить по другим правилам. Майдан был восстанием против надоевшей советской власти. Отмененная власть, которая никуда не ушла, в стотысячный раз за свою историю клялась на Майдане все поменять к лучшему. Чтобы нам было не очень спокойно и мы надеялись на всемогущее начальство, воскрешались еще советские страшилки о злых внешних врагах, о неминуемом расколе нации, поднимали головы антисемиты. Нам давали понять, что только чиновники способны спасти народ от грядущих несчастий, и мешали задумываться о том, сколькие беды происходят от бездарной номенклатуры, которая внушала нам, что она вечна, а на поверку оказалась шпана шпаной.

"БОЛЬШИМ ФАНТАЗЕРОМ БЫЛ ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ..."

Майдан стал символом поражения советского чиновничества и потому, что был мыслящей массой, не превращенной в толпу. Люди знали, сколько им задолжала власть, и хотели, чтобы она возвратила хоть что-то. А долги огромны: в стране загублено крестьянство, исковеркана интеллигенция. Но и это не самая главная боль. Острее всего народ ощутил негодность элиты - несколько раз подряд.

Помню, с какой надеждой стоял на Майдане, слушая людей, вещавших с трибуны. Многие из них отработали дикцию еще в советские времена, но мы верили, что теперь-то нам не врут, теперь все получится. Больше того, все верили в доброго лидера, но и не эта вера преобладала. Доминировала вера в сообщество и в лидера честного. Люди готовы были работать вместе с ним день и ночь, люди не хотели никакого насилия. В моем представлении до сегодня воображаемая толпа продолжает ждать на том же и еще на многих Майданах, она даже увеличилась, ожидая сформулированной программы действий, улучшающей жизнь не только депутатам и чиновникам. Но те до сих пор так и не создали ни одной нормальной - с действующей программой - партии, не сформулировали шкалу национальных приоритетов, не изложили идеологию пути к успеху, не создали сплоченной команды. А ведь опытные люди...

Опыт? Перед глазами стоят суетливые начальники первых послесоветских лет, которые, раскаявшись, шеренгами мчались в церкви. Чиновники стояли со свечами в правых руках, а для того, чтобы креститься, у них оставались только левые верхние конечности, которыми они и совершали положенные движения, впопыхах, не задумываясь о том, какой рукой надо креститься на самом деле. Руководящих бюрократов задергали. Им пришлось вписываться в целую цепь торопливых превращений, отмахиваясь от прежних грехов словами: "Да что я, все такие, время было такое...".

В конце 2004-го на Майдане собралась не просто масса, а мыслящая масса — явление для революции не характерное

Несколько поколений управителей государства вприпрыжку вливались в бурный поток. "Кто не успел - опоздал". "Процесс пошел" не сегодня. Самые шустрые, унюхав большевистские ветры и, на всякий случай, перекрестясь, еще тогда становились безбожными марксистами, затем из марксистов - верными ленинцами, из ленинцев - сталинцами, из сталинцев - разоблачителями Сталина и - последовательно, иначе не удалось бы выжить - восстановителями ленинских норм, интернационалистами, а недавно, снова перекрестясь, - национальными патриотами, лихорадочно изучающими державный язык. Все происходило в суете и спешке - голова кружится от таких темпов у нескольких чиновничьих поколений. Надо бы пожалеть бедняг, да не хочется. Дело в том, что без них никуда нельзя, а с ними - хуже некуда...

Все началось не сегодня. Проблемой государственного строительства с самого начала был озабочен и руководитель стратегического переворота всей жизни бывшей империи Ленин, который вдруг понял, чем кончит впопыхах развороченная страна. Он изложил уже в первом томе Собрания сочинений мысль о могильщиках преобразований: "Особенно внушительным реакционным учреждением, которое сравнительно мало обращало на себя внимание наших революционеров, является отечественная бюрократия, которая de fаcto и правит государством... абсолютизм и громадные политические привилегии придали ей особенно вредные качества".

Ленин же и попробовал предложить правила приручения чиновничества, выстраивая их в систему. Фантазии вождя мало чем отличались от нынешних. Ну конечно же, это требование законодательно закрепить выборность бюрократов снизу доверху, всех до единого. Проблема сменяемости чиновников, обросших властью, также представлялась бывшему вождю стратегической, он требовал, чтобы их можно было заменять когда угодно, чтобы они работали по очереди, строго ограниченное время. Кстати, вождь большевиков считал, что зарплата бюрократов должна поддерживаться на уровне зарплаты хороших рабочих, не более (какое-то время существовал еще так называемый "партмаксимум" - все, что заработано сверх определенных сумм, должно было сдаваться в партийную кассу). Большим фантазером был Владимир Ильич...

Я нарочно напоминаю о ленинских высказываниях, так как у большевиков не получилось ни с государством, ни с фантазиями про выборность в условиях диктатуры, ни с уравниловкой в доходах. Чиновники сохранили всемогущество и поправили большевизм, избежав ущемления своей власти. Теперь, когда ленинский эксперимент завершился, ясно, что власть не ускользала из чиновничьих рук никогда: ни при царе, ни при большевиках, ни после них. Но бюрократы учатся - на своих и чужих ошибках. При этом у нас естественно, что эта публика умеет править лишь так, как ее отдрессировали в советском тоталитарном мире. Они по-прежнему верят в массовые действа, митинги, в жизнь вне времени, где настоящее - лишь подготовка к будущему, а сознание масс должно наполняться стереотипами. Так нам и объясняют...

"РЕВОЛЮЦИЯ ПРЕВРАТИЛА РАЗБОЙНИКА В ЧИНОВНИКА"

Не только у людей - у держав тоже бывает наследственность. Замечательный философ Иван Ильин, которого по приказу Ленина на пароходе, нагруженном представителями отечественной интеллигенции, вышвырнули из страны в 1922 году, пытался понять и объяснить причины государственной несостоятельности новосозданной страны. Он сделал вывод о плохой наследственности нашего бывшего государства.

Ведь с самого начала революция искала опору в людях, способных не творить, а разрушать, "разлагать армию, захватывать чужое имущество, доносить и убивать". Ильин убежден, что новое общество "не может быть построено такими людьми. Привычный правонарушитель остается правонарушителем и после того, как ему прикажут строить новую жизнь... Революция превратила разбойника в чиновника и заставила свое чиновничество править разбойными приемами. Вследствие этого политика пропиталась преступностью и преступность огосударствилась". Вы что, полагаете, будто в советской стране с ее партийными и гэбэшными фильтрами могли появиться с тех пор чиновники иного разлива, светлые бессребреники, страдающие о народе? Откуда?

Недавно я прочел у известного экономиста, академика Гавриила Попова, мысль, напоминающую о сказанном, а также о грядущих годовщинах переворота 1917-го и террора 1937-го годов: "Для формирования ленинской гвардии понадобилось 20 лет, с 1897-го по 1917-й год. А вот для ее тотального разложения - чуть ли не вдвое меньший срок. Ни дворянство страны, правившее Россией сотни лет, ни буржуазия, правившая в Европе не одно столетие, таким темпом не шли к своему финалу". Обидно, что свой финал эти люди делают нашим. Катастрофа большевистской власти была поучительна. Не надо больше романтизировать, оправдывать, модернизировать обанкротившуюся систему. Это не имеет смысла, как бессмысленно перестраивать шаткие панельные хрущевки-пятиэтажки в современное жилье. Дешевле снести. К сожалению, в государстве виртуозно отработаны системы привилегий для тех, кто находится при власти, но все еще не действуют механизмы выдвижения и введения во власть лучших людей страны. В новом государстве очень важно воспитать новый класс управленцев, которые будут отобраны не по принципу личной преданности руководителям, а по преданности общему делу. И громко определить, наконец, что это за "общее дело". Иначе у нас ничего не получится. Опыт собственных и чужих провалов велик и красноречив...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter