Два 80-летия

В целом я уверен, что еще не пришло время масштабно отмечать юбилеи. К этому не готовы ни народные массы, ни интеллигенция, ни правящий класс. Но наш правящий класс раскололся. Единство «Единой России» треснуло, и две головы одного орла российской бюрократии начали клевать друг друга в предвыборном соперничестве. В итоге и юбилей Ельцина оказался в зоне их внимания. В поисках сторонников оба забыли о потоке своей критики в адрес «лихих 90-х» и стали доказывать свое «кровное родство» с тем, что сделал Ельцин. Не думаю, что они смогут использовать юбилей Горбачева в своих целях. А вот родственников Ельцина использовали — что вряд ли прибавит что-то позитивное к оценке Ельцина. Хотя родных Ельцина можно понять: после отставки долго самому Ельцину затыкали рот, а после его смерти мешали попыткам нормально оценить первого президента России. Коль скоро дискуссии начались, хотел бы включиться в них и я.

Нет, все былые недомолвки
Домолвить ныне долг велит.
А я - не те уже годочки -
Не вправе я себе отсрочки
Предоставлять.

Александр Твардовский

НЕУКРОТИМОСТЬ ЛОШАДИ И ТВЕРДОСТЬ БАРАНА

Я только что подписал в печать верстку моей книги - «Перестройка Михаила Горбачева. Выход из социализма». И работаю над книгой «Реформы Бориса Ельцина. Номенклатурно-олигархический постиндустриализм». И, отдавая дань людям, с которыми мне довелось, говоря словами из «Фауста», «быть в тот полдень лучезарный» и которым «навеки остаюся благодарным», я попытаюсь в духе моего древнего греческого предка Плутарха в его знаменитом двухтомнике «Избранных жизнеописаний» дать сравнительную характеристику Горбачеву и Ельцину.

В начале Перестройки один Астролог безапелляционно заявил: Ельцин и Горбачев родились в 1931 году. Оба в год Овцы по китайскому календарю. Но в разные месяцы этого года по европейскому гороскопу - Водолея и Рыб. Отсюда и общее у них, и различия. Этот бравый Астролог не знал, что в 1931 году по восточному календарю год начинался так, что Ельцин родился в год Лошади, а Горбачев - в год Овцы.

Впрочем, и самого поверхностного взгляда достаточно, чтобы увидеть у Ельцина неукротимость Лошади, несущейся во весь опор, сметая преграды, не обращая внимания на то, что оказалось под копытами. А в Горбачеве - прикрытого мягким руном, но внутренне исключительно твердого и упорного Барана. Так что Горбачев и Ельцин по всем гороскопам - разные, скорее, противоположные.

Мы не знаем законов, по которым в том или ином ребенке обнаруживается комбинация генов лидерства. Но это явно нечто не наследуемое - отсюда проблема всех монархий. И Горбачев, и Ельцин с детства проявлялись как явные лидеры. С ярко выраженной жаждой власти, без которой лидер не в состоянии вынести все, с чем ему приходится сталкиваться. Но это были разные типы лидерства.

Горбачев в своей семье, в школе встречал позитивную среду. А вот Ельцин встретил жесткую волю отца. И Борис рос, отстаивая в семье свою самостоятельность. Судя по его мемуарам он боролся и в школе - критиковал учителей.

Но еще ярче случай, тоже описаный самим Ельциным. Собрав группу ребят, он повел их в тайгу в поход. Они заблудились и только случайно уцелели. Любой американский психоаналитик обнаружит в этом случае «классику». Жажду власти. Неуверенность в своей власти. И желание укрепить свою власть любой ценой - даже рискуя жизнями уводимых в тайгу от любой власти, кроме собственной, сверстников. Словом, все те черты, которые блестяще описаны в знаменитом «Повелителе мух» Голдинга.

И стили лидерства у обоих разные. Ельцин не только привык к конфликтам, но даже чувствовал себя в них увереннее.

Горбачев, напротив, тяготел к стилю компромисса, соглашения, консенсуса (он сам любил употреблять это слово).

Если самоутверждение Горбачева как лидера шло в целом в атмосфере благожелательства, то самоактуализация Ельцина - в обстановке отстаивания себя в борьбе. В результате жажда власти у постоянно «избиваемого» жизнью Ельцина оказалась неизмеримо более жесткой, более неуемной, более неукротимой, чем у Горбачева, тоже этой жаждой не обделенного. Для обоих жизнь в детстве была очень тяжелой. Даже по советским стандартам. Всего не хватало. Михаил как-то одну четверть не ходил в школу - вообще нечего было надеть на ноги. Борис часто мог спастись от холода, только прижавшись к живущей в той же комнатке барака теплой козе.

ОБА ИМЕЛИ ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ И НЕ ИМЕЛИ СРЕДНЕГО

Стремление вырваться из окружающей жизни - исходное у обоих. Наиболее доступным путем была учеба. Сельская школа не дала значительных знаний. И возможно, прав был Александр Яковлев, заметивший о Горбачеве, что он имеет высшее образование, но не имеет среднего. И Ельцин тоже без среднего.

Но потом Горбачеву довелось учиться в лучшем вузе страны. Впитать атмосферу его аудиторий и его общежития. Превратиться из паренька далекой даже от железной дороги станицы в нормального русского интеллигента. А вот Ельцин учился в провинциальном вузе. На прикладном факультете - строительном. И при этом по специальности, которую острая на язык Раиса Максимовна Горбачева называла «ассенизаторской».

Стили лидерства у Горбачева и Ельцина разные. Один тяготел к компромиссу, второй чувствовал себя увереннее в конфликтной среде

К чести Ельцина, он, твердо оценивая полученные знания, решил после окончания вуза по очереди поработать по всем главным строительным специальностям. Общий недостаток образования и полное отсутствие образования, необходимого лидеру, Ельцин компенсировал, во-первых, исключительной любознательностью, способностью добывать знания везде и всюду, находить и ценить тех, кто обладал знаниями, умел и слушать, и усваивать. Во-вторых, исключительной, присущей русским людям, веками осваивавших суровые Урал, Сибирь, Дальний Восток, стойкостью и твердостью характера, поистине звериной интуицией, железной волей. Ельцин - настоящий русский самородок, которыми не раз блистала русская история и которыми она не раз поражала мир.

Во время учебы и Горбачев, и Ельцин встретили своих будущих жен. Жены стали удачами для обоих. Обе выросли в трудных условиях и поэтому были готовы к любым невзгодам, были настоящими опорами. И опять по-разному.

Раиса Максимовна существенно дополняла Михаила Сергеевича своими знаниями (ее философский факультет был фундаментальнее его юридического), а также, несомненно, большей стойкостью характера и твердостью воли. Без Раисы Максимовны - я уверен - не было бы того Горбачева, которого мы все знаем.

Наина Иосифовна также дополняла Бориса Николаевича, причем в слабой его области - в умении встречать трудности, держать удар. Без ее постоянной, осторожной, ласковой, но твердой поддержки - я опять-таки убежден - Борис Николаевич не выдержал бы всего того, что выпало на его долю.

В общем, обе жены, пусть по-разному, но внесли весомый вклад в успех своих мужей. И один, и второй это прекрасно сознавали, и за десятилетия очень непростой совместной жизни у них никогда не возникало потребности в новой спутнице жизни.

Обе жены могли бы сделать свою карьеру. Но они абсолютно верили в своих избранников. И пожертвовали собственным успехом ради мужей. И то, что жены эту жертву принесли, и то, что мужья эту жертву приняли, говорит о замечательных качествах этих двух пар.

И Ельцин, и Горбачев сделали первую, важную часть карьеры вне Москвы. Они росли как лидеры в провинции. Жизнь страны и ее проблемы были для них средой. А жизнь в Москве - чем-то вроде заграницы. Оба - и Горбачев, и Ельцин - опирались в карьере только на себя. Не было влиятельных родственников ни у них, ни у их жен. Оба умели находить среди своих начальников покровителей, патронов. Оба демонстрировали добросовестность и трудолюбие.

Обоим была присуща исключительная исполнительность. За одну ночь при Ельцине был снесен в Свердловске дом Ипатьева, в подвале которого расстреляли Николая II и его семью. Было и умение показать результаты своей работы, и себя, и свои заслуги. В общем, посты Первого в своем регионе оба вполне заслужили. Теперь о различиях.

ЛИДЕРЫ КРЕСТЬЯНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ НЕСЛИ КОМПЛЕКС МЩЕНИЯ СОЦИАЛИЗМУ

Горбачев всегда был в системе партийного аппарата. Ельцин, напротив, чуть ли не 10 лет работал руководителем в строительстве. Поэтому Горбачев привык считать работу сделанной, если подобраны кадры и выданы указания. Так в целом реализовывалось партийное руководство. Ельцин же должен был отчитываться реальными объектами: домами, корпусами, квартирами. Ельцин имел дело со строителями, а это были независимые люди - могли послать, уйти. С ними нужно было уметь ладить.

Горбачев и Ельцин — первые лидеры России, которых дало стране крестьянство, и оба хотели сделать что-то важное для народа

А Горбачев имел дело с работниками партаппарата, привязанными к нему, и был уверен - подчиненные никуда не денутся и будут беспрекословно выполнять любое его указание. Партаппарат Горбачев знал и никаких иллюзий в отношении его не питал. Ельцин же, приехав в Москву, еще был полон надежд: стоит заменить кадры - и дело пойдет.

Горбачев работал в крае, основным в жизни которого было сельское хозяйство и зона отдыха Минеральных Вод. Ельцин работал в ключевом для страны регионе. Поэтому Ельцин знал не только строительство, но и тяжелую индустрию, военно-промышленный комплекс.

В итоге в активе у Горбачева, уезжавшего в Москву, был небольшой запас кадров (и то для аграрно-промышленного комплекса), а у Ельцина - целая обойма свердловских работников для главных сфер жизни советского социализма.

Зато Горбачев за почти семь лет работы в Москве не просто познакомился и сработался, но и по существу сросся с тем, что было Центром СССР, - от ЦК КПСС до Совета Министров, министерств и ведомств. Для Ельцина СССР в целом так и не стал «своим».

И Горбачева, и Ельцина отличала исключительная тяга к самообразованию. Они читали книги, беседовали со специалистами, добросовестно вникали в те или иные проблемы. Оба ценили советников.

Но отношение Ельцина и Горбачева к советникам разное. Горбачев в основном опирался на свои знания и знания Раисы Максимовны, а в советниках видел подпорки. Для Ельцина рекомендации советников были несущей конструкцией. Горбачев обходился советами для своих предложений, Ельцин выбирал между выдвинутыми ему предложениями. Смена советников у Горбачева значила мало, у Ельцина означала смену курса.

Горбачев уехал в Москву на семь лет раньше, когда ситуация в провинциях была еще терпимой. Далее, Горбачев уезжал из богатого аграрного края. А Ельцин до 1985 года жил в условиях Урала, наиболее остро ощущавшего ухудшение ситуации в стране. И нетерпение Ельцина, и его требование ускорить перемены объяснимы этой большей близостью к реальной ситуации и бедам простых людей.

В целом в ходе советской карьеры могучий аппаратный механизм превратил и Горбачева, и Ельцина в выразителей - вольных и невольных - интересов советской бюрократии. Оба выступали за самые радикальные реформы, прежде всего потому, что отсутствие реформ сулило утрату советской бюрократией роли правящего класса. Будучи выразителями интересов бюрократии, Ельцин и Горбачев были и выразителями интересов народных масс.

Горбачев разрушил советский социализм, но только Ельцину Россия обязана тем, что на развалинах социализма воцарился на хаос, а новый строй. Михаил Горбачев, Борис Ельцин и Гавриил Попов на демонстрации, посвященной очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, 1990 год

Горбачев и Ельцин - выходцы из российского крестьянства. Собственно, это первые лидеры России, которых дало крестьянство. И осознанно, а чаще - неосознанно они впитали в себя все проблемы нашего крестьянства в ХХ веке. Беспаспортная жизнь. 10-летнее отсутствие какой-либо гарантированной заработной платы. Трудодни, по Твардовскому, обычно были столь «пустопорожние», что только «трудоночи» на приусадебном участке позволяли выжить. Отсутствие государственных пенсий и пенсий даже от колхоза. Бесконечные налоги и обложения. Низкая доля села в расходах бюджета на медицину, на образование, на жилищное строительство. Да разве можно все перечислить! Лидеры крестьянского происхождения неизбежно несли комплекс мщения социализму, сделавшему крестьян практически крепостными.

Горбачев как народник видел в социализме реализацию своего народничества, поэтому его народничество исключало все враждебное социализму. Ельцин был народником, не связанным никакой идеологией, а поэтому свободнее и шире. Народничество Ельцина оказалось совместимым с отказом от социализма.

Егор Лигачев неоднократно отвергал все предложения покинуть пост лидера области и переехать в Москву. Он был и не одинок, и логичен. Таких возможностей, которыми располагал при Брежневе региональный лидер, не было в стране ни у кого. В то же время региональный лидер очень скоро осознавал границы своей свободы. Ни на что существенное он покуситься не мог. Все корни были в Москве. И если Горбачев и Ельцин при всем их честолюбии оказались в Москве, то это можно объяснить двумя моментами.

Во-первых, они хотели сделать нечто важное для страны, для всего народа. А для этого надо было занимать пост в столице. Во-вторых, верили в свои силы и в способность подняться вверх и в Москве.

НА ИХ ВНУТРЕННИХ ВЕСАХ ЧАША «БЮРОКРАТ» ОКАЗАЛАСЬ ЛЕГЧЕ, ЧЕМ ЧАША «НАРОДНИК»

Горбачев первым завоевал столицу. Через несколько лет это сделал и Ельцин. Но в высших коридорах власти (лидер СССР и лидер Москвы) они с горечью убедились, что дело не во власти, а в советской системе, и стояли перед выбором: смириться с социализмом и годами подниматься на трибуны съездов или изменить систему.

Звездным часом Горбачева и Ельцина стало то, что они решились на исторический вывод: надо выйти из советского социализма. Говоря словами знаменитого стихотворения Владимира Высоцкого - пойти на «красные флажки». Это означало огромный личный риск и реальную опасность потерять все. На их глазах даже Хрущев не удержался. И если они пошли на этот риск, то надо признать, что на их внутренних весах чаша «бюрократ» оказалась легче, чем чаша «народник», и уступила ей. Думаю, к историческому выводу они пришли одновременно - в конце 1986-го - начале 1987-го.

Но Горбачев, сознавая свою ответственность и свой пост Генерального, напряженно думал, чем же заменить ленинско-сталинско-брежневский советский социализм.

Ельцин же делал упор на то, что его не устраивает. Не устраивает ситуация в стране. Не устраивает неспособность избалованного своими привилегиями правящего класса во главе с партбюрократией заниматься делами народа.

Горбачев был лидером идейным. И вопрос о Концепции был для него первым. А Ельцин был лидером-прагматиком. Для него главное - цель. Поэтому его не беспокоило отсутствие у него теоретической Концепции. Горбачев в исторически короткий срок - менее года - разработал и выдвинул Концепцию Перемен - Концепцию Перестройки.

Логика Горбачева была логикой марксиста и социалиста. В социалистическом обществе хозяин - народ. Если дела идут плохо, то изменить все может только сам народ. Но он отстранен от власти - в советском социализме бюрократия руководит бесконтрольно, точнее, организовав контроль сама над собой. Значит, надо отстранить КПСС от власти и сделать народ хозяином над бюрократией.

Как это сделать? Идею, скорее всего, подсказал Анатолий Лукьянов, изучавший первоначальные взгляды Ленина на Советы. Надо отдать Советы народу, и они - от имени народа вместо партии будут контролировать бюрократию. И машина власти заработает. А как сделать Советы народными? Тут, думаю, советником уже был Александр Яковлев. Надо ввести Демократию. Альтернативные выборы. В условиях полной Гласности. С учетом этих перемен вместо социализма ленинского, советского возникнет социализм обновленный, социализм демократический, социализм гуманный. Социализм Горбачева.

Я в своей книге о Горбачеве достаточно подробно рассматриваю ошибки этой самой Концепции. И недостатки ее основных блоков: цель (обновленный, но социализм), механизм (игнорирование экономики), методы (отказ от партии), - и недостатки реализации концепции (персонификация).

Но главное не в отдельных ошибках. Главное в том, что в конце ХХ века все эксперименты государственного социализма - от национал-социалистического до советского - показали, что социализм не стоит на повестке дня. Человечество избрало на этом этапе истории другой путь - путь постиндустриального общества. В нем сочетаются возможности и частного, и общего и ослабляются болезни и того, и другого.

Поэтому Горбачев с его новым социализмом не мог не потерпеть поражение. Но горбачевская Перестройка предусматривала этап разрушения государственно-бюрократического социализма - первую и самую трудную задачу на пути в будущее. На этом этапе Горбачев сам и под нажимом консерваторов и радикалов задачу разрушения решил.

ИСТОРИЧЕСКУЮ МИССИЮ РАЗРУШИТЕЛЯ ГОРБАЧЕВ ВЫПОЛНИЛ ДО КОНЦА

В фантастически короткий срок рухнула пирамида партийного аппарата КПСС. Нейтрализованы и деморализованы, попросту струсили и забились в подвалы все охранные системы - от госбезопасности до прокуратуры и судов. Развалилась командная система централизованного руководства экономикой. Вышла из-под контроля интеллигенция - творческая, культурная, научная, образовательная, техническая. Распадался СССР - советская империя.

Никогда - за века русской истории - в стране не было такой полной Демократии. Никогда - за века русской истории - в стране не было такой Гласности. Никогда не было таких Свободных Выборов. Никогда народ не получал такой возможности самому принимать решения. Эту историческую миссию - миссию разрушителя - Горбачев выполнил до конца. А Ельцин? Он участвовал - искренне, самозабвенно - но именно участвовал. Требовал, угрожал, давил, помогал. Звездным часом, исторической миссией самого Ельцина стало строительство на месте разрушенного социализма нового здания. Что Ельцин построил в России? Сочетание в Ельцине двух всепоглощающих страстей - жажды личной власти и желания осчастливить народ - столкнулось с реальностью.

Ельцин уже на Первом съезде народных депутатов РСФСР не смог стать лидером России голосами одних демократов. Победа пришла только после того, как Ельцин начал договариваться с реформаторской частью партийно-советской бюрократии.

Ельцин умел трезво анализировать ситуацию. Он понимал: единственный вариант для него остаться у власти - опереться на готовую к реформам часть советской бюрократии. Другой силы в СССР после 70 лет тотальной диктатуры не было и быть не могло. И фундаментом здания постсоветской России реалист Ельцин сделал именно эту бюрократию.

Новый строй пришел в Россию под руководством выходца из бюрократии, при активном участии бюрократии, с выбором вариантов реформ, отвечающих интересам бюрократии. Эта капитуляция перед бюрократией определила подходы Ельцина к главным проблемам дележа социалистического наследства - дележу собственности и дележу власти. Собственность или передавалась бюрократии, или сохранялась в руках коллективной бюрократии - государства.

Бюрократия пошла на сосуществование с частным сектором. Но не в виде многомиллионного лагеря малого и среднего бизнеса, требующего демократии, а в виде сверхкрупных собственников - олигархов, особенно близких по духу номенклатуре. С ними ей проще было договариваться. С ними можно было явно или тайно входить в долю.

Объектом дележа сделали самые «лакомые» куски социалистической собственности - прежде всего добычу вывозимого на мировые рынки сырья. А вот землю вообще оставили под контролем всей бюрократии.

Дележ собственности произвели с использованием шоковой терапии Гайдара, ваучеров Чубайса, залоговых аукционов. Народ был отстранен от дележа собственности. Ограниченная только самоконтролем над собой, а фактически бесконтрольная в доступе к собственности и власти, ельцинская постиндустриальная бюрократия неизбежно пропитывалась коррупцией и криминалом.

О новорожденном российском постиндустриализме можно сказать то, что в «Капитале» Карла Маркса сказано о новорожденном капитале: он «источает кровь и грязь из всех своих пор».

Ради сохранения контроля за Россией Ельцин пожертвовал интересами 20 миллионов русских за пределами РСФСР, не гарантировав им хотя бы двойное гражданство. Ради интересов российской бюрократии Ельцин развязал войну в Чечне, призванную запугать все другие потенциально склонные к выходу из России народы.

Было очевидно, что демократизм Горбачева при таком варианте преобразований приведет к власти противников Ельцина - и при Ельцине год за годом, шаг за шагом выдавливались и горбачевская Демократия, и горбачевская Гласность.

И Горбачев, и Ельцин были западниками. Они восстанавливали нарушенную советским социализмом традицию ориентации на успехи Запада.

Но Горбачев вел переговоры с Западом как равноправный партнер. А для Ельцина Запад был главной опорой и главным советником по экономической реформе. И отношения партнерства сменились отношениями зависимости.

Действовать и Горбачеву, и Ельцину было очень трудно. Они по существу были в меньшинстве. Должны были маневрировать. И только стойкость Горбачева и Ельцина, их непреклонный настрой на перемены позволили осуществить преобразования в России по преимуществу без кровавой бойни, порой уже очень близкой. За это Россия должна быть всегда благодарна и Горбачеву, и Ельцину.

В целом в России конца ХХ века повторилась история середины ХIХ века, когда царская монархия избрала такой вариант выхода из крепостничества, который сохранял власть абсолютизма. Отклонив при этом более прогрессивные варианты - и американский (фермерство), и прусский (помещики). Теперь тоже был избран худший из возможных вариантов.

БЮРОКРАТИЯ ГОРБАЧЕВА НЕ МЕНЬШЕ ЕЛЬЦИНСКОЙ БЫЛА ГОТОВА К ДЕМОКРАТИЧЕСКИМ ВЫБОРАМ

Горбачев на корабле государственно-бюрократического социализма сломал паруса, несущие его к гибели. Он мог в любой момент прекратить бой - уже хотя бы своим уходом в отставку. Но он, сознавая силу советской машины, опасаясь ее реванша, буквально вцепился в капитанский мостик и не покидал его, не уступал никому - пока не убедился, что корабль советской системы дальше уже никогда не поплывет.

Горбачев выступил за нереализуемое, неосуществимое, не соответствующее реальному уровню производительных сил устройство общества - гуманный, демократический, обновленный социализм. Но в своей борьбе за утопическую задачу Горбачев разрушил реальную, могучую, «несокрушимую и легендарную» советскую систему бюрократического социализма, ставшую главной угрозой для будущего и страны, и народа, и каждого человека.

И в этой своей роли - разрушителя раковой опухоли - Горбачев останется великим историческим деятелем.

Разумеется, Горбачев - не волшебник. Он разрушил советский социализм только потому, что этот социализм уже полностью себя исчерпал. Какой внутренней, чуть ли не генетической ненавистью к советской диктатуре надо было обладать Горбачеву, чтобы обойтись без арестов, высылок, тюрем и лагерей, расстрелов, психушек и изгнаний за границу, без судебных процессов с предсказуемым приговором.

Бюрократия Горбачева не меньше ельцинской была готова и к демократическим выборам с использованием административного рычага, и к комбинациям при подсчете голосов. И если горбачевская бюрократия не решилась делать всего того, что мы наблюдали при Ельцине, то только потому, что панический страх перед Генеральным секретарем Горбачевым был сильнее страха потерпеть поражение на альтернативных выборах в Советы.

Сколько надо было иметь мужества и убежденности, чтобы в стране векового рабства, холопства, чинопочитания главными чертами своего социализма сделать гуманизм и демократию!

Величие Колумба определяется не тем, что он ни слова не говорил о Новом Свете, а тем, что он фактически сделал - открыл не обновленный путь в Индию, а Америку. Величие Горбачева, тоже ни слова не говорившего о выходе из социализма, нисколько не умаляется тем, что вместо утверждения обновленного социализма он открыл дверь миллионам для выхода из исторического тупика государственно-бюрократического социализма и перехода к новому, постиндустриальному строю, строю человеческой цивилизации ХХI века.

Ну а Ельцин? Ельцин тоже спаситель России. Он спас ее тем, что поднял на оставленном Горбачевым без парусов и, казалось бы, обреченном корабле России новые паруса. Паруса бюрократического, номенклатурно-олигархического постиндустриализма. Это был худший, но единственно реальный вариант спасения российского корабля.

Ленин, говоря о военном коммунизме, отмечал: это наша заслуга, но надо знать меру этой заслуги. Заслуги Ельцина перед Историей России несомненны, но надо помнить и о мере этих заслуг, о плате за них.

И экономической - концентрация ресурсов в руках наименее пригодных для прогрессивных решений номенклатурщиков и олигархов. Размещение ими накоплений за рубежом - там был обещан низкий, но какой-то процент. А в России нет никаких гарантий - ведь власти Ельцина, как говорил Коровьев в «Мастере и Маргарите», «ни черта не делают, да и делать ничего не могут, потому что ничего не смыслят в том, что им поручено».

Ценой ельцинского постиндустриализма стало фактическое удушение всех попыток расширения малого и среднего бизнеса. Ельцин заставил именно народ расплачиваться за спасение номенклатуры, бюрократии, олигархов, за их обогащение. Народ заставили платить за все издержки преобразований. Это была фактически месть бюрократии за то, что народ посмел решать судьбу страны сам. Ельцин мог создать ту оппозицию, которая бы защищала интересы народа, и, опираясь на нее, облегчить тяготы народа.

Самое тяжелое советское наследство - многомиллиардные сбережения пенсионеров и пожилых людей действительно надо было отстранить от формирующегося рынка товаров и услуг. Но можно было облегчить судьбы владельцев сбережений, дав им право менять эти сбережения на 5-10-20 соток земли, которые можно или продать, или сдавать в аренду.

ЕЛЬЦИН ЛИЧНО СДАЛ «ГЭБЬЮ» ПОСТРОЕННУЮ ИМ РОССИЮ

Распад СССР на независимые республики был уже неизбежен. Но Ельцин мог в той же Беловежской Пуще отстоять право 20 миллионов русских во всех республиках сразу получить и русское, и национальное гражданство. Да и не только русских, но и всех русскоговорящих. Для налаживания малого бизнеса его можно было на 10 лет освободить от всяких налогов. А для среднего бизнеса - засчитывать в счет налогов его инвестиции в дело.

Надо было учредить пенсии переходного периода для спасения творческой интеллигенции и не обрекать Друнину на самоубийство, а сотни и тысячи ученых, музыкантов, спортсменов - на отъезды в зарубежные страны в надежде проявить там свои таланты. Учреждал же Сталин премии трех степеней для поддержки талантов в трудные для страны годы.

Конечно, фонд для загранкомандировок ельцинской бюрократии в Давос, на Мальдивы и Куршевель пришлось бы урезать. Как и расходы на президентские дачи, охотничьи угодья и рыбалки. Когда-нибудь, я надеюсь, опубликуют список закупок за рубежом и в России Управления делами известного борца с советскими привилегиями в тяжелейшее для миллионов сограждан время. Надо было запретить кому-либо владеть более чем сотней акций в сфере нефти и газодобычи, добычи угля или алюминия.

Для ограничения олигархии запретить приватизацию предприятий, являющихся в своих отраслях монополистами и стоящими вне конкуренции. Да мало ли чего можно было сделать, если бы думать о народе по-настоящему, а не на словах.

Если жестко выделять главную историческую линию, то она такова. Ельцин начал путь лидера России только благодаря соглашению с реформаторской частью бюрократии. Он продолжил путь лидера России путем непрерывных и все более масштабных уступок бюрократии, превращая создаваемый в России строй в номенклатурно-олигархический постиндустриализм.

Он логично завершил свой путь капитуляции перед бюрократией передачей власти самой организованной части бюрократии - системе госбезопасности, завершив этап строительства в России основ бюрократического постиндустриализма.

Такова цена, которую Ельцин заплатил за спасение России от краха и за свое лидерство в России. Итогом ельцинского постиндустриализма стал переход контроля в руки наиболее организованного и сплоченного, наиболее уцелевшего и при Горбачеве, и при Ельцине отряда советской бюрократии - органов государственной безопасности. Ельцин сам, лично сдал «гэбью» построенную им Россию. И если «гэбье» не сумело воспользоваться шансом, а бросилось захватывать «доходные места» в российском бизнесе или вообще «прихватизировать» самое «лакомое» в частном секторе, то это еще одно доказательство степени вырождения при социализме всех его структур. Впрочем, в оправдание можно сказать, что на место квалифицированной верхушки КГБ уже давно пришли - говоря словами песни Аллы Пугачевой - «ну, настоящие полковники».

К сожалению, даже попытка анализа цены ельцинских успехов вызывает бурю протестов. Когда мы с Юием Михайловичем Лужковым в «МК» только заикнулись о цене гайдаровских реформ, нас обвинили во всех смертных грехах. В качестве доводов приводили даже книгу Гайдара, написанную спустя годы после его ухода из власти. Можно только одобрить предпринятую задним числом попытку автора более трезво проанализировать то, что он делал. Но сделанное сделано. И, как говорят в России, «после драки кулаками не машут».

В заслуги Ельцина включают то, что он дал свободу слова и свободу рынка. Это и верно, и неверно. Да, свободу слова Ельцин признавал. Но не он ее дал - ее во многом дал еще Горбачев, а во многом она утвердилась сама. И понятно, что внедрить свободу Горбачеву было неизмеримо труднее, чем Ельцину сохранять ее. А точнее - сдерживать процесс ее «стрижки», который тем не менее при Ельцине шел постоянно.

Да, настоящий рынок ввел именно Ельцин. Но именно при нем этот рынок был монополизирован бюрократией и олигархами и жизнь в Москве или Петербурге, да и вообще в России, стала одной из самых дорогих в мире.

Много говорили, писали - и раньше, и сейчас, - что Ельцин, бывало, руководил чуть ли не в подпитии и подписывал документы, не читая. Поэтому отвечать должны - и за успехи, и за просчеты - те, кто от его имени действовал.

По собственному опыту общения с Борисом Николаевичем я берусь утверждать, что он по складу своего характера, как лидер, вообще не выпускал руль из рук. Достаточно вспомнить, как даже после операции на сердце он в первую же секунду после наркоза потребовал у Виктора Степановича Черномырдина «ядерный чемоданчик».

Ельцин действительно, при общей ориентации на бюрократический постиндустриализм, но в силу отсутствия собственной Концепции преобразований, приглашал то одного, то другого «штурмана». Когда волна недовольства народных масс, ограбленных гайдаровским шоком и чубайсовской приватизацией, с одной стороны вырастала в цунами, а с другой - обещанная компенсация за развал советского военно-промышленного комплекса со стороны США и Запада оказалась минимальной, Ельцин заменил младореформаторов Черномырдиным, сулившим доходы от экспорта нефти и газа. А когда надвигался дефолт 1998 года, Ельцин предусмотрительно сделал премьером согласного на роль «мальчика для битья» Кириенко. Когда понадобилось нейтрализовать оппозицию - выдвинул Евгения Примакова. Но это были только штурманы при капитане.

Думаю, что часто он и сам охотно изображал из себя обманутого, не проинформированного, неправильно понятого и т. п. Очень часто говорят: Ельцин больше чувствовал, чем думал. Это, возможно, частично и справедливо. Но не менее справедливо и знаменитое стихотворение Игоря Губермана:

Давно пора е...ена мать
Умом Россию понимать.

Думаю, что часто и подчиненные Ельцина - для придания себе веса - тоже представляли себя рулевыми при немощном хозяине.

На самом деле, именно Ельцину, и только ему, Россия обязана тем, что на развалинах социализма воцарился не хаос, а новый строй. Дом государства - пусть плохой, но был построен. Россия вошла в цивилизацию ХХI века. Ельцин был Архитектором, Строителем российского постиндустриализма. Его преемники этот дом только достраивают, в чем они и сами наконец сознались, выступая на юбилейных торжествах.

НА ВЫХОДЯЩУЮ ИЗ СОЦИАЛИЗМА РОССИЮ ЕЛЬЦИН НАБРОСИЛ НЕСКОЛЬКО «ПЕТЕЛЬ»

Как человек науки, я люблю четкие характеристики. В свое время я долго подыскивал определение для того государственно-бюрократического социализма, при котором жил, - «Административная Система». Теперь же я долго искал формулировки для того, что сделал Горбачев, и для того, что сделал Ельцин.

Горбачев с точки зрения Истории разрушил советский социализм. Горбачев рубил головы Дракона одну за другой, и кто бы потом ни претендовал на эту роль, настоящим победителем Дракона, Ланцелотом, был именно Михаил Горбачев.

Для строя, который построен при Ельцине, я нашел определение - «Бюрократический Постиндустриализм». Есть постиндустриализм США - монополизированный и финансовый. Есть постиндустриализм Западной Европы - социально-ориентированный. Есть постиндустриализм Японии - государственно-попечительский. Ну а российский постиндустриализм Ельцина - это именно бюрократический постиндустриализм. Номенклатурный, Олигархический. Коррупционный. Криминальный.

Но это означает, что именно Ельцин полностью отвечает не только за спасение России, но и за антирусский аспект распада СССР. За антинародный характер экономических реформ. За утверждавшийся при нем шаг за шагом антидемократизм (как бы он сам ни старался лично остаться в стороне и как бы он сам лично терпимо ни относился к критике в свой адрес).

За враждебное малому предпринимательству, фермерству и среднему бизнесу - и в целом, и на каждом шагу - ельцинское бюрократическое государство: от законодателей и судей до милиционеров и проверяющих санитарного или пожарного надзора. За склонность к опасной для многонационального государства великодержавности.

За постоянные уступки агрессивной, но не уверенной в своих силах части православного духовенства, мечтающей о том, чтобы действовать в качестве заместителей ротных командиров в армии или в качестве лекторов обязательных для посещения студентами лекций в вузах и обязательных занятий в школах.

На выходящую из социализма Россию Ельцин набросил несколько «петель». «Петлю Гайдара» - когда свободный рынок, который в других странах поддерживает и развивает производство, в России стал только разрушителем военно-промышленного комплекса. «Петлю Чубайса» - когда ваучеры для граждан стали ничего не стоящими бумажками, но зато позволили олигархам за бесценок создать огромные состояния. «Петлю Черномырдина» - когда вывоз природных богатств страны обогатил не страну, а номенклатуру и олигархов.

Фундаментом всей пирамиды бюрократического постиндустриализма Ельцина стали доходы от распродажи природных национальных богатств страны. Бюрократия Ельцина годами живет за счет проедания будущего России - ее природных ресурсов. Это особая форма эксплуатации и особая форма паразитизма. Постиндустриализм Ельцина - эксплуатационный и паразитический.

Можно возразить, что сам Ельцин не раз и не два заявлял совершенно противоположное этим выводам. Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Можно возразить, что найдется немало и конкретных решений, постановлений, даже законов, вроде бы опровергающих эти общие выводы. Но для Истории важно не то, что собирались делать, и не то, что ожидали, на что надеялись, а то, что реально получилось в итоге.

Можно привести немало примеров - и самых ярких - реальных действий Ельцина, тоже противоречащих этим выводам. Но важны не отдельные случаи и даже не множество случаев, а та основная историческая линия, которая выступает среди многих разноплановых событий и тех или иных зигзагов.

Можно указать на то, что ко многому сам Ельцин или не имел отношения, или только попустительствовал, или даже пытался противостоять. Но политический деятель несет полную ответственность за действия своих приверженцев, а руководитель - за действия своих подчиненных.

Можно указать, что многое из включенного в эти выводы произошло уже после ухода Ельцина в отставку. Но именно садовник отвечает и за созревшие на посаженных им деревьях плоды, и за назначенных им сборщиков урожая.

Всего происходящего Ельцин не мог не видеть, не мог не понимать. И Ельцин сам в созданной им новой системе работать не смог. Он, как и Горбачев, не только сам пришел, но и сам ушел. В делах страны в Ельцине победил Бюрократ, а в его личной судьбе победил Народник.

ВИНА ЕЛЬЦИНА В ТОМ, ЧТО ОН ВЫБРАЛ ХУДШИЙ НОМЕНКЛАТУРНО-ОЛИГАРХИЧЕСКИЙ ВАРИАНТ

Общая динамика Горбачева как лидера состояла в движении от первых уколов до сокрушительных ударов и окончательного разрушения государственного бюрократического социализма. Общая динамика Ельцина состояла в движении от первых уступок бюрократии до постепенной полной капитуляции перед ней в процессе строительства ельцинского постиндустриализма. Принципиальная разница между Горбачевым и Ельциным состоит в том, что: Горбачев сам задумал и организовал свою революцию, имел и план, и карту, и компас Перестройки, но весь этот инструментарий оказался неверным, непригодным. Защищая свою Концепцию, он остался без поддержки и проиграл.

Ельцин не имел ни плана, ни компаса, ни карты, но он правильно определил, куда дует ветер, нашел генеральную линию и твердо ей следовал. Ельцин вплыл в революцию и только потом, на ее волнах, достиг поста лидера страны. Но при этом оказался во власти и под контролем реформистски настроенной бюрократии, реализуя устраивающий ее вариант перемен.

После отставки Горбачев оказался свободным и открыто высказывал свои мысли. Ельцин оказался связан принятыми обязательствами и не мог открыто критиковать то, что его не устраивало в действиях нового руководства.

Вина Горбачева в том, что его план оснастить корабль страны парусами обновленного, демократического, гуманного социализма был для современной цивилизации полной утопией. Поэтому построить ничего нового он не смог. Разрушение оказалось полным, без сохранения прежних ценностей и всего пригодного для нового строительства. Подобный тип разрушения создавал площадку для будущего строительства, но нес стране и ее народам огромные беды и страдания.

Вина Ельцина не в том, что он реализовал номенклатурно-олигархический вариант постиндустриализма. Никакого другого материала, кроме советской бюрократии, у него не было, да и сам он был из советского материала. Вина Ельцина в том, что он выбрал худший номенклатурно-олигархический вариант, с заботами по преимуществу о бюрократии, с перекладыванием всех издержек на народные массы и интеллигенцию, не предприняв возможных мер для защиты народа.

Вина Ельцина в том, что в созданном при нем российском постиндустриализме хватает номенклатуры, олигархов, компрадоров, вывозящих капиталы, и коробейников, торгующих природными богатствами. Но не создано сил прогресса, точек роста. Поэтому разговоры о модернизации остаются разговорами или превращаются в замену Черкизовского рынка Сколковским, где собираются торговать мозгами нации, предлагая их загранице.

Ельцин все это понимал и поэтому просил прощения у народа за то, что он не смог облегчить ему переход от одного строя к другому. В конечном счете и Горбачев, и Ельцин благодаря своему народническому началу избавили Россию от новой гражданской войны. Но - как настоящие коммунистические бюрократы - упустили все возможности облегчить и масштаб, и глубину народных бед.

«ПОМЯНУТ МЕНЯ - СЕЙЧАС ЖЕ ПОМЯНУТ И ТЕБЯ»

Модернизация Горбачева, его Перестройка, оказалась неудачной только условно: для миллионов граждан и в личностном плане для Горбачева - в свете его желания построить новый социализм, гуманный и демократический. А исторически Перестройка свою главную задачу выполнила: она освободила Россию от строя, несоответствующего мировой цивилизации - строя государственно-бюрократического социализма, - и дала старт новой постиндустриальной России.

Точно так же и ельцинский бюрократический постиндустриализм оказался тупиком только условно: для еще большего числа, чем при Горбачеве, миллионов простых людей и лично для Ельцина. Историческая замена социалистической бюрократии бюрократией постиндустриальной создала условия для борющихся за прогресс России сил.

В начале ХVII столетия правящий класс России не сумел сплотиться и осуществить перемены, раскололся и обрек страну на Смутное время. В конце ХХ века трагедией для народа стало то, что коммунистическая бюрократия СССР в конце ХХ века оказалась не способной сплотиться. Расколовшаяся коммунистическая бюрократия не подавляла, а раздувала личные конфликты Горбачева и Ельцина, добавляя массу трудностей к и без того гигантским проблемам выхода из социализма и перехода в постиндустриализм.

России с ее большим, но только тысячелетним историческим опытом, православной ментальностью и особенностями народных масс, интеллигенции и правящего класса не хватило того, чем обладал Китай Дэн Сяопина, - существенно более богатым, трехтысячелетним опытом, прагматичным подходом великого Конфуция («неважно, какого цвета кошка, важно чтобы она ловила мышей»). Китай тоже разрушал машину государственно-бюрократического социализма, но сохранял и все полезное из социализма вообще, и даже временно полезное. Соответственно, выход из социализма в Китае идет менее болезненно и более эффективно, чем в России.

Мы сегодня не можем не задавать вопрос: а все ли головы отрубил Дракону Горбачев? Не возродились ли в ельцинском российском номенклатурно-олигархическом постиндустриализме уже отрубленные? Не появились ли новые, еще более страшные?

Мы сегодня не можем не ставить и вопрос о том, долго ли будет существовать бюрократический постиндустриализм Ельцина. Но один из великих уроков прошлого России надо всегда помнить. Особый путь, который 150 лет назад выбрала Россия для выхода из феодализма, путь реформ 1861 года, путь половинчатый и заботившийся о царской бюрократии и царе, в конце концов привел к трем русским революциям ХХ века.

Нынешний, ельцинский вариант постиндустриализма, достраиваемый и пестуемый двумя и согласованно действующими, и враждующими головами единого орла российской бюрократии, тоже неполный, тоже половинчатый, тоже пропитанный заботой о верхушке правящего класса - номенклатуре и олигархии, тоже перекладывающий тяготы на народные массы - не приведет ли он Россию в ХХI веке первой в мире к той волне антибюрократических революций постиндустриальной эпохи, которую предсказывает знаменитый футуролог Тофлер?

Ну а к победителю Ельцину и побежденному Горбачеву можно отнести те слова из «Мастера и Маргариты» Булгакова, которые говорит побежденный Иешуа победителю Пилату: «Мы теперь всегда будем вместе. Раз один - то, значит, и другой! Помянут меня - сейчас же помянут и тебя!».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter