Народный артист Украины, солист "Метрополитен-Опера" и Национальной оперы Украины, советник Президента Украины по вопросам культуры Владимир ГРИШКО: "Измена близких соратников, друзей и коллег Соловьяненко подкосила. У него было сердце сокола, а ему нужно было сердце льва, чтобы жить среди шакалов. Это театр... Подходят, целуются: "Ой! Какой ты непревзойденный, какой славный!". Отходят и плюют вслед: "Да чтоб ты!.."

Изрядно помотавшись по миру, прославленный украинский тенор Владимир Гришко понял: петь вдали от родины, конечно, приятно, но жить все-таки лучше дома. Правда, коллеги - те самые, которые строчили наверх письма и требовали лишить его Шевченковской премии за то, что шатается по заграницам, - почему-то не очень обрадовались его возвращению. На барские манеры, широкую американскую улыбку и поистине крестьянскую работоспособность мировой знаменитости они смотрели подозрительно. Ну точь-в-точь как на гремучую смесь, которая, того и гляди, взорвет тихую заводь Национальной оперы. Справедливости ради замечу: не только на них Гришко произвел впечатление. Ценителей оперного вокала он поразил количеством выученных партий (их в его репертуаре более 40-ка, и каждый год добавляется несколько новых), акул отечественного шоу-бизнеса - заокеанской деловой хваткой, а торговок на Бессарабском рынке - крутой соболиной шубой, купленной в Канаде за безумные деньги специально для роли Ленского в "Евгении Онегине". Впрочем, ради любимого классического искусства певец и не на такие жертвы готов. Так, в "Катерине Измайловой", которую поставила знаменитая киевлянка Ирина Молостова, он весьма натуралистично имитировал половой акт, для чего раз 25 отжимался от пола. В канадской версии "Травиаты" с трудом выбирался из-под груды распаленных проституток и геев-мазохистов, а затем, лежа на спине и сжимая в руке мобильный телефон, исполнял сложнейшую кабалетту Альфреда (с верхним до!). В "Борисе Годунове", перенесенном дирижером Гергиевым на Соборную площадь в Кремле, пел под дождем и при ураганном ветре... От подобных экспериментов у многих теноров пропадал голос, но Гришко Бог миловал. На сцене романтичный герой-любовник, коварный обольститель и ловелас, в жизни он примерный семьянин. Поэтому с любых гастролей спешит в свой дом под Обуховом, где есть все для комфортного житья-бытья: сауна с бассейном, бильярдная, камин... А главное - там его с нетерпением ждут красавица-жена и детки-конфетки: сын и дочь. И последнее. Гришко по собственному опыту знает, как трудно быть кузнецом своего счастья в чужой кузнице. Не оттого ли вдвойне готов засучить рукава в родных стенах? Не случайно же, когда Президент Ющенко предложил ему пост своего советника по культуре, Владимир не колебался.

"ЕСЛИ БЫ Я НЕ УЕХАЛ, ПЕЛ БЫ В ВОЕННОМ ХОРЕ, СЛАВИЛ БЫ СОВЕТСКУЮ АРМИЮ"

- Володя, вас называют гордостью Украины, одним из лучших теноров современности... Опера - искусство высокое, элитарное. Скажите, сегодня оно пользуется в мире популярностью?

- Что ж, искусство это действительно не для каждого. Я вспоминаю то прекрасное время, когда за дирижерским пультом в Национальной опере Украины стоял славный Стефан Турчак, когда на ее сцене пели Юрий Гуляев, Бэла Руденко, Евгения Мирошниченко, Дмитрий Гнатюк...

-...Галина Туфтина, Василий Третьяк, Анатолий Кочерга, Гизела Ципола - этот перечень можно продолжать и продолжать...

- На спектакли с их участием купить билеты было проблематично. Тогда, я думаю, было лучшее, золотое время для нашей оперы. Сейчас, к большому сожалению, публика от высокого искусства отвернулась. Может, какие-то проблемы мешают? Именно поэтому сразу хочу поблагодарить пани Катерину - супругу нашего Президента. Она сказала: "Лысенко, Лятошинский, Гулак-Артемовский, Данькевич - это наша гордость, золотой фонд. Обещаю их вернуть Украине".

Неспроста же я стал советником Виктора Андреевича по культуре. Думаю, в нашей стране многое нужно менять, и главное, чего не хватает, - закона о меценатстве, который существует во всех цивилизованных странах. Тут, как говорится, не надо изобретать велосипед - все уже давно придумано.

- Иными словами, богатые люди вкладывают деньги в искусство и получают за это от государства налоговые льготы...

- Ну разумеется. Сейчас мы подали на рассмотрение соответствующий проект. Думаю, нас все поддержат: и Президент, и Верховная Рада. Когда у каждого украинского театра и художественного коллектива появится свой хрещений батько, спонсор - как у "Метрополитен-Опера" "Таксис компани", как у прославленного, лучшего в Европе Мариинского театра Газпром, - все у нас сразу изменится. Согласитесь, культуре необходимы деньги, а у государства средств на нее, как правило, нет. Оно озабочено другими, более глобальными, стратегическими планами.

- А как на благополучном Западе - ходит там публика на оперные спектакли или нет?

- Еще как ходит, в театрах аншлаги. Люди покупают абонементы на целый год, получая при этом небольшую скидку. С бухты-барахты в театр попасть невозможно, просто так билеты не продаются.

- Ну, хорошо, допустим, сегодня я прилечу в Нью-Йорк. Смогу купить билет в "Метрополитен-Опера"?

- За полторы тысячи долларов сможете, нет вопросов.

- Да вы что?!

- Но вы не приобретете билет за 70 долларов, за 80. Их в кассах нет - давно раскупили. На моих спектаклях обычно вывешивают таблички "Sold out" - "Все продано", и очень часто даже своим друзьям ничем помочь не могу.

- Это правда, что на спектаклях Национальной оперы Украины заняты иногда два-три ряда в партере?

- К сожалению, и такое бывает. А ведь это первая площадка страны, у нас много молодых, талантливых исполнителей. К сожалению, чтобы быть услышанными, они уезжают. Так же, как и я в свое время...

- Вы, наверное, не раз задавали себе вопрос: ну почему, чтобы стать знаменитым, успешным, нужно отсюда бежать сломя голову?

- (Вздыхает). Если говорить обо мне, то я твердо знаю, что правильно поступил. Правильно! Если бы тогда не уехал...

- То что?

- Пел бы в военном хоре, славил бы Советскую Армию, видимо, получил бы погоны старшего прапорщика.

- Неужели в Национальной опере у вас не было никаких перспектив?

- Ну не скажите. Когда наша несравненная Гизелла Ципола и Стефан Турчак услышали меня на сцене, сразу же подошли. "Пан Гришко, - сказал мне Турчак, - вы еще не Доминго, но мы вас берем в труппу". У меня был такой подъем! Когда из стажеров перевели в труппу Национальной оперы Украины, работал по 15 часов в сутки. Приятно, что моим первым дирижером был маэстро Турчак, никогда не забуду дирижера Олега Рябова и непревзойденную Ирину Молостову...

Сегодня этого прекрасного режиссера уже нет в живых, и как же нам ее не хватает! Вообще, не хватает профессионалов, которые понимают, чем они занимаются, как найти общий язык с актерами. Мне посчастливилось работать в "Метрополитен-Опера" с Франко Дзефирелли, с Питером Устиновым, с Андроном Кончаловским. Эти выдающиеся режиссеры видят в тебе профессионала, знают, что ты на сцене не первый день, и полностью тебе доверяют. Смотрят, как там и что, но по пустякам не вмешиваются... "Может, я что-то не так делаю?" - спрашиваю, а они говорят: "Играй как считаешь нужным, - мы будем немножко подсказывать". Такого уважительного отношения к актеру, к певцу нашим режиссерам как раз не хватает...

"ТУРЧАК МНЕ СКАЗАЛ: "ВЫ ЕЩЕ НЕ ДОМИНГО, НО МЫ ВАС БЕРЕМ В ТРУППУ"

- Узкий круг знает: смотреть балет или слушать оперу приятно, но публике лучше не знать, что происходит за кулисами, не видеть прогнившей изнанки. Действительно ли отношения звезд оперы и балета между собой так ужасны?

- Это и вправду ужас! Вместе с тем театр - лишь отражение той жизненной ситуации, в которой находится общество. В театре все, как в жизни, а в жизни - как в театре...

- Всему виной зависть, ревность?

- Я побывал во многих странах, общался как с женщинами, так и с мужчинами, могу сравнивать разные ментальности, и понял, что люди везде одинаковы. Независимо от того, у кого какой кошелек.

- Когда-то в интервью "Бульвару" вы сказали, что не оставили бы за кулисами Национальной оперы стакан с водой - могут подсыпать отраву...

- Я пожалел тогда, что это сказал, потому что столько себе врагов нажил... Слишком прямолинейно вышло, а я не хотел оскорбить недоверием людей, которые со мной работают. Хотя действительно никогда - в любом театре! - не оставляю без присмотра стакан.

Владимиру Гришко посчастливилось петь вместе с королем теноров Лучано Паваротти и с королевой Монтсеррат Кабалье

- Неужели могут яду подсыпать?

- Не знаю - вдруг пилюльку какую-то бросят: я ее выпью и спектакль не допою. Пока меня Бог бережет, но внутренний голос подсказывает: "Не оставляй свой стакан, не оставляй!".

Вот вы спрашиваете, почему я в свое время отсюда уехал? Да если бы этого не сделал, так и остался бы до сих пор Володей Гришко. И все-таки я возвратился, за 18 лет, отданных сцене, сумел заработать не только звание народного артиста, но и славу своей стране. Мое имя работает на ее новый имидж.

...Я окончил аспирантуру у Зои Петровны Христич. Выдающаяся певица, народная артистка, дай Бог ей здоровья, я очень ее люблю. Она рассказывала, как когда-то на конкурс в Тулузе сшила очень красивое платье. Бережно сложила его в большой чемодан, но когда, уже во Франции, открыла крышку валiзи, увидела вместо одежды жалкие лохмотья - все было изъедено кислотой. Весь конкурс она отпела в той кофточке и юбке, в которых приехала, - больше у нее ничего не было - и получила Гран-при!

Вот это действительно ужас! Слава Богу, со мной такого не случалось. Повторяю: я очень себя оберегаю, за каждым своим шагом слежу.

Что же касается атмосферы... Раньше, когда Анатолий Борисович Соловьяненко входил в театр, все поднимались, потому что это мэтр, это легенда. Сейчас такого, к сожалению, нет. Мы утратили благоговейное отношение к выдающимся мастерам, которые что-то сделали и продолжают для нашего государства делать. Это от неуважения идет, какого-то равнодушия...

- Или отсутствия культуры?

- Наверное, вы правы, в первую очередь именно от отсутствия культуры...

Я с Анатолием Борисовичем много общался, он приезжал на мои спектакли в "Метрополитен", гостил у меня. Помню, после "Риголетто" я очень боялся вернуться домой, потому что не знал, какой будет его оценка. Долго гулял по улице, наконец как мышка открыл двери, вхожу, а он... сидит и ждет. Было уже поздно... "Ну что? - говорит. - Острые углы прошел?". Этим все было сказано.

"ЛУЧШИЕ ОПЕРНЫЕ ГОЛОСА МИРА НЕ МОГУТ И МЕЧТАТЬ О ГОНОРАРАХ ВЕРКИ СЕРДЮЧКИ"

- Несколько лет назад я пригласил в Киев с концертом Муслима Магомаева - на мой взгляд, на всем советском пространстве певца номер один...

- Согласен!

- Он приехал с женой, блестящей примой Большого Тамарой Синявской, и первое, о чем попросил в аэропорту: "Давай прямо сейчас съездим на могилу Толи Соловьяненко". Мы позвонили его вдове и сыну и поехали в Козин под Киевом, где знаменитый тенор похоронен. Магомаев положил цветы, постоял и сказал: "Ты знаешь, он был гениальный певец, но вы его съели". Что он имел в виду?

- На похоронах Анатолия Борисовича я имел смелость сказать, что у Соловьяненко было сердце сокола, а ему нужно было сердце льва, чтобы жить среди шакалов. Да он мне и сам говорил об этом незадолго до того, как уйти. Вы представляете, как певцу такого класса петь без рекламы, без единой афиши?

- Да еще за копейки!

- Вспоминаю, как он мне жаловался!.. Соловьяненко просил всего 300 долларов за спектакль в Национальной опере, а ему не дали. Не знаю, каким был в то время курс, но сейчас на эти деньги даже бензина на месяц для своего автомобиля не купишь.

Он же певец такого уровня! Первый, кто вышел на блестящую сцену "Метрополитен-Опера" и прославил Украину. Как его звали в Нью-Йорк! Анатолий Борисович рассказывал мне по секрету, что ему предлагали там и квартиру, и счет в банке - только останься, не возвращайся в Советский Союз.

- Ну он же лауреат Ленинской премии - как можно?

- Соловьяненко был бы давно миллионером, имел бы свою школу. Я спрашивал: "Почему вы не преподаете, почему не передаете никому свой дар?". Он улыбался: "Володя, еще не время - я пока сам пою".

- Итак, Соловьяненко просил 300 долларов за спектакль в Национальной опере...

-...которых так и не получил.

- А сколько ему предлагали?

- Платили ежемесячную ставку как народному артисту - и все.

- Сколько певец его уровня за один спектакль получает на Западе?

- Где-то 12 с половиной тысяч долларов. А поет обычно семь-восемь спектаклей в месяц. Вот и считайте. Минус 13 процентов на налоги. Правда, в Европе налоги, к сожалению, съедают 60 процентов заработка, и, выезжая в Австрию, Германию или Италию, большую часть гонорара я отдаю в казну, так как должен подчиняться законам страны, в которой работаю.

- Выходит, сегодня певец экстра-класса тысяч 100 долларов в месяц заработать может?

- В один присест! Если, разумеется, это хорошая постановка, если он приглашен в театр первого уровня. В "Опера Бастиль", "Ла Скала", "Ковент-Гарден", "Метрополитен-Опера", "Хьюстон Гранд-Опера", "Опера Цинцинатти", "Вашингтон Опера" солисты имеют именно такую зарплату. Хотя, конечно, гонорары оперных певцов не идут ни в какое сравнение с заработками эстрадных исполнителей...

Лучшие оперные голоса мира не могут и мечтать о суммах, которые платят, скажем, нашей Верке Сердючке. Говорят, она очень популярна в России. Мне, кстати, приятно, что Сердючка зарабатывает такие деньги, и я понимаю Николая Баскова. Он чудесно исполняет арии из опер, но не ограничивается классическим репертуаром - поет и эстрадный. Правильно делает!

"Я НИКОГДА НЕ ВЫЙДУ НА СЦЕНУ, ПОКА НЕ ОКРОПЛЮ ЕЕ СВЯТОЙ ВОДОЙ"

- Вернемся к Соловьяненко. Мне рассказывали, что последним ударом стала для него неприятная история с сыном, который поступал в нашу киевскую консерваторию, да так и не поступил. Вскоре после этого Анатолий Борисович умер....

- (Вздыхает). Когда Анатолий-младший показывал отцу вступительную программу в консерваторию, он спел романс. Анатолий Борисович воскликнул: "Ты что, меня отпеваешь? Прощаешься со мной?". Это было очень больно слышать, и я все думаю: откуда он знал, что вскоре так и произойдет?

...Перед поступлением Анатолия Соловьяненко-младшего все преподаватели, которые входили в комиссию, по телефону заверили его отца: "Не волнуйтесь, Анатолий Борисович, если не на пятерку, то уж на четверку можете рассчитывать смело. Ваш сын пройдет по конкурсу, у него есть данные, чтобы стать неплохим баритоном, он будет учиться".

К сожалению, при тайном голосовании все поставили совершенно другие оценки. В том числе и друзья, которые стажировались с Соловьяненко-старшим в Италии. Близкие соратники отказали певцу от Бога даже в такой малости... Ну почему было не уважить его? Пусть бы ребенок попробовал петь... Он ведь знает, что это за хлеб, рядом с отцом на этой сцене вырос.

Знаете, эта измена - своих же коллег, приятелей! - его подкосила... Не понимаю, зачем надо было говорить одно, а делать другое? Как после этого человеку в глаза смотреть? (Горько). Что ж, это театр... Подходят, целуются: "Ой! Какой ты непревзойденный, какой славный!". Отходят и плюют вслед: "Да чтоб ты!..".

Слава Богу, я располагаю к себе людей, открываю им душу. К радости моей, с тех пор как вернулся, меня охотно приглашают в разные программы, концерты. Когда встречаюсь с нашими эстрадными исполнителями, они боятся ко мне подойти. "У вас такой имидж, такое имя! - говорят. - Это настолько высокая планка. Мы удивляемся, что вы так запросто с нами общаетесь". А я считаю, что задирать нос неправильно. I love all men, как говорят в Америке. Я люблю людей, люблю Бога. У нас, я уверен, и ментальность изменится, когда все придут к такому отношению к людям, пропустят его через свое сердце.

- Володя, многие известные украинцы, такие, как Роман Виктюк, Виталий Коротич, Иван Драч, говорили мне, что у нас не ценится человек вообще, а талантливый особенно. Чем больше он выделяется из общей массы, тем старательнее ставят ему палки в колеса. Вместо того чтобы как-то приподнять, крикнуть на всю планету: "Смотрите, какие звезды у нас есть", норовят втоптать в грязь, да еще и как следует помесить ногами. Скажите, это наша особенность или так во всем мире заведено?

- Я бы ответил так: мы не исключение. Не думаю, что все люди такие, нет! Наша украинская нация добрая, чистая, певучая... Лучано Паваротти, мой приятель, однажды спросил: "Володя, кто, по-твоему, самые лучшие певцы в мире?". Я на полном серьезе: "Первые - украинцы, вторые - украинцы, а третьи - итальянцы". Конечно, мы вдвоем посмеялись. Если серьезно, люди все одинаковые, и они не прощают...

-...успеха?

- Именно. За успех мы платим порой очень большую цену. Когда у меня возникли проблемы со здоровьем и тут, в Украине, я попал на операционный стол, из театра позвонили моей страшно больной матери. Ей просто сказали: "Владимир от нас уходит", и она этого не перенесла. Когда я немного пришел в себя, первое, что сделал, - побежал к маме: где она, как? Но в живых (плачет) ее уже не застал.

- Я знаю, что вы не только знакомы с Каррерасом, Доминго и Паваротти, но и не раз вместе с ними пели. Интересно, как они относятся друг к другу, к молодым тенорам? Завидуют молодости или, напротив, поддерживают?

- В отношениях между ними какого-либо изъяна нет - настолько они хороши. Паваротти и Доминго очень любят Каррераса, потому что он действительно человек Божий. Свыше ему дарованы такой певческий круг, такая окраска голоса! Друзья поддерживают его после тяжелой болезни, любят, как своего ребенка, как младшего брата. Что же касается отношения к другим тенорам...

Конечно, Паваротти - как солнце, своей мощной фигурой, натурой и душой он всех согревает. Увы, я не могу этого сказать о Доминго... Хотя я его лауреат (на конкурсе вокалистов в Барселоне Гришко получил специальный приз Пласидо Доминго и звание "Лучший тенор". - Д. Г.), он никогда меня не поддерживал, а если и двигал, то только в обратном направлении. Но это такое дело... Каждый зарабатывает перед Господом баллы по-своему...

- Кто из этих трех теноров, на ваш взгляд, лучший?

- (Убежденно). Нет лучше певца, чем маэстро Лучано Паваротти, - он действительно король теноров. Недавно мы виделись в Киеве, и когда перед его концертом во дворце "Украина" я вышел на репетиции с ним петь, он так согнулся... На лице читалось беспокойство: "Как же Володя споет? Что он покажет?". Лучано боялся, что я оплошаю, буду не в тонусе. Я ведь мог где-то простыть, что-то несвежее съесть, стакан холодной воды выпить или на мороженое польститься - есть много причин, по которым тенор перестает звучать.

- И что было, когда он услышал Гришко?

- Лучано расправил грудь, расцвел своей знаменитой улыбкой. Я понял, что он поставил мне наивысший балл.

- Теноры вообще люди особенные. Достаточно вспомнить противостояние великих Лемешева и Козловского еще во времена Союза. Знаете, мне посчастливилось... Ребенком я очень часто ходил в оперу и однажды после спектакля возле служебного входа увидел живого Козловского. Иван Семенович стоял и раздавал автографы на зачетных книжках, которые протягивали ему студенты консерватории. Некоторые за неимением зачеток совали паспорта, и он с улыбкой и там расписывался... Колоритная это была фигура - мне кажется, что он жил, как говорится, на полную катушку и ни в чем себе не отказывал. Скажите, а как вообще живут теноры? Как берегут голос, имеют ли суеверия?

- Суеверия есть, и у Гришко тоже. Ну, скажем, если черная кошка перейдет мне дорогу, сразу же поверну назад. Никогда не выйду на сцену, пока не окроплю ее святой водой. Боюсь снов перед спектаклем. Да, боюсь, потому что в снах, которые ко мне приходят, ищу ответ на вопрос, как я спою.

"ВО ВРЕМЯ СПЕКТАКЛЯ "ВОЙНА И МИР" ОДИН ИСПОЛНИТЕЛЬ ПРЫГНУЛ В ОРКЕСТРОВУЮ ЯМУ"

- А если сон плохой, неужели спектакль отмените?

- Нет, это исключено. Иду и пою, просто более тщательно себя готовлю и ожидаю всяческих сюрпризов. Однажды, например, на сцене в Баден-Бадене передо мной упала... балка. А в Мариинке, когда я пел "Бал-маскарад", меня ударил по правому плечу массивный занавес.

- Тяжелый?

- Очень. Слава Богу, он ничего мне не поломал, и я продолжал петь. Учтите, что спектакль этот сложнейший - его сейчас нигде в СНГ не ставят. Нет, я не жаловался, претензий не предъявлял, не требовал компенсации, но если бы, не дай Бог, подобное произошло на Западе, любой тенор, любой певец нанял бы уже адвоката...

-...и вытряс бы из страховой компании много денег?

- Пожалуй. Припоминаю, в одном из больших театров - не буду, не имею права говорить, в каком, - человек специально сорвался с высокой лестницы, установленной среди декораций...

-...и заработал?

-...и упал. Выплатили ему прилично...

Вообще, на что только люди не идут, чтобы получить признание. Скажем, в "Метрополитен-Опера" во время спектакля "Война и мир" один исполнитель просто прыгнул в оркестровую яму...

- Зачем?

- Чтобы его увидели и услышали, чтобы на него обратили внимание пресса, критика... Я так перепугался, когда спектакль остановили. "Боже, - думаю, - что случилось? Может, у дирижера инфаркт?".

- Или новые тенденции режиссуры?

- А вот слушайте. Падая, этот певец чуть не снес двух виолончелисток, у каждой из которых инструмент стоил полмиллиона долларов. Вы представляете этот ужас?! А если бы человек сломал и голову, и такой инструмент? Думаю, шею он не свернул лишь потому, что заранее просчитал, куда нужно лететь...

- И что - этот "акробат" стал знаменитым?

- Да, в "Нью-Йорк таймс" опубликовали его фото.

- Интересно, а какой у теноров, в частности у вас, режим? Долго ли спите? Чем питаетесь?

- Сейчас режима нет никакого. Сплю по три часа, потому что как советник Президента очень загружен. Должен принимать людей, отвечать на письменные обращения. Знаете, я мучаюсь, когда что-то не сделаю. Не могу так! Если пообещал, в лепешку расшибусь, но выполню. Рад, что при моем непосредственном участии будет сооружен памятник знаменитому тенору Тимохину, уже отреставрирована его мемориальная доска, восстановлены записи... Вот завтра приезжают гости из Нидерландов. Они подарили Киеву две с половиной тысячи цветов, но боятся, что высадят рассаду, а назавтра ее и след простынет. Дескать, киевляне заберут цветы и повтыкают в вазончики на своих балкончиках....

- На память о Нидерландах...

- (Смеется). Словом, забот хватает... И восстановление Батурина, и возвращение могилы Довженко на родину - много чего беспокоит.

- Так вы и этим занимаетесь?

- Конечно, всем, чем положено. Пусть не памятник, но хотя бы доску мемориальную Сергею Бондарчуку нужно установить? Разумеется! Гениальный режиссер с трагической судьбой, он и не Украине принадлежал, и не России - как бы завис между этими странами.

Помню, он приезжал в Киев, собирался ставить в Оперном театре "Мазепу", но не встретил здесь понимания. Не знаю почему. Вообще, наши легенды не пользовались расположением властей. Даже Козловский, который первым запел в Москве украинские колядки и щедривки...

"ОПЕРНЫЙ ПЕВЕЦ НЕ МОЖЕТ ЖИТЬ НА 300 ГРИВЕН"

- Если честно, вы не жалеете сейчас о том, что стали советником Президента? Раньше все-таки были вольной птицей, ездили по всему миру, хорошо зарабатывали. Теперь же занимаетесь, может, и не своими проблемами...

- А кто же, если не я, Дмитрий? Буду рад, если мой имидж послужит на благо Украины так же, как и победы братьев Кличко, Андрея Шевченко, Русланы. На нас ведь в мире уже по-другому смотрят, мы возвращаем своей стране то, что когда-то нам дали Господь Бог и эта святая земля.

- Как советник Президента Украины по вопросам культуры, как певец с мировым именем, которое само по себе звучит гордо и ни в каких украшениях и дополнениях не нуждается, скажите: нужны ли нам звания заслуженных и народных артистов? Не пора ли этот атавизм отменить?

- Вы знаете, сейчас этот вопрос стоит очень остро. Вчера, например, было совещание, где обсуждалась возможность их полной отмены: и тех, что были присвоены, и тех, что, наверное, будут... Я сказал, что, например, оперный певец в Лондоне, в Нью-Йорке и так далее званий не имеет, но у него есть агенты, контракты, высокий уровень благосостояния и социальный статус.

Семья для Владимира - это радость, счастье и надежный тыл

А что греет душу и сердце артисту ансамбля Вирского, хора Веревки или хора Национальной оперы? Звание дает ему элементарные маленькие льготы, возможность пойти к хорошему врачу. Когда постовой его остановит: "Вы, пан, нарушили правила", он может сказать: "Я народный артист". - "А, хорошо! Больше так не делайте". Шучу, но все-таки...

Это, может, не Бог весть какая награда, но если мы и ее отменим, что останется, к чему люди будут стремиться?

- Значит, вы против того, чтоб звания отменить?

- Против! Хочу лишь, чтобы специальная комиссия тщательнее определяла, кому их присваивают.

- Но это же невозможно...

- Думаю, что теперь будет возможно. За все время независимости Комиссия по государственным наградам собиралась (вы не поверите!) всего два раза. Два раза! Все зависело от протекции, от того, кто вопрос лоббировал... 3600 званий раздали! Присваивали кому и как хотели.

- В итоге награды и титулы нивелировались. Да и какая разница, народный ты артист или заслуженный, если есть имя?

- Правильно! Лично я свое звание народного хоть завтра в музей сдам. Мое имя - Владимир Гришко, но не все же люди могут так же реализоваться.

- А если пойти на компромисс? Те, кому уже звания дали, пускай с ними остаются, а новым претендентам хватит уже их присваивать...

- Представьте, в каком положении окажутся люди искусства, наделенные званиями, как на них будут смотреть те талантливые певцы, артисты и художники, которые обязательно появятся в будущем. Вы уверены, что между ними будет равновесие? И вообще, если за спектакль оперного певца или, скажем, за концерт отличного скрипача будут платить три-пять тысяч долларов, им эти звания будут уже не нужны. Уверяю вас!

- То есть эти вопросы должна регулировать экономика?

- Безусловно! Поверьте, очень важен социальный статус артиста. Говорят же, что оперного певца узнают издалека: как он идет, как выглядит, как беседует, что он в своей душе несет, что дарит людям... Нужно эту высокую планку поддерживать. Оперный певец не может жить на 300 гривен! Меня иногда спрашивают, сколько я получаю, когда пою в государственных концертах...

- И сколько?

- 400-500 гривен. Я организаторам говорю: "А почему молодая эстрадная исполнительница получает четыре-пять тысяч долларов?".

- И что слышите в ответ?

- "Это негосударственные деньги". Негосударственные? Так найдите их и на оперных звезд! Процесс непростой - поэтому мы и говорим, что нам нужен закон о меценатстве. Только тогда все возвратится на круги своя.

- Опера - искусство академическое, и зрителям все известно заранее: кто где встанет, как запоет. Допустимы ли в ней какие-то режиссерские находки, которые позволяют держать публику в напряжении?

- Конечно, я и сам не люблю клише. Повторять одну схему: иди туда, сядь сюда, возьми бокал, запой, повернись? Нет, мне это неинтересно! Потому и критики, и зрители в один голос твердят: "Когда Гришко входит в кураж, его слушают, на него смотрят, затаив дыхание". Приятно, когда это отмечают в Европе. Кстати, хочу сказать о нашем выдающемся дирижере Романе Кофмане, который в свое время был здесь непризнанным и в результате уехал.

Он первый в истории постсоветского периода, кто стал главным дирижером в Боннской опере и в Бетховенском симфоническом оркестре одновременно, объединил их. Спектакль "Евгений Онегин", когда он за дирижерским пультом, - это что-то исключительное! Кофман настолько болеет за Украину, что хочет Боннский театр с нашей постановкой привезти в Киев, показать здешней публике. Нет, я все-таки надеюсь, что придет время, когда все наши земляки - выдающиеся деятели искусства - вернутся домой. Это тоже одна из моих задач - возвращать сокровища на родину.

"ВДОХНОВЕНИЯ В АЛКОГОЛЕ Я НЕ ИЩУ"

- Часто ли оперные певцы, в том числе и вы, позволяют себе на сцене отсебятину?

- Лично я делаю это очень часто. Все зависит от того, как сердце подскажет, сколько адреналина в крови, в каком состоянии партнерша... Порой она просто не знает, что делать, если я меняю привычные мизансцены, но обычно я ощущаю доверие ко мне как к мастеру...

- Бывает, что вы поете не заученный текст, а что взбредет на ум?

- Пока Бог миловал! Вы знаете, я профессионал и очень взыскательно ко всему подхожу. Я не могу выйти на сцену, не зная текста, забыв, что надо петь - для меня это было бы просто стыдно! Что отличает украинского, а ранее советского певца от коллеги на Западе? Тот знает партию назубок и досконально владеет body language - языком своего тела: знает, как двигаться, чтобы передать образ. Каждая деталь помогает ему доносить до публики характер героя, непревзойденность, правдивость его образа.

- Я хорошо помню: наши певцы, даже очень знаменитые, пели иногда что хотели...

- (Улыбается). Всякое бывало...

Если без фамилий, то некоторые позволяли себе перед выходом на сцену выпить немножко коньячку. В работе драматического актера алкоголь, может, и помогает, но для певца губителен...

- Насколько известно, в 60-е годы прошлого столетия в Киевском оперном театре пили неслабо - доходило до того, что на сцене певцы даже падали, особенно баритоны. Скажите, а зрители это замечали?

- Ну, насколько я слышал, это напоминало какое-то соревнование: кто больше примет на грудь! Не знаю, почему люди тогда так пили и почему пьют сейчас, - сам я не ищу вдохновения в алкоголе.

- А что, сейчас тоже пьют?

- Не без того. И певцы, и артисты балета к рюмке прикладываются, но знаете, что меня поразило? Недавно в Театре Франко проводили замечательную акцию "Гордость Украины", и когда я зашел в одну из гримерок, увидел там развешанные повсюду иконки. Тотчас же какой-то голос сказал мне, что тут живет настоящее искусство. Все ведь от Бога, от Христа. Человек, имеющий в себе это блаженное состояние, много пить не будет.

- Мы заговорили об алкоголе, но там, где водка, там и секс. Старожилы оперной сцены рассказывали мне, что перед тем, как идти петь, они иногда наведывались к балеринам. Это правда?

- (Пауза). Думаю, легенды, балачки... Вот, мол, поцеловал за кулисами балерину, а потом вышел на сцену и классно спел. На самом деле это бахвальство.

- А если хорошая балерина?

- Интересно, конечно, но у меня, признаться, такого опыта не было. Вообще, сейчас такая тенденция... Оперная и балетная труппы разделены, не знаю даже, почему. Например, когда я пою в Париже, на все балетные спектакли хожу, учусь слушать и смотреть балет. Вы знаете, это такое счастье! Счастье! А почему происходит такое разъединение по интересам, почему люди кучкуются и между собой не общаются? Наверное, нет какой-то общей идеи и цели, как, например, в Мариинском театре.

"ХОТЯ АНАТОЛИЮ КОЧЕРГЕ ПРОСТРЕЛИЛИ НОГУ, СВОЙ ЗОЛОТОЙ "РОЛЕКС" ОН ГРАБИТЕЛЯМ НЕ ОТДАЛ"

- Кстати, о наших сокровищах. В Киеве когда-то пел прославленный бас, народный артист Советского Союза Анатолий Кочерга. Это правда, что за границей, где он сейчас по контракту работает, в него стреляли?

- Увы, правда. Это случилось в Мексике. Припоминаю, с каким удовольствием он демонстрировал друзьям свои чудесные часы - золотой "Ролекс". Перед тем как выйти из отеля на улицу, Кочерга хотел их сдать в сейф, уже показал их на рецепшн, но потом передумал. Портье же, который "Ролекс" по достоинству оценил, немедленно маякнул своим, что сейчас пойдет человек, у которого часы за 20-25 тысяч долларов: дескать, заберите.

- Но Кочерга - он же высокий, крепкий...

- Да, статный человек - ничего не скажешь. В общем, когда на улице к нему подошли, он удивился: "Хлопцы, вы что? Я же украинец - просто так часы не отдам".

- Тем более "Ролекс"...

- Ему показали оружие, но он не отреагировал, как ни в чем не бывало пошел с женой дальше. Разозленные грабители начали в него стрелять... Помню, мы ждали Кочергу в "Метрополитен-Опера" - он должен был петь Кутузова в опере "Война и мир", - но, увы... Гергиев очень из-за этого страдал: еще бы, такой бас не приехал. Кочерге прострелили колено, он долго потом лечился.

- Часы отдал?

- Боже упаси! Какой украинец отдаст такие часы? Что вы?!

"ДУМАЮ, БУДЕТ ИНТЕРЕСНО, КОГДА ГРИШКО ПОЯВИТСЯ В НОВОМ ЭСТРАДНОМ ОБЛИЧЬЕ"

- В свое время на весь мир прогремели "Три Т" - Доминго, Каррерас и Паваротти, а сегодня о себе заявило новое трио - вы, Николай Басков и белорус Эдуард Мартынюк...

- Этот концертный проект мы должны были начать в Киеве в День независимости, но у Николая Баскова другие соображения, он попросил, чтобы мы "стартовали" в Кремле. Трио славянских теноров - я думаю, это будет очень интересно. Обязательно споем в Киеве, потом совершим турне по Европе, Америке.

- И для Муслима Магомаева, и для нашего земляка Юрия Гуляева стены оперных театров были тесны. Они много пели на эстраде и именно ей обязаны львиной долей своей популярности. Ну а вы не хотите стать еще и эстрадным певцом?

- Какой интересный вопрос! Спасибо! Знаете, я непременно попробую, потому что после таких экспериментов второе дыхание открывается. К тому же я никогда не стыжусь учиться - это, наверное, главное, что меня отличает... Во мне нет помпезности: ах, я добыл известность и теперь почиваю на лаврах. Нельзя успокаивать себя тем, что ты певец, признанный в мире.

"Вот увидите, Дмитрий, мы еще споем с вами дуэтом!"

Вы бы видели, что со мной делал Бебешко, когда у него на студии я записывал песню Поклада "Кохана". Кстати, и Коля Басков приезжал тогда, подсказывал, как от полностью оперной манеры перейти на такую, знаете, немного эстрадную, петь мецца-воче - теплым звуком. От них я услышал такие термины, о существовании которых и не подозревал.

Думаю, всем будет интересно, когда Гришко появится в новом, классически-эстрадном обличье. (Поет):

Зорi, як очi, дивляться скрiзь на нас.
Серце не хоче, щоб промайнув
цей час.
Хай в цю хвилину пiснею лине
Понад землею радiсть моя!
Кохана, мрiй кришталевий цвiт!
Кохана, тобi
дарую свiт!
Кохана, сонце
i небо,
Море i вiтер -
це ти, це ти...

Эту песню я посвящаю народному депутату Украины Вере Ивановне Ульянченко.

- Володя, наш разговор пролетел незаметно и наполнил меня гордостью за то, что у нас есть люди, которые достойно представляют Украину во всем мире. Люди, которые, добыв мировое признание, возвращаются сюда для того, чтобы помогать детям, хорам, культуре и подтягивать их до своей высокой планки. Мне очень хочется, чтобы все задуманное вами исполнилось!

- Спасибо. Мы - вот увидите! - еще споем с вами дуэтом.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter